С. Козлов. Спасибо за чай
Тот, кто служил в Афганистане, знает, насколько там сложная эпидемиологическая обстановка. Провинция Кандагар была одним из наиболее неблагоприятных районов в этом отношении. Что там только не вытворяли медики «мотострелецкой» бригады для того, чтобы снизить заболеваемость в подразделениях! Одно время они так постарались с хлорированием водопроводной воды, что ею можно было запросто подписывать солдатское обмундирование. Тем не менее, ежегодно осенью в Кандагаре начинались эпидемии с акцентом то на тиф, то на желтуху.
Эпидемиологи говорили, что уровень зараженности питьевой воды, берущейся даже из недр, превышает по зараженности наши российские сточные воды. Можете себе представить, какой «шухер» начался в медроте семидесятой омсБр, когда до них дошла весть, что в Кандагар приезжает главный эпидемиолог Вооруженных Сил СССР генерал-лейтенант Юров.
Судя по отзывам людей, некогда переживших его приезд, дед он был неглупый и очень грамотный, но... крутой. Сам в прошлом фронтовик, он «задирал» младших братьев «по цеху» без сожаления за нерадивость и упущения в борьбе с эпидемиями.
Само собой разумеется, что боялись его не только эпидемиологи. «Шашка», которой он периодически размахивал, была такого размера, что под нее легко могли попасть и просто рядом стоящие, не говоря уже о командире медроты и начальнике медслужбы соединения. Поэтому подготовка встречи высокого начальника по значимости могла сравниться лишь с подготовкой к празднованию о 100-летия со дня рождения Великого и Простого. Мыть и чистить начали заранее. Для больных получили абсолютно новые пижамы и постельное белье, но не выдавали до дня X.
и вот, наконец, он наступил. В медроте, в связи с прибытием Юрова, с утра на входе выставили наблюдателя. В его обязанности входило своевременное предупреждение начальства о приближении генерала.
Все участники были проинструктированы и знали свою роль «от и до». Несколько раз подавался сигнал тревоги, по которому больные, одетые в хрустящие «нулевые» пижамы, рассаживались на стулья в палатах и начинали изображать чтение советской периодики. На кровати ложиться было запрещено строго-настрого. Они были застелены таким же «нулевым» постельным бельем. И белье, и пижамы по окончании шоу необходимо было сдать обратно, сложив по первоначальным складкам. Поэтому производство лишних движений в новых пижамах не рекомендовалось, и больные двигались, подобно роботам.
Так же, по сигналу тревоги, обильно смачивался пол, который, разумеется, до этого был вымыт. Но кто об этом догадается, если он сухой, а высыхал он при температуре + 45° в тени практически сразу. Врачи и медсестры занимали свои рабочие места.
Но Юров проходил мимо.
В ходе одной их таких «тренировок» анестезиолог роты Толик Азбаров вдруг спросил:
— Мужики, а Юров курит?
Кто-то вспомнил, что курит. Но что именно курит, чтобы предложить, никто не знал. Поэтому решили: пусть уж курит свои. Но если курит, то нужна пепельница и принести ее, вроде бы, не проблема. Однако выставить пепельницу — значит показать, что в медроте курят, а курить в лечебных учреждениях запрещено.
После долгих сомнений и терзаний решили, что если закурит, то подадут «чашку Петри». И на пепельницу похожа, и медицинский аксессуар.
И тут Азбарова опять осенило:
— Мы же совсем забыли, что Юров большой любитель и знаток чая! Ребята, у кого есть «индийский со слоном»?
«Индийского» ни у кого не оказалось.
Начали искать хоть что-нибудь приличное. Наконец Зинка, хирургическая сестра, вспомнила:
— Ну, есть у меня какой-то. Пьем в комнате с девчонками, вроде неплохой. Но упаковки никакой нет. Трофейный. Знакомые ребята из десантно-штурмового батальона с операции привезли.
— Все равно ничего другого нет. Тащи! — скомандовал Азбаров.
Пока Зинаида бегала за чаем, в роту пришел Юров.
Представление началось. Несмотря на страхи, все вроде прошло без срывов. Обойдя помещения медроты, генерал сел посмотреть документацию и закурил. К нему «мухой» полетел кто-то из врачей и поставил на стол «чашку Петри». Юров стряхнул пепел и одобрительно кивнул.
— Не хотите ли чаю? — спросил командир роты.
— Не откажусь, — ответил он.
Командир вышел, чтобы дать соответствующие указания.
Спустя некоторое время в ординаторскую вошла Зинаида на своих длинных ногах. Максимально укороченный, якобы в связи с жарой, халат выгодно подчеркивал их стройность. Поставив на стол чай и сахар, она удалилась. Генерал, хоть и пожилой, но мужчина, по достоинству оценил и это, проводив ее взглядом.
Юров пил чай без сахара, как истинный ценитель, и все переживали, понравится ли ему трофей. Но и здесь все обошлось.
Когда перед его уходом Зинка снова вошла в ординаторскую, чтобы убрать со стола, генерал, улыбнувшись по-доброму, сказал:
— Большое спасибо за чай.
Немного смутившись, Зинка проворковала:
— Извините, что не «индийский».
— «Индийского» я и в Москве напьюсь. Это же «Липтон», — усмехнулся Юров и вышел.
<< Назад Вперёд>>
