Работа сыскного отдела при Нижегородском городском управлении полиции за 1904 г.

Криминальная хроника Нижегородской губернии за 1904 г., составленная на основе сообщений прессы.

ЯНВАРЬ

1 января 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что вчера на выставочной территории произошёл следующий случай. Здесь проживает в собственном доме Шорохов, неоднократно судившийся за кражи. За свои приязненные сношения с агентами сыскной полиции он не пользовался симпатиями среди сотоварищей, которые были убеждены, что Шорохов выдаёт их полиции. На Шорохова давно был сердит вор – рецидивист, лишённый прав Иван Назаров, отбывший наказание за кражу. Только на днях освободившись с тюремного заключения, он решил отомстить Шорохову, которого он считал виновником своего тюремного заключения. Вооружившись ножом и револьвером, он пробрался к дому Шорохова, запер снаружи одну дверь и намеревался войти в дом в другую. В этот момент Шорохов заметил опасность и бросился бежать через окно. Назаров произвёл выстрел, но неудачно, и Шорохов успел скрыться.

В первых числах января 1904 года Нижегородские сыщики задержали воров-рецидивистов Илью Яковлевича Киселёва и Алексея Васильевича Старцева. При задержании они пытались скинуть с себя старинные серебряные монеты, которые похитили в казённой лавке на Дворянской улице вместе с серебряными запонками путём взлома. Продавщица Мария Васильевна Кумина опознала старинный серебряный рубль, похищенный из их лавки.

6 января 1904 года в сыскном отделении дала признательные показания, после долгих запирательств, крестьянка Дикова. Она в течение двух месяцев совершала систематические кражи у содержателя часового магазина Полещукова, к которому она устроилась на службу. Деньги, вырученные от продажи краденых вещей, она тратила на какого – то милого дружка.
Агенты полиции раскрыли кражу по заявление крестьянина Горбатовского уезда, деревни Шишово, Павла Григорьевича Косолапова об ограблении его у лабазов общества «Кавказ и Меркурий» извозчиком на сумму 200 рублей. В результате расследования выяснилось, что деньги у Косолапова были похищены в притоне во Всесвятском переулке в квартире А. К. Коломенской, тайной содержательницей проституток.
Перед началом праздника Крещения, по распоряжению заведующего сыскным отделом Н. Д. Думаревского, в городе агенты полиции задержали 20 воров-карманников до окончания праздника они содержались под стражей.
Агенты полиции обнаружили в судные лавки вещи, похищенные летом 1903 года в Москве у купца Морейна на сумму 10000 рублей. На раскрытие данной кражи претендует и Московское сыскное отделение.

7 января 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что вчера ночью и накануне днём агентами полиции в разных ночлежных квартирах было задержано 14 подозрительных личностей, из коих один вор – рецидивист, а другие оказались без паспортов. Все эти лица задержаны.

9 января 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что агентами полиции разысканы вещи: пальто, шерстяные платки, часы, бельё и прочие, стоимостью в 200 рублей, похищенные на днях у Владимира Александровича Фомичёва, в доме Калачёва, на выставочной территории. Вещи эти оказались заложенными в отделении столичного ломбарда.

10 января 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что золотые часы с цепочкой, отобранные недавно агентами полиции, признала за свои госпожа Хомутова, живущая в Ковалихе.

14 января 1904 года итогом кражи в казённой лавке №2 на дворянской улице стал приговор мирового судьи 1 участка, вынесенный в отношении И. Я. Киселёва к 6 месяцам тюрьмы, а вот А. В. Старцев был оправдан.

15 января 1904 года состоялся заседание окружного суда, который приговорил: Дмитрия Ивановича Кузьмина к заключению в исправительное арестантское отделение на 1год, с лишением особых прав, Иван Николаевича Шорохова к 6 месяцам и Степаниду Дементьевну Гусеву к 3 месяцам тюрьмы. А вот Степан Фёдорович Миленков и Елизавета Александровна Кузьмина были оправданы. Интрига этого дела заключается в том, что вор - рецидивист Иван Николаевич Шорохов сам 1 июля 1903 года сообщил о краже с баркаса №241 стоявшего на Оке 6 кип мануфактуры агенту Герману. В результате расследования выяснилось, что Шорохов так же принимал участие в этой краже.

В сыскном отделение находиться отобранные у подозрительных лиц – револьвер и золотая дамская цепочка. Кому принадлежат эти вещи неизвестно.

19 января 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что 16 января у подрядчика по вывозу нечистот Копыленко на Новой Солдатской улице была совершена кража со взломом. Уже через полчаса агенты задержали подозреваемого Хайрулу Рохметулина, на месте второй кражи на Новой стройке у госпожи Рубинской, его подельник оставил свой старый пиджак со своим паспортом на имя Николая Рачкова, поскольку сам переоделся в вещи, украденные у хозяев. А 17 января за кражу у Копыленко был задержан Иван Силаев, недавно окончивший военную службу и награждённый медалью за поход в Китай в 1900-1901 году. Всего похищено было разных вещей на сумму более 53 рублей.

19 января 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что вследствие заявления помощнику полицмейстера Н. Д. Думаревскому владельцем посудного и лампового магазина бывш. Зейдлер на Большой Покровке, в доме Губиной, Ф. И. Пучагиным о систематической краже, совершённой у него в течении последнего времени его бывшим рабочим Павлом Грихо произведён был у последнего в квартире обыск. Найдено много совершенно новых и уже бывших в употреблении кухонных и разных хозяйственных принадлежностей, опознанных заявителем. По мнению Пучагина, всего украдено из магазина вещей на 50 – 60 рублей.

20 января 1904 года Н. Д. Думаревский телеграфировал в село Воскресенское Макарьевского уезда о задержании крестьянина деревни Антипина, Макарьевского уезда, Петра Карповича Вершинина по кличке «Горлов», который участвовал в ограблении крестьянина Комиссарова за Петропавловским кладбищем. При задержании у Вершинина обнаружили часы серебряные, принадлежавшие потерпевшему Комиссарову. Грабитель по этапу отправлен в Нижний.

21 января 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что по телеграмме помощника полицмейстера Н. Д. Думаревского в Семёновском уезде на днях арестован подозреваемый в грабеже крестьянин.
В сыскном отделении находятся отобранные у подозрительных лиц и неизвестно кому принадлежащие вещи: пять дамских часов, швейная машина, бром и другие.

21 января 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что третьего дня, около 10 часов вечера, агентами полиции, делавшими ночной обход, на Полевой улице, у дома №4, задержана воровская шайка, намеревавшаяся совершить кражу в одной квартире означенного дома. Шайку составляли трое воров – рецидивистов: Старцев, Михайлов, он же Канюлин, и третий – мальчик Шмелёв. Когда воры заметили обход, один из них быстро швырнул через ворота большой железный ломик. В кармане мальчика найдена чугунная гирька, служащая для сбивания наружных замков.

23 января 1904 года газеты сообщали, что вечером 20 января обывателем дома Старичкова по Ковалихинской улице Поликарпом Одинцовым было заявлено о краже, произведённой посредством взлома, носильного платья и другого имущества на сумму до 40 рублей. Вчера агентами полиции был задержан 18 летний крестьянский сын Сериенов, совершивший, как оказалось, ещё и ограбление Хромушенкова на Острожной площади, в доме Сысоева. Второй виновник кражи мальчуган Иван Зайцев пока ещё не задержан.

В нижегородское полицейское управление доставлен из села Воскресенского, Макарьевского уезда, крестьянин Вершинин, участвовавший в ограблении Комиссарова за Петропавловским кладбищем. Сознавшийся в преступлении Вершинин лишь описал приметы своего соучастника, заявив, что ни имени, ни фамилии соучастника не знает.

24 января 1904 года, в Окружном суде слушалось дело об убийстве с целью ограбления Егорова. В ночь на 15 марта 1902 года, в деревне Ивановской, Макарьевского уезда, был убит в своём доме старик, крестьянин Егор Васильевич Егоров. Убитый жил один, занимался торговлей и при себе имел деньги. Ежедневно его навещала замужняя и проживающая отдельно дочь, Анна Антонычева. В последний раз, она видела отца вечером 14 марта, а утром 15 марта дом его оказался запертым на замок. Предполагая, что отец куда- ни будь уехал, Антонычева спокойно отправилась к себе домой. Но на другой день, дом опять стоял запертый и тогда почувствовав недоброе, она позвала ночного сторожа Никитина и соседей. Когда они сбили замки и вошли в дом, то обнаружили старика лежавшим на полу с перерезанным горлом и с воткнутым в рану большим хлебным ножом, принадлежавшим Егорову.

При осмотре помещения дома убитого, Антонычева обнаружила, что были похищены серые валяные сапоги, вечером 14 марта бывшие на ногах у её отца, пальто и до 300 рублей денег, которые покойный носил при себе, в кожаном кошельке, подвязанном под левое колено. Этот кошелёк был найден брошенным в шкаф, а у дверей комнаты, где лежал убитый, был найден небольшой ломик, оставленный убийцами. При осмотре трупа убитого, оказалось, что бывшие на нём штаны спущены с бёдер и разорваны, а карман в них почти оторван и пуст. По заключению врача, господина Бедрина, производившего вскрытие трупа, смерть Егорова произошла от смертельной раны в области шеи, сопровождавшейся разрезом гортани, пищевода и кровеносных сосудов.

По внешнему виду и положению трупа врач заключил, что убийство было совершено не одним лицом, а двумя, из которых один сидел на ногах Егорова, а другой откинул ему голову и нанёс ножом удар в шею. Вскоре после совершения этого преступления, до сведения заведующего нижегородского сыскного отдела Л. П. Альбицкого дошло, что убийство Егорова было совершено отставным бомбардиром, Александром Васильевичем Васильевым, крестьянином деревни Поляны, Семёновского уезда, Феодосием Леонтьевичем Сироткиным и крестьянином деревни Богомолова, Макарьевского уезда, Иваном Михайловичем Шальновым. Все эти лица проживали в Нижнем Новгороде на Живоносной улице, в ночлежной квартире крестьянина Кожина. А 14 марта они куда – то отлучались из Нижнего и возвратились лишь вечером 15 марта. Придя на квартиру, они уселись пить водку и из разговоров их, Кожин узнал, что Васильев зарезал ножом старика Егоров, и что там же присутствовал Сироткин, который упрекал Васильев 113 рублями. Шальнов же говорил, что он не знал, что старика зарезали, Васильев возвратился в новых серых валяных сапогах и пальто, о котором он говорил, что снял их с убитого.

С собой Васильев, Сироткин и Шальнов принесли в свою квартиру чай, сахар, табак и спички. При полицейском дознании, к следователю в качестве обвиняемых в предумышленном убийстве с целью ограбления, задержанные дали показания. Васильев показал, что заранее, обдуманного намерения убить Егорова у них не было, о существовании Егорова и о том, что у него есть деньги, и что его можно обобрать, они узнали от Кожина, у которого он, Васильев, взял ломик, а нож взял у своей любовницы Скороходовой. Войдя в дом Егорова, они повалили его на пол и потребовали денег, а когда Егоров сказал, что денег у него нет, они стали везде их искать, но нашли только несколько рублей. Васильев нашёл потом в подполье 100 рублёвую бумажку, но деньги эти он утаил от своих подельников и спрятал себе. Взяв деньги, чаю, сахару и табаку, они собрались уходить, но в это время по улице стал проезжать обоз, и Егоров принялся кричать о помощи. Васильев нанёс удар ножом Егорову, причём Сироткин сидел на ногах покойного. После этого, они сняли с убитого сапоги, взяли пальто и ушли. Деньги, 100 рублей, Васильев отдал на хранение Скороходовой, а та их присвоила. Сироткин заявил, что Егорова зарезал Васильев, без его участия. А Шальнов заявил, что он пошёл с Васильевым и Сироткиным только на кражу, в дом Егорова он не заходил, оставался на улице. Что Егорова убили, он не знал, и что Васильев и Сироткин не говорили ему об этом. Ножа у Васильева, Шальнов не видел, а похищенные деньги, Васильев и Сироткин поделили с ним и Кожиным.

Показания Васильева, что он взял нож у Скороходовой и что ей же отдал на хранение 100 рублей, не подтвердилось, было установлено, что Скороходова состояла в связи с Васильевым только несколько месяцев, в 1900 году, а с 1901 года она с ним не встречалась и его избегала. На основании изложенного, Васильев, Сироткин и Шальнов, были переданы суду по обвинению в убийстве Егорова с заранее обдуманными намерениями с целью ограбления. Судебное заседание по этому делу происходило под председательством товарища председателя А. А. Рукавишникова, при участии в качестве обвинителя товарища прокурора, господина Винер. Со стороны защиты: присяжные поверенные Жемчугов и Яворовский. В качестве эксперта был вызван и явился врач, господин Бедрин. Васильев признал себя виновным в убийстве Егоров, но без заранее обдуманного намерения. Сироткин объяснил, что Егорова зарезал Васильев без его участия и помимо его воли. Шальнов признал себя виновным лишь в краже. Вердиктом присяжных заседателей Василев и Сироткин были признаны виновными в предумышленном убийстве Егорова с целью ограбления, Шальнов же, в грабеже с насилием, по заранее обдуманному намерению и по уговору с другими лицами. Окружной суд приговорил Васильева и Сироткина к лишению всех прав состояния и ссылке в каторжные работы на 15 лет каждого Шальнова, 19 лет от роду, к заключению в тюрьму на 2 года 6 месяцев.

25 января 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что вчера в сыскном отделение получено сообщение о задержании в городе Риге цыган – австрийских подданных, у которых оказалось много процентных бумаг и выигрышных билетов, по - видимому краденых.

25 января 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что агентами полиции отобраны во время обыска у содержательницы проституток на Миллионке, Аксиньи Пироговой следующие краденые вещи, хранящиеся ныне в нижегородском сыскном отделение: мужские золотые и серебряные часы, женская лисья шубка, крытая чёрным шёлковым репсом, 2 скатерти и 3 мерлушковых шапки.

26 января 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что вследствие заявления о краже пальто в сормовской народной столовой, стоящего около 40 рублей, агентами полиции вчера задержан в отделении столичного ломбарда вор с поличным. Похитителем оказался ученик воскресной школы при сормовских заводах, из мастеровых, Петров, который и сознался в краже.

27 января 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что вчера ночью был пойман в квартире офицера кремлёвского батальона г. Алексеева в доме Весовщикова, по Мартыновской улице, вор Тюрин, присутствие которого обнаружилось звоном разбитого им в потёмках стекла. Заслышав шум шагов, вор поспешил спрятаться под тюфяк, лежавший на полу, но его выдала пола пиджака, высунувшегося из-под его убежища. Вора забрали в сыскное отделение. При нём найден ключь, хороший шёлковый платок и 1 рубль 18 копеек денег. На предлагаемые полицией вопросы, как он попал в квартиру, Тюрин твердил:
- Я был совершенно пьян и не понимаю ничего. Помниться только, что я был один.
Тюрин лишь за два дня перед этим был выпущен из тюрьмы, где отбывал наказание за кражу оружия в Красных казармах, в бытность свою военным музыкантом.

28 января 1904 года агенты сыскного отдела провели облаву по городским притонам, задержав 15 воров – рецидивистов и лиц, у которых письменные виды оказались не в порядке. Все они высланы за пределы города этапным порядком.
В нижегородское сыскное отделение представлено из городского театра соболье боа на белой шёлковой подкладке, найденное капельдинером в одной из лож после спектакля 26 января.

28 января 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что на днях несколько агентов полиции и городовых ездили в Сормово с целью изловить двух преступников Щеглова и Назарова, разгуливающих на свободе. Но поездка не имела успеха, так как преступники успели куда – то скрыться. Оба они воры – рецидивисты, всегда вооружённые огнестрельным оружием. Один из них, Назаров, как известно, стрелял в Шарахова на выставочном посёлке, а другой - Щеглов, недавно подстрелил сормовского полицейского Кемаева.

31 января 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что вчера, агентами полиции задержан на Балчуге вор, избравший своей специальностью отвинчивание от парадных дверей домов медных ручек. При обыске у него найдены разные отмычки, отвёртки и крючки, связка ключей и две медные дверные ручки.

ФЕВРАЛЬ

3 февраля 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что на днях до сведенья помощника полицмейстера Н. Д. Думаревского дошло, что в одной из гостиниц проживает под именем инспектора страхового общества лицо, не имеющее право проживать в Нижнем Новгороде. Как оказалось, инспектор проживал в гостинице «Матвеева» на Нижнем базаре. Приглашённый в полицию инспектор заявил, что он состоит в качестве слуги у доктора Ш.

- Но ведь инспектор? спросили его в полиции.
- Что же из этого? Свободное время я посвящаю службе у доктора.

Как лицо, не имеющее право проживать в здешнем городе, инспектор был обязан подпиской немедленно покинуть город.

4 февраля 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что 2 сентября 1903 года агентами полиции был задержан в отделении столичного ломбарда какой - то золоторотец, пытавшийся заложить массивную золотую цепь и также дамские часы. На вопрос, где он приобрёл эти вещи, золоторотец, объяснил, что нашёл их недалеко от кашинской пристани. Незадолго до Нового года часы были опознаны Дворянкой Хомутовой и выданы ей. Третьего же дня в сыскное отделение явился учитель лысковского духовного училища г. [..] онев, который цепь признал за свою, уверяя, что и часы, бывшие на ней, также его., причём описал точные приметы часов и указал место, где могли быть утеряны часы, а именно неподалёку от кашинской пристани. Полиция теперь поставлена в затруднительное положение. Часы выданы г – же Хомутовой, между тем, рассказ учителя о часах с цепочкой очень правдоподобен и наводит на мысль, что часы получены г – жой Хомутовой вероятно ошибочно.

11 февраля 1904 года нижегородские газеты опубликовали новые штаты городской полиции. Так штат городовых с 216 человек довели до 212 с жалованием старшим по 180 рублей и младшим по 150 рублей. Жалование оставлено в прежнем размере. Нормальный штат городовых 170 к этому добавлено 42 городовых, по случаю увеличившейся постовой службы для надзора за порядком у казённых винных лавок. Город ходатайствовал, что бы эти городовые содержались на счёт казны, но в этом отказано, так как по новому расписанию всё содержание городовых – 33060 рублей отнесено на городские средства.

С города снята часть расходов на содержание полицейского управления, так что теперь, в общем, городское управление будет расходовать на полицию в Нижнем Новгороде 45030 рублей, вместо прежних 53850 рублей, что составит экономию 8820 рублей в год.
11 февраля в ночь, агенты полиции проводили обход в верхней части города. Было задержано 10 подозрительных личностей. Трое оказались лишёнными прав. Шесть человек были высланы по этапу из Нижнего Новгорода.

Агенты полиции провели обыск на квартире содержательницы мелочной лавки А. Ф. Елиной проживающей в Плотничном переулке. При приближении к лавке полиции, оттуда выскочили и быстро скрылись несколько известных агентам полиции воров. Но на самой квартире агентами полиции был обнаружен склад украденных вещей из квартиры Розанова на Малой Ямской улице, совершённой в ночь на 8 февраля 1904 года, и вещи М. К. Гец, украденные 10 февраля из дома Руневичь на Тихоновской улице. Елина привлекается к ответственности. Кроме того, в сыскном отделении находятся неизвестно кому принадлежащие мельхиоровые ложки и будильник.

13 февраля 1904 года, агент полиции задержал на Ильинской улице крестьянку семёновского уезда Марию Анфимовну Волкову, которая 28 января в Муромском затоне совершила кражу у своего хозяина, машиниста парохода «Алмаз» общества «Надежда», В. П. Карташёва. Воспользовавшись уходом хозяев в баню хозяев в баню, было похищено 35 рублей и золотые личные вещи. Она чистосердечно созналась в хищении.

17 февраля 1904 года в отделении столичного ломбарда агенты полиции обнаружили украденную кенгуровую шубу с бобровым воротником, стоящая 100 рублей. Шуба была похищена у дворянина Магула, проживающего на Звездинской улице в доме Самсонова.

В сыскном отделении получено сообщение из города Сызрани, что там был задержан арестант Агапов, совершивший в 1902 году побег из нижегородской тюрьмы. Агапов обвиняется по делу об убийстве архимандрита в Благовещенском нижегородском монастыре и в участии в краже из исторического музея.

18 февраля 1904 года газеты сообщали, что агенты полиции раскрыли серию из 10 краж, большинство которых были произведены со взломом: у Гец, Розановой, Сиряковой, Вульман, Горина, Магула, Франка, Комаровой и др в разное время.

У ювелира Вульмана на сумму в 500 рублей. Мальчик Гольштейн 15 лет подбором ключей, из письменного стола похищал различные драгоценности, которые сдавал мастерам ювелирам в ювелирные магазины Тихановского, Кощеева и Зверева. Последних Гольштейн уверил, что продаваемые им золотые и бриллиантовые вещи принадлежат его родным, уполномочившим его сбыть их, в виду крайней нужды в деньгах. Несколько вещей он заложил в ссудную кассу, а все деньги проигрывал в бильярд. Попадая на биллиардных шулеров, он почти всегда проигрывал, и нуждаясь в средствах, продолжал красть, пока не попался.

Раскрыта кража у Сиряковой, её совершили татарин - старьёвщик Осипов по кличке «Камалька» и Горбунов.

По краже у Горина золотых и серебряных брошей арестована его горничная Ваганова, которая вещи заложила у своей знакомой Воздвиженской.

У Франка, проживающего в Болотовом переулке, неизвестными злоумышленниками была похищена волчья шуба, стоящая около 50 рублей. Через неделю после заявления в сыскное отделение, кто - то шубу эту подбросил в прихожую потерпевшего.

У Назаровой в Грузинском переулке была похищена шуба на беличьем меху. Вором оказался родственник, похитивший шубу во время пирушки у потерпевшей. Только с помощью полиции он согласился возвратить похищенную вещь.

И наконец, украденные золотые изделия у Комаровой обнаружены в отделении столичного ломбарда.

19 февраля агенты полиции задержали воров - рецидивистов Вознесенского и Шадрина, которые в Канавино совершили кражу имущества на 500 рублей у домовладельца Павла Дмитриевича Шитацкого на Песочной улице. Первый из задержанных состоял вместе с сыном П. Д. Шитацкого, в церковном хоре и однажды, незадолго до совершения кражи, ночевал, по приглашению сына домовладельца, в квартире потерпевшего, когда и ознакомился с расположением комнат. Узнав тогда же, что в чулане храниться разное имущество, он составил с товарищем своим Шадриным план хищения, который и был произведён в исполнение. Кражу они совершили ночью через двор. Оба вора чистосердечно сознались в преступлении, причём заявили, что имущество ими продано крестьянину Назеру Мусееву татарину, приказчику по сбыту разного старья татарина Алюкова. У последней вещи не обнаружены.

20 февраля 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что третьего дня сыскной полиции было заявлено о краже, совершённой в Сормове у А. Н. Юрасова, похищены были золотые часы, брелок и серебряные ложки, всего на 75 рублей. Кража эта вчера раскрыта, и похититель был арестован, он оказался крестьянином лукояновского уезда П. Ф. Давыдовом.

В сыскном отделении хранятся отобранные по сомнению в принадлежности золотые мужские часы, с брелоком, с инициалами М. Г. Кому принадлежат эти вещи – неизвестно.

Газета «Нижегородский Листок» сообщалось, что в нижегородское сыскное отделение поступают заявления о кражах из карманов верхнего платья, оставленного на вешалках и лавках в церквах во время причастия.

21 февраля 1904 года ночью было совершено покушение на убийство иеромонаха Оранского монастыря Нижегородского уезда Иннокентия. Расследование возглавил лично Н. Д. Думаревский.

24 февраля 1904 года агенты полиции задержали крестьянина Сергачского уезда, покровской волости, деревни Новодевечьи Горы, Фёдора Дмитриевича Школева. Он участвовал в ограблении крестьянина Комиссарова за Петропавловским кладбищем вместе с вором - рецидивистом Вершининым по кличке «Горлов», арестованным ранее. Преступник чистосердечно сознался в грабеже и заключён в тюрьму.

27 февраля 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что на днях была обокрадена казённая винная лавка на углу Студёной и Немецкой улицы, причём воры бросили похищенное вино в снег. На одной из бутылок была видна кровь. Агенты полиции вчера во время ночного обхода задержали известного вора – Фёдора Петровича Бедрягина, у которого оказалась сильно перерезанной рука. Задержанный сначала объяснил, что порезал руку ножом, затем, что упал на железную трубу, но приглашённый врач дал заключение, что порез мог легко быть сделан стеклом.

МАРТ

9 марта 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщалось, что С. А. Паршиной заявлено в нижегородском сыскном отделении о похищении у неё из кармана жакета в почтово – телеграфной конторе №1 кошелька, в котором было около 7 рублей денег., 4 золотых кольца и золотой нательный крестик на серебряной цепочке. Кража совершена в то время, когда потерпевшая, стоя у конторки, писала адрес на переводном бланке. Аналогичные случаи в местных газетах отмечались уже неоднократно. Обыкновенно, ко времени прекращения приёма страховой корреспонденции, около часу дня, в конторе замечается скопление публики, среди которой воришки, улавливающие удобный момент для совершения кражи.

10 марта 1904 года агенты сыскной полиции сдали в сыскное отделение 30 золотых колец, 3 серебряных портсигара, 2 золотые цепочки от часов и другие мелочи, которые были изъяты у воров - рецидивистов и скупщика в слободе Печёры. Кому принадлежат эти вещи неизвестно.
Из Камышина пришла телеграмма о задержании третьего подозреваемого в участи в убийстве иеромонаха Оранского монастыря Иннокентия. Двое других участников преступления уже арестованы агентами сыскного отделения в Нижегородской губернии и чистосердечно повинились в преступлении. Большую часть ограбленных у иеромонаха денег также удалось найти у разных лиц, косвенно причастных к убийству.

12 марта 1904 года сообщалось в газетах, что ночью на 21 февраля в Оранском монастыре был убит в воей келье иеромонах о. Иннокентий. В настоящее время, благодаря розыскам нижегородской полиции, под руководством помощник полицмейстера Н. Д. Думаревского, убийцы отысканы и арестованы.

В сыскном отделении содержались подозреваемые в убийстве иеромонаха Оранского монастыря Иннокентия: балахнинский мещанин Иван Фёдорович Назаров 26 лет, вор - рецидивист крестьянин Нижегородского уезда села Новожурина, Иван Яковлевич Еделев 45 лет и запасной солдат Сергачского уезда деревни Янова, Иван Фёдорович Тронов 29 лет. Организатором преступления оказался И. Я. Еделев, который неоднократно бывал в келье у иеромонаха. Он несколько раз судился за кражи, был лишён прав. Несколько раз Еделеву удавалось освободиться от суда, так как он одно время признавался психически ненормальным и даже содержался в лечебнице для душевно больных. Убийцей оказался Тронов, который наносил удары пяти фунтовой гирей. Затем они стали душить иеромонаха, но верёвка оборвалась. Затем они сломали железный сундук и забрали золото, процентные бумаги и заперли дверь кельи снаружи. По фотокарточки послушник Коробков опознал вора - рецидивиста Назарова, который имел подельника Еделева.

Ещё в декабре месяце о. Иннокентий был намечен главными виновниками, как слывший за богатого монаха, которому будто бы недавно достался крупный выигрыш в лотерею – 40000 рублей. В этом месяце Еделев, назвавшись больным, отправился к Иннокентию будто бы по совету покойного протоирея нижегородского собора И. З. Виноградова.

О. Иннокентий встретил больного радушно, пригласил пить чай. В это время Еделев незаметно высыпал в рюмку Иннокентия какой – то ядовитый порошок, но последний желаемого действия не оказал. Еделев и его товарищи решили действовать сообща. Они явились в монастырь 19 февраля на богомолье и зашли к Иннокентию. Последний жил в келье один, послушник его Коробков, состоял в тоже время при гостинице, в которой эти богомольцы и остановились. Первый визит к Иннокентию прошёл благополучно. Помолившись в монастыре, 20 февраля вечером богомольцы простились с послушником и сказали ему, что уезжают. А между тем стали ждать, когда начнётся в церкви вечернее правило: в это время все монахи уходят в церковь. Когда прозвучали удары колокола к правилу, Еделев, Назаров и Тронов отправились в келью к о. казначею. Тот впустил их.

Но когда они вошли, то у Иннокентия народилось подозрение, инстинктивное чувство подсказало ему что – то недоброе. Монах грустно поник головой. В это время Тронов вынул из кармана пяти фунтовую гирю, ударил ею Иннокентия по голове, затем ещё ударил и ещё. Иннокентий упал на пол. Еделев зажал иеромонаху платком рот, а его товарищи перетянули верёвкой шею и стали тянуть. Тянули сильно, так что верёвка оборвалась. Иннокентий впал в беспамятство и лежал на полу.

Тогда злодеи принялись ломать железный сундук, в котором хранились деньги казначея, забрали оттуда золото, процентные бумаги и никем не замеченные вышли из кельи. В тот же вечер они уехали из монастыря.

Когда об этом происшествии сообщено было нижегородской полиции, помощник полицмейстера г. Думаревский попросил к себе послушника Коробкова и спросил его о приметах богомольцев, бывших у Иннокентия. В отделении полиции храниться коллекция подозрительных личностей, и г. Думаревский, судя по приметам, быстро разыскал карточку Назарова.

- Вот это он самый, один из них, - заявил послушник. У Назарова приятель Еделев. И его по карточке признал послушник. Узнав, что оба они находятся в Сормово, г. Думаревский отправил туда несколько человек городовых, и ночью в квартире Удаловой арестован был, когда только вышел из дома, Иван Назаров. Когда его схватили, он хотел вынуть револьвер из кармана, но его сразу обезвредили, у него нашли 150 патронов к револьверу.

Третий скрылся из Нижнего Новгорода, но г. Думаревский телеграфировал в город Камышин, прося арестовать там И. Ф. Тронова. На другой квартире 10 марта в Камышине был арестован И. Ф. Тронов, который прятался под кроватью в груде тряпок. У него отобрано 1600 рублей, а у Назарова при обыске в тюрьме, в сапоге обнаружено 800 рублей. По показания Еделева стало известно, что иеромонаха Иннокентия первоначально пытались отравить хлорал - гидратом, который подсыпали в коньяк, но он не подействовал. Преступники похитили предположительно от 3000 до10000 рублей.

Кроме упомянутых выше лиц, по делу об убийстве иеромонаха Инокентия арестованы Оранские обыватели крестьяне Аношин и Авдеев и ещё несколько человек.

Выше мы забыли упомянуть, что Назаров судебной властью разыскивался по делу о покушении на убийство на выставочной территории одного вора, якобы выдавшего полиции имена нападавших на агента сыскной полиции Осипова.

Дело об убийстве иеромонаха Иннокентия ведёт судебный следователь 2 участка нижегородского уезда г. Сперанский.

12 марта 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что вчера в сыскное отделение явился судившийся несколько раз за кражу крестьянин варнавинского уезда Егор Сорокин и просил арестовать его и отправить по этапу на родину. А то, говорит он, я буду опять воровать. Просьба его будет исполнена.

20 марта 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что по справкам, наведённым помощником полицмейстера г. Думаревским, оказалось, что тулуп, в котором путешествовал Тронов, опознал послушник монастыря, а сам тулуп оказался украденным в Семёновском уезде у Булганина в ноябре месяце.

В Нижнем появились в обращении фальшивее купоны государственной 4% ренты в 10 рублей, сроком на 1 марта 1904 года №0533, серия 80, № купона 37.

21 марта 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что в Нижний Новгород доставлен задержанный в городе Камышине – Иван Фёдорович Тронов по кличке «квадратный», один из обвиняемых в убийстве иеромонаха Оранского монастыря Иннокентия. Он упорно отрицает своё участие в преступлении утверждая, что даже ни когда не бывал в Оранках. Между тем, преступник точно уличается свидетельскими показаниями.

22 марта 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что на этих днях, местной полицией было получено известие об установлении наблюдения за появлением в селе некоего Андрея Суковкина с фальшивыми купонами и о принятии мер к его задержанию. Вскоре же было установлено, что в номерах Крюкова действительно остановился какой – то молодой человек, назвавшийся крестьянином Вологодской губернии, Андреем Антоновичем Суковиковым, вследствие чего он и был задержан. При обыске у него оказалось 139 фальшивых купонов 10 рублёвого достоинства от государственной 4% ренты в 1000 рублей, и кроме того, установлено, что им таких же 6 купонов передано проживающей в селе крестьянке Евлампие Морковкиной. Задержанный передан в распоряжение нижегородской городской полиции.

25 марта 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что наместником Оранского монастыря игуменом Аркадием ассигновано из монастырских сумм 200 рублей для выдачи в виде наградных агентам сыскного отделения и чинам полиции, принимавшим участие в розыске убийц иеромонаха Иннокентия и денег, принадлежащих покойному иеромонаху, более 2000 рублей.
27 марта 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что на днях агентом полиции задержан матрос - дезертир, в почтово– телеграфной конторе №1 в тот момент, когда он покупал марки. Они по приметам опознали Ивана Фёдоровича Кудакова, который дезертировал в 1903 году из 17 флотского экипажа. Всё это время дезертир деятельно разыскивался кронштадтским военно–морским следователем. Случайно из письма бежавшего, перехваченного недавно на почте, выяснилось, что Кудаков живёт в Нижнем. Вчера бежавший матрос передан в распоряжение воинского начальника, для отсылки в Кронштадт.

АПРЕЛЬ

9 апреля 1904 года газеты сообщали, что агентами полиции была задержана в доме Лазарева в Тихом переулке 18-летняя девица, крестьянка Ардатовского уезда, дочь крестьянина Сноведского завода, Анна Михайловна Лысова, которая выдавала себя за немку Анну Лекэй (Лакней). Она явилась в квартиру пастора на Б. Покровке, назвалась лютеранкой, скромно одетая. Она на немецком языке, хотя довольно плохо, сказала, что бедствует, хочет поступить в «Красный крест», но не имеет средств выехать отсюда. Она сумела войти в доверие к пастору лютеранской церкви Гольцмайер и осталась у него переночевать в доме. Наутро девушка ушла, сказав, что пойдёт за паспортом, а вместе с ней пропала золотая брошь и 33 рубля. Кроме того, проведенное агентами дознание показало, что на Страстной неделе Лысова похитила в доме Рождественского на Телячьей улице у Макеева серебряные карманные часы. Воровка нанялась к Макеевой в услужения, но на утра исчезла с часами. У Лысовой отобрана брошь и 7 рублей, остальные деньги ею израсходованы на покупку кофточки, юбки, калош и других принадлежностей костюма. Говорить её на немецком языке научил её отец. Задержанная объяснила, что она сама не понимает, как всё это произошло.

9 апреля 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что агенты полиции на днях задержали двоих грабителей совершивших нападение на лимонадную лавку «Шахновской», располагающейся на Алексеевской улице. По этому делу произведено задержание воров - рецидивистов крестьян Ивана Абросимова и Николая Вильдаева. Один из задержанных подозревается в крупной краже в марте месяце. В эту лавку, когда там находился кроме Шахновской, ещё её родственник Федяев, вошли трое неизвестных лиц, которые спросили себе пиво.

- Мы пивом не торгуем, - ответила хозяйка, - здесь лимонадная.

Тогда грабители вырвали из ушей Шахновской серьги, а у Федяевой отобрали часы.
В сыскном отделении получены для возможного широкого ознакомления публики фотографические снимки с убитого в марте месяце в Москве с неизвестного человека, труп которого до сих пор не опознан. Убитый, судя по фотографии – средних лет. Сыскное отделение города Москвы решило прибегнуть к выяснению личности убитого путём выставок, снятых с него фотографий в нескольких городах.

10 апреля 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что в сентябре месяце прошлого года, некая Е. Н. Николаева купила у неизвестного ей человека золотые дамские часы с такой же цепочкой, заплатив за то и другое 30 рублей и оставшись в долгу ещё 5 рублей. Часы и цепочка были снабжены пробой. Продавец, однако после этого не явился за получением долга. Когда на днях Николаева пришла в ссудную кассу «Трифоновой», чтобы заложить часы, то оказалось, что пробы на этих вещах поддельные: часы оказались серебряными, а цепочка из настоящей меди.

На днях агентами полиции задержан этот продавец, который назвался крестьянином Елатомского уезда Назарием Дмитриевичем Рубцовым, но он в продаже часов не сознался.

11 апреля 1904 года агенты полиции разыскали в городском ломбарде украденную на днях у Мамыкина швейную машинку, а квитанцию на залог ломбарда в Гордеевке.

В доме Фролова на Большой Покровской 11 апреля обнаружен труп владелицы ювелирного магазина Юлии Андреевны Болотовой, урождённой Вяловой, 40 лет. После смерти мужа Ю. Я. Болотова сама вела торговое дело. Жила она одинокой и лично управляла магазином, снимая рядом с ним две комнаты, в одной из которых, служащей гостиной, она и найдена убитой. Она лежала в небольшой комнате, находящейся рядом с помещением магазина, выходящего окнами на Большую Покровку. Голова её была прострелена так, что смерть по-видимому наступила очень быстро. Двери, ведущие в магазин из коридора, в который выходит лестница с верхнего этажа, где помещаются квартиры и городская библиотека, оказались притворёнными железными затворами, хотя неплотно. Так что покупатели, идущие в магазин, возвращались обратно, и не подозревали, что за этими полузакрытыми дверьми лежал труп. Около 11 часов утра её ещё видела живой девочка, дочь дворника Шустова, приносившая Болотовой газету. Отпускаю девочку, Болотова просила её передать своей матери, чтобы та доставила свежих яиц. Часа два спустя жена дворника явилась с яйцами и вошла в магазин, дверь которого была не заперта, в магазине хозяйки не оказалась. Тогда Шустова, пологая, что барыня ещё одевается, несколько раз её окликнула:

- Барыня, пожалуйста яички!

Ответа не последовало. Встревоженная женщина поспешила к дворнику. Последний немедленно пошёл в магазин, и в свою очередь не получил ответа на зов, подозревая недоброе, направился к двери, ведущей в квартиру. Подойдя ближе, он увидел следующую картину. В небольшом коридорчике, отделяющем магазин от квартиры, состоящей из двух маленьких комнат, лежала навзничь, полуодетая Болотова, с зиявшей раной на лбу, выше брови правого глаза. Лицо, шея и плечи были окровавлены. Рядом на полу валялся револьвер, из которого, как выяснилось впоследствии, выпущена была только одна пуля.

В соседнем магазине слышали, как около 12 часов дня в помещении Болотовой раздался стук, будто от падения какого – то предмета, а может быть и выстрела. Можно предположить, что преступник, совершив убийство, вышел парадным ходом из магазина, прикрыв после своего ухода железные двери. Тело убитой оказалось прикрыто шубой.

Дворник в страхе устремился назад и сейчас же дал знать полицейским властям.
На место прибыл полицмейстер барон А. А. Таубе и заведующий сыскной частью Н. Д. Думаревский, товарищ прокурора Н. Л. Лапио – Данилевский, судебный следователь И. В. Звенцов и чины полиции. Драгоценности не тронуты, только из конторки, находящейся у окна, выходящего на улицу, изъят ящик и лежит в коридоре, а бумага в нём перемешаны. Лицо покойной залито кровью и слишком изувечено выстрелом, пуля прошла между бровями в голову.
Револьвер, из которого был сделан выстрел, незадолго перед тем был дан Болотовой её знакомым И. Т. Находясь почти всегда одна, она из понятного чувства страха, боясь злоумышленников, попросила у г. Т, по его словам, револьвер, который, обыкновенно, на ночь клала под подушку, а днём на прилавок в магазине.

Покойная овдовела 8 лет назад. Незадолго до смерти её муж, между прочим, взял в долг на слово у одной старушки – родственницы 6000 рублей. Ю. А. Болотова, женщина, по отзывам близко знавших её людей, - весьма честная и аккуратная, счета священной обязанностью выплатить этот долг. Помогая бедным родным мужа и выплачивая по частям долг, она жила очень скромно, тратила на себя немного. К ней днём приходил для услуг мальчик, уходивший на ночь домой. До последнего времени ей прислуживал швейцар, который только в пятницу покинул службу по семейным обстоятельствам. По отзывам соседки, покойная жила тихо, любила разных странников и монашествующую братию с которой зачастую коротала часы за чаепитием в магазине. Обыкновенно о приходе в магазине посетителей её извещал электрический звонок, проведённый от двери звонивший, когда дверь раскрывалась. Торговля шла довольно успешно, и она слыла весьма состоятельную женщиною.

По воскресеньям и праздничным дням Болотова магазина не открывала. В эти дни отходя от сна, она полуоткрывала в дверях железные створчатые половины, запиравшиеся на болтах на ночь, с тем, чтобы её знакомые знали о её присутствии.

Присутствие за перегородкой пустого ящика, вынутого из прилавка в магазине, в котором обыкновенно хранились разные документы и деньги, наводит на мысль об убийстве не с целью грабежа. Болотовой сегодня предстояло по векселю платёж в 240 рублей. Вероятно, только эти деньги и были похищены, так как никаких следов грабежа в магазине и квартире убитой не обнаружено.

В 8 часу вечера к дому Фролова прибыл катафалк, присланный родными убитой, на который был поставлен большой чёрный ящик с телом Болотовой, которое отвезено в анатомическую камеру для судебно – медицинского вскрытия сегодня.

Надо отметить, забегая в будущее, что сыскной отдел проверял все версии убийства, кроме причастности к нему нижегородских сектантов, а ведь Болотова являлась видным деятелем секты Хлыстов. (в своем романе «Жизнь Клима Самгина», нижегородский писатель Максим Горький списал образ героини романа, Марины Зотовой, с убитой Болотовой). Сыскной отдел отрабатывал версию убийства, связанную с уволенным Болотовой за мелкие хищения приказчика Мациевского, при обыске проведенным у него был изъят револьвер, но эксперты дали заключение, что из него в Болотову не стреляли.

13 апреля 1904 года в высшей степени дерзкое и загадочное убийство Ю. А. Болотовой, среди бела дня, на главной улице города взволновало население. Везде только и разговаривают об этом, строя всевозможные догадки о мотивах преступления.

Возможность самоубийства устраняется тем, между прочим, что лицо убитой не обожжено, а это было бы неизбежно, если бы выстрел был произведён самой Болотовой, и тем, что тело Болотовой было найдено прикрытом шубой. Вероятным мотивом убийства была корысть. На это указывает пустой ящик из конторки, найденный в смежной с магазином комнате и отсутствие в несгораемом железном шкафу ценностей, как например дорого бриллиантового колье – проданного покойной. Розыск и следствие ведутся очень энергично. Как только стало известным убийство полицией составлен был подробный список всем, находившимся в то время в городской публичной библиотеке и фотографии «Тэпфер». В день же убийства и вчера были опрошены знакомые убитой, часто у неё бывавшие.

Тело покойной будет погребено сегодня на Петропавловском кладбище.

В Нижний прибыл для практического изучения русского языка заведующий сыскным отделением в городе Гельсингфорсе В. А. Пеконен. Он изъясняется лишь на финском наречии и с трудом на немецком, по-русски же знает лишь несколько слов.

14 апреля 1904 года в присутствии следственных властей сделаны фотографические снимки с обстановки квартиры и магазина покойной Ю. А. Болотовой, убитой в своём магазине на Б. Покровской. Чины судебного ведомства, ведущие следствие всецело поглощены этим делом, которое по своей обстановке является довольно тёмным. Всякое указание, слух, появляющиеся в печати принимаются к сведенью, проверяются.

19 апреля 1904 года ночью недалеко от пристани Нижегородского лёгкого пароходства, на берегу Оки, на служащего мельницы Башкирова напали трое золоторотцев. Приказчика стали душить и разбили бутылку, ударив его прямо в лицо. Рядом проходил агент полиции Герман, который сумел задержать одного грабителя, которым оказался вор - рецидивист Черневин, по кличке «Фоки».

20 апреля 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что агентами полиции на днях у прибывшей недавно в Нижний Новгород проститутки Марии Ивановны Прусаковой отобраны новые мужские золотые часы, по-видимому краденные. Задержанная Прусакова объяснила, что она приобрела часы где – то в Костроме.

23 апреля 1904 года в городском ломбарде, агенты полиции вследствие сообщения помощника полицмейстера г. Думаревского, задержали крестьянина костромской губернии Григория Васильевича Голубева, пытавшегося выкупить заложенные им золотые часы. Данные часы были похищены в прошлую навигацию у пассажира пароходства «Самолёт», рыбинского мещанина С. Смирнова. Голубев. дал показания, что купил закладную квитанцию у неизвестного человека на Балчуге всего за 30 копеек. Стоящие 500 рублей часы, Голубев заложил всего за 20 рублей.
25 апреля 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что судебное следствие по делу о подделке и сбыте фальшивых купонов 10 рублёвого достоинства ведётся энергично. Почти все участники шайки задержаны. Как мы слышали, фальшивых купонов было сфабриковано на 200000 рублей. В числе виновных есть домовладельцы. Поддельных купонов отобрано на значительную сумму. Для более успешного сбыта купонов, сбытчики мяли их и пачкали. Фальшивых купонов, как полагают, много пущено в обращение среди крестьянского населения Нижегородской и смежных губерний.

26 апреля 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что на днях выяснено, что растративший 76000 рублей, секретарь контроля Московско - Курской и Нижегородской железных дорог титулярный советник Косенко бежал из Москвы в Варшаву, где перебрался через границу и появился в Германии. Перебираясь из города в город, Косенко именовал себя фельетонистом Дорошевичем. Вскоре было установлено, что Косенко направился на юг Германии, куда и были даны телеграммы иностранным полицейским властям о задержании Косенко, с точным указанием его место пребывания. 21 апреля Косенко был арестован при помощи германской полиции.

МАЙ

1 мая 1904 года была задержана девица Комарова, у неё отобраны золотые часы. Заведующий сыскной частью Н. Д. Думаревский сумел установить, что эти часы были похищены в Иваново - Вознесенском у приказчика И. Д. Ахлопкова. Задержанная Комарова будет отправлена в Иваново – Вознесенск.

5 мая 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что по телеграмме полицмейстера города Костромы Коковского, на пароходе Общества «Самолёт» задержана агентами полиции 16 лет девушка Екатерина Чиркина, тайно от родителей уехавшая 2 мая с ветлужской мещанкой Александрой Павловной Голубевой. Из расспросов задержанной и её спутницы выяснилось, что к бегству из-под родительского крова заставили девушку постоянные побои и грубое обращение со стороны отчима Вагина, полицейского стражника. Прибывшая за дочерью мать, Вера Ивановна Вагина, подтвердила, что второй муж её действительно несколько раз бивал дочь за то, что она утаила сдачу, когда её посылали в лавку. Чиркина, на намеревавшееся найти убежище у дяди в городе Ветлуге, отдана вчера матери под расписку последней.

7 мая 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что в Нижнем получено сообщение о задержании в Казани важного преступника по делу о подделке и распространении в Нижнем и Нижегородской губернии фальшивых купонов 10 рублёвого достоинства, Ивана Ивановича Горбунова. Задержанный был душой шайки и одним из инициаторов. Он же, будучи гравёром, являлся и главным мастером. Пока не разыскан ещё один главарь шайки подделывателей купонов. За последнее время собрано на довольно крупную сумму фальшивых купонов, изъятых из обращения среди публики.

8 мая 1904 года агенты полиции задержали 17 летнего Василия Соколова, уроженца богородского уезда, Московской губернии. При нём найдены золотые - дамские часы и два золотых кольца, усыпанные драгоценными камнями и два билета пароходства «Надежда», от Нижнего Новгорода до Кинешмы. На вопрос полиции, откуда у него ценные вещи, мальчик заявил, что купил их. Думают, что задержанный мальчуган – специалист по пароходным кражам, и что упомянутые ценности похищены им у какого - ни будь из пароходных пассажиров.

Вчера агентами полиции арестовано на пассажирском пароходе Общества «Самолёт», «Гончаров», пришедшим из Астрахани, семейство Кузнецова., состоящее из одного мужчины, двух женщин и одного мальчика. Вместе с семейством задержан и багаж его, состоящий из сундука, чемоданов, корзин и прочие. Они в Симбирске совершили крупную кражу. Семейство задержано до приезда из Казани полицейского чиновника.

Приказ нижегородского губернатора. По поводу успешного розыска и задержания виновных в убийстве иеромонаха Оранского монастыря Иннокентия, г. начальником губернии вчера издан приказ следующего содержания:

«Считаю приятным долгом выразить мою благодарность в особенности помощнику полицмейстера коллежскому асессору Думаревскому, а затем и приставу 2 стана нижегородского уезда Щигельскому на их умелую и успешную деятельность по делу обнаружения виновных в убийстве иеромонаха Оранского монастыря Иннокентия».

9 мая 1904 года, на Ошарской улице в доме Заплатина, агентом полиции задержан подозрительный субъект с объёмистым узлом в руках. На допросе он назвался московским мещанином, хотя паспорт, найденный у него, оказался выданным на имя крестьянина села Ульяново, лукояновского уезда, Петра Григорьевича Воронина. В узле были: мужская шуба на лисьем меху, пальто мужское на таком же меху и 2 носовых платка с меткой «А. Е.». После запирательств, задержанный сказал, что паспорт нашёл, а вещи, обнаруженные в узле, и тройку, в которую был одет, похитил в одном доме, на Ильинке. Оказалось, что данные вещи похищены у Алексея Васильевича Егорова, квартирующего на Ильинской улице в доме Приезжева. Арестованный Н. П. Остроумов (Отраднов) сумел попасть ночью в квартиру в одном белье, там он одел на себя хозяйские вещи и в них вышел.

10 мая 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что в «Нижегородском Листке» была напечатана заметка о арестовании на пассажирском пароходе Общества «Самолёт», «Гончаров» семейства Кузнецова, по подозрению в совершении кражи. Глава семейства оказался доверенным купца Ашмарина в с. Газовкине, ставропольского уезда, Кузнецовым, родом из деревни Палихи, вязниковскоо уезда, куда и направлялся. Арест был вызван заявлением полиции Ашмарина о похищении доверенным из его магазина мануфактурного товара на сумму до 1000 рублей. Третьего дня в присутствии урядника, ехавшего вслед Кузнецову, произведен был осмотр багажа, при чём в 3 сундуках, 2 ящиках и нескольких тюках обнаружено больше 20 кусков разных материй. Не считая себя виновным в приписываемом ему преступлении, Кузнецов, вместе с урядником, в тот же день отправился обратно в с. Газовкино для личных объяснений с Ашмариным.

11 мая 1904 года газеты сообщали о задержании агентами полиции вора -рецидивиста З. Е. Соколова, совершившего в прошлом году побег из 2 корпуса Нижегородской тюрьмы. Соколов искусно скрывался всё время, и вероятно извернулся бы и теперь, если бы его не знал в лицо агент полиции. Соколов предъявил паспорт на имя рыбинского мещанина. Но затем, будучи уличён в обмане, заявил, что паспорт он нашёл.

Вчера к помощнику полицмейстера Н. Д. Думаревскому явилась домовладелица с Телячьей улицы г. Смирнова, которая заявила следующее. Прочтя газетную заметку о задержанном мальчугане с упомянутыми драгоценностями, она вспомнила, что у неё в незапертом ящике письменного стола должны находиться именно такие же вещи, какие оказались у мальчика. Желая проверить их целостность, она открыла ящик, и к своему удивлению, не нашла их там – вещи оказались похищенными. Когда г–же Смирновой предъявлены были часы и кольца, она признала их за свои.
С сегодняшнего дня Нижний Новгород будет на положении самой захудалой деревни. С 10 мая прекращено уличное освещение в городе. В видах экономии летом, какие бы тёмные ночи не были, уличные фонари не будут освещаться.

15 мая 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что агентами полиции отобраны на днях в квартире Н. Вильдяева две квитанции отделения Спб. столичного ломбарда на заложенные вещи (по сомнению в их принадлежности) и кроме того несколько ценных вещей – броши, кольца и т. д.

19 мая 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что в Нижнем Новгороде получена телеграмма из Ардатова нижегородской губернии о крупной краже, совершённой у г. Сумина. «Взломав кладовую, воры унесли оттуда 2000 рублей денег и 30 рублей старой серебряной монеты». По подозрению в этой краже одно лицо задержано вчера агентами сыскной полиции в Нижнем Новгороде.

20 мая 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что вчера полицмейстера обратился в городскую
управу с любопытным предложением.

В начале мая торговый дом Вялова, имеющий торговое помещение на Нижнем Базаре, сообщил полиции о вторичной краже, совершённой из этого помещения через взлом стены. Взлом совершён, благодаря городским ларям, сдаваемым для мясной торговли и пристроенным к этой стене. Лари эти являются весьма удобным средством для совершения краж и сокрытия злоумышленников. Полицмейстер просит управу, в интересах обывателей, о перенесении ларей или об устройстве их таким образом, чтобы они не способствовали совершению краж.
22 мая 1904 года сообщалось о раскрытии кражи агентами полиции, совершённой в Ковалихе, в доме Густякова. Задержана крестьянка Кочнева, а вещи обнаружены в разных местах города.
28 мая 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что на днях к помощнику полицмейстера Н. Д. Думаревскому поступило заявление от жены рыбного торговца, живущей на Новой улице о мошеннической проделке, жертвой которой сделалась заявительница.
Желая вылечить мужа от пьянства, жена отыскала двух гадалок, которые согласились «проворожить», с целью окончательно исцелить торговца от пьянства. Когда гадалки пришли к женщине в её квартиру, то заявили, что ворожить нужно на золоте, чтобы прочнее было. Жена торговца с сожалением признала, что золота нет, а есть кредитные билеты, серебро и серии.

- Сколько же всего? спросили гадалки.
- Рублей 380 наберётся.
- Ну ничего, сумма порядочная, может быть обойдётся дело без золота.

Гадалки приказали завязать деньги в узелок и положить на стол, на другой конец которого они положили свой свёрток с ворожбой. После этого все стали молиться Богу и во время моления, как предполагает жена торговца, переложили узелки. Затем гадалки сказали, что всё готово и велели женщине взять положенный ею на известный конец стола узелок с деньгами и крепко держать его до 12 часов ночи, после чего ушли. По уходе их женщина долго держала узелок, наконец, решила полюбопытствовать – тут ли деньги. Развернула она свёрток и увидела в нём вместо денег – тряпки и обрезки бумаги. Но и в это время доверчивая женщина не хотела верить обману, предполагая, что тряпки – это наваждение и когда пробьёт полночь, то они превратятся в деньги. Убедившись, что это не наваждение, а действительность, женщина заявила полиции, но гадалок и след простыл. Муж заявительницы запил с горя ещё больше.

31 мая 1904 года, в ночь, агенты полиции во время облавы в притонах, задержали 15 летнего Александра Кузнецова, который недавно бежал из колонии малолетних преступников, куда попал за воровство. Находясь на свободе, он успел принять участие в краже вместе со взрослыми преступниками. Беглец будет водворён обратно в колонию. При обходе ночлежек, агентами полиции задержано двое лишённых права на жительство в Нижнем, Борисов и Чернышов. Оба они отправлены по месту полицейского над ними надзора в уезд.

ИЮНЬ

2 июня 1904 года на Кашинской пристани на Набережной Волги агенты полиции задержали двоих воров - карманников «тырщиков», одетых довольно прилично, один также в фуражке министерства внутренних дел. Это выяснилось лишь после настойчивого допроса арестованных, когда один из них наконец сознался в своей вольной профессии, назвавшись Дмитрием Стрельцовым, его «помощником» оказался Гершкой Гершковичем. По их словам, они очень успешно «работали» Сарове, поверяя содержимое карманов паломников. В прошлом году Стрельцов жил в Сарове, где, по его словам, - «заработок был хороший». Фуражку форменную он приобрёл в Полтаве.

8 июня 1904 года, на Балчуге, сыщики разыскали паникадило, которое украли в ночь на 6 июня в Губернском саду из часовни. Эта часовня совершенно не посещается публикой, и в ней только раз в году, в Духов день, совершается богослужение. Громилы отбили от входной двери довольно большой замок, и проникнув внутрь, стали везде шарить. Но в часовне ворам не повезло. Никаких ценностей, которыми можно бы было поживиться, в ней не нашлось. Иконы оказались деревянными, в кружке было пусто. Тогда грабители обратили внимание на блестящее паникадило, сняли его с крюка и унесли. Вероятно, ими было предложено, что оно серебряное, между тем, как паникадило лишь медное, посеребрённое. Агентам полиции удалось найти часть паникадила, которое в разломанном виде сбывалось на Балчуге. Оно отобрано у мальчика Фёдора Ражева, но тот пояснил, что подсвечники эти его просил продать за известное комиссионное вознаграждение какой – то довольно высокий господин с чёрной бородой, но кто он и где живёт, мальчик не знает. Паникадило превращено в лом.

Утром, агентами полиции задержано на Алексеевской улице, против городского полицейского управления, четырёх громил, отправившихся на воровской промысел куда – то на Полевую улицу, где ими была облюбована уже чья – то квартир. Все задержанные воры – рецидивисты. При обыске у одного из них найдено большое долото, употребляймое для взлома запоров. Все четверо в тот же день разосланы этапным порядком в уезды по месту полицейского над ними надзора.

В очередной раз был задержан полицией на Миллионке 16 летний Александр Кузнецов, в очередной раз бежавший из исправительной колонии малолетних преступников. Он заявил, что не может жить в колонии, так как там ему очень скучно, и никакие меры исправления не удержать его от бегства на свободу и проживания «своим трудом». В заключении мальчик добавил, что убежать из колонии очень нетрудно, стоит только захотеть. Он совершил уже второй побег и только в конце мая после предшествовавшего побега водворён был в колонию. Беглеца ещё раз отправили этапным порядком обратно в колонию.

9 июня 1904 года газеты сообщали: поскольку в Нижнем Новгороде увеличилось число квартирных краж, агенты полиции особое внимание стали уделять подозрительным лицам, имеющим при себе воровской инструмент. Среди дня, вчера агенты полиции среди дня задержали двоих подозрительных людей имевших при себе долото, часто используемое для взлома замков.
10 июня 1904 года газеты сообщали, что арестованные агентами полиции третьего дня по подозрению в краже два вора – рецидивиста и выпущенные через некоторое время за недостаточностью улик на свободу, вчера снова задержаны на Нижнем базаре, причём при обыске у них были отобраны кинжал, и новое долото, по некоторым причинам уже бывшие в деле. Один из них оказался одетым в новое платье. По всем данным, они, очутившись на воле, успели совершить кражу.

Домовладелицей на Гребешке Волковой сделано было в полицию заявление о краже у неё золотого кольца, золотых часов с цепочкой и других ценных вещей на сумму 277 рублей. При обыске квартиры заявительницы агентами полиции все эти вещи оказались на месте и в ценности. Тогда Волкова высказала предположение, что ценности, вероятно, подброшены похитителем во время её отсутствия.

Вечером в смежной с лавкой крестьянина Ивана Михайловича Гугина комнате, в здании Чайного ряда, по Ивановскому съезду, шла азартная игра в карты. За столом, на котором со звоном передвигались кучки денег, сидели 7 человек, лавки Гугин. Игра шла тихо и лишь изредка прерывалась коротким замечанием партнёров и передвиганием ставок к счастливцу.
В таком положении застали компанию игроков околоточный надзиратель Рождественской части Заргаров и агенты полиции, внезапное появление которых крайне смутило играющих, поспешивших сбросить под стол карты, а деньги запрятать в карманы.

Несмотря на уверения игроков, что они только баловались «карточками» и на деньги вовсе не играли, составлен был протокол на Гугина по обвинению его в содержании карточного притона. Остальных привлекли в качестве свидетелей.

13 мая в той же комнате был составлен протокол помощником пристава г. Петропавловским, который застал за азартной игрой в карты Гугина, и его партнёров.

11 июня 1904 года помощник пристава и агенты полиции обнаружили два больших узла краденных вещей на Лыковой дамбе в доме Жидилова в квартире Пироговой. Обнаружены юбки, обувь, шали, куски материи и прочие. Застигнутая врасплох Пирогова первоначально намеревалась спрятать узлы, а затем стала уверять, что вещи в узлах куплены ею на Балчуге у разных лиц ей неизвестных. Вещи эти отобраны и сданы на хранение при сыскном отделении.

13 июня 1904 года сообщалось ранее в газетах о захвате агентами полиции у приёмщицы краденного крестьянки Пироговой краденых вещей. Выяснилось, что все эти вещи, похищены из квартиры домовладелицы на Новой - Стройке по Миниской улице у г-жи Кардаловой (Корделовой), во время её отсутствия. Взломанным оказался чулан, где хранились разные запасы, одежда и прочие. Кардалова все вещи признала за свои, при чём заявила, что не хватает ещё 30 рублей старинных денег, хранившихся в чулане и исчезнувших вместе с прочими вещами.

18 июня 1904 года на Миллионке в ночлежных квартирах и других подозрительных местах, агенты полиции провели обход, было задержано восемь человек, не имеющих паспорта. Все они отправлены этапом на родину.

19 июня 1904 года газеты сообщали о появлении в Нижнем Новгороде поддельных трёхрублёвых кредитных билетов, сфабрикованных Японцами. Подделку выдаёт только грубый шрифт текста, усмотренный под лупу Высочайшего манифеста, шрифт может вообще разница.
Как полагают, эти бумажки были высланы на родину нижними чинами своим родным, а последние уже и явились невольными сбытчиками маньчжурских трёшниц.

Агентами полиции арестованы в городе два еврея, не имеющие права жительства вне черты еврейской оседлости. При дознании выяснилось, что оба они воры, специально занимающиеся кражами из магазинов. Поселяясь над магазином, они просверливают отверстие в магазин и производят разгром.

21 июня 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что во время проводов Оранской иконы Божией Матери агентами полиции были задержаны 14 карманных воров, в том числе две женщины. Кроме того, многим подозрительным лицам, участвовавшим в крестном ходу, было предложено удалиться. Однако, несмотря на эти меры, в кафедральном соборе за всенощной и во время крестного хода было совершено несколько мелких карманных краж.

22 июня 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что на днях агентами сыскной полиции было задержание 10 воров - карманников, у Кафедрального собора во время происходившей там службы. Некоторые из них уже побывали в тюрьме.

В преддверии начала Нижегородской Ярмарки, Высочайшим утверждением 25 июня 1904 года, Нижегородский, Балахнинский, Семёновский и Горбатовский уезды объявлены с 1 июня по 10 сентября 1904 года в положении усиленной охраны. Данная юридическая мера помогала упростить работу полиции и сыскного отделения, особенно с точки зрения профилактики появления на Ярмарке нежелательных лиц.

24 июня 1904 года произведён агентами полиции, совместно с городовыми, обход откоса у стены губернаторского дворца, при чём в бурьяне и лопухах было обнаружено беспаспортных, лишённых прав воров – рецидивистов, не имеющих права жительства в Нижнем Новгороде. Все они задержаны и этапным порядком отправлены по месту полицейского над ними надзора в уезды.

26 июня 1904 года в ночь на откосах по склону от «фонарика» у крепостной стены, агенты полиции задержали десять человек спящих под открытым небом, большинство коих оказались не имеющими определённых занятий и без паспортов. Все задержаны внезапно, они спали, расположившись на откосах под открытым небом.

26 июня 1904 года газеты сообщали, что гулянье на Ивановском поле, бывшее третьего дня, отличалось в этом году огромным стечением народа и пьянством. Полиция не успевала подбирать пьяных и усмирять скандалы. Арестантские городских (полицейских) частей были переполнены, так, что в одной 1 – й Кремлёвской части находилось до 60 человек. Полицмейстер барон А. А. Таубе распорядился после 11 часов ночи, что бы публика постепенно расходилась с гулянья.

На Ивановской конной ярмарке, в последний день городовым Романовым, по указанию агентов полиции, был задержан некий Воловников, карманный вор. Посадив его в пролётку, Романов повёз его в часть. На пути на Ново – Сенной площади вдруг в пролётку вскочил какой – то мальчик и со словами:

- Ты зачем арестовал моего товарища? – с силой всадил городовому длинный клинок финского хорошо отточенного ножа в живот.

Обливаясь кровью, Романов упал на мостовую. В это время Воловников и этот неизвестный бросились бежать. На крики городового сбежались люди, прибежал другой городовой Случаров, и последнему удалось обезоружить и поймать убегавшего молодого человека. Доставленный в часть, он назвался нижегородским мещанином Александром Николаевичем Шерстобитовым, 16 лет, причём объяснил, что две недели тому назад бежал из колонии для малолетних преступников, куда был сослан за кражи. По его словам, причиной нападения на городового послужила жалость к товарищу, якобы безвинно арестованному.

Городовой Романов был немедленно отправлен в хирургическое отделение губернской земской больницы, где ему была оказана первоначальная медицинская помощь. Врачём П. Н. Михалкиным положение раненого признано весьма опасным, так как рана в живот с повреждением сальника вызвана слишком обильное внутреннее кровоизлияние, а вчера в полдень было обнаружено воспаление брюшины.

27 июня 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что раненый 24 июня бывшим воспитанником колонии для малолетних преступников 16 летним Александром Шерстобитовым городовой Романов третьего дня в 5 часов вечера скончался в хирургическом отделении губернской земской больницы. Смерть последовала от громадной потери крови и воспаления брюшины.

Когда о смерти городового сообщили Шерстобитову, последний со злой усмешкой замети:
- Туда ему и дорога.

30 июня 1904 года агенты полиции в Миниском саду и на Миллионке задержано восемь воров - рецидивистов, беспаспортных и лишенных прав жительства в городе. Воры, арестованные в Миниском сквере, признались, что вышли на «на работу». Все они отправлены по этапу в уезды.

Агенты полиции задержали бегущего по набережной Волги крестьянина Васильевского уезда, села Долгой Поляны, Ивана Низовцева. У него при осмотре обнаружен кошелёк с 19 копейками и книжка государственной сберегательной кассы на имя Михаила Журавлёва. После недолго запирательства, Низовцев сознался, что книжку нашёл у пивной против пристани общества «Самолёт», но затем сознался, что вещи эти похищены у людей, спящих в пьяном виде. По справке выяснилось, что задержанный уже дважды судился за кражи.

ИЮЛЬ

2 июля 1904 года в 4 часа утра, агенты полиции и городовые обходили откос выше Красных казарм и задержали у лестницы внизу Георгиевской башни кремля, залёгших по бокам лестницы в бурьяне, четырёх воров - рецидивистов, которые явно кого - то поджидали. Все они оказались беспаспортными, лишёнными прав, ворами – рецидивистами. Всех четырёх отправили этапным порядком в уезды, под надзор полиции.

3 июля 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что агентами полиции прошлой ночью задержано при обходе на Нижнем базаре до 10 лиц, не имеющих права жительства в городе.
4 июля 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что несколько дней назад из Сормова ушёл провожать Оранскую икону, проживающий там Иван Григорьевич Щелоков, взяв с собой 7 рублей денег и книжку сберегательной кассы государственного банка на 90 рублей. С тех пор Щелоков более не возвращался. Третьего дня жена его получает из Нижнего Новгорода телеграмму, в которой стояли только два слова: «Щелоков зарезан».

Телеграмма была без подписи. Жена зарезанного, заявила в сыскное отделение помощнику Н. Д. Думаревскому. Учреждены были розыски по этому делу и вчера «зарезанного» нашли в одном из домов на Гребешке, где он весело проводил время. По его словам, телеграмму писал жене он сам, но для чего – не помнит, так как был совершенно пьян.

6 июля 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что агентами полиции разыскана кража карманных часов, совершённая в конце июня месяца у кучера нижегородского уездного исправника. Часы и золотая цепочка разысканы, причём цепочка оказалась проданной владельцу одного часового магазина в Кунавине за 50 копеек.

7 июля 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что прошлой ночью агентами полиции при обходе задержан показавшийся подозрительным неизвестный человек, назвавшийся отставным титулярным советником Шумиловым. Он заявил, что документы у него пропали на пути из Саратова. Личность его не удостоверена.

8 июля 1904 года агенты полиции в гостиничном номере задержали подозрительную пару. Женщина пыталась выдать себя за жену задержанного. Предполагают, что оба приехали с какми – то особыми коммерческими целями для предстоящей Ярмарки. Перед задержанием мужчина должен быть получит порнографические фотографических карточек женщин.

По поводу работы полиции на Нижегородской Ярмарке прошло совещание у полицмейстера барона А. А. Таубе. По плану там будут работать пять полицейских участков и 200 городовых, из которых 40 городовых постоянного состава. Заведовать Ярмарочным полицейским управлением назначили помощника полицмейстера А. А. Знаменского. Сыскную часть объединят с городской, под руководством помощника полицмейстера Н. Д. Думаревского. С 10 июля на Ярмарке открыто 46 полицейских постов, работающих в три смены. В дальнейшем будет добавлено еще 10 постов.
На днях в распоряжение начальника московской сыскной полиции был препровождён из Швейцарии арестованный в Цюрихе секретарь отделения государственного контроля московско – курской и нижегородской железных дорог титулярный советник С. С. Косенко, как известно, в марте 1904 года растративший казённых денег более 80000 рублей. Неудачное бегство заграницу было сопряжено для преступника с продолжительными мытарствами. Особенно тяжело, по его признанию, как сообщает «Русское Слово», было обратное его путешествие из Швейцарии до русской границы. В Цюрихе он проживал в гостинице «Унион» и все время ожидал денежного перевода по телеграфу для того, чтобы отправиться в Америку. Накануне получения денег к нему неожиданно явились два агента местной полиции, и на основании депеши начальника московской сыскной полиции, арестовав его и посадили в тюрьму.

9 июля 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что 4 июля, в 3 часа пополуночи, в момент прибытия в Нижний Новгород с нижнего плёсса Волги пассажирского парохода Общества «Надежда» «Ниагара», задержаны в пароходной каюте 1 класса муж и жена, подозреваемые в причастности к делу о святотаской краже из Казанского женского монастыря.

Вследствие полученной накануне от казанского полицмейстера срочной телеграммы об отъезде из Казани на пароходе «Ниагара» двух лиц, мужа и жены, заподозренных в числе прочих в похищении из монастыря икон, Нижегородский полицмейстер барон А. А. Тубе, вместе с приставом 2- й Кремлёвской части С. Н. Балобановым, переодевшись в штатское платье, немедленно отправились на казённом пароходе в Работки, где и остались до прихода «Ниагары». Когда прибыл означенный пароход, они сели на него в качестве пассажиров 1 класса. Им была указана каюта, в которой находились супруги. Неподалёку от неё они уселись за столиком и так дежурили до прихода «Ниагары» в Нижний. Ко времени прибытия к городу парохода, на пристани уже поджидал пристав Рождествеской части В. А. Прозоров с нарядом полицейских чинов.

Дождавшись ухода пассажиров, г. полицмейстер распорядился поставить караул у окна каюты, а сам постучался в дверь, предлагая открыть её именем закона. После некоторой паузы, двери открыл высокий интеллигентного вида господин.

- Вы арестованы, - проговорил барон Таубе.

В первый момент эти слова, как будто поразили преступника, рука которого инстинктивно потянулась к револьверу, лежавшему на кушетке. Но оружие вовремя было схвачено одним из чиновников, и передано полицмейстеру. Револьвер оказался новейшей системы на 8 зарядов.

- Не понимаю, за что вы меня арестуете, - как – то нехотя заметил господин, после чего выразил полную готовность следовать за полицией, вместе с женой.

С пристани супруги были отправлены под сильным конвоем в арестное помещение, где и находятся в настоящее время. При них обнаружено около 200 рублей денег золотыми монетами.
Как выяснилось, они намеревались уехать из Нижнего по московско – нижегородской железной дороги, и пароходной прислуге приказано было не будить их ранее прибытия парохода на Сибирскую пристань.

По сведениям казанских газет, несколько человек, заподозренных в краже святыни, арестовано в Казани на другой день после обнаружения кражи.

11 июля 1904 года агенты полиции раскрыли кражу мануфактурного товара на сумму 4000 рублей, которая была совершена 7 июля со склада «Сидорова», расположенного на Кузнечной улице в доме Кукина. В этот день ломовой извозчик Мольков привёз на двор дома Казанской церкви, по Почаинской улице 10 кип мануфактурного товара. В тот же день на двор явился другой ломовой извозчик Макаров с целью увезти товар какому – то господину, но товара не получил, так как Мольков предложил приехать самому этому господину.

На другой день заведующий нижегородским отделением московской транспортной конторы «Сидорова» заявил, что в складе по Кузнечной улице в доме Кукина он обнаружил кражу 20 кип мануфактурного товара на сумму 4000 рублей. Оказалось, что товар, привезённый в дом Казанской церкви, тот самый, который похищен из склада «Сидорова».

12 июля 1904 года агентами полиции, задержан в доме Заплатина «кукольник» - Соколов, ранее четырежды судимый, он разыскивался уездной полицией по делу о вооружённом грабеже в Варнавинском уезде, где потерпевший погиб. Соколов сознался в соучастии в убийстве. Он так же сознался, что на Ярмарке хотел сбывать машинки, которые якобы могли печатать фальшивые деньги (монеты и бумажки), и будто сфабрикованных таким путём бумажек в пачках, с настоящими кредитными билетами по обеим сторона. Подобные аферисты на воровском жаргоне носят кличку «кукольник». Соколов этапным порядком выслан из города и передан в распоряжение уездной полиции.

Раскрыта крупная кража чая на сумму 2000 рублей, произошедшая между 1 и 10 июня на складе чайного торговца Алексея Швецова на Рождественской улицы, путём подбора ключа, воры похитили 13 цыбиков чая, весом более 50 пудов. Н. Д. Думаревский получил сведенья, что восемь цибиков чая находятся в овине крестьянина Евгения Кисилёва около Пучежа. По телеграмме Н. Д. Думаревского, несколько ящиков чая отобрано в Юрьевецком уезде. После задержания и обыска, Кисилёв показал, что чай на хранения получил от нижегородского портного Романова. Романов первоначально пояснил, что купил чай у балчужного торговца Янкеля Бреймана за 853 рубля. Поскольку торговец Брейман пошел в отказ, ведётся розыск остального пропавшего чая. Романов арестован. Найденный чай на днях доставлен в Нижний Новгород и будет возвращён потерпевшему. Относительно местонахождения прочих 5 цибиков пока ничего неизвестно, и поиски их продолжаться.

13 июля 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что третьего дня агентами полиции задержано в городе 4 беспаспортных, не имеющих права жительства в Нижнем и находящихся под надзором уездной полиции. Двое из них, Чеботарёв и Замыслов, вчера отправлены этапным порядком в город Балахну. Процедура отправки лишённых прав из города в уезды являются своего рода толчением воды в ступе. Городская полиция ловит и отсылает по этапу в уезды, а те вскоре появляются в Нижнем, их опять ловят и т. д.

Мазурики. «Всероссийское торжище», как известно, служить приманкой для разного рода сомнительных личностей, обделывающих под шумок ярмарочной сутолоки свои тёмные делишки. В нынешнем году мазурики появились на территории Ярмарки очень рано и уже успели обобрать вчера крестьянина кологривского уезда, деревни Иванова, Павла Иванова. Этот последний, рассчитывая купить на Ярмарке швейные машины, бродил вокруг Главного дома. К нему подошёл какой – то солидного вида, прилично одетый субъект и разговорился с крестьянином. Узнав о цели прихода Иванова на Ярмарку, субъект объяснил ему, что на Ярмарке машин ещё не продают и предложил пойти в город. Когда они поднимались по Похвалинскому откосу, их обогнал сообщник спутника Иванова, и как будто случайно, обронил свёрнуты узелком платок. Крестьянин хотел было крикнуть прохожему, но спутник остановил его, и подняв узелок, развернул его. Там, в числе медных монет, находился сложенный несколько раз лотерейный билет, видом своим похожий на 500 рублёвую бумажку.

- Никак 500 рублей! Давай лучше поделим, - проговорил он и отвёл крестьянина в сторонку. Не успели они присесть, как к ним приблизился уронивший платок, со словами:

- Я потерял деньги и мне сказали, что вы их подняли.
Иванов, уверяя, что у него этих денег нет, простодушно вручил незнакомому свой кошелёк, в котором было 210 рублей бумажками и 13 копеек меди, для ревизии. Тот во время осмотра ловко извлёк 210 рублей, вместо них положил в портмоне небольшой камешек, завёрнутый в тряпку и с извинениями быстро ретировался. Вскоре покинул Иванова и его «любезный» спутник. Поднявшись на верх, крестьянин стал проверять содержимое кошелька и тут только сообразил, что стал жертвой ловко разыгранного мошенничества.

14 июля 1904 года агентами полиции, задержаны в Нижнем Базаре, у гостиницы «Петербург» мужчина и женщина, назвавшиеся мужем и женой нахичеванскими мещанами Аванесом Магдисеевым и Зинаидой Николаевной Магдисеевой. На вопрос, зачем они появились в Нижнем Новгороде, мужчина стал уверять, что они прибыли из Казани на Ярмарку для приискания занятий. Между тем, из повестки, найденной в бумагах Магдисеева, усматривается, что он вызывается на сегодняшнее число в казанский окружной суд в качестве обвиняемого по краже ценного золотого кольца. По возникшему сомнению, что Магдисеев умышленно скрылся от суда, супружеская чета отправлена по этапу в город Казань.

14 июля г. нижегородским губернатором и управляющим Ярмаркой для Нижнего Новгорода, Нижегородской ярмарки и местной нижегородской губернии, объявленных Высочайшим повелением на положении усиленной охраны, изданы обязательные постановления.

15 июля 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что вчера ночью, по распоряжению полицмейстера барона А. А. Таубе, произведена ночная облава в ночных квартирах и трущобах нижней части города.

В 3 часа ночи отряд городовых до 50 человек, 8 полицейских чиновников, и всех агентов полиции, под руководством помощника полицмейстера Н. Д. Думаревского, начал обход ночлежек Миллионки. Появление полиции было неожиданным, - в ночлежках все спали и мужчины, и женщины. Некоторые пытались ускользнуть в двери, но были задержаны городовыми, охранявшими выходы.

Двое в Бугровском ночлежном приюте выбросились из 2 этажа на улицу, но были тут же задержаны. Всего при обходе, продолжавшемся до утра, забрано беспаспортных около 250 человек, которые временно помещены были в особую комнату ночлежного дома. Отсюда около 100 воров – рецидивистов, не имеющих права проживания в Нижнем Новгороде в тот же день выслано этапным порядком из города, как не имеющие права жительства.

Вместе с обходом помощник полицмейстера Думаревский применил особый способ для раскрытия мошенничества, совершённого на днях над одним торговцем, приехавшим в Нижний Новгород за покупками и обобранным на сумму более 310 рублей какими – то неизвестными лицами. Торговец Иванов взят был в обход вместе с полицией и в одной ночлежке признал вора, отобравшего у него деньги. Вор - «мазурик», оказался лишённым прав - Алексей Муравьёвым, 8 раз скрывавшийся из-под надзора балахнинской уездной полиции.

В доме Заплатина задержан неизвестный человек, назвавшийся крестьянином яранского уезда Смирновым. Оказалось, что он не Смирнов, а другое лицо, обвиняемое в покушении на убийство, совершённое в варнавинском уезде.

Во время поднятия флагов (на Ярмарке), агентами полиции было арестовано более 10 подозрительных лиц, сновавших в толпе, которые были отправлены на гауптвахту.
В Нижний Новгород доставлено 8 ящиков чая, отобранного по телеграмме помощника полицмейстера г. Думаревского в Юрьевецком уезде. Чай этот похищен из склада Швецова.
16 июля 1904 года агентами полиции на Ярмарке, у Плакшкоутного моста, задержан гороховецкий мещанин - торговец мелочным товаром К. М. С. У. (Константин Сапожников), предъявленный им паспорт оказался просроченным (выдан 10 сентября 1896 года). При обыске у него обнаружено 9 квитанций отделения петербургского ломбарда и ссудной кассы Трифоновой на заложенные в 1904 году: соболью и лисью шубу, сюртучную и пиджачную пару, золотые мужские часы, драповое пальто и т. д. Относительно просроченного паспорта, Сапожников объяснил, что ему совершенно неизвестно было, что вид на жительство необходимо продлять ежегодно менять. Что же касается заложенных вещей, он заявил, что вещи эти его собственные и заложены были вследствие нужды.

На вопрос, почему он приезжал в Нижний закладывать вещи, Сапожников ответил:
- По торговым делам приходилось бывать в Нижнем, денег не хватало, ну и закладывал.
По его словам, торговые дела заключались в продаже в разнос крестиков, пуговиц, гребёнок и другой галантерейной мелочи.

Сапожников 18 июня был отправлен этапным порядком на родину. Начата проверка происхождения заложенных вещей.

18 июля 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что между 1 и 10 числами прошлого месяца из склада чайного торговца Алексея Шевцова, на Рождественской улице, посредством подобора ключа, неизвестными злоумышленниками было похищено 13 цибиков чая, весом более 50 пудов, на сумму до 2000 рублей. Вследствие заявления об этом помощнику полицмейстера Н. Д. Думаревскому доверенным Швецова Г. Н. Захаровым, были приняты меры к розыску похищенного и недавно агентурным путём части чая, в количестве 8 цыбиков, удалось обнаружить в овине крестьянина Евгения Киселёва, недалеко от Пучежа. Киселёв заявил, что чай ему сдан на хранение нижегородским портным Романовым. Привлечённый к ответственности, Романов первоначально заявил, что приобрёл чай у некоего Ивана Михайлова, у гостиницы Обжорина, а впоследствии показание это изменил, сознавшись, что чайные цибики куплены им у балчужного торговца носильным платьем Янкеля Бреймана за 853 рубля. Однако, Брейман не подтвердил слов Романова, отозвавшись абсолютным незнанием. Романов арестован. Найденный чай на днях доставлен в Нижний Новгород и будет возвращён потерпевшему. Относительно местонахождения прочих 5 цибиков пока ничего неизвестно, и поиски продолжаются.

18 июля 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что доверенный казанского купца Л. А. Зальм, крестьянин казанского уезда Сафиулла Галеев, прошлой ночью обокраден в своей квартире в лавке «Зальм», находящейся на Шоссе. Из кармана его тужурки, висевшей на стене, украден свёрток бумаг, в котором находилось 215 рублей денег. По словам потерпевшего, кражу совершила крестьянская девица ветлужского уезда деревни Поповой, Аполинария Васильевна Осокина, спавшая в смежной комнате. Девица эта скрылась. Она была разыскана агентами сыскной полиции и в краже созналась, заявив, что деньги спрятала где – то в Фабричной слободе. Когда хотели ехать туда, то с Осокиной на которую очень повлиял совершённый ею проступок, сделался нервный припадок, и она была отправлена в больницу.

19 июля 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что Нижегородская ярмарка ещё не успела как следует развернуться, как на её территории появилось уже много разных тёмных личностей. С открытием Ярмарки задержано и отправлено на места приписки по этапу около 30 человек.

По делу о краже у приказчика казанского купца А. Л. Залым – Сафиуллы Галеева 215 рублей крестьянкой А. В. Осокиной оказалось, что 150 рублей она потеряла, а остальные 65 рублей спрятала на чердаке при квартире в доме Гнеушева в Фабричной слободе. Деньги эти найдены полицией.

20 июля 1904 года, в разных местах Ярмарки, агенты полиции, задержали 8 подозрительных лиц. Те, у кого не оказалось паспортов, были высланы из Ярмарки по этапу.

23 июля 1904 года, в пассаже (кассах) Главного ярмарочного дома, агенты полиции задержали двух хорошо одетых женщин, одна из которых была в бриллиантах. Обе оказались воровками - «городушницами», промышлявшими в столице, на больших ярмарках. Они обкрадывали магазины под видом покупательниц, вместе с ними задержано и двое мужчин.

24 июля 1904 года газеты сообщали, что по распоряжению помощника полицмейстера Н. Д. Думаревского в пассаже Главного дома (ярмарочного) задержаны были двое – мужчина и женщина. Он назвался крестьянином мологского уезда Г. А. Богдановым, она его женой. От него отобран маленький флакон с какою-то жидкостью, которой он при задержании пытался откинуть в сторону. Задержанный рассказал целую романтическую историю встречи с этой женщиной в Рыбинске, которую он будто бы нашёл «на дне». Богданов назвался торговцем щетиной и очень удивлён был, что его арестовали. Окозалось, однако, что паспорт у Богданова – поддельный (он был с жёлтыми пятнами и написан разными почерками), подделал он этот документ, находясь в пивной лавке Ермолаева в пассаже Блинова. Настоящая фамилия Богданова – Бай Бородин, а женщина, бывшая с ним, не жена его. Он судился три раза за кражи и в последний раз был присуждён ярославским окружным судом в 1899 году отбывал в арестантские роты на 3 года и 3 месяца, каковое наказание и отбыл, после чего состоял под надзором ярославской полиции. Средства к жизни добывал биллиардной игрой и картами. В Нижний на Ярмарку прибыл на «гастроли». Относительно своей спутницы он заявил, что она вовсе не жена его, а сожительница – крестьянка Екатерина Фаддева. Паспорт приобретён Бай – Бородиным в Ярославле у какого-то чистильщика обуви. Один из торговцев Царской улицы аттестовал задержанного, как – «известного вора». Супругов решено выслать с Ярмарки по месту жительства этапным порядком в Ярославль.

Тихая ночь. Прошлой ночью со всей Ярмарки на гауптвахту доставлено было всего 17 человек. В прошлом году в этот день было 63 задержанных.

26 июля 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что Н. Д. Думаревским получен от киевской полиции запрос о «шниферах». В последнее время, как говориться в этот запрос, в нескольких крупных городах был совершён целый ряд краж из магазинов, со взломом потолка, причём в большинстве случаев кражи эти остались необнаруженными, почему есть полное основание предполагать, что кражи совершены неместными, а гастролирующими профессиональными ворами. В виду чего, запрос просят выслать список известных в Нижнем потолочных воров, так называемых «шниферов», и их фотографические карточки. По справке в Нижнем Новгороде последними «шниферными» кражами были: в1895 году – в магазине Реутова и 1896 году в магазине Тихановского.

27 июля 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что помощником полицмейстера Н. Д. Думаревским открыта группа хипесниц и городушниц, только что прибывших в Ярмарку.
В Ярмарке третьего дня обнаружено, что при проверке квартирантов дома Березина на Елизаветинской улице открыта шайка «хипесников», поселившаяся у шкловской мещанки Циви Казинецкой. Шайка состояла из крестьянки Ярославской губернии, ростовского уезда, деревни Гологузова, Александры Дмитрьевны Кулигиной, оказавшейся не прописанной в течении 4 дней, и её сестра Мария с сожителем Иваном Кузьминым. Мария Кулигина и Кузьмин успели скрыться, немедленно выехав с Ярмарки. Как выяснилось, первая давно уже разыскивалась рыбинской полицией по делу о похищении довольно крупной суммы у одного купца.

«Хипесники» – это воры и воровки, обкрадывающие мужчин, приводимых проституткой и в специально приспособленные для этого квартиры и номера в гостинице (иногда в бани). Номера эти двойные – каждый номер соединяется дверью с соседней комнатой, откуда незаметно появляется ночью сообщник или сообщница и обкрадывает гостя. При этом практикуется такой способ, что у гостя берётся хотя бы только 1/2 часть денег, так что он сначала может не заметить кражу, а обнаружив, не всегда пойдёт заявлять полиции. Разъезжают они по большим городам, причём главари шаек содержат по нескольку женщин и имеют обыкновенно не менее двух смежных квартир: ода в виде ловушки для совершения краж, куда заводят гостей, преимущественно днём, чтобы завлечь деловых людей с деньгами. Другая же квартира служит для пребывания самих воров, бесшумно выкрадывающих из карманов брошенного раздетым гостем платья обыкновенно третью часть всех денег чтобы, не сразу заметил), и в случае большой добычи или шума, произведённого потерпевшим, немедленно скрывающихся из города, как это сделали Кулигина и Кузьмин. В этом воровском промысле есть свои «антрепренёры» и «антрепренёрши», которые имеют несколько женщин, но есть также много «работающих» по парно. Женщина заводит гостя, а её сожитель обирает, или же то и другое практикуется одними женщинами.

«Городушники» - воры, совершающие кражи, как ценных материй, меховых вещей, бронзы, даже игрушек и посуды, так и драгоценных камней, ювелирных изделий – с прилавка в магазинах, куда являются под видом покупателей или заказчиков. Ходят они в одиночку и целыми партиями, даже с малолетними детьми на руках, чтобы отвлечь подозрение, или же в форменном платье разных ведомств.

28 июля 1904 года агентами сыскной полицией были задержаны 11 женщин «городушниц» и «хипесниц». Большинство из них – молодые женщины.

Агенты полиции задержали двух персов «городушников» на Александро - Невской улице. Когда задержанных вели в Ярмарочное полицейское управление, они пытались подкупить агента полиции, что бы те хотя бы дали оторвать от сюртуков воровские карманы, которые выдавали их с головой. В такой карман могла уместиться целая штука материи.

29 июля 1904 года рано утром, агенты полиции оцепили дом Назарова в усадьбе Полигина в Гордеевке. В этом доме задержана шайка, 11 человек, мужчин и женщин, подозреваемых в воровстве.

Агенты полиции разыскали няню, которая заложила вещи своей барыни вдовы подполковника Александры Георгиевны Кошевской и отправилась 27 июля с двумя маленькими девочками гулять по Ярмарке. Затем, изрядно приняв алкогольных напитков, она с детьми отправилась ночевать в номера «Канатова» расположенные около Самокатной площади. В этих номерах по соседству с проститутками девочки провели ночь. Куда няня утром отправила девочек, сразу узнать не удалось. М. И. Смирнова оказалась бывшей проституткой. А дочек подполковника Кошевского Веру 8 лет и Марию 10 лет, обнаружили только на следующий день. По распоряжению Помощника полицмейстера Н. Д. Думаревского они отправлены по месту жительства в Сормово в дом Бузычкина на Дворянской улице к матери. Смирнова задержана, на гауптвахте.

30 июля 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что на днях в Ярмарке появился известный полиции аферист г. Л., называющий себя помещиком одной из центральных губерний. За ним агенты полиции стали следить на бегах, и в след за этим на другой день он уехал с Ярмарки.
Вчерашнее утро в ярмарочном полицейском управлении было особенно людное. На ряду с обычными посетителями и жалобщиками, с утра наполняющими коридор и лестницу, в одном из отделений сидела пёстрая компания, которая вела себя крайне непринуждённо и весело. Здесь были мужчины и дамы. Последние – хорошо, но небрежно одетый, в лёгких модных кофточках. Они спросили себе чаю и по соседству с задержанными оборванцами устроили завтрак. Это были воры и воровки, приехавшие специально на Ярмарку.

Рано утром полицейские агенты, по указанию помощника полицмейстера г. Думаревского, оцепили дом Назарова на усадьбе Полигина в Гордеевке, где, как оказалось, скрывалась шайка воров. Появление полиции было неожиданным, дамы ещё спали. Мужчины пытались было убежать, при чём один из них бросился было в окно, но бежать было некуда, дом был окружён полицией. Всего задержано 11 человек мужчин и дам. Мужчины заявили, что не знают друг друга, но у них найдена фотографическая карточка, где вся эта компания снята за общей пирушкой. Мужчины и разряженные дамы были отправлены под конвоем в полицию.

Оказалось, что некоторые из них побывали уже в арестантских ротах. На вопрос о постоянном местожительстве они давали сбивчивые ответы, а один назвался крестьянином сергачского уезда Королёвым.

31 июля 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что вчера 2 гильдии московским купцом Анисимом Фил. Филипповым, торгующим в Главном доме (ярмарочном), заявлено помощнику полицмейстера Н. Д. Думаревскому о систематической краже у него разных вещей мальчиком Василием Свинцовым. При обыске у последнего в кармане найден был новый кожаный кошелёк. Мальчуган сознался лишь в похищении этого кошелька.

АВГУСТ

1 августа 1904 года на Нижнем базаре, у Плашкоутного моста, блуждал плачущий 2 летний ребёнок, который не мог объяснить, кто он и откуда. Мальчуган представлен в городское полицейское управление, и последнее уведомило вчера ярмарочную сыскную полицию, для розыска родителей ребёнка. Последний одет в чёрную поддёвку, шерстяной шарф и красную рубаху. На правом глазу у него бельмо.

В одном из больших ярморочных подворье агентами полиции найдена и арестована крупная партия куниц, более 500 шт. Подозревается, что партия куниц похищена в Астрахани, где перед Нижегородской ярмаркой была совершена крупная кража мехового товара.

2 августа 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что вчера по телеграмме одесской полиции агенты ярмарочной полиции производили розыски некоего коммивояжера, соновицкого мещанина Блюмкина, захватившего в Одессе по заявлению одесского купца Черкеса, у фирмы «Леон Черкес» денег около 1200 рублей. Разыскиваемый оказался живущим в номерах «Сухарева» на Ярмарке, в номере, занимаемом его знакомым. При обыске у Блюмкина нашлось всего только 2 рубля 40 копеек, и он заявил, что о присвоении 1200 рублей ничего не может сказать, потому что ничего не было. Тем не менее, согласно телеграмме, он задержан.

Агентом полиции задержан третьего дня в сквере у Главного дома (ярмарочного) семья мещанина города Ростова Лейба Мовшович Миндлина (Миндмана), с женой и ребёнком. У него не оказалось документов, дающих право на жительство в Ярмарке. По словам Миндлина (Миндмана), он приехал искать работы, надеясь найти покровительство у одного ярмарочного торговца, у которого отец Миндлина (Миндмана) 21 год покупает товар. Жил Миндлина (Миндмана) где – то в городе на Нижнем базаре. Как не имеющий права жительства вне черты еврейской оседлости, Миндлин (Миндман) высылается с Ярмарки.

Агентом полиции удалось арестовать вора – рецидивиста, ярославского мещанина Сергея Владимировича Кучкеля, по профессии – «сверлильщика». Это особый вид специальных инструментов по взмыванию потолков над торговыми помещениями. Проделав в потолке несколько сквозных отверстий, «сверлильщики» осторожно вынимают между дырами доски и штукатурку, и проникнув с помощью верёвки в магазин, обирают его и дают тягу.

В этом году число задержанных на ярмарочной гауптвахте менее прошлого года. За последнею ночь задержано было 38 человек. В прошлом году на усиление числа квартирантов гауптвахты влияли саровские торжества, так как часть народа, едущего в Саров, оставалась в Ярмарке.
5 августа 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что 16 марта 1904 года из паровой ватной фабрики «Дм. Фед. Тушкова» в с. Спас – Клипиках, Рязанской губернии, было отправлено на трёх подводах в Рязань на городскую станцию рязанско – уральской железной дороги для отсылки в Белую Церковь, Киевской губернии, на имя Абрама Горштейна, 76 пудов ваты в количестве 38 тюков. Извозчик, которому поручена была доставка товара, неизвестно куда исчез вместе с ватой. Розыски извозчика не привели ни к чему. 1 августа в лавку доверенного Пушкова, Ив. Никит. Пырникова, на нижегородской ярмарке, явился неизвестный, оказавшийся впоследствии Ив. Ив. Клюкиным, и предложил купить у него транспорт ваты по дешёвой цене, при чём представил образчик, товара. Рассмотрев вату, Пырнеков обратил внимание на то, что вата клееная, вырабатываемая только в определённой местности Рязанского уезда у фабрикантов, ему знакомых. В нём зародилось сомнение не есть ли эта вата, похищенная у его хозяина. Вату Клюкин пытался выдать за вату собственного производства в Елатовском уезде, но этот номер у него не прошёл. Последнее оказалась нераскованной и без клейма. Тщательно исследовав товар, Пыриков окончательно убедился, что вата – выделки его хозяина. Предложил он сразу 38 мест, весом 76 пудов, по 2 рубля 75 копеек пуд. Не показывая вида, что вата опознана, Пыриков вручил продавцу 3 рубля 50 копеек на телеграмму о высылке в Нижние остальные тюки ваты и не замедлил обратился к заведующему сыскным отделением Н. Д. Думаревскому.

6 августа 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что в пассаже Главного (ярмарочного) дома среди гуляющей публики вечером появилась молодая дама, вся в чёрном, под вуалью и в траурной шляпе, обратившая на себя внимание. Помощник полицмейстера Н. Д. Думаревский, получивший сведенья, что в Ярмарку прибыли дамы без определённых занятий, пригласил её в полицейское управление. Дама сначала громко заявила, что её беспокоят, принимая Бог знает за кого, говорила, что никто не имеет право её остановить и т. д. По справкам, она приехала из Москвы, и у неё не оказалось никакого документа.

7 августа 1904 года в Азиатском переулке в 12 часов ночи около дома Перцевой постовым - городовым был найден мужчина, находившийся в бессознательном состоянии. Придя в себя, он назвался мещанином города Ядрина, Михаилом Васильевичем Григорьевым. Он заявил, что у него отсутствует 700 рублей, хотя кошелёк с 113 рублями оказался при нём. Сознание он потерял в номерах Чибинера, когда употреблял пиво в номере проститутки - одиночки. На следующий день агенты полиции задержали Акулину Чибукову, уже известной полиции по краже во время Ярмарки три года тому назад. Она арестована. Предполагается, что проститутка принадлежит к шайке «дурманщиков».

8 августа 1904 года помощнику полицмейстера Н. Д. Думаревскому было заявлено одной женщиной, только что прибывшей из нижегородского уезда, о пропаже у неё в Ярмарке дочери – молодой девушки. Оказалось, что какой – то неизвестный человек, встретив женщину с дочерью, обещал им принести деньги, причём посадил обеих на разных улицах. Долго они сидели и наконец, разошлись и потеряли друг друга. Незнакомец так и не явился, по уходу его женщина обнаружила кражу бывших у неё денег. Дочь её разыскана.

Вытребованная по телеграмме Ив. Ив. Клюкиным вата, для продажи её доверенному владельца паровой ватной фабрики «Тушкова», Пыркову, вчера получена на пристава Качкова, и по распоряжению помощника полицмейстера Н. Д. Думаревского, задержана впредь до выяснения вопроса, не похищена ли она 16 марта у Тушкова.

9 августа 1904 года, в ночь, Н. Д. Думаревский провёл облаву в Азиатском переулке в номерах Чибинера, Сударикова, Израелевича и бань Канатова, силами агентов полиции и городовых. Переулок этот – ярморочная трущоба. Он населён преимущественно женщинами лёгкого поведения низшего пошиба. В маленьких грязных каморках носящих название номеров, перегороженных на две половины ситцевыми занавесками, живут по 2 – 3 женщины. По вечерам и по ночам здесь происходят бесшабашные попойки. В такую гулевую ночь и сделан был обход, во время которого задержано до 20 беспаспортных гостей, среди которых одни оказались ворами – рецидивистами, звание других неизвестно.

Газеты сообщали, что 5 августа помощнику полицмейстера Н. Д. Думаревскому было заявлено об исчезновении 2 августа из номеров «Сухарева» на Ярмарке елабужского 2 гильдии купеческого сын Тихона Александрович Чигвицева прибывшего из села Пьяного – Бора, елабужского уезда. После продолжительных розысков купеского сына 9 августа нашли в Кунавине, в одном из домов терпимости, где молодой человек придавался попойке в обществе «милых, но погибших созданий», также окончательно спившихся. Его немедленно «извлекли» оттуда и представили в полицию. Из 3000 рублей у него осталось 2095 рублей. Для протрезвления Чигвинцев был отправлен на гауптвахту.

Злоумышленники, совершившие целый ряд преступлений на пароходах посредством одурманивания, по-видимому задались целью перенести свою воровскую деятельность на Ярмарку, что доказывает следующий случай, имевший место третьего дня в Азиатском переулке. Около 12 часов ночи на мостовой, неподалёку от дома Перцевой постовым - городовым был найден мужчина, находившийся в бессознательном состоянии, который был тотчас отправлен на гауптвахту. Здесь придя в себя, он назвался мещанином города Ядрина, Михаилом Васильевичем Григорьевым. Он заявил, что у него пропало 7 штук 100 рублевых бумажек, 1 серия в 100 рублей, 4 серии в 50 рублей и мелких бумажек, всего на сумму 1400 рублей. Кошелёк с 113 рублями оказался при нём. По словам потерпевшего, исчезновению денег предшествовали следующие обстоятельств: Зайдя в 7 часов вечера в номера «Чибинера», к одной проститутке – одиночке, он потребовал пару пива. Выпив три стакана, он потерял сознание и совершено не помнит, как очутился на улице. По-видимому, пиво было смешано с каким – ни будь одурманивающим веществом, отчего купец и потерял сознание. На следующий день агенты полиции задержали проститутку у которой пил пиво Григорьев. Она оказалась Акулиной Чубуковой, уж известной полиции по краже во время Ярмарки три года тому назад. Проститутка отрицает свою вину, утверждая, что Григорьев у неё не был. Она арестована. Предполагается, что проститутка принадлежит к шайке «дурманщиков».

11 августа 1904 года агенты полиции задержали крестьянина юрьевского уезда О. М. Асова по подозрению в принадлежности ему золотых часов, которые он продавал за половину от их стоимости.

13 августа 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что в нижегородской Ярмарке в одной из гостинец разыскана агентами полиции дама, бывшая сожительница кассира саратовской городской управы, совершившего недавно довольно крупную растрату общественных сумм. При обыске у неё отобраны письма кассира, но денег не найдено.

14 августа 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что задержанные на прошлой неделе агентами полиции в Гордеевке в одной из квартир несколько дам и мужчин, по наведённым справкам, оказались судившимися несколько раз за кражи. Все они занимались «хипесом». Некоторые из них снова вернулись в Ярмарку, но вечером третьего дня, когда появились в одной из гостинец, были снова задержаны.

16 августа 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что на Ярмарке и в городе в настоящее время функционирует 619, а значиться по спискам 707.

17 августа 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что день 15 августа явился исключительным по обилию арестованных на гауптвахте. В течении всего дня, преимущественно вечером, всего забрано с Ярмарки 101 человек, в том числе 7 женщин. Подавляющее большинство арестовано за пьянство и нарушение общественной тишины в нетрезвом виде. Особенно много было подобрано на Самокатской площади и в лугах за площадью. Человек 20 подростков забрано на гауптвахту по указанию агентов полиции, как подозрительных, в предупреждении карманных краж.

20 августа 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что у проживающего в доме Быстрова в Мышкином переулке губернского секретаря В. В. Дианина украдены третьего дня следующие вещи: чайные и столовые серебряные ложки, золотые броши, браслеты, кольца с бриллиантами, дамский портсигар, золотая булавка, дамские золотые часы с цепочкой. Кроме того – паспортная книжка, два паспорта прислуги, метрическое свидетельство дочери, два билета государственного банка на 10000 рублей на имя жены Веры Николаевны, один билет 5000 рублей на его имя, расписка в приеме на хранение выигрышных билетов, книжка сберегательной кассы на 200 рублей и три купона по 9 рублей 50 копеек. Все эти вещи хранились в железном сундуке, который похищен.

22 августа 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что агентами полиции разысканы кражи: одна, совершённая в марте месяце в Сормове и другая, на днях в городе у Шестопалова. Похищенное – разные носильные вещи и швейные машины отобраны у одного из торговцев на Балчуге.

Вчера постановлением г. начальника губернии и управляющего Ярмаркой генерал – лейтенанта П. Ф. Унтербергера за нарушение параграфа 6 обязательных постановлений, изданных г. губернатором 14 июля, подвергнуть аресту на семь суток крестьянина арзамасского уезда Ивана Афанасьевича Трифонова. Трифонов, будучи в пьяном виде, 12 августа в балагане «Германа» на Старо – Самокатской площади угрожать бывшим у него, Трифонова, за поясом кинжалом агенту полиции Муратову, говоря, что этот кинжал – «угощения для Муратова».
24 августа 1904 года, вечером, толпа золоторотцев напала на агента полиции Муратова на Старо - Самокатной площади. Он стоял в толпе и наблюдал за подозрительными личностями. Один из толпы ударил агента кулаком по голове, а другой пришиб его камнем. Агент находится в бессознательном состоянии. В себя он пришёл только в Купеческой больнице, куда был доставлен полицейским пятого ярмарочного участка. Личность нападавших осталась неизвестна.
25 августа 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что известие о нахождении в Ярмарке в одной из антикварных лавок редкой исторической святыни – Казанской иконы Божией Матери, пожертвованной в XVIII веке государем Алексеем Михайловичем соборной церкви в городе Туле – дошло до тульской духовной консистории. От её имени член консистории протоирей Иванов прислал в Ярмарку телеграмму, с просьбой об отобрании этой редкой иконы у продавца. Вчера помощник полицмейстера Н. Д. Думаревскими икона эта найдена в антикварной лавке. За неё, как оказалось, продавец просил 700 рублей. Были на неё покупатели, любители и знатоки древностей, но не купили, потому что не были точно уверены в источнике приобретения иконы.
27 августа 1904 года была раскрыта кража на сумму 20000 рублей, совершённая в ярмарочной лавке торговца мехами, крестьянина семёновского уезда, деревни Ваганькова, Ивана Григорьевича Климчёва. Н. Д. Думаревскому доложили, что крестьянин Семёновского уезда менял на пристани финляндского пароходства серии. Этим человеком оказался однодеревенский потерпевшего из села Ваганькова, Иван Петрович Юсов, который принимал участие в распитии спиртных напитков вместе с Климычёвым. В Ваганьково были отправлены околоточный надзиратель и агенты полиции. Во дворе дома Юсова, в соломе, найдено 5800 рублей и пачка купонов на 56 рублей.

Доставленный в Нижний Новгород Беюсов был допрошен г. Думаревским, и последнему удалось вызвать его на полное сознание.
- Виноват, покаялся, Беюсов, - все деньги украл я.

Когда его послали в помещение Климычева за огурцами, Юсов, увидав денежный сундук дёрнул за железную накладку, которая отломилась. Открыв крышку, он увидел 4 свёртка серии, один из них он взял и стал раскладывать по карманам. Нагрузив карман сериями, вор отправился с огурцами вниз, сел опять за стол с своими собутыльниками выпил и как ничего не случилось, посидел и ушёл.

Ночью 27 августа Н. Д. Думаревский, с потерпевшим и задержанным отправился в Ваганьково. По указанному месту Думаревский начал копать яму в углу двора, где под навозом нашёл узелок с сериями на 11000 рублей, все одного года с отрезанными по 1906 год купонами. Всего было найдено 16856 рублей из похищенных денег.

29 августа 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что из 20000 рублей, похищенных у торговца, крестьянина семёновского уезда И. Г. Климычева, как мы сообщали, найдено при обыске в деревни Ваганьково у крестьянина И. П. Юсова 16856 рублей. Вчера разыскана ещё часть недостающих денег.

Как выяснено помощником полицмейстера г. Думаревским, Беюсов (Юсов) по совершении кражи был в селе Великом Враге. Здесь он пьянствовал в доме содержателя чайного заведения И. А. Приписнова, которому хвалился, что у него очень много денег: «Целых 8000 рублей». В чайном заведении он дал дочерям Прописнова по купону, а жене 50 рублёвую серию. Супруги Приписновы попросили взаймы у Беюсова (Юсова) 1000 рублей на постройку, и он дал двадцать серий. За то, что жена Приписнова перевезла его в лодке через Волгу, он дал ей 9 рублей 50 копеек. Словом – сорил деньгами.

Приписнов, как оказалась, после этого купил швейную машинку у Соколоверова, отдал за лес Кочетову 275 рублей, за кирпич Масленникову 72 рубля. При обыске у Приписнова найдено сериями и купонами 1887 рублей 50 копеек, но он заявил, что только 1000 рублей взял у Беюсова (Юсова).

31 августа 1904 года агенты полиции задержали подозреваемого на набережной Волги, у Самолётной пристани. Им оказался беглый каторжник, который совершил побег из Сибирской тюрьмы. А началось всё с того, что на днях помощником полицмейстера г. Думаревским получены были сведенья, что в городе Сызрани в ночь на 24 августа обокраден магазин золотых и серебряных вещей «Ю. Г. Махлина», причём похищено было до 200 мужских и дамских часов, золотые броши и другие вещи, всего на 3518 рулей. Вор скрылся., за ним в погоню поехал помощник пристава, но потерял его след. В виду того, что были сведенья, будто он отправился в Нижегородскую ярмарку, здесь учреждены были под руководством г. Думаревского розыски.

Доставленный в полицию, он сначала назвался крестьянином рыбинского уезда, деревни Ларионовой, Н. П. Королёвым, представив при этом паспорт. Думаревскому, однако, удалось добиться его сознания, путём 2 часового настойчивого допроса, арестованный заявил, что он – крестьянин клинского уезда Николай Егорович Ермилов, 31 года, родом из крестьян клинского уезда, Московской губернии. Он был осуждён в 1898 году Таврическим окружным судом за убийство в Мелитополе двух евреев к каторжным работам на 12 лет. Со времени ссылки по апрель 1899 года он находился в Нерчинском округе, горно – зерентунской каторжной тюрьме, затем переведён был на амурскую дорогу, где и работал в дорожно – ссыльной каторжной команде при постройке станции Луговой до 15 апреля 1901 года. В этот он бежал в Россию и с той поры с подложными паспортами жил в разных городах России.
Проезжая недавно по Волге, он познакомился в Саратове с одним вором – по имени «Пашка Астраханский», и с ним решили обделать выгодное дело в Сызрани. Здесь в ночь на 24 августа они забрались на чердак дома, в котором помещался магазин «Махалина», разломали на чердаке печную трубу, и проникли в часовой магазин, где совершили вышеупомянутую кражу, причём на его долю пришлось 82 шт. часов. Вещи вытаскивали из магазина на чердак по верёвке в фуражке. По совершении кражи воры скрылись и отправились сбывать вещи в Самару, но там сбыть не совсем удался, и Ермилов на волжском пароходе «Княгиня» уехал для окончательной ликвидации кражи в Нижний Новгород.

В Нижний он приехал 29 августа и на другой день повстречал в чайной на Самокатской площади воров – Фёдора Зарубина, Фёдором «Бульошку» и официанта Ивана по кличке «Нос» – и поручил им продавать часы. Выручили они к вечеру больше 210 рублей, продавая часы по 2 рубля 50 копеек – 3 рубля. Деньги эти, за исключением пропитых 18 рублей, а также оставшиеся часы, портсигар и золотой брелок, и золотое кольцо отобраны у каторжника Ермилова, а сам он отправился в тюрьму. (Вырученные деньги они почти все пропили, в остатке у них оказалось 18 рублей). Относительно паспортной книжки на имя Королёва преступник объяснил, что купил таковую в день приезда на Ярмарку на Самокатской площади.

СЕНТЯБРЬ

3 сентября 1904 года в сыскное отделение поступило заявление от вдовы инженера г – жи И., о розыске её пропавшей 2 сентября между 2 – 3 часами дня собаки, с кличкой Сонька или Туська. Ссылалась вдова на то, что во второй полицейской части, кража собак приравнивается к крупной.

Агенты полиции раскрыли кражу со взломом, произошедшую в селе Лыскове у крестьянина Ивана Моряшева, разных вещей и денег на сумму 100 рублей. В Азиатском переулке, утром, агентами полиции был задержан крестьянин Я. М. Тепляков, у которого были обнаружены украденные вещи. Увидев агента полиции, он бросился бежать, но был настигнут агентом и доставлен в полицию. Известно, что бывший колонист Тепляков два года назад отбывал наказания в исправительной колонии. Тепляков этапным порядком будет отправлен в Лысково.

В ночь с 3 на 4 сентября полицией осмотрены были трущобы Азиатского переулка, Ново и Старо – Самокатской площади и других прилегающих местностей. Всего забрано 20 воров и подозрительных лиц. Некоторые из задержанных отправлены на гауптвахту, а часть по ярмарочным участкам для выяснения личности.

4 сентября 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что на Ярмарке в начале августа был задержан пересыльный арестант из крестьян села Козловки, сарапульского уезда, Матвей Егорович Мерзляков и этапным порядком отправлен в сарапульскую тюрьму. Когда арестанта стало обыскивать тюремное начальство, то обнаружило золотые мужские часы за №41518 и золотой перстень. Мерзляков объяснил, что вещи эти он выиграл, будучи на Ярмарке, у некоего Павла Ушакова. Золотые часы и кольцо присланы в Ярмарочное сыскное отделение, где и храниться в настоящее время.

В августе месяце у проживающего в Ярмарке витебского мещанина Бориса Яковлевича Сухозрелова совершена была кража имущества на довольно крупную сумму. Вор скрылся. По телеграмме помощника полицмейстера г. Думаревского, вор в настоящее время задержан в Казани, где у него отобраны похищенные в Ярмарке вещи. Вор оказался крестьянином Н. И. Мухиным, он арестован.

С окончанием Ярмарки, начался разъезд проституток. В настоящее время их уже только 568 вместо 829, бывших в течении августа.

5 сентября 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что на Ярмарочной гаупвахте в этом году арестованных гораздо более чем в прошлом году, хотя тот год считается выдающимся по числу арестованных. Число последних в нынешнем году по 1 сентября более предшествовавшего года на 300.

7 сентября 1904 года на Вокзальной площади агенты полиции задержали Павла Матвеевича Потапова, совершившего в 1881 году убийство надзирателя Владимирской тюрьмы. В 1898 году он получил разрешение выехать с острова Сахалина в европейскую Россию. Потапов по прибытию в Россию совершил грабеж, и заключен в арестантские роты, но оттуда бежал в 1902 году. В марте 1903 года его задержали в Нижнем Новгороде, но он опять совершил побег из тюрьмы. При задержании у него отобрали заряженный револьвер и 50 патронов к нему. Задержанного опознал помощник полицмейстера Н. Д. Думаревский по фотокарточке, поскольку беглец серьёзно изменил свою внешность, сбрил бороду, остригся.

8 сентября 1904 года было предъявлено обвинение Семёну Песенникову, который совершил побег из Ардатовского тюремного замка, но был задержан агентами полиции 7 сентября 1904 года. Ему инкриминировали участие в краже имущества на крупную сумму в деревни Ямоновой, семёновского уезда, и давно уже разыскивается по этому делу семёновским уездным членом окружного суда, во-вторых, в похищении 2200 рублей у одного обывателя ардатовского уезда, в-третьих в сбыте фальшивых купонов 10 рублёвого достоинства.

9 сентября 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что третьего дня в Гордеевский приёмный покой доставлена проститутка молодая девушка 20 лет, крестьянка княгининского уезда деревни Крашевой Авдотья Николаевна Аверьянова. У неё оказалась на лбу рана, причём выяснено, что пуля засела в голове.

Пострадавшая объяснила, что она шла со своими подругами Александрой Фёдоровой и Анной Стенитовой из Гордеевки в Ярмарку. В лугах близ ипподрома они увидали компанию мужчин 6 – 8 человек (возможно 12 человек), один из которых произвёл выстрел из револьвера, но пуля пролетела мимо. Вторым выстрелом Аверьянова ранена в голову, после чего мужчины все разбежались. С воплями, обливаясь кровью, она грохнулась на землю. Страшно растерявшиеся подруги первоначально бросились было бежать, но затем возвратились, и с помощью подоспевших к месту происшествия людей, отправили подстреленную в гордеевскую земскую больницу. У пострадавшей оказалось довольно серьёзное повреждение лобной кости, но не опасное для жизни.

В тот же день, спустя 2 часа после описанного случая в приёмный покой явился неизвестный мужчина, который спрашивал – жива ли Аверьянова? Он подошёл к ней, просил прощенья, целовал её и плакал. Та в свою очередь ласкала его и тоже плакала. Возникло предположение, что приходивший к раненой мужчина и есть виновник выстрелов. Но Аверьянова отказалась объяснить кто он и просила не возбуждать дела. Оказалось, что это был – Павел Матвеевич Потапов, бывший поселенец с острова Сахалина, арестованный агентами полиции в тот же день вечером, но по другому делу – по обвинению в побеге. Предъявленный фельдшерам в гордеевской земской больнице, он был ими опознан. Но, как сам каторжник, так и Аверьянова не пожелали сказать по этому поводу ни одного слова.

9 сентября 1904 года была раскрыта крупная кража суммой 20000 рублей произошедшая у акцизного чиновника В. В. Дианина. Сыщики арестовали вора -рецидивиста Кожевникова, который только что освободился из Ярославского тюремного замка. После признательных показаний Кожевникова, утром 9 сентября Н. Д. Думаревский с 10 агентами полиции и переодетыми городовыми, взяв с собой арестованного Кожевникова, отправился в сад Башкирова на Гребешковский откос, для обнаружения тайников с украденными вещами. Коробка с ценностями из-под чая была найдена сразу, в отдалённом месте у забора, там находились: золотые дамские часы на золотой шейной цепочке, чёрные дамские часы, бриллиантовые серьги, два кольца, две бриллиантовые броши, браслет и т. д. А вот шкатулку с документами, Кожевников бросил в Оку.

10 сентября 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что вчера нам пришлось видеть такую картину: в канцелярии местного (Сормовского) пристава г. Гольдгаммера вошёл дежурный и бойко отрапортовал:
- Ваше высокородие! Захвачен сейчас человек, назвавшийся сыщиком.
- Он здесь?
- Точно так! Он – с на базаре торговца утеснить хотел и застращать. Прикажите привести?
-
Приведи.

Через минуту в канцелярии стоял мужчина среднего роста в «пиджаке», и вытягивая руки по швам, ожидал допроса. Вывернутые ноздри «сыщика» широко раздвинулись и узенькие глазки моргали виновато и робко.
- Ваша фамилия?
«С пиджак» назвал свою фамилию.
- Вы, кажется, назвали себя сыщиком?
- Никак нет – с. Это спутали – с… городовой я, ваше высокородие, раньше имел честь–с. Так что я с супругой по базару шёл, а у мужика картошка на возу, и мера – с. Я смотрю: мера без клейма – с. Как так? Почему беспорядок? А мужик – дурак оскорбление мне и прочее и вопросы разные. Я и говорю да так ты смеешь? Я…я сыщик я.
- И больше ничего?
- Ничего – с, так, что я раньше имел честь–с.
Самозванец был отпущен.

Служащие адресного стола и писцы канцелярии при арестных камерах в городском полицейском управлении были страшно перепуганы буйством вора – рецидивиста Кожевникова, виновника кражи у акцизного чиновника г. Дианиани, доставленный с ярморочной гауптвахты. Едва его одного заперли в камеру, как он стал кричать и грозить:

- Всех расшибу вдребезги! Всем достанется на орехи!

Не переставая кричать и ругаться, он разломал деревянные нары и затем облаком доски стал вышибать дверь. Вскоре нижняя часть последней подалась и с треском вылетела. В паническом страхе все писцы бросились спасаться, кто куда. Дали знать дежурному при полиции околоточному, которому и удалось унять буяна. Набросившись на него, околоточный, при помощи подоспевших городовых, связал Кожевникову руки и посадил его в соседнюю камеру. Но арестованный долго ещё стучал в дверь ногами и головой. Его отправили во 2 – й корпус тюрьмы.

11 сентября 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что за всю Ярмарку, с 15 июля по 10 сентября на гауптвахте было задержано всего 2402 человека, в общем значительно менее преведущего года. В числе задержанных было – за пьянство 2014 мужчин и 295 женщин, все простого класса. За кражи – 84 мужчины и 7 женщин, двое привилегированного сословия задержаны были за пьянство. Самое большое число задержанных было в ночь на 16 августа – 101. Со вчерашнего дня Ярмарочная полицейская команда прекратила службу, и для охраны Ярмарки остался один постоянный штат городовых.

Господин начальник губернии генерал – лейтенантом П. Ф. Унтербергером, в виду совершенного окончания дел на Ярмарке, 11 сентября издан приказ следующего содержания:
«Полный наружный порядок, при котором протекла Ярмарка сего года и успешное производства розыска виновных в разного рода преступлениях свидетельствует об умелой и энергичной деятельности и усиленных трудах чинов ярмарочной полиции. За подобную усердную и добросовестною службу считаю долгом выразить мою благодарность нижегородскому полицмейстеру ротмистру барону Таубе, помощникам его коллежскому советнику Знаменскому и надворному советнику Думаревскому, приставам: Воскресенскому, Богородскому, Кевдину и всем другим полицейским чиновникам, командированным на Ярмарку. Всем нижним чинам ярмарочной полиции объявляю моё спасибо».

13 сентября 1904 года газеты сообщали, что по телеграмме помощника полицмейстера Н. Д. Думаревского задержан в Рыбинске потомственный дворянин Эрнст Г., обвиняемый в краже имущества у корреспондента «Справочного Ярмарочного Листа» С. И. Воробьёва в Нижегородской ярмарке, в лавке №66 по 2 линии. Обвиняемый в краже жил вместе с потерпевшим, в одном номере, состоя на службе так же, как и последний, в ярмарочной конторе. Как – то однажды, возвратившись к себе, он нашёл в лавке, служащей обоим общей квартирой (казённой), полный хаос. Тут же выяснилось, что корректор исчез, а вместе с ним куда-то исчезла также и одежда, и разные вещи, принадлежащие корреспонденту. Виновный в краже вчера был доставлен в Нижний этапный порядок. Похищенные вещи найдены при нём. Он сознался, и вещи у него отобраны.

Ранее сообщалось о раскрытии агентами полиции кражи у акцизного чиновника В. В. Дианина. Найдены более ценные и бриллиантовые вещи. Остаются не разысканными несколько менее ценных вещей и вкладные именные билеты банка на 15000 рублей, но шкатулка с этими бумагами, как заявил обвиняемый в краже, брошена в Оку.

15 сентября 1904 года газеты сообщали, что вчера в сыскное отделение явилась казанская мещанка Татьяна Ивановна Соколова, живущая в доме Кривицкого на Набережной улице, и заявила о похищении у неё двоих детей – 6 и 7 лет. Детей унесла, как оказывается, родственница Соколовой.

Вчера заявлено помощнику полицмейстера Думаревскому о пропавшем ярмарочном торговце. В августе месяце в номерах Чибинера в Азиатском переулке на ярмарке совершена была кража 1400 рублей у ядринского мещанина Михаила Васильевича Григорьева. Спустя некоторое время после заявления об этой краже, агентами полиции установлено, что деньги украдены проституткой Чубуковой, у которой часть денег была отыскана и отобрана. Деньги эти сданы судебному следователю, так как потерпевшего в это время в Ярмарке уже не было. С той поры прошло около месяца. На днях в Нижний Новгород прибыли родственники Григорьева, чтобы справиться о нём, но Григорьев ни где не нашли. По словам родственников, его нет ни в деревни, где он жил, ни в городе Ядрине: с ярмарки он более не возвращался.

16 сентября 1904 года агенты полиции раскрыли кражу в доме Кудряшова и Чеснокова на Большой Покровской улице и у акцизного чиновника И. И. Волкова. Агенты полиции при досмотре подозрительного субъекта нашли квитанции ссудных касс города Казани, Костромы и Рыбинска. Заведующий сыскным отделением Н. Д. Думаревский немедленно отправил телеграммы в данные города о наложении ареста на вещи, указанные в квитанциях.

17 сентября 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что ранее сообщалось о задержании агентами полиции близ вокзала московско – нижегородской железной дороги каторжника Потапова. В настоящее время выяснились некоторые подробности. Оказывается, что Потапов, при проверке ночлежных притонов в Канавине околоточным надзирателем макарьевской части Антоновым в ночь на 2 сентября, был арестован во дворе номеров «Побединского» и доставлен в часть. При нём оказался заряженный 5 зарядный новый револьвер и 9 боевых патронов. Так как на допросе он назвался крестьянином нижегородского уезда, села Матинского, Степаном Коноваловым, служащим помощником машиниста на пароходе «Александр» общества «Ока», то и был послан к начальнику речной полиции для удостоверения личности. Отправленный обратно в Макарьевскую часть, в сопровождении матроса, Потапов бежал и вскоре попался в руки агентов полиции.

18 сентября 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что в сыскном отделении хранятся представленные в августе месяце полицмейстеру – найденные интеллигентной дамой на площади близ Аракчеевского корпуса золотые дамские часы. До сих пор не нашлось лицо, потерявшее эти часы.

18 сентября 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что в окружном суде слушалось дело о покушении на убийство секретного агента сыскного отделения.
30 декабря 1903 года около 12 часов ночи в дом лишенного всех особенных прав и преимуществ мещанина Ивана Николаевича Шорохова, на Выставке, приехал его знакомый, также лишённый всех особенных прав и преимуществ мещанин Иван Фёдорович Назаров. На стук Назарова в ворота ему отворил их хозяин Шорохов, и Назаров по-видимому трезвый, вошёл в дом, где в то время, кроме Шорохова и его жены с ребёнком, находились квартирант их крестьянин Василий Егорович Боженькин и знакомый их, крестьянин Василий Ананьевич Мазгарин. Назаров потребовал себе вина, за которым и было послано в трактир «Пеклера». В ожидании вина, а затем и после того, как оно было принесено, между Назаровым и Шороховым завязался разговор, во время которого Назаров стал бранить Шорохова и говорить, что Шорохов раньше был хорошим товарищем, а теперь стал помогать сыскной полиции и многих выдал, и что товарищи не могут простить ему, Назарову, что он не убил Шорохова, из – за которого недавно 6 человек пошли на каторгу. Этим он указывал на слушавшееся 4 декабря 1903 года в Нижнем московской судебной палатой дело о покушении на убийство агента полиции Осипова. В этом деле, окончившимся присуждением 6 человек в каторжные работы, одним из главных свидетелей обвинения был Шорохов. В конце разговора с Шороховым Назаров заявил ему, что он приехал к нему не в гости, а затем, чтобы убить его и всю семью за предательство.
На оправдания Шорохова, Назаров, рассердившись, возразил, что и его, Назарова, Шорохов «чуть было не сжёг» за церковь, доставив полиции сведения о «пешне». Этими словами Назаров указывал Шорохову на дело о краже из нижегородской Вознесенской церкви, возникшее у судебного следователя 9 марта 1903 года и прекращённое судом за не обнаружением виновных. Из осмотра этого дела видно, что около церкви, из которой было похищено около 150 рублей денег и в которую похитители проникли, сломав запоры у трёх дверей, были найдены орудия взлома- ломик и пешня. Эту последнею Шорохов признал за принадлежащую мещанину Василию Коновалову и при этом высказал предположение, что пешню эту могли унести со двора Коновалова только те лица, которые к нему ходили, а именно: Щеголев, Иван Назаров и Воробьёв.

Во время своего разговора с Шороховым Назаров раза три прикладывал ко лбу Шорохова револьвер, говоря, что, «за него, Шорохова, ничего больше каторги не дадут», и наконец ударив Шорохова по лицу со словами: «вот тут тебе и смерть», направил на него револьвер. Однако Шорохов подтолкнул руку Назарова, вследствие чего Назаров промахнулся, и пуля пролетела мимо.

После этого Шорохов схватил Наазарова сзади за руки и крикнул Мазгарину, чтобы тот вырвал у него револьвер, выстрелил из-под руки Шорохова. Эта вторая пуля пролетела под мышкой у Мазгурина, не причинив никому вреда. Затем Назаров ещё три раза выстрелил, два раза в комнате и один раз в сенях, куда его вытолкнул Шорохов при помощи своей жены. Все три раза Назаров, по показанию Шорохова, намеревался попасть ему в бок или в живот, но ни одна из пуль в Шорохова не попала и только левый рукав его рубашки оказался со следами копоти и слегка обожженным с внутренней стороны, на расстоянии около 11/2 вершка от обшлага, на пространстве величиною около ладони.

Шорохову удалось наконец втолкнуть Назарова в комнату, откуда все удалились, и запереть за ним дверь, но Назаров выбил рамы в окне и выскочил на улицу. На крик Шорохова ночной караульщик, крестьянин Николай Иванович Панькин хотел было задержать на улице Назарова, но Назаров, пригрозил Панькину, по словам последнего, «не то револьвером, не то каким – то железом», убежал и скрылся.

Привлечённый к следствию в качестве обвиняемого в покушении на предумышленное убийство Шорохова, Назаров, не признавая себя виновным, объяснил, что у него с Шороховым, когда оба они сделались пьяны, возникла ссора из – за того, что он стал упрекать Шорохова за доносы, которые тот делал сыскной полиции на товарищей. Ссора эта перешла в драку, причём сторону Шорохова приняли Боженькин и Мазгарин. Тогда он, Назаров, желая защититься, вынул револьвер и выстрелил один раз в воздух.

На основании изложенного Назаров был предан суду по обвинению в предумышленном убийстве.
В судебном заседании вчера Назаров не признал себя виновным. Обвинение против него поддерживал товарищ прокурора г. Никифоров. Защищал присяжный поверенный г. Декаполитов.

Потерпевший Шорохов, допрошенный в качестве свидетеля, показал, что между ним и Назаровым начался спор, перешедший затем, под влиянием выпитого вина, в ссору и драку. Обороняясь от него и вступившихся за него Боженькина и Мазгарина, Назаров выстрелил из револьвера, но всего два раза, и и свидетель не имеет основания думать, чтобы Назаров имел намерение лишить жизни. Обвинял он Назарова в покушении на убийство под влиянием обиды от полученных от него побоев и мести за его доносы.

Свидетели Боженькин и Мазгарин показали, что они были очень пьяны во время ссоры Назарова с Шороховым и свои показания на предварительном следствии давали со слов Шорохова.
После защитительной речи г. Декаполитова, ходатайствовавшего об оправдании Назарова, присяжные заседатели удалились на совещание, продолжающееся около 2 часов.

Но после их выхода с вердиктом они были вновь удалены в совещательную комнату, причём председательствовавший член суда И. С. Степанов разъяснил им, что если они не признают у подсудимого желания лишить жизни Шорохова, то должны вынести ему оправдательный вердикт, ибо ни в каком другом преступлении, как например недозволенная стрельба или нанесении ран, подсудимый не обвиняется.

После вторичного краткого совещания присяжные заседатели оправдали Назарова.
20 сентября 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что в своё время у нас была помещена заметка о краже у присяжного поверенного г. Фрелиха на ярмарочном ипподроме. В бумажнике находились разные деловые бумаги, векселя и прочие и несколько сот рублей денег. Как нам сообщают, недавно г. Фрелих получил по городской почте письмо с извещением, что бумажник и все документы, за исключением, конечно, денег, лежат в таком - то (было указано подробное описание местоположение) мест. И действительно, посланное г. Фрелихом лицо нашло там бумажник с документами.

21 сентября 1904 года газеты сообщали, о крупной краже из квартиры акцизного чиновника И. И. Волкова, в доме Чеснокова, на Большой Покровской улице. На днях агентам полиции удалось раскрыть эту кражу. По ломбардным квитанциям, найденным у одного подозрительного субъекта, было установлено, что часть вещей г. Волкова заложена в ссудных кассах города Казани, Костромы и Рыбинска. Немедленно помощником полицмейстера Н. Д. Думаревским были посланы в означенные города телеграммы с просьбой о наложении ареста на эти вещи и высылки их в Нижний. Третьего дня полученные из Рыбинска разные ценности были предъявлены потерпевшему, из которых часть он признал своими. На руках у г. Думаревского остались следующие вещи: золотой браслет с крупным аметистом и 2 жемчужинами, серебряный браслет с гранатами, дамские чёрные часы, запонки, перстень, изломанный значок технического института, изогнутая серебряная дощечка (брелок) с надписью: «ХХV Р. А. Г. 1820/197» и другие.
23 сентября 1904 года в газете «Нижегородский Листок» выходит заметка об участившихся в Нижнем Новгороде кражах в домах с пустыми квартирами в базарные дни. Вчера, например, полиции было заявлено о двух таких кражах: в квартире кассира Ромодановской железной дороги М. И. Озерова, на 3 Ямской улице в доме Лоскутовой – Красовской и в квартире крестьянки Муричёвой, в доме Новикова, в Плотничном переулке. Неизвестные злоумышленники, воспользовавшись отсутствием хозяев, взломали замки и похитили разные ценности. Интересно, что воры никем не были замечены. Кражи у акцизных чиновников г. г. Дианина и Волкова также произошли в базарные дни, в отсутствие хозяев.

28 сентября 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что по телеграмме помощника полицмейстера Н. Д. Думаревского в Казани отобраны остальные вещи, украденные недавно в Нижнем Новгороде у акцизного чиновника г. Волкова. Вещи оказались заложенными в ломбарде.

В сыскном отделении имеются вещи, неизвестно кому принадлежащие: серебро столовое и чайное, среди него – ложки с инициалами Г. Д. О., А. В. и Е. К., сахарница с надписью: «новобрачным В. и Е. Колосковым от П. и М. Щетинкиных» и другие.

28 сентября 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что вчера у нас сообщалось о краже у И. И. Ушакова двухколёсного велосипеда. Так как было выяснено, что вскоре после обнаружения исчезновения велосипеда какие – то две женщины проехали через плашкоутный мост к пароходной пристани братьев Каменских с велосипедом, помощником полицмейстера Н. Д. Думаревским дана была в Казань телеграмма о принятии мер к задержанию велосипеда. По прибытии парохода Каменских «Григорий» в Казань местной полицией задержаны Чурбанова и Корчагина вместе с велосипедом.

ОКТЯБРЬ

1 октября 1904 года раскрыта кража швейной машинки, которую похитили у дочери генерал-лейтенанта Петрова, на улице Полевой в доме Цветковой. Машинку изъяли у торговки Хохловой на Балчуге. По её словам, она приобрела её у сына почётного гражданина Л. А. Смирнова, который совершил перед этим побег из колонии малолетних, но уже задержан на момент допроса. Смирнов задержан.

А во время командировки агентов нижегородского сыска в Кострому ими было конфисковано много краденых вещей и ювелирных изделий. Помощник полицмейстера по сыскной части Н. Д. Думаревский разослал запросы по городам Поволжья с перечнем найденных вещей. В результате из Казани сообщили, что данный перечень вещей соответствует похищенным в доме Щетинкина у В. Н. Колосков на сумму 500 рублей.

5 октября 1904 года рано утром агенты полиции на Балчуге задержали рядового Клязминского батальона крестьянина Екатеринославской губернии Кузьму Скляренко. За несколько дней до этого Н. Д. Думаревскому сообщили, что неизвестный продаёт оружие на рынке Балчуг. Изъятый револьвер Скляренко похитил из запасного арсенала в Нижегородском кремле. Партию похищенных револьверов он сначала спрятал около забора и потом отнёс в казармы, где спрятал на чердаке. Затем он стал понемногу сбывать на Балчуге, и между прочим, по его словам, продал торговцу Барышеву три револьвера. Теперь разыскано 10 револьверов, часть обнаружена на чердаке казармы.

6 октября 1904 года на Балчуге было задержано двое воров. Личность одного не установлена, а второй Никитин. Они пытались сбыть целый воз мужского и женского платья, бельё и другие вещи. Все это вещи оказалось похищенными прошлой ночью в Сормово у Матюнина, который даже не успел заявить о краже нижегородской полиции.

В сыскном отделении находятся отобранные у воров – дамские жакеты и самовар. Кому принадлежат эти вещи неизвестно.

В виду систематических краж на Сибирской пристани пароходства «Любимова» разнообразного ярмарочного груза, Н. Д. Думаревский решил провести обыски на родине грузчиков в Юрьевском уезде, поскольку большинство грузчиков проживали там. У Петра Тронцева и Тимофея Елагина найдена часть похищенного (мази, лаки и др.). Один из грузчиков сознался в краже.

7 октября 1904 года помощнику полицмейстера Н. Д. Думаревскому нижегородским мещаниномН. И. Макаровым, проживающим в доме Винокурова в Ковалихе, заявлено о крупной, но вместе с тем «бесценной» находке. На Лыковой дамбе против дома Мительштедт найден пакет, адресованный на имя ликвидированной правительственной комиссии по делам товарищества «Печёнкина», в котором находилось билетов почти на 25000 рублей. Но увы, это были вкладные билеты банкирской конторы «Печёнкина», выданные на имя протоирея Знаменской церкви Нижнего Новгорода А. Т. Знаменского. В пакете оказались следующие билеты на срочные вклады: от 23 июня 1904 года на 5000 рублей. От 2 января того же года на 7020 рублей. От 20 марта 1903 года на 1050 рублей и от 23 июня 1903 года на 8980 рублей, а всего на 22050 рублей. Кроме того, квитанция в приёме 12 выигрышных билетов на хранение. Нашедший просит о выдачи ему вознаграждения за находку.

В сыскное отделение получено сообщение, что после смерти административного ссыльного крестьянина семёновского уезда Е. П. Орлова, умершего на днях т раны в Дарьинском выселке, остались деньги 270 рублей и вещи, неизвестно кому принадлежащие, в том числе револьвер с патронами и носильное платье, серебряные старинные монеты и прочие. Орлов судился за кражи, так что предполагают, что вещи эти краденные.

11 октября 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщал, что уже сообщалось о нападении на Похвалинском съезде грабителей на И. П. Побединского. Потерпевшим на другой день было заявлено о происшедшем сыскной полиции. Но последняя не обнаружила виновников грабежа. Раскрытие же этого преступления выпало на долю полиции 2 – й Кремлёвской части, которая третьего дня арестовала главных виновников нападения, известных воров – рецидивистов: Николая Вильдяева и Цингилева. Приставу г. Балобанову удалось установить, что в компании, кроме упомянутых выше, участвовали: Марья Ветчиникова, Анна Гашкова, Василий Овечкин и трое неизвестных молодых людей, розыски коих производиться. Зачинщиком нападения был Вильдяев, который душил за горло г. Побединского. Цингилев же наносил долотом удары. Когда г. Побединский лишился чувств, преступники решили, что он мёртв, и сбросили под откос.
21 октября 1904 года в сыскном отделении получено заявление от уполномоченного СПБ. компании «Надежда» о том, что на пассажирском пароходе «Усердный» оставлен кем - то из пассажиров багаж. В последнем оказалось много вещей: священническая ряса из зелёной шерстяной материи, женские юбки, кофточки, два корсета и другие вещи. Кем забыты или утеряны эти вещи, неизвестно.

23 октября 1904 года агентами полиции было произведено задержание на Живоносной улице Якова Ивановича Половинкина, который совершил побег из земского арестантского помещения в селе Лыскове. Ранее он судился за кражи.

27 октября 1904 года Киевская полиция довела до сведенья помощника полицмейстера Н. Д. Думаревского, что на покупку в Германии дрессированных «сыскных собак ищеек» будет ассигновано 1000 германских марок.

Воспитанник 3 класса нижегородской гимназии сын фельдшера на Бору А. В. Викулов, 13 лет, заявил сыскной полиции, что, когда он находился в почтово – телеграфной конторе на Благовещенской площади, к нему залез в карман неизвестный человек и вытащил было кошелёк с деньгами 31 рублём 50 копеек, но Викулов схватил неизвестного за руку. Последний доставлен был в полицию и здесь назвался крестьянином рыбинского уезда И. Ф. Кузнецовым, живущим в доме Косолапова. В краже он не сознался.

27 октября 1904 года газета «Нижегородский листок» опубликовала статистику по кражам с начала 1904 года по 23 октября года. С начала года по 23 октября в городе совершено 598 краж, из коих раскрыто 95. На прошлой Ярмарке произведено было 98 хищений разного рода и из них обнаружено 17.

29 октября 1904 года газеты сообщали, что вчера ночью в лавке у Марьи Арсентьевны Груздевой, находящейся в ограде Владимирской церкви соверена кража. Сломав замки, разбили там сундуки, злоумышленники взяли несколько меховых вещей, затем связали два узла мануфактурных товаров – бельё, полотно, платки и прочие и ни кем незамеченные скрылись. По приблизительному подсчёту похищено всего на сумму 800 рублей.

Агентами полиции вчера рано утром разысканы два узла с похищенным у Груздевой имущество. Вещи эти найдены во дворе приёмщика краденых вещей.

30 октября 1904 года агентами полиции был произведён арест воров - рецидивистов Бекетова и Фёдорова, совершивших кражу в Кунавине в лавке Груздевой. С целью сокрытия украденных вещей, преступники перебросили их через забор во двор Коновалова, где их и нашли. А у Коновалова ещё было найдено несколько мешков краденой муки.

НОЯБРЬ

1 ноября 1904 года агентами полиции был изъят в ломбарде украденный велосипед стоимостью 160 рублей, который был похищен у чиновника удельного ведомства Ждань - Пушкина.
2 ноября 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что помощником полицмейстера Н. Д. Думаревским посланы были в Сызрань несколько карманных часов, отобранных по сомнению в принадлежности их подозрительным лицам. Часы посланы в виду того, что в Сызрани несколько времени назад совершена кража, и явилось подозрение, что отобранные нижегородской полицией часы присланы сюда для сбыта из Сызрани. Часы, действительно, оказались похищенными там.
5 ноября 1904 года, в ночь, по распоряжению Н. Д. Думаревского была произведена облава в ночлежных квартирах Миллионки в домах Заплатина, Плотникова и Смирнова. Были задержаны 25 лиц без паспортов и не имеющие права проживать в здешнем городе. Все эти лица будут высланы этапным порядком.

У мировой судьи 5 участка разбиралось дело об укрывательстве краденного по обвинению в этом нижегородского мещанина Коновалова, у которого в прошлом октябре месяце найдена была краденная мука. Мировой судья проговорил Коновалова к тюремному заключению на 4 месяца.
8 ноября 1904 года на Миллионке, агенты полиции задержали крестьянина Покровского уезда Обрубова, который разыскивался Владимирским окружным судом. Он будет выслан этапным порядком в губернский город Владимир.

Раскрыта кража, произошедшая в конце октября в доме Владимирской в Болотном переулке у дворянина С. С. Травина, на сумму до 800 рублей. Краденые вещи, два образка и крест на золотой цепочке были найдены у крестьянки Торговиной, по её словам она их приобрела у неизвестного молодого человека.

10 ноября 1904 года к помощнику полицмейстера Н. Д. Думаревскому явился мужчина средних лет и просил арестовать его. Неизвестны заявил, что он, крестьянин местечка Бытень, слонимского уезда, Н. К. Козелл, занимая в 1903 году должность околоточного надзирателя в варшавской полиции, где совершил крупную растрату казённых денег, после чего скрылся. С тех пор он был во многих городах, был в Сибири и т. д. и наконец решил отдать себя в руки правосудия. Козелл арестован.

Велосипед, представленный недавно в речную полицию, как неизвестно кому принадлежащий, доставлен в сыскное отделение. Последним установлено, что велосипед похищен у арзамасского мещанина Кащеева.

12 ноября 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что по поводу задержанного в Нижнем Новгороде бывшего околоточного надзирателя варшавской полиции Н. К. Козелл, помощником полицмейстера г. Думаревским сделан был по телеграфу запрос в Варшаву. Вчера оттуда получен ответ, что Козелл давно уже разыскивается варшавским окружным судом, вследствие чего задержанный будет отправлен из Нижнего Новгорода в Варшаву.

Скрывшись с должности околоточного надзирателя, Козелл уехал в Сибирь. Там ему удалось поступить в Томске на должность писца в губернской тюрьме, и затем он был представлен к назначению помощником начальника тюрьмы. В это время в Томск прибыл из Варшавы полицейский чиновник, лично знавший Козелла, и однажды во время занятий в канцелярии пришёл в тюрьму. Козелл немедленно решил бежать. Он встал из – за стола, храбро прошёл мимо варшавского знакомого и больше не появлялся в канцелярии, скрывшись в тот же день из Томска.

После этого Козелл был в Москве, где был с паспортом на имя Ф. О. Первозайтис, с этим паспортом он прибыл в мае в Нижний Новгород. Здесь он паспорт потерял и переселился на жительство в ночлежный Бугровский дом. Таким образом, он прожил здесь до ноября месяца, и тлько на днях в виду безвыходного положения решился отдаться в руки правосудия.

Агентами полиции раскрыта крупная кража, совершённая на днях на Малой Ямской улице в доме Андреева у В. М. Хлебникова на сумму около 1300 рублей. Воры были задержаны.

12 ноября 1904 года в первом уголовном отделении окружного суда проходило слушанье дело об убийстве иеромонаха Оранского монастыря Инокентия Надеждина. Обвиняемые: крестьяне Иван Яковлевич Еделев и Иван Фёдорович Тронов и мещанин Иван Фёдорович Назаров, в убийстве с целью ограбления; крестьяне Иван Иванович Опошин, Алексей Александрович Авдеев и Алексей Иванович Копытин в пособничестве; крестьянки Анна Ивановна Еделева и Евгения Павловна Копырина в укрывательстве свидетелей. Всего заявлено 50 человек свидетелей. В ходе судебного процесса известны подробности самого преступления и розыска преступников. Послушник Коробов опознал по фотокарточкам, представленным ему в сыскном отделении Ивана Яковлевича Еделева и Ивана Федоровича Назарова, обоих задержали в ночь на 28 февраля 1904 года. В Сормово Еделев прятался у себя на квартире под кроватью. Назаров находился у своей сожительницы Александры Удаловой, откуда он пытался сбежать через заднее крыльцо, но был задержан, у него был изъят револьвер и 50 патронов, поддельные паспорта и 140 рублей золотом. Затем в участке в голенище сапога Назарова обнаружено 800 рублей. Ещё до задержания начальник сыскного отделения Н. Д. Думаревский опрашивал Еделева о поездках в Оранский монастырь, но для арестов не хватало доказательств. После задержания, Анна Еделева дола показания Н. Д. Думаревскому о том, что в конце декабря 1903 года к ним пришла Евгения Копырина и предложила Еделеву пройти к ним. Еделев отправился на квартиру Копыриных и вернулся оттуда с Алексеем Копырины и крестьянином деревни Оранки Алексеем Авдеевым и Иваном Оношиным, родственником Копырина. У них состоялся разговор о нахождении у иеромонаха Оранского монастыря 80000 рублей в сундуке и как их можно похитить. Попытка преступников угостить иеромонаха вином с сонными каплями не увенчалась успехом. После убийства иеромонаха Авдеев и Онохин завязали спор о малости выделенной им доли. Иван Фёдорович Тронов, проживавший в Канавино, у Александры Колпаковой скрылся, но прислал её письмо, которое она принесла Н. Д. Думаревскому. Из письма стала ясно, что Тронов проживает в Камышине на квартире Христиана Долинера, где он и был задержан 10 марта 1904 года. Послушник Коробков опознал арестованного Тронова. 13 ноября 1904 года вердикт присяжных был следующим: Еделев, Назаров, Тронов виновны в убийстве. Анна Еделева признана виновной в укрывательстве. Евгения Копырина в укрывательстве преступления признана невиновной.

14 ноября 1904 года в 12 часов дня, объявлен приговор Окружного суда по делу об убийстве иеромонаха Оранского монастыря Инокентия. Приговорены к лишению все прав состояния и ссылке в каторжные работы: убийцы Еделев, Назаров и Тронов - на 71/2 лет каждый, пособники Авдеев, Оношин и Конырин первый на 5 лет и двое последних на 4 года каждый, укрывательница Еделева на 3 года. Подсудимая Копырина оправдана.

16 ноября 1904 года агентами полиции задержан на Балчуге крестьянин Береговых Новинок нижегородского уезда Н. И. Перевезенцев, продавший носильное платье. Оказалось, что вещи эти похищены утром из неизвестного дома близ Крестовоздвиженского монастыря. Перевезенцев руками взломав замок, забрался в пустую квартиру и взял несколько вещей носильного платья и ушёл. Об этой краже заявления ещё не поступило, так что дом, где она совершена, неизвестен.

17 ноября 1904 года нижегородские газеты сообщали, что на днях агенты полиции раскрыли три кражи. В гостинице «Дугарева» на Алексеевской улице, казанский мещанин В. А. Тренин пьянствовал в компании двоих мужчин. При появлении агентов полиции он бросил под стол кошелёк с деньгами и золотым кольцом, затем он попытался бежать, но был задержан. У него оказалось долото и заряженный пятью пулями револьвер. Как оказалось, он совершил крупную кражу в квартире Хлебникова на Малой Ямской улице. Тренин сшиб замок и, проникнув в квартиру, похитил золотых и серебряных вещей более чем на 1000 рублей, часть вещей Тренин успел сбыть торговцу с Балчуга всего за 100 рублей. В предъявленном Тренину торговце с Балчуга Ф. – он признал своего покупателя Александра, но у торговца вещей краденых не найдено. Вещи эти, как предполагают, Александр успел сбыть. Кроме того, Тренин сознался в краже вещей в доме Головина на Острожной улице у М. И. Щеглова. Вещи с этой кражи найдены в чайной А. Каримова, расположенной на углу Ошарской и Дворянской улице. Кроме этих вещей в чайной были найдены оксидированные дамские часы, с вензелем М. Д. Часы эти послужили поводом к раскрытию третьей кражи, совершённой у дворянина С. С. Травина в Болотном переулке. Часы оказались принадлежащими госпоже Травиной.

21 ноября 1904 года на днях чины полиции Рождественской части поздно ночью задержали агента сыскной полиции Королёва на рынке Балчуг с украденными им вещами в пьяном виде. Агент сыскной полиции покаялся, что совершил кражу под влиянием «душу веселящих» напитков.
22 ноября 1904 года, в сыскное отделение было доставлено много вещей изъятых у воров в Гордеевке: серебряные и оксидированные часы, цепочки, кресты и прочие. Кому принадлежат эти вещи неизвестно.

23 ноября 1904 года, ночью, агенты полиции в нижней части города задержали шесть лиц, не имеющих права проживания в Нижнем Новгороде. Задержаны: крестьянин Темниковского уезда В. Е. Парамонов., крестьянин Горбатовского уезда М. П. Ульянычев., крестьянин Балахнинского уезда П. И. Самолётов., крестьянин Варнавинского уезда Замыслов и крестьянин Княгиниского уезда И. Д. Кузнецов.

25 ноября 1904 года была раскрыта кража, совершённая у почётного гражданина М. И. Щеглова. Его украденные серебряные часы были отобраны агентами полиции у скупщика, краденного М. Алюкова.

27 ноября 1904 года агентами полиции был обнаружен похищенный товар со станции Ромодановской железной дороги. Украденный товар был зарыт преступниками в снег недалеко от станции.

30 ноября 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что в 1902 году совершено было в Нижнем Новгороде убийство на Нижней набережной Волги супругов Андреевых, содержателя гостиницы. По обвинению в убийстве задержан был крестьянин тамбовского уезда Иван Павлович Медков, который вскоре после задержания совершил побег из тюрьмы и до сих пор остаётся не разысканным.

Недавно помощником полицмейстера Н. Д. Думаревским разосланы были во многие города России и Сибири фотографические карточки Медкова. В ответ на это на днях получен ответ от начальника Ишимской тюрьмы в Западной Сибири: в присланной карточке смотрителем тюрьмы признан один арестант, содержавшийся в ишимском остроге в 1903 году за кражу лошадей. Но арестант содержался под другим именем. По выходе из ишимского острога он снова попал под суд за кражу и отправлен в тюрьму в город Петропавловск.

ДЕКАБРЬ

1 декабря 1904 года агенты полиции обнаружили в нежилом мезонине дома Ермилова на Новой Стройке украденные вещи: швейную машинку, шкуру оленя, дорожное меховое одеяло и волчий мех.

2 декабря 1904 года украденные вещи, обнаруженные в нежилом мезонине дома Ермилова на Новой Стройке, были опознаны, как похищенные у дочери арзамасского купца М. А. Пушковой месяц тому назад.

2 декабря 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что по распоряжению полицмейстера собраны сведенья о числе краж, бывших в Нижнем Новгороде с начала нынешнего года по 23 октября.
Всех краж в городе и заречной части было 1321, раскрыто из этого числа 496. В Нижегородской ярмарке было 173 кражи, раскрыто из них 130.

В общем числе краж в городе и на Ярмарке было крупных (от 300 рублей и выше), 64 на сумму 102429 рубля 42 копейки, из этого числа раскрыто 34 кражи на сумму 61291 рубль 92 копейки.
5 декабря 1904 года, ночью, помощником полицмейстера Н. Д. Думаревским была организована облава в ночлежных квартирах Миллионки и ночлежном приюте. Задержано 245 человек беспаспортных. Более 100 человек будут высланы из Нижнего Новгорода этапным порядком.
8 декабря 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала о мобилизации, выдержка: «Телеграмма о мобилизации в Нижегороской губернии была получена ещё накануне вечером. Немедленно в городском полицейском управлении собрались пристава городских частей, которые, под руководством помощника полицмейстера А. А. Знаменского, стали проверять мобилизованные списки, полученные от уездного воинского начальника, и вообще приводит в порядок все дела по мобилизации. Работы были закончены к 7 часам утра, после чего в каждой части начали производить выдачу приходившим чинам запаса призывных карт под наблюдением помощников полицмейстера: в 1 – й Кремлёвской части – г. Игнатьев, во 2 – й Кремлёвской части – г. Думаревский и Рождественской – г. Знаменского. В последней части, для большого удобства, выдача призывных карт производилась в Бугровском ночлежном приюте».
9 декабря 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что помощником полицмейстера Н. Д. Думаревским, в ответ на посланные в полицию других городов запросы о розысках бежавшего из нижегородской тюрьмы в ноябре месяце арестанта Веселова, вчера получено сообщение, что Веселов (ограбивший в Ярмарку 1903 года купца Воеводского) задержан в городе Кинешме.
10 декабря 1904 года агенты полиции раскрыли кражу, совершённую у С. В. Беньковской. Украденные вещи были изъяты на Миллионке.

14 декабря 1904 года, в чайной «Дугарева», агентами полиции был задержан броницкий мещанин И. А. Чижик. Он сбывал векселя, выданные на имя матери Н. П. Сергеевой. На убийство Сергеевой недавно покушались, векселя были похищены из дома Сергеевой расположенного на Большой Покровской улице. Векселя эти хранились у пострадавшей в сундуке, который во время совершения преступления был взломан. Векселя на крупную сумму - до на сумму 10000 рублей. Задержанный Чижик, как оказалась, успел сбыть эти векселя.

15 декабря 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что третьего дня отправлено из Нижнего Новгорода по железной дороге 308 лошадей (обоз первого разряда), взятых в здешнем городе по объявленной частичной воинской мобилизации на прошлой неделе. Лошади отправлены в 3 сапёрный гренадёрский полк и в 237, 238, 239 и 240 запасные батальоны.

Приём лошадей произведён особой комиссией, под председательством помощника полицмейстера Н. Д. Думаревского. За каждую взятую лошадь уплачено владельцам по 105 рублей.
21 декабря 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что на днях в ломбарде разыскана шуба, похищенная в доме А. А. Смирнова на Малой Покровке. В этой краже обвиняется крестьянский мальчик Н. И. Сурин, который по доставлении в городское полицейское управление сознался помощнику полицмейстера Н. Д. Думаревскому в совершении ещё двух краж в Кулибинском ремесленном училище.

21 декабря 1904 года газета «Нижегородский Листок» сообщала, что вечером в прошлую субботу (19 декабря) недалеко от дровяного склада «Гнеушева», за народным домом в сугробе был обнаружен полицией 2- й Кремлёвской части возчик из керосинового склада «Константинова» крестьянин лукояновского уезда Иван Матвеевич Савотин в бесчувственном состоянии, весь окровавленный, с зияющими ранами на голове и лице. Доставленный в губернскую земскую больницу, он, не приходя в сознание, в скором времени умер. Сумки с деньгами при нём не оказалось, что дало повод предположить убийство с целью грабежа.

Вчера помощнику пристава 2 – й Кремлёвской части г. Барову и околоточным надзирателем Никольским в ночлежной квартире Кузнецова в доме Заплатина на Ошаре удалось задержать двух убийц Савотина, которые оказались бывшими рабочими из керосинового склада «Константинова». Выяснилось, что Сигачёв и Кородченков за пять дней до убийства возчика были уволены из склада за нетрезвое поведение. Оба арестованы и переданы судебной власти.

24 декабря 1904 года агентами полиции, в доме Вялова на квартире Позлышева произведено задержание братьев М. и Р. Ульянычевых и И. Баныгина. Они подозреваются в краже, совершённой на днях в деревне Попадьине горбатовского уезда. Там воры проникли в кладовую купеческого сына Стешова и, взломав 12 сундуков, похитили имущества на 1500 рублей. Часть вещей теперь найдена в Нижнем Новгороде, из задержных двое сознались в краже.

25 декабря 1904 года декабря околоточной надзиратель 2 - й Кремлёвской части Никольский, передал в сыскную часть подозреваемых в убийстве возчика керосина Савотина. Им были задержаны бывшие служащие этого завода А. Сигачёв и крестьянин Княгининского уезда А. П. Кородченков. Во время проведения дознания Н. Д. Думаревский сумел добиться признания от этой пары. Готовясь к убийству, Коротченков купил на Балчуге топорик за 2 рубля 20 копеек, кроме того по дороге ещё и нашли тяжёлый камень. Когда преступники увидели повозку с Савотиным, они поравнялись с ним и стали наносить ему удары топором и камнем. Лошадь в это время бросилась в сторону, но убийцы догнали повозку и продолжали наносить смертельные удары. Основной целью убийц являлись деньги, вырученные за продажу керосина. В кошельке убитого, преступники обнаружили две пятирублёвые монеты, а в кожаной сумке до 80 рублей. Затем они направились в город, где переночевали на Миллионке, а наследующий день приобрели сундучок и упаковали в него сумку с деньгами убитого возчика. Этот сундучок они отнесли на Бурнаковку к одному из родственников убийц. Агенты полиции изъяли сундучок с находящейся внутри сумкой и 80 рублями покойного Савотина. Сигачёв и Кородченков были отправлены в первый корпус тюрьмы.

29 декабря 1904 года газета «Волгарь» сообщала, что агентами полиции в одной из квартир, при розыске кражи, обнаружена фабрикация паспортов. Для этой цели брались старые, просроченные паспорта, на которых вытравливался весь текст, кроме подписи должностных лиц и печати. Таким образом получался совершенно чистый бланк паспорта, но с готовой подписью лиц и печатью. Таким образом получался совершенно чистый бланк паспорта, но с готовой подписью лиц, выдавших паспорт и с казённой печатью. Вытравление текста делалось так искусно, что с первого взгляда трудно было узнать, что это не новый бланк.



Читайте далее:

• О состоянии преступности в Нижегородской губернии в 1894-1908 годах и работе сыскного отделения Нижегородской полиции
• Работа сыскного отдела при Нижегородском городском управлении полиции за 1894 г.
• Работа сыскного отдела при Нижегородском городском управлении полиции за 1895 г.
• Работа сыскного отдела при Нижегородском городском управлении полиции за 1896 г.
• Работа сыскного отдела при Нижегородском городском управлении полиции за 1897 г.
• Работа сыскного отдела при Нижегородском городском управлении полиции за 1898 г.
• Работа сыскного отдела при Нижегородском городском управлении полиции за 1899 г.
• Работа сыскного отдела при Нижегородском городском управлении полиции за 1900 г.
• Работа сыскного отдела при Нижегородском городском управлении полиции за 1901 г.
• Работа сыскного отдела при Нижегородском городском управлении полиции за 1902 г.
• Работа сыскного отдела при Нижегородском городском управлении полиции за 1903 г.
• Работа сыскного отдела при Нижегородском городском управлении полиции за 1904 г.
• Работа сыскного отдела при Нижегородском городском управлении полиции за 1905 г.
• Работа сыскного отдела при Нижегородском городском управлении полиции за 1906 г.
• Работа сыскного отдела при Нижегородском городском управлении полиции за 1907 г.
• Работа сыскного отдела при Нижегородском городском управлении полиции за 1908 г.
• Работа сыскного отдела при Нижегородском городском управлении полиции за 1909 г.

Просмотров: 4686

statehistory.ru в ЖЖ: