Отказы другим родственникам
"Приела Юрьй Львовичь посол свой ко строеви своему, князю Володимеру, река ему: "господине, строю мой! Бог ведает и ты, како ти еемь служил со всею правдою своею, имел тя еемь, аки отца собе, абы тобе сжалилося моее службы. А ныне, господине, отець мой прислал ко мне, отнимаеть у мене городы, что ми был дал, Белз, и Нервен, и Холм; а велит ми быти в Дорогычине и Мелнице. А бью челом Богу и тобе, строеви своему, дай ми, господине, Берестий, то бы ми сполу было". Володимер же рече послу: "сыновче, рци, не дам. Ведаешь сам, оже я не двоюречю, ни я пак ложь был, а Бог ведаеть и вся поднебесная, не могу порушити ряду, что еемь докончал с братом своим Мьстиславом: дал еемь ему землю свою всю и городы и грамоты еемь пописал", с теми словы отряди посла сыновца своего... Приела же потом к Володимеру Лев епископа своего Перемышлескаго, именем Мемнона. Слуги же его поведаша ему: "владыка господине, приехал". Он же рече: "который владыка?" Они же поведоша: "перемышлеский, ездить от брата, ото Лва" Володимер же, бе разумеа древняя и задняя, на што приехал посла по него. Он же войде к нему и поклонився ему до земле, река: "брат ти ся кланяеть". И веле ему сести. И нача посолство правити. "Брат ти, господине, молвить: "стрый твой, Данило король, а мой отец, лежить в Холме, у святей Богородици, и сынове его, братьа моа и твоя, Роман и Шварно, и всих кости туго лежать. А ныне, брате, слышим твою немочь великую, абы ты, брат мой, не изгасил свече над гробом стрыя своего и братьи своей, абы дал город Берестий: то бы твоя свеща была!" Володимер же разумея притче и темно слово и повестив со епископом много от книг, зане бысть книжник велик и филосф, акого же не бысть во всей земли и по нем не будеть, и рче епископу: "брате, рцы, Лве княже! ци без ума мя творишь, оже бых не разумел сей хитрости ци мала ти, рци, своя земля, оже Берестья хочешь, а сам держа княжения три; Галичкое, Перемышльское, Бельзское, да нету ти сыти! А се пак мой, рци, отець, а твой стрый лежить во епископьи у святой Богородици в Володимере, а много ли есь над ним свечь поставил? Что есь дал, который город, абы то свеча была? Оже, рци, просил еси живым, а аже пак мертвым просиши! Не дам, не реку города, но ни села не возмешь у мене. Разумею я твою хытрость, не дам". Володимер же, одарив владыку, отпусти и, зане бысть не бывал у него ни колиже" (Ипат. 1288).
По смерти Владимира Юрий занял было Берестье; но ввиду решительного намерения Мстислава отстаивать не-прикосновенность отказанной ему волости вынужден был уступить его дяде.
Подобно Владимиру и переяславльский князь Иван Дмитриевич отказал свою волость младшему дяде, Даниилу Московскому, помимо старшего, Андрея Владимирского: "того бо паче всех любляше", как объясняет летописец это предпочтение. Очень вероятно, что этот отказ был также результатом предварительного соглашения, так как Даниил Московский и Иван Переяславльский находились в союзе единения и в войнах помогали друг другу. Андрей не менее Льва желал увеличить свои владения открывшимся наследством и поспешил было по смерти Ивана занять Переяславль своими наместниками; но они "сбежали" при приближении наместников Даниила, за которым и остался этот город.
Из этих случаев следует, что завещательные распоряжения князей не ограничивались правами родственников ближайших степеней.
<< Назад Вперёд>>