Приказом наместника его императорского величества на Дальнем Востоке от 12 марта 1904 года за № 239 на командира 3-го Сибирского армейского корпуса генерал-лейтенанта Стесселя временно возложено было по высочайшему повелению руководство сухопутной обороной района Порт-Артур — Кинчжоу с подчинением ему коменданта крепости Порт-Артур и всех войск, в этом районе расположенных, и предоставлением ему, по званию начальника обороны Квантунского укрепленного района, прав и обязанностей командира отдельного корпуса в военное время, но с непосредственным подчинением его командующему Маньчжурской армией. Такое временное подчинение крепости начальнику полевых войск, несомненно, имело целью придать большое единство действиям при обороне всего Квантунского полуострова и должно было прекратиться с отступлением полевых войск в район крепости, так как закон, возлагая на коменданта крепости чрезвычайную ответственность за оборону ее, дает ему полную самостоятельность и обширные права, безусловно необходимые для успешного исполнения возлагающейся на него задачи. (Положение об управлении крепостями. Прик. по воен. вед. 1901 г. JNS 358). О таковом восстановлении прав коменданта с момента фактического упразднения Квантунского укрепленного района не было оговорено в приказе наместника его императорского величества на Дальнем Востоке от 12 марта 1904 года № 239, вследствие чего генерал-лейтенант Стессель и по отступлении полевых войск в район крепости остался высшим ее начальником. Однако доклады, по поручению коменданта крепости, генерал-лейтенанта Смирнова, Генерального штаба подполковника Гурко и капитана Одинцова вызвали у командующего Маньчжурской армией, генерал-адъютанта Куропаткина, сомнение в соответствии генерала Стесселя своему положению, почему и по соглашению с наместником генерал-адъютант Куропаткин, сначала телеграммой от 5 июня 1904 года, повторенной 17 того же июня, а затем письмом от 19 июня предложил генералу Стесселю сдать командование в крепости Порт-Артур коменданту ее, а самому прибыть избранным им путем в Маньчжурскую армию. Копии указанных телеграмм отправлены были, для сведения, коменданту крепости, но таковым получены не были; телеграммы отправлялись через Чифу и Инкоу, но через кого именно — неизвестно.
Генерал-лейтенант Стессель приказания командующего армией — сдать командование генерал-лейтенанту Смирнову и выехать из Порт-Артура не исполнил, а 21 июня отправил генерал-адъютанту Куропаткину письмо, в котором, прося его оставить в крепости в прежнем положении, выставил себя душою обороны ее и доказывал, что ему невозможно сдать командование. По получении этого письма со стороны генерал-адъютанта Куропаткина дальнейших попыток к отозванию генерала Стесселя не было сделано, и последний оставался главным руководителем обороны крепости до сдачи ее японцам.
Спрошенный при следствии в качестве обвиняемого и не признавая себя виновным в удержании за собою командования крепостью Порт-Артур, вопреки распоряжения начальства, генерал-адъютант Стессель объяснил, что телеграмм генерал-адъютанта Куропаткина от 5 и 17 июня он не получал, а письмо его от 19 июня получил; на это письмо он 21 того же июня ответил, что выехать ему из Порт-Артура в то время трудно было, что выезд его дурно повлияет на войска и ближайших его сотрудников, генералов Фока, Кондратенко и Никитина. Не получив на свое письмо ответа, а неоднократно получив затем в августе и сентябре месяцах телеграммы генерала Куропаткина с выражением лично ему и войскам благодарности за многочисленные бои, он, генерал Стессель, утвердился в том мнении, что отозвание его отменено.
В приложенном к делу письме генерала Стесселя от 21 июня, между прочим, выражено, что генерал Стессель лично неоднократно просил наместника разрешить ему выехать к корпусу, когда это еще возможно было, но наместник ему постоянно отказывал, и что если генерал Куропаткин все же признает отъезд его из крепости необходимым, то он, генерал Стессель, сочтет долгом принять все меры к выполнению этого требования.
Показаниями допрошенных свидетелей установлено следующее:
Подполковник Гурко и капитан Одинцов подтвердили, что комендант крепости, генерал Смирнов, поручил им додоложить командующему армией, а первому из них — и наместнику, о прениях, существовавших между генералом Смирновым и генералом Стесселем, о том, что генерал Стессель вмешивается в распоряжения коменданта, а также высказал мнение о генерале Стес-селе, как о человеке трусливом и неспособном вести дело обороны; поручение это они, подполковник Гурко и капитан Одинцов, исполнили: первый — 17 мая, а второй — 4 июня.
Генерал-адъютант Куропаткин показал, что первая телеграмма о передаче командования в крепости коменданту была отправлена генералу Стесселю 5 июня, когда порт Инкоу был еще в наших руках и наши миноносцы ходили из Порт-Артура в Инкоу и обратно; с 12 июля, с отступлением от Дашичао, Маньчжурская армия была отрезана от Порт-Артура и потому сообщение являлось чисто случайным. К ответному письму генерала Стесселя он, генерал Куропаткин, отнесся с доверием, доложил содержание его наместнику и уже более не настаивал на отозвании генерала Стесселя, который, как показали последующие события, оправдал оставление его в крепости, действуя дружно с генералами Кондратенко и Фоком, что подтверждало обладание им необходимым авторитетом. Оставление генерала Стесселя в Порт-Артуре вполне одобрил и наместник, признавший прибытие генерала Стесселя к армии после потери Инкоу невозможным.
Генерал-адъютант Алексеев удостоверил, что, получив 3 июня 1904 года, вследствие своего запроса, телеграмму от адмирала Витгефта с неблагоприятным отзывом о генерале Стесселе, он немедленно сообщил о том генералу Куропаткину, выразив вместе с тем согласие на отозвание генерала Стесселя из Порт-Артура. О действительном отозвании генерала Стесселя ему генерал Куропаткин не доносил, но он не предполагал, чтобы в таком важном деле могло последовать изменение; он, генерал-адъютант Алексеев, признает себя виновным в недосмотре в этом случае.
Бывший начальник штаба укрепленного района генерал-майор Рейс удостоверил, что телеграмму генерала Куропаткина от 5 июня дешифровал он, а эта телеграмма потом передана была генералу Стесселю.
Наконец, по словам генерал-лейтенанта Смирнова, он никаких телеграмм от генерала Куропаткина о передаче ему командования в крепости не получал.
<< Назад
Вперёд>>
