Свидетельства летописи о вечевых собраниях в Полоцке
"И тако Полочане стснувшиси выгнаша Давыда и с сынми и поемше Рогволода идоша к Мстиславу, просяще и собе князем. И створи волю их Мстислав. И поимше Роговолода ведоша и Полотьску" (Лавр.).
Этим кратким известием и ограничивается сообщение летописца о весьма крупном перевороте, о причинах которого он не нашел нужным сказать и одного слова. Полочане выгнали своего князя и заменили его другим. Этот, на наш взгляд, беззаконный и революционный поступок был одобрен могущественным князем Киевской волости, Мстиславом Великим. Как это могло случиться? Скупой на слово летописец не только не объясняет этого, он даже не находит нужным сказать, что в Полоцке собралось вече и рассуждало о перемене князя. Причина переворота заключается, надо думать, во вражде киевского князя с князьями кривичей; этой враждой, конечно, и был вызван поход Мстислава в землю кривичей. Чтобы устранить причину к войне, полочане изгоняют прежнего князя и сажают на его место нового, на избрание которого соизволяет сильный сосед. И здесь, как и в других волостях, народ старается приспосооиться к княжеским усобицам. Найти золотую середину ему, однако, не удалось ни в Полоцке, ни в других местах.
В половине XII века княжил в Полоцке Рогволод Борисович, племянник Рогволода, о котором только что была речь. В 1151 г. он чем-то не угодил полочанам и был свергнут и заменен другим князем. Вот краткий рассказ летописца об этом новом перевороте, также одобренном одним из соседних князей, Святославом Ольговичем Черниговским.
"Том же лете яша полочане Роговолода Борисовича, князя своего, и послаша Меньску и ту и держаша у велице нужи, а Глебовича (надо полагать, Ростислава, двоюродного брата Рогволода) собе уведоша. И послашася полотьчане к Святославу Ольговичю с любовью, яко имети отцом собе и ходити в послушаньи его; и на том целоваша хрест" (Ипат.).
Мы очень далеко ушли от XII века, и события этого времени кажутся нам малопонятными. Полочане так легко меняют своих князей, как будто бы дело шло о перемене кого-нибудь из мелких должностных лиц. Какое участие принимал в этом деле Святослав Ольгович, еще менее ясно, чем участие Мстислава Владимировича в событиях 1127 г. Святослав Ольгович не был во вражде с Рогволодом. По освобождении из заключения Рогволод нашел даже приют у Святослава, а в 1159 г. Святослав оказал помощь Рогволоду в приискании новой волости. Ясно только то, что Святослав в революционном, на наш взгляд, поступке полочан ничего не видит революционного и принимает их как почтительных детей под свое покровительство, несмотря на опасный пример неповиновения. Нельзя же отрицать, что практика полочан могла подействовать заразительно и на собственных подданных Святослава. Были, конечно, достаточные причины, которые заставляли князей терпеть такие порядки и даже одобрять их.
Что же касается полочан, то их поведение легко объясняется непостоянством народной любви и ненависти. Испытал на себе это непостоянство и Рогволод: в сороковых годах он посажен был на стол полочанами, в 1151 г. изгнан, а в 1159 г. снова призван с радостью. Мы приведем целиком все место летописи, относящееся к этому второму призванию. В нем встречается указание на вечевую жизнь и другого города Полоцкой волости, Друцка. Оно во многих отношениях знаменательно.
"Том же лете иде Рогволод Борисович от Святослава от Ольговича искать собе волости, поемь полк Святославль, зане не сотвориша милости ему братья его, вземше под ним волость его и жизнь его всю. И приехав к Случьску, и нача слатися ко дрьючаном. Дрьючане же ради быша ему, и приездяче к нему вабяхуть и к собе, рекуче: "поеди, княже, не стряпай, ради есме тобе: аче ны ся и с детьми бити за тя, а ради ся, бьем за тя". И выехаша противу ему более 300 лодий дрючан и полчан, и вниде в город с честью великою, и ради быша ему людие; а Глеба Ростиславича выгнаша и двор его разграбиша горожане и дружину его. И приде же Глеб к отцю (в Полоцк). И мятежь бысть велик в городе, в полчанех, мнози бо хотяху Рогволода. Одва же установи людие Ростислав, и одарив многими дармы и води я к хресту, а сам иде с Всеволодом и с Володарем и с всею братьею на Рогволода к Дрьютьску. Рогволод же затворися в городе, и бьяхуться крепко и много от обоих падаху, дрьючане же укаривахуть много. И створи мир Ростислав с Рогволодом и целоваша хрест межи собою, и прида волости Рогволоду. И воротися Ростислав с братиею в свояси. Том же лете свет зол свещаша на князя своего полочане, на Ростислава на Глебовича, и тако преступиша хрестное целование. На том бо целовали хрест к нему, яко ты нам князь еси и дай ны Бог с тобою пожити, извета никакого же до тебе доложити и до хрестнаго целования. И тако сступиша еже рекше, и послашася в тайне к Рогволоду Борисовичю Дрьютьску, рекуче ему: "княже наш сгрешили есть к Богу и к тобе, оже встахом на тя без вины и жизнь твою всю разграбихом и твоея дружины, а самого емше выдахом тя Глебовичем на великую муку; да аше ны не помяниши всего того, иже створихом своим безумием, и хрест к нам целуеши, то мы людие твое, а ты еси нашь князъ; а Ростислава ти, емше, вдамы в руце, а еже хощеши, то сотвориши ему". Рогволод же целова к ним хрест на том, яко не помянута ему всего того, и отпусти я в свояси. И бяху приятеле Ростиславу от полцан и известша Ростислава оже хотять и яти. И начаша Ростислава звати льстью у братьщину к святе Богородици к Старей, на Петров день, да ту имуть и. Он же еха к ним, изволочив ся в броне под порты, и не смеша на нь дьрьзнути. Наутрии же день начаша и вабити к собе, рекуче: "Княже! поеди к нам, суть ны с тобою речи; поеди же к нам в город", бяшять бо князь в то веремя на Белцици. И рече Ростислав послом: "а вчера есмь у вас был, а чему есте не молвили ко мне, а что вы было речи?" Обаче без всякаго извета еха к ним у город. И се погна из города детьский его противу ему: "не езди, княже, вече ти в городе, а дружину ти избивають, а тебе хотять яти". И ту воротися опять и свкупися весь с дружиною на Белчици, и оттуда пойде полком к брату к Володареви Меньску, и много зла створи волости Полотьской, воюя, и скоты, и челядью. И послашася полчане по Рогволода Дрьютьску, и вниде Рогволод Полотьску месяца июля, и седе на столе деда своего и отца своего с честью великою. И таки быша ради полочане" (Ипат.).
Рогволод, изгнанный в 1151 г. из Полоцка и не получивший ничего от родственников, которые завладели всем его имуществом, решается в 1159 г. сам поискать себе волости. Он входит в сношение с дручанами, несмотря на то, что у них не было недостатка в князе. Друцк принадлежал к Полоцкому княжеству и имел посадника в лице сына полоцкого князя, Глеба Ростиславича. Летописец не объясняет мотивов, которыми руководились дручане; он говорит только, что они рады были предложению Рогволода и стали звать его к себе в качестве самостоятельного князя. Рогволод вошел в город, а Глеб бежал к отцу в Полоцк. Полоцкое княжение распалось, таким образом, на две части, которые и вступили немедленно в войну между собой. Ростислав не хотел терпеть умаления своих владений и пошел со всеми братьями на Рогволода к Друцку. Но дручане оказали своему новому князю такую энергическую поддержку, что Ростислав вынужден был не только заключить с противником мир, но и увеличить его владения. Разделение полоцкого княжения было, таким образом, признано и полоцким князем.
Что же происходило в это время в главном городе волости, в Полоцке? Рогволод имел приверженцев и среди поломан; они соединились с дручанами и помогли ему утвердиться у них в городе. После замирения Ростислава с Рогволодом они собрали вече в Полоцке и склонили полочан передать власть Рогволоду, а своего князя выдать ему в полное распоряжение. Ростислав ушел из Полоцка, воюя волость, а Рогволод сел с великою честью на столе деда и отца.
Мотивов низложения одного князя и призвания другого летописец не приводит. С некоторою подробностью он останавливается лишь на раскаянии полочан по поводу изгнания Рогволода в 1151 г. и приводит любопытнейшую черту: полочане горюют о том, что восстали на Рогволода, ограбили его и выдали Глебовичам (вновь призванному тогда князю, Ростиславу, и его братьям) на великую муку без всякой вины с его стороны. По мнению полочан, князь может быть виноват; в этом случае они считают себя вправе восстать на него.
Описанные тревожные события протекли не в молчании, действующие лица постоянно обменивались мыслями. Тут, конечно, высказывались и мотивы, почему одни были за Рогволода, другие за Ростислава. Но все это мало занимало летописца. Он сохранил только намек на этот живой обмен мыслей: во время осады Друцка дручане много укоряли осаждавших. Недовольство Ростиславом обнаружилось в Полоцке, как только Рогволод занял Друцк. Что же делает Ростислав? Берет под свою стражу недовольных и предает их суду, как бы следовало? Нет, он успокаивает их подарками и приводит ко кресту, входит с ними в соглашение. Тем дело и оканчивается.
<< Назад Вперёд>>
