Русская фабрика в прошлом и настоящем. Историческое развитие русской фабрики в XIX веке

Вотчиннная фабрика. - Уменьшение числа фабрик с принудительным трудом в 30-х и 40-х годах. - Рабочие из дворовых и крепостных крестьян. - Отношение правительства к вотчинным фабрикам. - Посессионная фабрика. - Элементы, из которых образовался класс посессионных фабричных рабочих. - Положение рабочих на различных посессионных фабриках. - Мероприятия правительства по отношению к посессионным фабрикам. - Проект министерства внутренних дел 1811 г. - "Положения" важнейших посессионных фабрик. - Изменение взглядов правительства на желательность сохранения посессионных фабрик. - Неудобства посессионного владения. - Упадок посессионной фабрики. - Законодательные меры. - Ликвидация посессионного фабричного владения. - Положение бывших фабричных крестьян при переходе в свободное состояние.

Русская фабрика, возникшая под непосредственным влиянием правительства, первоначально основалась на принудительном труде. Я уже говорил, что даже в начале XIX века число несвободных рабочих на фабриках превосходило число вольнонаемных. По данным 1804 г., из 95 202 всех рабочих на фабриках вольнонаемных было 45 625, т.е. меньше половины. Что же такое представляла из себя фабрика, пользовавшаяся принудительным трудом?

Прежде всего нужно заметить, что фабрики этого рода распадались на две совершенно особые группы - вотчинные и посессионные. Первые принадлежали только дворянам; так как крепостное право предоставляло помещику свободу распоряжаться трудом своих крепостных, то, понятно, помещик мог употреблять крепостных и на фабричные работы. Посессионными фабриками назывались такие, которые получили от правительства пособие землей, строениями, рабочими людьми или были устроены на счет денежных сумм, отпущенных казной в пособие без возврата, или же получили дозволение на покупку крестьян, если владельцы их по званию своему не имели на это права¹. Как будет выяснено ниже, юридическое положение фабричных на посессионных фабриках было совершенно иным, чем на вотчинных.

Вотчинные фабрики появились в большом числе во второй половине XVIII века, когда дворянство поняло выгоду фабричной промышленности и стало устраивать фабрики в своих поместьях. Я приводил выше жалобы купечества в екатерининской комиссии на то, что дворяне устраивали фабрики, на которых работы производились крепостными. В первой четверти XIX века число таких фабрик было очень велико.



Мы видим, что весьма значительная часть фабричных рабочих были крепостными фабрикантов. Число крепостных рабочих было особенно велико на суконных фабриках, где крепостных было значительно более половины всех рабочих. Как я говорил выше, суконные фабрики, самые старинные в России, были по преимуществу дворянскими фабриками. Число мелких полотняных фабрик в дворянских имениях также было очень велико, но эти фабрики по большей части не попадали в официальные отчеты, и по этой причине на полотняных фабриках значится сравнительно немного крепостных. На стальных и чугунных заводах, как и на суконных фабриках, крепостные превышают половину всех рабочих. На фабриках писчей бумаги крепостные составляли менее половины всех рабочих, а на хлопчатобумажных, шелковых, канатных, кожевенных фабриках и заводах крепостных рабочих было очень мало: это были купеческие и крестьянские фабрики.

Что же такое представляли собой вотчинные фабрики? К сожалению, об этих фабриках мы знаем очень немного. В 1803 г. правительство собирало подробные сведения о посессионных фабриках, числе рабочих на них, заработной плате, времени работы и пр. При этом случайно были доставлены и сведения по некоторым вотчинным фабрикам с крепостными рабочими. Из этих случайных данных видно, что на некоторых вотчинных фабриках рабочие работали без всякой платы - "брат на брата", т.е. разделялись на две смены, каждая из которых поочередно работала на фабрике, в то время как другая оставалась дома. В этом случае, следовательно, фабричная работа исполнялась так же, как и всякая другая барщина. Таким образом были распределены рабочие, например, на суконной фабрике кн. Барятинского в Рязанской губернии, Пронской округи; на фабрике работало 292 мужчины и 264 женщины, причем рабочие увольнялись на два месяца в году от фабричных работ для сенокоса и уборки хлеба. Так же была организована работа и на суконной фабрике Скопинского уезда, оберпровиантмейстера Окулова³; но в большинстве случаев крепостные фабричные получали заработную плату иногда только деньгами, иногда же деньгами и предметами потребления; нечего и говорить, что заработная плата крепостных рабочих была значительно ниже, чем вольнонаемных рабочих.

В своей известной записке "О крепостном состоянии в России” Заблоцкий-Десятовский приводит пример суконной фабрики, устроенной в Нижегородской губернии помещиком П., на которой работали "месячники" - крестьяне без всякой платы. Устроив в своем имении фабрику, помещик уничтожил ббльшую часть крестьянской запашки. "Мужики не привыкли к работе, - замечает Заблоцкий, - дело отправляется худо, их наказывают, не выполнившего урок секут и сажают в воскресенье на работу. По отзывам соседей, все эти люди точно вышедшие из тюрьмы. Многие из них находятся в бегах"⁴. На других вотчинных фабриках, которые перечисляет Заблоцкий, рабочие получали плату.

При исследовании фабричной промышленности Московской губернии земские статистики обратили внимание, между прочим, и на бывшие раньше вотчинные фабрики. По словам проф. Эрисмана^2*, существование в крепостную эпоху таких фабрик сказывается и настоящее время во многих местностях России образованием безземельного фабричного пролетариата. Типичной вотчинной фабрикой Московского уезда г. Эрисман считает устроенную помещиком Волковым в 1828 г. при сельце Горенках. Волков купил для фабрики заброшенный дворец Разумовских и перевел туда крепостных, как взрослых, так и малолетних, из своих деревень в семи окрестных губерниях; часть этих подневольных поселенцев была помещена в самом фабричном здании, а остальным был отведен для поселения небольшой участок земли при фабрике⁵.

Точно так же Воскресенская бумагопрядильная и ткацкая фабрика была основана в 1840 г. помещиком Скуратовым, который вывез для работы на этой фабрике крестьян из других губерний. Таково же происхождение деревни близ Моуринской суконной фабрики и вблизи фабрики Лысенковыхв Рузском уезде. Эти деревни возникли из поселений крепостных рабочих, переселенных владельцем для работы на фабрике.

В Можайском уезде в 20-х годах была устроена кн. Гагариным бумагопрядильня, на которой работало более 1 тыс. человек крепостных из 12-15 окрестных деревень. В том же уезде была основана в 40-х годах гр. Уваровым суконная фабрика с 1 тыс. человек крепостных рабочих. Крупная суконная фабрика кн. Хованского в сельце Ваулино работала также крепостными.

В Рузском уезде было довольно много вотчинных суконных фабрик (Белавина, кн. Хованского, Воейковой и др.). На фабрике Воейковой работало до 300 крепостных, "над которыми помещица тиранствовала с таким изуверством и жестокостью", что старый рабочий, рассказывавший об этом земскому статистику г. Погожеву, "даже теперь не мог вспомнить без ужаса и содрогания об этой барыне, за малейший проступок подвергавшей нещадной порке по 10-15 рабочих ежедневно"⁶.

В Богородском, Дмитровском, Серпуховском и других уездах Московской губернии земские статистики также констатировали существование в прежнее время вотчинных фабрик с крепостными рабочими⁷.

Писатель 30-х годов Шелехов^3* рассказывает о вотчинной фабрике, работавшей холстинку и кисею близ г. Клина. Рабочие на этой фабрике прокармливались хлебом с собственных полей помещика. В Зубцовском уезде Шелехов называет вотчинную фабрику, на которой ткачество производилось барщинными крестьянами, "брат на брата"⁸.

Понятно, крестьяне с крайней неохотой соглашались работать на помещичьих фабриках, особенно в том случае, когда они не получали никакой платы. Развитие нашей фабричной промышленности в 30-х и 40-х годах повело к тому, что и в помещичьих имениях число вотчинных фабрик стало увеличиваться (мелких, не попадавших в официальные списки), хотя в это время принудительный труд на фабрике быстро вытеснялся вольнонаемным⁹. По словам Гакстгаузена, во второй четверти этого века дворянство стало усиленно заботиться об устройстве фабрик. Рабочими на этих фабриках сначала были дворовые, но они работали плохо; затем помещики стали брать на фабрики крестьян, которые были излишни для земледельческих работ, а под конец нередко и открывать крестьян от земледелия, так как фабричное дело оказалось гораздо выгоднее земледелия.

Но, по словам того же Гакстгаузена, помещики не замедлили убедиться, что русский крестьянин работает на фабрике очень плохо, если трудиться из-под палки, но может быть превосходным работником по вольному найму, почему в конце 40-х годов работа крепостными на фабриках стала практиковаться уже значительно реже¹⁰. Это подтверждает и Бутовский¹¹. "Опыты, сделанные некоторыми помещиками, - пишет он, - заменить барщину фабричным и заводским трудом почти всегда мало удавались: содержание, выдаваемое помещиком-фабрикантом барщинному крестьянину вместо свободных дней, обходилось ему дорого, но всего более подобные заведения терпели ущерб от труда вялого и неудовлетворительного".

На обращение дворовых и фабричных указывает и Шелехов.

"В наше время, - говорит он, - наступила новая эпоха помещичьего быта, а именно эпоха промышленная". Он советует обращать дворовых в фабричных "с безобидною платою за труд" и приводит примеры дворянских фабрик - бумагопрядильной и ткацкой, основанных одной помещицей, причем около 400 дворовых были обращены в фабричные¹². О крепостных рабочих на вотчинных фабриках говорит также Николай Тургенев в своей известной книге "La Russie el les Russes". По его словам, возвышение цен на армейское сукно вызвало распространение в помещичьих имениях суконных фабрик. "В последние годы появилось новое несчастие для бедного русского мужика - суконные и другие фабрики... Помещики помещали сотни крепостных, преимущественно молодых девушек и мужчин, в жалкие лачуги и силой заставляли работать... Я вспоминаю, с каким ужасом говорили крестьяне об этих заведениях; они говорили "в этой деревне есть фабрика" с таким выражением, как если бы они хотели сказать "в этой деревне чума"¹³.

Вполне естественно, что, как общее правило, положение крепостных рабочих на фабриках было гораздо хуже, чем вольнонаемных, крестьяне очень тяготились фабричной работой и всячески старались от нее уклониться.

Интересна попытка улучшить положение крепостных фабричных рабочих, принадлежащая известному московскому генерал-губернатору 30-х годов князю Голицыну. В начале 30-х годов крестьяне помещика Груздева в Рузском уезде отказались работать на бумагопрядильной фабрике своего владельца и подали жалобу начальству на притеснения Груздева и в особенности на принуждение их работать на фабрике, к чему они, по их словам, не привыкли. Кн. Голицын признал нужным выработать особые правила, которыми должны были бы руководствоваться помещики при учреждении в своих имениях фабрик. Проект Голицына поступил на рассмотрение министерств финансов и внутренних дел. Московский губернский предводитель дворянства, мнение которого было спрошено, заявил, что так как помещики имеют право употреблять своих крепостных на всякие работы, то "явное и непосредственное прикосновение к сим правам и обязанностям может обратиться к тому, что выведет многих из границ послушания".

Дело поступило в комитет министров. Комитет признал неудобным непосредственное вмешательство правительства в отношения помещика к крепостным и остановился на следующем (высочайше утверждено 23 декабря 1834 г.): "Поручить губернским предводителям дворянства, дабы они сами и через уездных предводителей обращали особое и постоянное внимание на состояние помещичьих людей и к особенности крестьян, употребляемых на фабриках и заводах, наблюдая: 1) чтобы при учреждении новых фабрик и заводов помещики не возможности избегали обращения пахотных крестьян, особенно же целыми селениями, к фабричным работам... 2) чтобы на фабриках и заводах наблюдать общее правило - не требовать работы более трех дней в неделю или же чтобы работали брат на брата так, чтобы половину месяца оставались всегда на своем собственном хозяйстве; там же, где работающие не имеют своего земледелия, полагаема была, вместо сего, соразмерная трудам задельная плата; 3) чтобы помещика пеклись о содержании и благосостоянии людей на их фабриках, не принуждая их к работам в воскресные дни, двунадесятые и храмовые праздники"¹⁴.

Эти правила, имевшие необязательный характер, так как предводители дворянства должны были "внушать" их дворянам, а не требовать по ним исполнения, были единственным законодательным актом, направленным к регулированию отношений помещиков к работам на крепостных фабриках. Правительство не признавало возможным ограничить власть помещика над его крепостными и потому совершенно воздерживалось от какого бы то ни было вмешательства в порядок работы на вотчинных фабриках.

Перейдем теперь к другой группе фабрик, пользовавшихся также принудительным трудом, именно к посессионным. Известно, как образовался особый класс посессионных крестьян¹⁵. Указом Петра была разрешена покупка крестьян к фабрикам и заводам, но с тем условием, чтобы прикупаемые крестьяне уже навсегда состояли при фабрике или заводе, к которым они были куплены. Кроме того, правительство само прикрепляло к частным фабрикам и заводам крестьян. Эти посессионные крестьяне назывались приписными. Группа приписных крестьян сложилась из самых разнообразных элементов. Во-первых, к частным фабрикам и заводам нередко прикреплялись по особым указам казенные крестьяне; во-вторых, правительство приписывало к казенным заводам солдат, бродяг, преступников и др., и когда эти заводы передавались частным лицам (что нередко имело место), то вместе с ними переходили к частным владельцам и прикрепленные рабочие; в-третьих, по указу 1736 г. все (кроме чернорабочих) работавшие на фабриках в момент издания указа были навсегда прикреплены к фабрикам ("вечно отданные мастеровые"); в-четвертых, бродяги и нищие иногда приписывались правительством к частным фабрикам; в-пятых, люди разного звания иногда добровольно приписывались к фабрикам (были и такие)¹⁶.

Из этих разнообразных элементов (я перечислил только важнейшие группы) сложился класс посессионных фабричных крестьян. Можно думать, что значительная часть этих крестьян не порывала связи с земледелием. К сожалению, общих данных о числе фабричных крестьян, безземельных и имевших особые наделы, не имеется. При суконных фабриках по шестой ревизии числилось посессионных крестьян с землею 15 729, а безземельных 2198¹⁷. Мы знаем, что и на многих других фабриках (шелковых, полотняных, стеклянных и пр.) посессионные мастеровые нередко земледелием не занимались, но все-таки, по-видимому, в большинстве случаев фабричные крестьяне имели хотя и небольшие наделы - по большей части приусадебные участки земли, огороды, луга, сенокосы, леса. Пахотные земли принадлежали им в более редких случаях.

Общее число посессионных фабричных крестьян установить трудно. В 1797 г. сенат поручил Мануфактурколлегии собрать сведения о посессионных фабриках. Эти сведения собирались несколько лет Собирание их было закончено только в 1807 г.: оказалось,что при 127 посессионных фабриках и заводах (кроме горных), которые доставили требуемые сведения, числилось по пятой ревизии 34 066 покупных и приписных крестьян м.п., а от 28 фабрик отзывов не было получено¹⁸. Но, по-видимому, в действительности посессионных фабричных крестьян было гораздо больше, так как в официальных “Ведомостях о мануфактурах в России" за 1813 г. посессионных рабочих показано 35 581¹⁹, эта последняя цифра не могла быть выше действительной, а только ниже, и хотя на многих фабриках работали не одни мужчины, но и женщины, все же следует думать, что посессионных фабричных крестьян м.п. было много больше 35 тыс., так как далеко не все посессионные фабричные крестьяне работали на фабриках²⁰.

Что же такое были посессионные фабричные крестьяне? Чем отличались они от крепостных?

Существенное отличие заключалось в следующем. По терминологии того времени, они были "крепки фабрике", а не владельцу. Власть фабриканта над ними была ограничена, и правительство оставляло за собой право регулировать взаимные отношения владельца посессионной фабрики к рабочим. Посессионная фабрика признавалась вместе со всеми находящимися при ней рабочими нераздельным целым; владелец не имел права раздроблять фабрику, продавать крестьян отдельно от фабрики или переводить их на другую, изменять характер производства или сокращать его. Со времени учреждения департамента мануфактур и внутренней торговли никакие имущественные акты на посессионные фабрики не могли совершаться без утверждения этого департамента. Состоящих при фабрике рабочих владелец имел право употреблять только на фабричные работы, выдавая им "достаточную" заработную плату; размер этой платы, продолжительность рабочего дня, высота уроков (при поштучной работе) могли быть устанавливаемые фабрикантом, но правительство признавало за рабочими право обжаловать постановления фабриканта, и в таком случае дело решалось правительственной властью, а именно министерством финансов (с 1819 г. - до этого времени министерством внутренних дел) по департаменту мануфактур и внутренней торговли, в ведении которого были посессионные фабрики. Правительство могло по своему усмотрению устанавливать весь внутренний распорядок фабричных работ, определять все отношения рабочих к владельцу.

За неисполнение содержателем посессионной фабрики его обязанностей (например, в случае прекращения фабричного производства) фабрика могла отбираться в казну. Точно так же за притеснение рабочих, за неправильное употребление их - например, вместо фабричной работы, в домашние услуги - фабриканту грозило освобождение рабочих²¹.

С другой стороны, и фабрикант имел разнообразные средства заставить рабочих повиноваться себе. Достаточно сказать, что помимо так называемых "домашних наказаний" фабрикант мог в некоторых случаях отправить непослушного рабочего в Сибирь, но только с разрешения высшего правительственного органа, ведавшего посессионные фабрик.

Таково было в общих чертах юридическое положение посессионных крестьян. Каким же образом сложились в действительности взаимные отношения хозяев и рабочих на этих своеобразных фабриках, остатке XVIII века, упорно державшемся и в XIX веке, несмотря на полное несоответствие хозяйственным условиям нового времени?

Более всего посессионных фабрик было в Московской губернии (почти 1/4 всего числа), затем в соседних промышленных губерниях - Ярославской, Владимирской, Костромской, Калужской. По числу рабочих впереди стояли суконные фабрики. В 1813 г. на них числилось 14 679 посессионных рабочих - немногим менее половины всех значащихся по спискам посессионных фабричных работах. В том же году на полотняных фабриках было 7 522 посессионных рабочих, на чугунных, стальных и железных заводах (кроме горных) - 6 610, на писчебумажных - 2 107, на шелковых - 1 908²². Число посессионных рабочих на стеклянных и фарфоровых заводах, ситцепечатных, позументных, минеральных и других фабриках было невелико.

Некоторые посессионные фабрики были огромных размеров. При Глушковской суконной фабрике графини Потемкиной (в Курской губернии) состояло (по пятой ревизии) 9 121 душа м.п. На полотняной и писчебумажной фабриках Яковлева в Ярославле (Большая ярославская мануфактура) работало в начале этого века 1 625 мужчин и 2 250 женщин, главным образом, приписных. На полотняной и писчебумажной фабриках Гончарова (в Медынском уезде) работало 962 посессионных фабричных²³. На суконной фабрике Осокина было около 1 000 рабочих.

Рабочий день на огромном большинстве посессионных фабрик продолжался 12 часов. Менее продолжительный рабочий день мы встречаем на одной суконной фабрике, одной шелковой, трех полотняных, пяти писчебумажных и двух стеклянных²⁴.

Более 12 часов рабочий день продолжался на пяти суконных фабриках, семи полотняных и одной стеклянной²⁵.

Почти на всех фабриках, доставивших требуемые сведения, рабочие получали денежную плату; только на трех суконных фабриках, семи полотняных, одной бумажной, одном кожевенном и одном минеральном заводе рабочие не получали денежной платы²⁶. Фабрики последнего рода были или небольшие, или же на них работа производилась "брат на брата", т.е. крестьяне полгода работали на владельца, полгода на себя. На других фабриках плата производилась рабочим и в том случае, когда они работали только полгода на владельца - такой порядок практиковался на трех суконных фабриках и пяти полотняных. Но обыкновенно работа на фабриках шла круглый год, за исключением праздников и воскресных дней (работали около 260 дней в году), и только на немногих фабриках рабочие увольнялись на один или два летних месяца для полевых работ.

Ночная работа, как общее правило, не практиковалась на посессионных фабриках. Женщины в большинстве случаев принимали участие в фабричной работе точно так же, как и малолетние. Только на писчебумажных и стеклянных фабриках работали преимущественно взрослые мужчины.

По-видимому, рабочие по большей части имели свои собственные дома с огородами и сенокосами (если фабрика была не в городе). Иногда они жили при фабриках в помещении владельца или же нанимали квартиры на стороне (на городских фабриках).

Как я сказал, посессионные рабочие были прикреплены к фабрике, но не были крепостными фабриканта. Правительство сохраняло за собой право регулировать весь фабричный распорядок и все частности отношений хозяев к рабочим. Высота заработной платы, продолжительность рабочего дня, размер уроков, условия фабричной работы и
многое другое подлежало контролю правительственной власти. Правда, фактически этот контроль осуществлялся очень неполно, и в огромном большинстве случаев правительство совершенно не вмешивалось в отношения фабрикантов к посессионным рабочим и даже не знало точного числа посессионных фабрик; но все же юридически посессионный рабочий не был таким бесправным существом, как крепостной; в некоторых отношениях положение посессионного рабочего представляло известные выгоды (правда, более номинального свойства) даже перед положением вольнонаемного.

Вольнонаемный рабочий предоставлен только самому себе, его положение на фабрике определяется экономическими силами, устанавливающими цену рабочих рук, как и всякого другого товара, игрой спроса и предложения. Расширяется производство - спрос на рабочие руки растет, заработная плата повышается, и рабочему на фабрике живется полегче; наступает затишье в сбыте товаров - производство сокращается, и рабочий выбрасывается из фабрики на улицу. Посессионному рабочему ничего подобного не грозило. Каково бы ни было состояние рынка, он получал один и тот же заработок на фабрике. Фабрикант мог, разумеется, сокращать производство, но он обязан был давать занятие своим рабочим и выплачивать им заработную плату, хотя бы, по состоянию рынка, ему выгоднее было распустить рабочих. Высота заработной платы не определялась условиями рабочего рынка; правительство признавало за рабочими право требовать от фабриканта такой заработной платы, которая обеспечивала бы их существование.

Нечего и говорить, что в огромном большинстве случаев все эти "права" были мертвой буквой; мы видели, что на некоторых фабриках (преимущественно небольших) рабочие совсем не получали денежной платы. Но зато на крупных фабриках рабочие иногда с успехом отстаивали свои интересы²⁷.

Я старался показать во Введении, что возникновение посессионных фабрик в прошлом веке отнюдь не было делом случая или ошибочной политики правительства Петра и его ближайших преемников. В петровской России фабричная промышленность могла основаться только на принудительном труде, а так как господствующий класс - дворянство - очень ревниво оберегал свои прерогативы, то результатом компромисса между необходимостью принудительного труда и невозможностью распространения на фабрикантов из купечества права владения крепостными явился новый социальный институт - прикрепление крестьян к фабрике или заводу. Уже в конце прошлого века положение изменилось. Число фабрикантов-недворян сильно увеличилось. Фабриканты-дворяне не нуждались в посессионных рабочих для обеспечения своих фабрик принудительным трудом. С другой стороны, фабриканты из купцов были мало заинтересованы в сохранении за собой права покупки крестьян, ибо благодаря увеличению числа вольнонаемных рабочих²⁸ явилась возможность нанимать рабочих, а труд вольнонаемного рабочего был гораздо производительнее работы из-под палки. Поэтому посессионная фабрика, бывшая раньше естественной и необходимой формой крупного фабричного производства, в XIX веке стала пережитком прошлого, потерявшим raison d’etre^5*. Из стимула промышленного развития она сделалась тормозом его.

В первые годы царствования Александра I отношения правительства к посессионным фабрикам еще не установились. Следуя екатерининским традициям, правительство в 1802 г. существенно ограничивает право покупки крестьян к фабрикам и заводам, но не решается совершенно его отменить. В 1808 г. издаются новые правила покупки крестьян купцами и разночинцами к суконным фабрикам. Как я говорил выше, самое существенное в этих правилах было то, что покупаемые крестьяне прикреплялись к фабрике не навсегда, а только на определенный срок (не более как на 20 лет), а затем становились вольными²⁹. В следующем году эти правила были распространены и на другие фабрики. Но так как на таких условиях никто не изъявлял желания покупать крестьян, то в 1811 г. министр внутренних дел (в ведении которого были фабрики мануфактуры) представил в Государственный совет^6* новый проект "Положения, на основании коего лица, дворянского достоинства не имеющие, могут к суконным фабрикам приобретать деревни".

В объяснительной записке к этому проекту министр внутренних дел Козодавлев^7* говорит, что фабрики, имеющие вольнонаемных рабочих, не могут выдержать конкуренции дворянских вотчинных фабрик и "должны упасть непременно". Ввиду этого он считает необходимым дозволить и недворянам приобретать навсегда крестьян к суконным фабрикам как особенно важным для государства. Проект Козодавлева интересен тем, что в нем видна попытка точнее определить законом взаимные отношения фабрикантов и посессионных рабочих. Работа на фабриках по будням должна продолжаться 12 часов в сутки кроме субботы, когда фабричные работают только 6 часов. В воскресные и праздничные дни работа прекращается. Жены и дети фабричных не могут быть принуждаемы к работам. Фабричные должны получать такую же плату, как и вольнонаемные рабочие на окрестных фабриках. Только 1/3 фабричных крестьян должна находиться в фабричной работе, а остальные - заниматься земледелием³⁰.

Этот проект не был утвержден, и через несколько лет (в 1816 г.) покупка крестьян к фабрикам и заводам была совершенно запрещена. Так как приписка казенных крестьян к фабрикам частных владельцев перестала практиковаться еще ранее, то с этого времени, следовательно, число посессионных фабричных рабочих могло увеличиваться только путем естественного размножения³¹.

Как мы увидим в следующей главе, отношения между содержателями посессионных фабрик и их рабочими были далеко не дружелюбны. Постоянные жалобы посессионных фабричных настоятельно требовали каких-либо мер к улучшению их положения. Пока фабрики находились в заведовании министерства внутренних дел (до 1819 г.), правительственная политика по отношению к посессионным фабричным характеризовалась стремлением установить ясные и определенные правила, регулирующие возможно полнее весь строй фабричной жизни и все отношения фабриканта к рабочим. С этой целью на некоторых более крупных посессионных фабриках были введены особые "Положения", о которых мне еще придется говорить в следующей главе.

Первое из таких "Положений" в этом веке - Положение Купавинской шелковой фабрики - было высочайше утверждено 11 декабря 1803 г. при передаче фабрики, принадлежавшей раньше казне, князю Юсупову^8*. Положение устанавливает размер заработной платы причем плата должна была быть увеличиваема через каждые 10 лет соответственно повышению цены хлеба и других предметов продовольствия рабочих. Фабричная работа должна была продолжаться 12 часов в сутки. Содержатель фабрики не имел права сокращать или приостанавливать производство, и если рабочие по его вине оставались без работы, то он должен был платить им по определенному расчету за каждый прогульный день. Малолетним, а также больным и престарелым рабочим, не способным к работе, содержатель обязывался производить "пристойное богадельное содержание"³².

Я только что говорил о проекте Козодавлева 1811 г., не принятом Государственным советом. Этот проект должен был урегулировать отношения содержателей фабрик к рабочим на всех вновь учреждаемых посессионных суконных фабриках; но, как сказано, проект не получил силы закона. Тем не менее министерство внутренних дел продолжало держаться взгляда, что государственное регулирование положения рабочих на посессионных фабриках является лучшим средством предотвратить неудовольствие и волнения рабочих. В 1818 г. департамент мануфактур и внутренней торговли представил обширный доклад по этому вопросу министру внутренних дел Козодавлеву Департамент докладывал, что "неудовольствие фабричных людей на содержателей фабрик существует на многих посессионных фабриках", указывая при этом на жалобы рабочих Кознова, Лазарева, Яковлева и Осокина. "Все сии и многие другие, сим подобные дела по министерству внутренних дел, - заключал департамент, - главнейше получили начало свое оттого, что со стороны правительства поныне еще не сделано никакого положительного постановления, как в рассуждении взаимных соотношений и обязанностей владельцев посессионных фабрик и мастеровых, так и на счет производимой задельной платы Поныне назначение задельной платы зависит от произвола хозяина фабрики, который, не был обязан давать по сему предмету отчет правительству, естественно, действует более в свою пользу... Сие делает мастеровых к работе небрежными, штрафы и наказания, за то на них возлагаемые, приводят их в необходимость вопиять о таковой несправедливости перед правительством... почему и настоит крайняя и необходимая нужда в сочинении для всех посессионных фабрик общего Положения... и чем скорее намерение такое будет приведено в исполнение, тем скорее будут пресечены существующие на фабриках раздоры".

Козодавлев вполне согласился с мнением департамента и 4 мая того же года представил комитету министров о необходимости командировать для этой цели на различные посессионные фабрики начальника отделения департамента мануфактур и внутренней торговли Бурнашева. В представлении министра внутренних дел буквально повторяются цитированные соображения департамента, и издание Положения для всех посессионных фабрик признается единственным средством предупредить неудовольствие рабочих³³.

Бурнашев объехал фабрики Яковлевых, Осокина и Лазарева и составил для них Положения. Все три Положения, имевшие обязательную силу как для фабриканта, так и для рабочих, точно определяли заработную плату за каждый год труда; плата не подлежала понижению в течение 5 лет, по прошествии же этого времени должна была вновь устанавливаться министерством внутренних дел применительно к новым ценам предметов потребления рабочего. Расценка труда была заимствована из ранее существовавших плат на каждой фабрике, но в общем была несколько повышена; престарелым и малолетним было определено содержание хлебом и деньгами. Продолжительность рабочего дня на трех фабриках установлена различная: на Ярославской мануфактуре - 14 часов, а у Осокина и Лазарева - 12 часов. Число праздничных дней на всех фабриках определено одинаковое - 100 дней в году; за прогульные дни по вине фабриканта рабочие получали такую же плату, как и за рабочие дни.

Ярославское Положение, кроме того, требует содержания при фабрике больницы и доктора. По Положению Фряновской фабрики Лазарева, из среды рабочих выбираются особые старосты для надзора за правильностью расчетов с фабричными. Положение фабрики Осокина определяло штрафы за дурное качество работы и за неявку к работе. Все три Положения были утверждены сенатом.

Подобные Положения министерство внутренних дел предлагало мало-помалу ввести и на других фабриках. Но в 1819 г. департамент мануфактур внутренней торговли, заведовавший фабриками, был передан в министерство финансов, которое держалось совершенно иных взглядов на задачи фабричного законодательства.

В 1823 г. беспорядки на шелковой посессионной фабрике Красильникова побудили ярославского губернатора составить для этой фабрики Положение. Но министерство финансов не признало это нужным и не утвердило Положения³⁴. В 1826 г., по поводу истечения срока действия Положения фабрики Осокина относительно заработной платы (заработная плата, как выше указано, подлежала пересмотру через каждые 5 лет), департамент мануфактур и внутренней торговли в докладе министру финансов Канкрину^9* высказался вообще относительно полезности таких Положений. Со времени 1818 г. взгляды департамента диаметрально изменились. По словам доклада (декабрь 1826 г.). Положения введены правительством "на некоторых только многолюдных посессионных фабриках потому единственно, что не было других средств прекратить взаимные претензии содержателей на крестьян фабричных и сих последних на содержателей... Но дробность предметов, входящих в состав Положения, и непостоянство цен на съестные припасы делают означенные Положения непродолжительными; назначаемая по оным задельная плата либо превышает настоящую цену, какую бы содержатель должен давать за изделия, либо для мастеровых делается недостаточной... К ним невыгодам нельзя не присовокупить и того, что таковые Положения, предписывая содержателям посессионных фабрик правила управления мастеровыми, дают повод сим последним считать себя независимыми, так что владелец в каждом предприятии своем встречает упорство в крестьянах". В частности о Положении фабрики Осокина департамент высказался еще резче; "Положение сие не только не полезно, но даже и вредно для мануфактуры, ибо через оное дается фабричным повод думать, что кроме изложенного в Положении никаким уже содействием не обязаны они фабриканту, отчего власть фабриканта теряет в их глазах всякий вес... Все выгоды его на стороне фабричных; фабриканту же остаются одни убытки"³⁵.

Ввиду этого департамент решительно высказался против возобновления Положения для фабрики Осокина и полагал совершенно его отменить "как распоряжение, оказавшееся на опыте несообразным цели и намерениям правительства, и предоставить Осокину распоряжаться на фабрике своей на том основании, какое было прежде введения сего Положения".

Доклад департамента был внесен на рассмотрение совета министра финансов; совет хотя и согласился с мнением департамента, что "Положение не только не споспешествует благосостоянию фабрики Осокина, но даже и препятствует оному", тем не менее не счел удобным отменить его, так как "Положение сие существует 5 лет, фабричные к нему привыкли, и изменение его может по известной буйности фабричных Осокина послужить к вящшим беспорядкам".

С мнением совета согласился и Канкрин; для фабрики Осокина было выработано и утверждено в 1834 г. новое Положение с сокращением заработной платы; но так как по новому Положению рабочие должны были получать плату ассигнациями без вычета лажа^10*, то фактически их заработок остался прежним.

Выше указано, что по Положениям фабрик Яковлевых и Лазарева заработная плата должна была пересматриваться через каждые 5 лет, а по Положению Купавинской фабрики - через каждые 10 лет. Но так как министерство финансов не разделяло взглядов министерства внутренних дел на полезность таких положений, то и правило о периодическом пересмотре заработной платы фактически не соблюдалось, и все три названные фабрики так и не получили новых Положений, хотя вопрос об их составлении возбуждался неоднократно. Волнения рабочих на Купавинской и Фряновской фабриках в 30-х годах побудили кн. Голицына назначить особые комиссии для выработки новых Положений для этих фабрик, но Канкрин не утвердил их. Еще раньше, в 1824 г., был составлен проект нового Положения и для Ярославской мануфактуры (под влиянием всеподданнейшей жалобы рабочих), но не получил утверждения министра финансов.

В царствование Николая I убеждение в неприспособленности посессионных фабрик к новым условиям промышленности быстро распространилось в правительственных сферах. Еще в 1804 г. Шторх заметил, что "при самом поверхностном взгляде бросается в глаза, как мало соответствуют такие фабрики требованиям промышленности"³⁶. Но пока промышленность наша развивалась слабо, несостоятельность посессионных фабрик была не настолько очевидна.

Одним из условий посессионного владения фабрикой было, как известно, лишение владельца фабрики права сокращать или изменять по своему усмотрению род производства. Это требование не было особенно стеснительным для фабриканта в XVIII веке, пока промышленность удовлетворяла из года в год одному и тому же постоянному и неизменному спросу. Но когда с начала XIX века в России стали возникать новые отрасли производства - например хлопчатобумажная, - вытеснявшие старинные производства; когда стали изменять сорт и качество продуктов, изготовляемых на фабриках (например выделывать на фабриках тонкие сукна, а не только толстые солдатские, как прежде); когда техника производства стала прогрессировать (вводились новые машины и пр.), - тогда посессионное владение фабрикой стало крайне неудобным для фабриканта. Фабрикант должен был изготовлять в одном и том же количестве из год в год одни и те же продукты, хотя бы эти продукты и не спрашивались рынком; он обязан был давать раз навсегда определенную работу своим рабочим и оплачивать ее, каков бы ни был сбыт его товаров; он не мог ввести новых машин, как бы они ни были выгодны, так как не в его власти было сократить число рабочих рук на фабрике, а рабочие, кроме того, не обязаны были обучаться новым приемам работы. На это жаловался, например, в 1833 г. фабрикант Осокин чиновнику министерства финансов, командированному для разбора его споров с рабочими; по словам Осокина, введение прядильных и трепальных машин, употреблявшихся в то время на московских суконных фабриках, чрезвычайно удешевило бы производство; тем не менее хотя у него имелись 33 машины, готовые к употреблению, он может пускать из них в действие не более 7, так как если бы употреблялось для работы большее число машин, то многие мастеровые остались бы совсем без дела, а плату они продолжали бы получать прежнюю³⁷.

Поэтому интересы самих фабрикантов требовали преобразования устаревшего социального института посессионных фабрик. Не решаясь приступить к коренной реформе посессионных отношений, правительство шаг за шагом изменяло этот институт и приспособляло его к новым условиям производства. Многим фабрикам правительство разрешило оставить прежнее производство и перейти к новому³⁸. Но для такой перемены производства требовалось каждый раз особое разрешение правительства, причем дело решалось комитетом министров и тянулось очень долго. Более важное значение имел закон 20 декабря 1824 г., который существенно изменил характер прикрепления крестьян к фабрике. Этим законом было разрешено увольнение фабричных крестьян в другие звания, в случае просьбы об этом фабриканта, но только в каждом отдельном случае с особого разрешения комитета министров³⁹. Закон этот был вызван просьбами некоторых посессионных фабрикантов дать свободу их рабочим. Очевидно, право на принудительный труд перестало иметь в глазах фабрикантов такую ценность, как прежде.

Значение закона 1824 г. заключалось в том, что со времени его издания фабричные крестьяне перестали быть нераздельным целым с фабрикой. В 1831 г. министру финансов предоставлено было входить в сенат с представлениями об увольнении посессионных фабричных для записки в купечество или мещанство⁴⁰. Наконец, в 1835 г. владельцам посессионных фабрик было дано очень важное право отпускать по паспортам своих посессионных крестьян и мастеровых. При этом должны были соблюдать следующие условия: 1) чтобы от такого увольнения не уменьшались действия фабрики; 2) чтобы оброк с уходящих фабричных поступал не в пользу владельца, но в пользу общественных мирских доходов, о которых 3) владелец должен давать отчеты местному начальству в случае жалобы фабричных⁴¹.

Закон 1835 г. был издан вследствие прошений нескольких фабрикантов о разрешении им распустить по паспортам рабочих. Это неоднократно разрешалось и раньше, но только по особым указам сената⁴². Так как отпускаемые рабочие не платили никакого оброка содержателю фабрики, то удаление их с фабрики доказывало полнейшую ненужность их для фабричных работ. Очевидно, право пользоваться принудительным трудом уже сделалось к этому времени для посессионного владельца тяжелой обязанностью давать содержание обязанным рабочим, и владельцы предпочитали отказываться от этого права вместе с сопутствующими ему обязательствами.

Хотя закон 1835 г. и разрешал владельцу посессионной фабрики отпускать по паспортам ненужных ему рабочих, но лишь с тем условием, чтобы производство фабрик не было сокращаемо. Закон этот нисколько не изменял взаимных отношений владельца к его посессионным рабочим, остающимся на фабрике. Между тем в 30-х годах вольнонаемный труд стал быстро распространяться на фабриках, и фабриканты не замедлили убедиться, что свободные отношения не только заманчивы для работника, но выгодны и для хозяина. На большинстве посессионных фабрик работали не только посессионные, но и вольнонаемные рабочие. Заработная плата посессионных рабочих была, как общее правило, значительно ниже, чем вольнонаемных, но зато и труд их был менее производителен⁴³. Между тем, как будет указано ниже, одним из важных поводов к волнениям посессионных рабочих было требование, чтобы им выдавали плату одинаковую с вольнонаемными. И хотя эти волнения в большинстве случаев не имели успеха, тем не менее они причиняли большие убытки хозяевам и крайне затрудняли фабричное производство. Хозяин посессионной фабрики видел постоянную враждебность своих рабочих, которых он не мог уволить, - враждебность, при первом удобном случае приводящую к открытому сопротивлению и буйству. Поэтому-то право пользования принудительным трудом обратилось для хозяев в настоящее бремя, от которого они искали средств избавиться.

В конце 30-х годов в министерство финансов начинают поступать жалобы многих владельцев посессионных фабрик (особенно из Московской губернии, где промышленность была наиболее развита) на стеснительность условий посессионного владения. К этому времени и в правительственных сферах окончательно укрепилась мысль о необходимости так или иначе ликвидировать посессионное фабричное владение. В 1839 г. Канкрин вошел в Государственный совет с проектом правил постепенной ликвидации посессионного владения фабриками Государственный совет, рассмотрев этот проект, нашел, что "установленные законом правила о посессионных заведениях не соответствуют настоящему положению мануфактурной промышленности и сопряжены с различными неудобствами, из коих главнейшие: 1) обязанность не уменьшать действия фабрик и не изменять рода изделий; 2) воспрещение переводить посессионных крестьян на другую фабрику; 3) ограничение занятий одними фабричными работами и неопределенность отношений посессионных людей к фабрикантам; 4) условие со стороны новых покупщиков содержать заведения на том основании и в том же виде, как находились они у прежних владельцев; 5) строгость узаконений насчет фабрикантов, пришедших в невозможность или не желающих содержать фабрику; 6) краткость определенного для продажи фабрики 6-месячного срока, препятствующая выгодному переходу заведения из одних рук в другие".

Вместе с тем Государственный совет нашел, что "уважений, по которым казна жертвовала своим достоянием в пользу частных фабрикантов и допустила косвенное изъятие из коренного закона о праве владения крепостными людьми, теперь уже решительно не существует... и что ныне, когда и в простом народе распространился дух фабричной промышленности и число вольных рабочих и мастеров быстро увеличивается, удобнее и едва ли не выгоднее для фабриканта иметь сих людей по найму, нежели держать собственных и приписных"⁴⁴.

По всем этим соображениям Государственный совет признал, "что в мерах законодательных следует держаться того правила, чтобы постепенно притти, наконец, к решительному уничтожению в государстве заведений посессионных"⁴⁵, и выработал особые правила увольнения посессионных и фабричных в свободное состояние и перехода посессионных фабрик в полную собственность владельцев; правила эти получили высочайшее утверждение 18 июня 1840 г.

Закон 18 июня 1840 г. имеет выдающееся значение в истории фабричного посессионного права. Он должен был облегчить постепенную ликвидацию посессионного владения, и, как увидим ниже, в значительной степени достиг своей цели. Тем не менее, как это ни странно, закон этот совсем не был опубликован, - его нет ни в Своде законов, издания 1842 г., ни в Полном собрании законов, - по всей вероятности ввиду известной "буйности" посессионных фабричных правительство признало неудобным его оглашение⁴⁶.

По этому закону увольнение фабричных предоставлялось усмотрению фабриканта (в случае, если фабрика находится в действии); фабрикант получает вознаграждение от казны - 36 руб. сер с ревизской души мужского пола за увольняемых рабочих, если они были приобретены им покупкой или приписаны с уплатой денег в казну; если же рабочие были приписаны без всякой платы, то и при освобождении их владелец не получал никакого денежного вознаграждения Увольняемым рабочим предоставлено на выбор - приписаться в городские сословия или в государственные крестьяне.

В случае желания поступить в государственные крестьяне фабричные должны были согласиться на переселение. Переселяемым фабричным крестьянам владелец должен был предоставить на обзаведение по 50 руб. ассигн. на душу мужского пола и по 20 руб. ассигн. на душу женского пола, без различия возрастов и, кроме того, на перевозку по 20 руб. ассигн. на душу обоего пола⁴⁷.

Таким образом, увольнение рабочих, приписанных к фабрике без всякой платы, могло потребовать от владельца значительных денежных затрат на пособие переселяемым фабричным и, во всяком случае, не давало ему никакой денежной выгоды.

Если же за увольняемых рабочих владелец и получал плату, то очень небольшую, которая могла и не покрыть суммы, выдаваемой владельцем при переселении фабричных. Поэтому единственным побудительным мотивом к увольнению рабочих могла быть невыгодность посессионного владения - неприспособленность посессионной фабрики, основанной на принудительном труде, к новым условиям хозяйства⁴⁸.

Закон 18 июня 1840 г. не обязывал фабрикантов переходить от принудительного к вольнонаемному труду, но давал им на это право. Как же воспользовались фабриканты этим правом? Мы видели, что в XVIII веке купцы упорно домогались права покупать к фабрикам крестьян. Еще в 1811 г. правительство признавало расширение этого права важным стимулом развития фабричной промышленности. Но в 30-х и 40-х годах экономические условия России глубоко изменились. Промышленность сделала быстрые успехи, и принудительный труд, без которого она не могла существовать в прошлом веке, сделался для нее излишним. И лучшим доказательством наступления в 40-х годах новой промышленной эпохи для России является успех закона 1840 г.

Мне известны 42 посессионные фабрики, рабочие которых получили свободу на основании этого закона. Всего получило свободу, таким образом, более 15 тыс. душ мужского пола⁴⁹.

На 16 фабриках⁵⁰ рабочие были уволены потому, что фабричное производство совсем прекратилось, а на остальных 26 - вследствие прошений владельцев, находивших более выгодным для себя работу вольнонаемными⁵¹.

Но законом 1840 г. воспользовалось, наверное, значительно более 42 фабрик, так как дела по многим фабрикам утрачены⁵². По словам г. Вешнякова^11*, за время 1840-1850 гг. было освобождено, на основании закона 1840 г., около 20 тыс. душ мужского пола посессионных фабричных крестьян⁵³. Но, кроме того, фабричные многих владельцев, подавших в конце 40-х и 50-х годов просьбы об увольнении крестьян, приписанных к фабрике в свободное состояние, не получили свободы на основании закона 1840 г. только потому, что дела об освобождении их затянулись до общей крестьянской реформы 19 февраля 1861 г.⁵⁴

Если мы припомним, что посессионные рабочие увольнялись и до 1840 г., то не будет преувеличением сказать, что более половины всех посессионных фабрик по желанию самих владельцев перешли от принудительного к вольнонаемному труду потому, что экономическая эволюция, вызвавшая к жизни в XVIII веке институт посессионных фабричных, сделала его в XIX веке излишним. Мотивы, побуждавшие фабрикантов просить об освобождении их рабочих, лучше всего выражаются в прошениях, подававшихся ими по этому поводу министру финансов. Приведем некоторые из этих прошений.

"По совершенной невыгодности производить работы посредством посессионных фабричных, - пишут, например, министру финансов 31 июля 1846 г. купцы Ефимовы, владельцы Фряновской шелковой фабрики, - коих содержание сравнительно с вольнонаемными обходится слишком дорого и падает на цену изделий, желаем мы их уволить от фабрики"⁵⁵. Купцы Хлебниковы, имевшие паруснополотняную фабрику в Перемышльском у[езде], заявляют в своем прошении от 12 октября 1844 г., что "как духом времени изменилось фабричное производство, введен на оных механизм, заменяющий ручные работы... то и производство на фабриках работ посессионными людьми не только неудобно, но и наносит постоянно важные убытки, да и самые при них посессионные люди сделались уже излишними и обременительными для владельца. А потому, - добавляют Хлебниковы, - мы, предлагая паруснополотняную нашу фабрику устроить более на коммерческих правах и выделывать изделия машинами и вольнонаемными людьми, положили приписанных к фабрике крестьян предоставить в казну"⁵⁶.

Фабрикант Куманин (две фабрики - полотняная и писчебумажная во Владимирской губ.) заявляет в прошении 29 ноября 1843 г. "По причинам изменившегося хода мануфактурной промышленности, нахожу важные неудобства и постоянные убытки продолжать производство работ на фабриках посессионными людьми" и просит их уволить и свободное состояние⁵⁷.

Купцы Поповы (писчебумажные фабрики в Ярославской губ.) также находят, что "при настоящем положении фабричных и торговых дел встречаются разные неудобства в содержании посессионных крестьян и в производстве посредством их фабричных работ"⁵⁸. То же самое заявляет дворянин Темерин (миткалевая и полотняная фабрики во Владимирской и Костромской губ.)⁵⁹, Пантелеев⁶⁰ (плисовая фабрика Московского уезда) и др.

Итак, введение новых машин, изменение общего хода промышленных и торговых дел, невыгодность работать посессионными людьми, - вот на что указывают фабриканты в просьбах об освобождении рабочих. Нередко при этом приводится и другой мотив - неповиновение посессионных фабричных и их постоянные жалобы на владельцев. Так, купеческая дочь Гусятникова (миткалевая фабрика в Зарайском уезде), просит министра финансов 29 января 1847 г. освободить рабочих, ибо это "единственное средство привести в тихое положение фабричных людей и избавить владельца от тяжкой обязанности утруждать местное начальство жалобами о приведении их в повиновение"⁶¹. По заявлению купца Губина (миткалевая фабрика Малоярославецкого уезда), "вследствие поступков самовольно отлучившегося крестьянина Кулакова, клонящихся к возмущению всех фабричных, он не надеется водворить между крестьянами совершенное спокойствие и даже страшится быть в имении, а потому, будучи не в силах управлять фабрикой, вошел к министру финансов с прошением о принятии крестьян его в казенное ведомство ⁶². На жалобы рабочих и их неповиновение указывают в своем прошении министру финансов и купчиха Маслова (паруснонолотняная фабрика в г. Алексине)⁶³, Кознов (суконная фабрика в Егорьевском у.)⁶⁴ и др. Невыгодность посессионного владения лучше всего иллюстрируется тем, что в 40-х годах фабрика с прикрепленными рабочими имела значительно меньшую ценность, чем фабрика без всяких обязательных рабочих. Так, освобождение посессионных фабричных Купавинской фабрики Бабкиных^13* состоялось по той причине, что по смерти владельцев наследники хотели продать фабрику, но это оказалось невозможным "по неохотности капиталистов брать на себя тягость посессионных обязанностей", и наследники освободили всех рабочих, хотя им и не следовало никакого вознаграждения от казны (купавинские фабричные были приписные)⁶⁵.

Итак, посессионные фабрики переходили от принудительного к свободному труду исключительно вследствие выгодности такого перехода для фабрикантов. Что же делалось с освобождаемыми фабричными? Законом 1840 г. им было предоставлено на выбор поступать в городские сословия или государственные крестьяне. Мы имеем по 39 фабрикам данные о дальнейшей участи рабочих после освобождения, при этих фабриках состояло 14 441 посессионных людей мужского пола. Из числа последних только 6 329 человек пожелали поступить в государственные крестьяне, прочие же поступили в городские сословия (мещане и очень немногие в купцы). Из фабричных, поступивших в государственные крестьяне, 1 447 душ мужского пола были переселены в Западную Сибирь или губернии Европейской России, а 4 882 - были наделены землей (от 3 до 4 дес. на душу), выкупленной от их прежних владельцев.

Несмотря на то что от посессионных фабричных, изъявлявших желание поступить в государственные крестьяне, требовалось согласие на переселение, фабричные в некоторых случаях упорно противились переселению. Так, например, посессионные фабричные купчихи Масловой изъявили желание поступить в государственные крестьяне и получили свободу 2 июля 1848 г. Но когда их захотели переселить в Томскую губернию, они решительно отказались от этого и более 7 лет оставались в имении Масловой, подавая просьбы об оставлении их на месте министру финансов, губернатору и, наконец, государю. Дело кончилось тем, что их переселили при помощи военной силы по этапу⁶⁶. Поступающие в мещане, по закону, должны были продать свои дома и выселиться с земли владельца. Но в тех случаях, когда земля была отведена фабрике казной без платежа денег, фабричные, перешедшие в мещане, сохраняли за собой свои усадебные участки, а иногда и другие земли. Так, например, купавинские фабричные (944 д. м. п.) получили в свою пользу не только дома и усадебные земли, но и огороды и сенокосы. Фабричные Беренсовых (556 д. м. п.) также получили без всякого платежа всю землю, которой они раньше владели.

Фабричные Яковлевых (1 432 д. м. п.)⁶⁷ и Осокина получили без всякого платежа в свою собственность дома, приусадебные участки и огороды. Если земля была приобретена владельцем за плату, то фабричные, увольняемые в мещане, иногда оставались в своих домах и получали подусадебную землю путем выкупа у владельца. Таким образом, были наделены землей фабричные Церевитиновых (274 д. м. п.) и, по-видимому, Угличанинова (335 д. м. п.). В других случаях фабричные, получившие свободу, переселились на близлежащие пригородные земли, причем им отводилась даром земля для построек, выдавалось денежное пособие и ссуда. Таким образом, были переселены фабричные Рыбниковых (78 д. м. п.) в Купавинскую слободу (у г. Богородска), Гончарова (682 д. м. п.) в г. Медынь, кн. Гагарина (133 д. м. п.) в г. Богородск⁶⁸.

Переселение это совершалось иногда с большими затруднениями. Так, посессионные люди кн. Гагарина на запрос начальства в 1842 г. заявили, что они не желают ни поступать в государственные крестьяне, так как отвыкли от хлебопашества и издавна занимаются фабричными работами, ни записываться в мещане, чтобы не переселяться с своего местожительства. Все увещания местного начальства не привели ни к чему. Рабочие твердо стояли на том, что ни в мещане, ни в государственные крестьяне они не желают поступать. Ввиду этого фабричные рабочие, по положению комитета министров, в 1844 г. были причислены без их согласия в мещане г. Богородска, причем был назначен восьмимесячный срок для выселения их из имения кн. Гагарина. Но рабочие продолжали упорствовать⁶⁹.

Тогда в село была поставлена экзекуция, команда казаков, в домах упорствующих фабричных были сломаны трубы, выставлены рамы и сняты двери, а сами фабричные "подвергнуты полицейскому наказанию". "После сего, - по донесению московского губернатора 19 июля 1845 г., - и самые упорные из крестьян убедились, что дальнейшее сопротивление распоряжениям правительства невозможно", и согласились переселиться. Но, как видно из дальнейших отношений московского губернатора министру финансов, крестьяне имели основание держаться своего насиженного места. Несмотря на денежные пособия и отвод земельных участков для постройки домов в г. Богородске, только 10 семейств выстроили себе дома, "а остальные разошлись по соседним фабрикам, не устроивши себя к оседлой жизни, по бедному своему положению".

В указанных случаях посессионные фабричные, перешедшие в мещане, получали подусадебные земли или на месте своего прежнего жительства, или в других местах; но в других случаях фабричные, поступая в городские сословия, продавали с публичного торга свои дома и не получали подусадебной земли. Нечего и говорить, что при таких условиях свобода для многих фабричных была равносильна разорению, и от прекращения посессионных отношений гораздо больше выигрывали фабриканты, чем рабочие⁷⁰.

---

^1* "Вестник Европы". Петербургский журнал истории, политики и литературы выходил ежемесячно с 1866 по 1918 г. Издатель - редактор - М.М. Стасюлевич (1826-1911), историк, общественный деятель, профессор всеобщей истории Петербургского университета.
^2* Эрисман Федор Федорович (наст, имя Фридрих Гульдрейх) (24.11.1842-13.11.1915), известный гигиенист. Родился в Швейцарии. С 1869 г. - в России. С 1882 г. - доктор медицины Московского университета. С его деятельностью тесно связана организация земско-фабричной медицины и земско-санитарный надзор над промышленными заведениями Московской губернии.

В 1879 г. совместно с А.В. Погожевым и Е.М. Дементьевым провел санитарное обследование промышленных заведений Московской губернии, результаты которого опубликованы в 17 томах и 2 дополнительных выпусках. Соч.: Избранные произведения. Т. 1-2. М., 1959.
^3* Шелехов Дмитрий Потапович (1792-1854), русский сельский хозяин, автор ряда работ по сельскохозяйственной экономии ("сельскому домоводству") и агрономии. Окончил курс в Московском университете (1811). Участник Отечественной войны 1812 г. После выхода в отставку (1812) открыл в своем поместье "Зубцово" практическую школу для обучения крепостных крестьян сельскому хозяйству. В 1832 г. служил чиновником для особых поручений при министерстве финансов. В 1833 г. возвратился в свое поместье и продолжил занятия вопросами сельскохозяйственной экономии и практического сельского хозяйства.

Экономические взгляды Д.П. Шелехова формировались под влиянием идей А. Смита. В области сельскохозяйственной экономии в целом разделял основные положения концепции рационального сельского хозяйства А.Д. Тэера. Однако он считал, что "наука о сельском хозяйстве" является по своей природе опытной наукой и в основе ее исходных положений должны лежать не умозрительные, "трансцендентальные истины", а индуктивные обобщения сельскохозяйственной действительности. Подчеркивал зависимость форм сельского хозяйства от естественно-исторических факторов и "условий народного быта" и в этом контексте показал относительность понятия рациональности систем сельского хозяйства.

Основные работы: Народное руководство в сельском хозяйстве (1838); Курс опытного сельского хозяйства (1842).
^4* "Библиотека для чтения". Ежемесячный журнал "словесности, наук, художеств, промышленности, новостей и мод" выходил в Петербурге в 1834-1865 гг. Редакторы - О.И. Сеньковский и Н.И. Греч.
^5* raison d'etre - право на существование, смысл бытия (существования) (фр).
^6* Государственный совет - высшее законосовещательное учреждение Российской империи, образован 1 января 1801 г. В Государственном совете предусматривалось рассмотрение всех законопроектов перед утверждением царем. Первоначально в Государственном совете было 35 членов, назначавшихся царем из высших сановников. С 1906 г. получил Законодательную инициативу, половина членов стали избираться.
^7* Козодавлев Осип Петрович (1751-24.7.1819), русский государственный деятель, писатель. В царствование Павла I назначен обер-прокурором Сената, затем - сенатором. С 1810 г. - министр внутренних дел.
^8* Юсупов Николай Борисович (15.10.1750-15.7.1831), князь, сенатор с 1788 г., действительный тайный советник (с 1796), член Государственного совета с 1823 г. С 1791 г. возглавлял дворцовые стекольные, фарфоровые и шпалерные заводы.
^9* Канкрин Егор Францевич (16.11.1774-10.9.1845), экономист-финансист, русский государственный деятель. Уроженец Германии, на русской службе с 1797 г., в 1823-1844 гг. - министр финансов. Была достигнута бездефицитность бюджета, осуществлена денежная реформа (1839-1843), в результате которой установлена система себеряного монометализма; введен новый таможенный тариф (1826). Значительно усилил охрану российской промышленности.

По оценке М.И. Туган-Барановского, "министр Канкрин является самым характерным представителем реакционно-националистического направления в нашей экономической науке. К капитализму, к машинному производству, крупной промышленности, железным дорогам он относится с решительной враждебностью. Мелкое производство, не отрывающее крестьянина от земли, кажется ему наилучшей системой хозяйствования. В его критике западноевропейского капитализма чувствуется влияние Сисмонди" (Россия. (Энциклопедический словарь). Л., 1991. С. 852). По экономическим воззрениям противник А. Смита и английской классической политэкономии. Соч.: Краткое обозрение российских финансов // Сборник Русского исторического общества. Т. 31. СПб., 1880. С. 3-162.
^10* "...получать плату ассигнациями без вычета лажа..." Лаж - повышение рыночной цены золота, выраженной в бумажных деньгах по сравнению с количеством бумажных денежных знаков, номинально представляющих данное количество золота. Исчисляется обычно в процентах, иногда термин "лаж" означает повышение рыночного курса денежных знаков, векселей и других ценных бумаг по отношению к их нарицательной стоимости. "Лаж - приплата к одному роду монеты, при промене ее на другую, например серебра на золото, бумажек на серебро" (В.И. Даль).
^11* Вешняков Владимир Иванович (1830-1906), экономист и статистик, член Государственного совета. Товарищ министра государственных имуществ (с 1883 г.). Положил начало текущей сельскохозяйственной статистике в общегосударственном масштабе путем создания сети добровольных корреспондентов (1881 г.). Автор работ: "Русская промышленность и ее нужды" (Вестник Европы. 1870. Т. V., кн. X. Окт.); "Notice sur l'еtat actuel de l'industrie domestique en Russie" ("Очерк домашней промышленности в России") (1873) и многих др. В качестве представителя от министерства государственных имуществ входил в "Комиссию по исследованию кустарной промышленности". Вице-президент ИВЭО.
^12* Рыбников И.Н. (1776-1844), - мануфактурный советник, старейший из московских суконных фабрикантов. (Ист.: Азбучный указатель имен русских деятелей для русского биографического словаря. СПб., 1887. Ч. 2. С. 228).
^13* Бабкины, род московского фабриканта - основателя суконной фабрики в Москве в 1782 г., купца 1-й гильдии Семена Григорьевича Бабкина. "Т-во Купавинской суконной фабрики", Богородского уезда Московской губ. при с. Старая Купавна. Годовой доход - 1 569 759 руб. Число рабочих - 1288 человек.

Ист.: Список фабрик и заводов Российской империи. СПб., 1912. Ч. 2. С. 47.
¹ Устав о промышленности. СПб., 1842. От. 7. Самый термин "посессионные" фабрики вошел в употребление в нашем официальном языке только в начале XIX в., хотя фабрики этого рода возникли со времени петровского указа 1721 г. По этому указу была разрешена покупка крестьян к фабрикам и заводам "как шляхетству, так и купецким людям", и наше законодательство вначале строго различало крестьян, купленных дворянами на фабрикантском праве, от купленных на дворянском праве. Мотивом же для дворян покупать крестьян на фабрикантском праве (а не в полную крепостную собственностъ) являлось то, что такие крестьяне вместе с фабрикой могли быть передаваемы не только дворянам, но и купцам. В XIX веке различие между крестьянами, купленными дворянами на фабрикантском праве, и крепостными сглаживается и посессионными фабричными признаются, кроме приписных, только же покупные крестьяне которые были куплены недворянами. Само собою разумеется, что посессионные фабричные при переходе фабрики к дворянину оставались посессионными и не делались его крепостными. Г-н Нисселович в своей кн. "История фабрично-заводского законодательства Российской империи" (Ч. II. С. 52), говоря о посессионных фабриках, совершенно неправильно отождествляет их с обязанными фабриками. Обязанными фабриками назывались те из посессионных, которые обязаны были поставлять в казну известное количество своих изделий. Большая часть посессионных фабрик никогда не принадлежала к числу обязанных. В начале XIX века только суконные посессионные фабрики были обязаны поставкой своих товаров в казну. Это обязательство было с них снято в 1816 г.
² Отчет д[епартамен]та мануфактур и внутренней торговли за 1826 г. // Арх. д-та торг. и ман. Нечего и говорить, что эти цифры очень неточны и имеют лишь при близительный характер. Число посессионных рабочих было показываемо меньше действительного также и по той причине, что рабочие этой категории нередко причислялись владельцами к крепостным; так, например, в "Ведомости" 1820 г. по Казанской губ. совсем не показано посессионных крестьян при суконных фабриках, а только крепостные, между тем как при одной суконной фабрике Осокнна в Казани было более 1 000 посессионных рабочих. В "Отчете" за 1825 г. показаны только фабрики и заводы, подведомственные департаменту, т.е. горные заводы, а также винокуренные и пивоваренные не показаны.
³ См.: Дело о присылке содержателями фабрик и заводов, имеющих приписных и покупных людей, сведений о числе состоящих по пятой ревизии душ и о платеже им заработных денег, 1803 г. // Арх. д-та торг, и май. Этого крайне интересного дела я не мог найти в означенном архиве (по-видимому, оно затеряно), почему все ссылки на него сделаны мною по списку, доставленному мне В.И. Семевским, которому я приношу за это мою искреннюю благодарность. О вотчинных фабриках см. также: Погожее А. Вотчинные фабрики и их фабричные // Вестник Европы^1*, 1889. Июль. (В 1-м издании в конце примечания: "Названные в тексте фабрики были, быть может, не вотчинными, но посессионными". - Ред.)
⁴ Заблоцкий-Десятовский Л.П. Граф П.Д. Киселев и его время. СПб., 1882 Т. IV. С. 294.
⁵ Сборник стат. свед. по Московской губ. Санит. отд. Т. III Вып. IV. Московский уезд. 1882. С. 106.
⁶ Сборник стат. свед. по Московской губ. Санит. отд. Т. III. Вып. VI. Можайский уезд. М., 1882. С. 11 (также 6-8, 9 и др.).
⁷ В статье г. А. Погожева "Вотчинные фабрики и их фабричные” содержится сводка всех данных этого рода, собранных московскими земскими статистиками.
⁸ Шелехов Д.О. пользе и средствах улучшения в русском сельском хозяйстве // Библиотека для чтения^4*. 1838 г. Кн. 4. В этой статье перечисляется и несколько других вотчинных фабрик.
⁹ Одной из причин распространения фабрик в помещичьих имениях был сильный упадок цен на хлеба и другие сельскохозяйственные произведения, обнаружившийся в начале 20-х годов. Понижение цен вызвало в 20-х и начале 30-х годов тяжелый кризис нашего крупного сельского хозяйства подобный переживаемому нами в настоящее время. В конце 20-х годов Академия наук назначила особую премию для конкурсного сочинения на следующую тему: "Известно, что ходячая цена земледельческих произведений в России, постоянно возвышавшаяся с половины XVII столетия, в продолжение последних лет понизилась. Определить... какие причины сего явления". Премию получило сочинение А Фомина "О понижении цен на земледельческие произведения России" (СПб., 1829). Интересен ответ Фомина, не потерявший своего значения и поныне: "Не есть ли настоящее излишество хлеба следствие несправедливого распределения народного дохода? Основательны ли жалобы на дешевизну наших земледельческих произведений, когда они для многочисленного класса жителей дороги, т.е. превышают доход потребителей... Пища и домашний быт земледельца и сельского и даже иного городского ремесленника не подтверждают ли сего?.. Одни жалуются, что хлеба девать некуда, а другие, напротив, что они не имеют его в достаточном количестве... От лености ли или неспособности сих людей происходит такая бедность, или от того, что произведения и работы, часть их дохода отдается другим без получения от них соответствующих ценностей в других видах, и, таким образом, происходит у одних чрезмерное накопление, у других недостаток" (С. 16). Это падение цен продуктов земледелия вызвало стремление дворянства устраивать у себя фабрики. "Повсеместный упадок цен на хлеба и на все без исключения произведения сельской промышленности, - говорится в одном официальным представлении в Мануфактурный совет 24 августа 1829 г., - заставил все почти сословия народа обращаться на промышленность рукодельную - искать занятия и способов жизни на станах мануфактурных и покидать истощенные поля и неблагодарное орало" (Дело об отношениях фабрикантов к их работникам, 24 августа 1829 г. // Арх. д-та торг. и ман.).
¹⁰ Haxthausen A. Studien Uber die inneren Zustflnde Russlands. Berlin, 1852. Bd. II. S. 143-144.
¹¹ Бутовский А.И. Опыт о народном богатстве. СПб.. 1847. С. 481.
¹² Шелехов Д. О дворовых людях // Библиотека для чтения. 1842. Т. LII.
¹³ Tourgueneff N. La Russie et les Russes. Paris, 1847. Vol. II. P. 143.
¹⁴ Дело о составлении правил для фабрик в помещичьих имениях, 19 июля 1833 г. // Арх. д-та торг. и ман.
¹⁵ См. об этом: Семевский В.И. Крестьяне в царствование императрицы Екатерины И. СПб., 1881 (отдел "Посессионные крестьяне”).
¹⁶ См.: Дело о зависимых от казны фабриках, 3 ноября 1810// Арх д-та торг. и ман.
¹⁷ Дело о положении по предмету взимания рекрут с состоящих при фабриках и заводах приписных, 30 апреля 1817 г. // Арх. д-та торг. и ман. В отчете м[инист]ра внутренних] дел за 1803 г. безземельных посессионных крестьян при суконных фабриках показано больше - 2 459, а с землею меньше 14 189. (Эти данные относятся к пятой ревизии). Отчет м[инист]ра внутр[енних] дел за 1803 г., СПб., 1804. Табель об обязанных суконных фабриках.
¹⁸ Дело о зависимых от казны фабриках // Арх. д-та торг. и ман.
¹⁹ См.: Ведомость о мануфактурах в России за 1813 и 1814 гг. СПб., 1916.
²⁰ Согласно елизаветинскому закону 1752 г., на шелковых фабриках только 1/4 купленных крестьян должна была работать на самой фабрике, а 3/4 заниматься полевыми работами, а на прочих фабриках в фабричную работу могла употребляться только 1/3 крестьян; закон этот не соблюдался, но все же число фабричных крестьян, не работавших на фабрике, должно было быть значительным. Сверх того, не нужно забывать, что на фабриках не могли работать маленькие дети. Поэтому, если число посессионных рабочих на фабриках превосходило 35 тыс., то общее число посессионных фабричных крестьян м.п. должно было значительно превышать эту цифру.
²¹ Закон 30 июня 1803 г. // П. С. 3. Г. XXVII. № 20826. Если рабочие были из числа казенных мастеровых, прикрепленных к фабрике по указу 1736 г. с уплатой денег, то при освобождении их фабриканту уплачивалась такая же сумма денег; в других же случаях рабочие освобождались без всякого вознаграждения.
²² Ведомость о мануфактурах в России за 1813 и 1814 гг. СПб., 1816 г.
²³ Дело о присылке содержателями фабрик и заводов, имеющих приписных и покупных людей, сведений о числе состоящих по пятой ревизии душ. 1803 г. // Арх. д-та торг. и ман.
²⁴ А именно на суконной фабрике кн. Барятинского близ Москвы рабочий день зимой продолжался 11 часов, а летом - от восхода до захода солнца, на шелковой фабрике Дудышкина - 9 час., на полотняных фабриках. Крапивиикова (Владимирской губ. 1 - 8-12 час., Тимирязевой (Калужской губ.) - 9 час., Грязнова (в г. Кинешме) - 10 час., на бумажных фабриках: Туронтаевского (в Вологодской губ.) летом - 10-12 час., зимой 6 час., Хлебникова (в Красном Селе) - 4-12 час., Попова (в г Угличе) - 10-12 час, Панаева (в Туринском у.) - 8-12 час., Ртищевой (Калужской губ.) - 11 час., на стеклянных заводах: Гусевском (Владимирской губ.) Мальцевой - 11-12 час., на заводе Фомы Мальцева летом - 12 час., зимой - 10 час.
²⁵ Суконные фабрики: Калинина в Москве - 14 час., Козиова - 15 час., Кузнецова (Рязанской губ.) - зимой 17 час., с перерывами, летом 19 час., с перерывами. Окулова (Рязанской губ.) - 14 час., Толубсевой (Орловской губ.) - 13 час.; полотняные Ашастина (Костромской губ.) - с утра до 10 часов вечера, Огригалева (Костромской губ ) - 18 час с перерывами, Лугинина (Тульской губ.) - 14 час., Щепочкина (Калужской губ.) - 6-15 час., ткачи 14-15 час., Таланова (Костромской губ.) - 14 час., Светозарова (Тверской губ.) - 13-14 час., Большая ярославская мануфактура - 10-14 час., стеклянный завод Баташова (Касимовского у[еэда]) - 15 час. и более.
²⁶ Суконные фабрики: Перемышлева (17 м. п. посессионных) Рязанской губ - “поденной им денежной платы или жалованья не производится, а содержатся на моем пропитании, платье и обуви": Окулова, Рязанской губ (88 посессионных или крепостных?) - "за работу им платы более никакой не производится, как дается на каждую мужского и женского пола душу довольно положенная земля, мужским по 1 1/2 дес., женским по 1 дес. в одном поле. Работают они в неделю 3 дня на означенной фабрике, а 3 дня на себя в своих домах"; кн. Барятинского в Рязанской губ. (802 м. п. посессионных или крепостных?) - "за работу жалованья никому не производится, потому что крестьяне употребляются в фабричной работе брат на брата, т.е. одна половина на фабрике, а другая в доме", полотняные фабрики: В. и Н. Стригалевых, Костромской губ. (7 м. п. посессионных) - рабочие на полном содержании владельца; Самбурова (17 м. п. посессионных) - на содержании владельца; Б. Стригалева, Костромской губ. (39 м. п. посеснонных) - на содержании владельца; Масловых. Тульской губ. (512 м. п. посессионных) - "купленным нами крестьянам никакой платы не производится и работает из количества годных половина"; Большаковых в г. Боровске (16 м. п. посессионных) - на содержании владельца. Светозарова, Тверской губ. (70 м. п. посессионных) - "своим крепостным, как мужского, так и женского пола, особенного платежа не производится, поелику они, находясь жительством при доме моем, как пропитание, так и обувь и одежду имеют от меня собственно". Также на полном содержании владельца рабочие состояли на полотняной фабрике Серикова в г. Туле (6 м. п. посессионных), на бумажной фабрике Большакова, Боровск. у[езда] (10 м. п.), кожевенном заводе Кожевникова, Костромской губ. (10 м. п.), минеральном заводе Свешникова в г. Ярославле (10 м. п.).
²⁷ Здесь в 3-м издании по сравнению с 1-м изданием несколько страниц перенесены из III главы в особую главу IV (см С. 186. примечание к главе IV). - Ред.
²⁸ В 1-м издании слова "благодаря увеличению числа вольнонаемных рабочих" отсутствуют. - Ред.
²⁹ П. С. 3. Вып. I. Т. XXX. № 23132.
³⁰ Дело по письму министра внутренних дел государственному секретарю о проекте положения касательно приобретения недворянами к суконным фабрикам деревень, 21 января 1811 г., Арх. д-та торг. и ман. Извлечения из этого проекта напечатаны в кн.: Нисселович Л.Н. История фабрично-заводского законодательства Российской империи. СПб., 1884. Т. 11. С. 78.
³¹ В 1-м издании: "число посессионных фабрик и фабричных не могло увеличиваться". - Ред.
³² П. С. 3. Т. XXVII. С. 21076.
³³ Дело о поручении коллежскому советнику Бурнашеву собрать сведения на посессионных фабриках Лазарева, Кознова, Яковлева, Ооокина и других. Апреля 30, 1818 г. // Арх. д-та торг. и ман.
³⁴ См. Дело по отношению ярославского гражданского губернатора о составлении Положения для шелковой фабрики купца Красильникова, 5 марта 1823 г. //Там же.
³⁵ Дело о Положении Казанской суконной фабрики прапорщика Осокина. Ч. III // Там же.
³⁶ Starch Н. Russland unter Alexander dem Ersten // Manufactur und Fabrikindustrie. 1804. Bd. V. S. 61.
³⁷ Дело о Положении казанской суконной фабрики Осокина, часть III Рапорт чиновника Афросимова министру финансов в 1833 г. // Арх д-та торг. и ман.
³⁸ Так, например, в 1814 г. надворной советнице Белавиной было разрешено обратить шелковую посессионную фабрику в полотняную, в 1816 г. купцу Кирьяков) позволено обратить ситцевую фабрику в шелковую, в 1819 г. граф. Потемкин) разрешено купить Фряновскую шелковую фабрику, с обращением на ней половины станов на суконное производство (эта покупка не состоялась), а кн Юсупов) разрешено то же самое цля Купавинской фабрики, в 1826 г. купцу Куманину разрешено часть станов на своей полотняной фабрике обратить на бумажное ткачество и сукноделие См Дело по письмо кн. Юсупова о дозволении ему обратить половинное число станов Купавинской шелковой фабрики его на сукноделие. 25 июля 1818 г.; Дело о дозволении коммерции советник) Куманнну учредить отделку разных сукон и бумажных материй при полотняной фабрике. 12 июля 1818 г., Арх. д-та торг. и ман.
³⁹ П. С. 3. Т. XXXIX. №. 30166.
⁴⁰ Там же. 2-е изд. Т. VI. № 4687.
⁴¹ Там же. Т. X. № 7816.
⁴² Так, например, в 1823 г. Лазарев обратился с просьбой к министру финансов о разрешении ему распустить рабочих по паспортам без оброка ввиду убыточности шелкового производства. Просьба Лазарева была удовлетворена сенатом. См.: Дело по прошению коллежского советника Ив. Лазарева о дозволении распустить по паспортам мастеровых Фряновской шелковой фабрики, 27 января 1823 г. // Арх. д-та торг. и ман. В других случаях рабочие увольнялись с платежом оброка без всякого разрешения начальства. Так. например, рабочие полотняной и бумажных фабрик Церевитиновых (в Медынском уезде Калужской губ.), в конце 20-х годов, отпускались владельцем с платежом оброка от 5 до 50 руб. См.: Дело по жалобе мастеровых людей Шанских фабрик купцов Церевитиновых на своих содержателей, 20 апреля 1822 г. Ч. III // Арх. д-та торг. и ман.
⁴³ Так, например, на Купавинской фабрике вольные ткачи вырабатывали в месяц около трех половинок "масловых" сукон и около семи половинок "мизерицких" и русских сукой, посессионные же ткачи на той же фабрике вырабатывали "масловых" только две половинки, а "мизерицких" и русских четыре, редко пять половинок в месяц. Естественно, что и заработок вольных ткачей был гораздо выше, чем посессионных, хотя задельную плату они получали одинаковую. См.: Дело по всеподданнейшей просьбе князя Юсупова о взятии его фабрики в казну. Ч. II // Арх. д-та торг. и ман.
⁴⁴ Отчет департамента мануфактур и внутренней торговли за 1858 г. //Там же.
⁴⁵ Дело об увольнении в свободное состояние посессионных людей купцов Хлебниковых 12 октября 1844 г. Представление министра финансов в Государственный совет // Там же.
⁴⁶ Ввиду этого приведу текст закона 18 нюня:

"Государственный Совет, в высочайше утвержденном 18 июня 1840 г. мнении, постановил:

1. Относительно посессионных фабрик, оставляемых в действии:

Если фабрикант, имеющий при заведении своем посессионных людей, приписанных к оному от казны, либо добровольно в прежнее время приписавшихся или купленных им на посессионном праве, пожелает по собственным видам или расчетам удалить таковых людей с фабрики, частью ли только именно ему ненужных или излишних, либо всех вообще, с заменой оных вольнонаемными или купленными на крепостном помещичьем праве, когда фабрикант по состоянию своему имеет оное, то сие ему дозволяется с тем: а) чтобы увольняемые были обращены в свободное сословие, с предоставлением им самим по воле вступать в городское звание или в государственные крестьяне, независимо от того, состоит ли фабрика в городе или находится в селении; б) чтобы при увольнении по частям не были раздробляемы семейства и в числе сих последних не находилось таких, в которых или вовсе нет работников, или хотя н есть, но не могущие по продолжительной болезни, телесным недостаткам или преклонности лет доставить семействам пропитание. Изъятие из сего правила может быть допускаемо только в случае собственного согласия увольняемых; в) чтобы до новой ревизии казенные подати и повинности за увольняемых были вносимы самими же фабрикантами, а остающееся на прежнем месте водворения их движимое имущество и дома, если оные построены собственными их средствами, предоставляемы были в их пользу; г) чтобы за увольняемых посессионных людей, от казны приписанных к фабрикам с платежом, а равно за купленных фабрикантом на посессионном праве, производимо было из казны, в вознаграждение фабриканта, по 36 руб. сер. за ревизскую мужского пола душу, если только сами увольняемые не заплатили ему за себя известной суммы вследствие обоюдного согласия; д) чтобы о таковом увольнении фабрикант каждый раз доводил предварительно до сведения начальника губернии для надлежащего с его стороны наблюдения и уведомления министерства финансов, внутренних дел и государственных имуществ, по принадлежности, от которых зависеть будет распорядиться как по предмету исключения увольняемых из посессий и приписки их к городам или причисления в сословие государственных крестьян, так и насчет самого переселения в казенные имения.

2. Относительно фабрик, прекращающих свои действия и уничтожаемых:

Если фабрикант, к какому бы он званию ни принадлежал, по обстоятельствам, придет в невозможность или не пожелает далее продолжать фабричное производство, то в сем
случае поступать на следующем основании: а) фабричные строения, земли, леса, мельницы и другие угодия, данные фабриканту от казны, отбираются от него безвозмездно, но те из сих посессий, равно машины, инструменты и пр., кои приобретены собственным иждивением фабриканта, оставляются в свободном его распоряжении, с правом казны все те собственные земли, на которых водворены посессионные люди, приобресть покупкой по добровольной цене, а в случае несоразмерного требования владельца - по узаконенной оценке. Но когда и сия последняя признается для казны невыгодной, в таком случае люди переселяются на казенные земли или дается желающим дозволение записаться в мещане, и затем земля и заведения предоставляются фабриканту, который и располагает ими на праве полной собственности, б) посессионные люди все без изъятия, водворены ли они при самой фабрике или отдельно от оной на особых землях, если они только к ней причислены, обращаются в свободные сословия на тех же основаниях, как выше поставлено о фабриках, остающихся в действии; в) как в числе посессионных людей находятся и такие, кои вовсе не занимаются фабричными работами, а упражняются в хлебопашестве и других промыслах, то с таковыми людьми, равно как и с теми, у владельцев коих фабрики более не существуют, ныне же поступать на основании предыдущего пункта. (Текст этого закона приводился в представлениях министра финансов в Государственный совет об увольнении посессионных крестьян разных фабрик в 40-х и 50-х годах. См., например: Дело об увольнении посессионных людей купцов Хлебниковых, 12 октября 1844 г. //Там же).
⁴⁷ Закон 16 декабря 1840 г. // П.С. 3. II изд. Т. XVI. № 14058 б.
⁴⁸ Непосредственным поводом к изданию закона 18 июня 1840 г. явились просьбы фабрикантов об освобождении их рабочих. Приведем одну из таких просьб купца Колокольцева, владельца шелковой фабрики в Москве. В этой просьбе очень ясно указаны неудобства посессионного владения, вызвавшие переход многих посессионных фабрик от принудительного к свободному труду. При фабрике было 63 души мужского пола. "Приобретение сих людей, - пишет Колокольцев в прошении министр) финансов в 1839 г., - сделано родителем моим, подобно тому, как и многими другими, по затруднительности в то время иметь опытных и постоянных мастеровых, и потому, что самое ткачество и другие фабричные работы, по несовершенств) ткацкой машины и других производств, требовало большого числа рук. В последствии же, в течение 35 лет, при общем распространении у нас фабричной промышленности, образовалось достаточное количество вольнонаемных мастеровых для всех родов фабрикации, а ткацкое производство поставлено в зависимость более от машин, нежели от мастеровых Отчего произошло, что владение посессионными фабричными... обратилось вместо бывшего прежде пособия в большое неудобство сравнительно с вольными фабриками, не стесняемыми ни числом рабочих, ни поведением их, ни искусством, ибо от воли хозяина зависит, занимать ли работой то или иное число рук, содержать из них по вольной цене одних лучших и при несообразности их поведения удалять их из заведения. Ввиду этого Колокольцев просит уволить в свободное состояние его посессионных рабочих без всякого для себя вознаграждения, хотя отец его приобрел этих рабочих за 15 тыс руб Крестьяне были уволены 27 марта 1840 г. согласно просьбе владельца. (Дело по просьбе купца второй гильдии Колокольцева о дозволении крестьянам, состоящим при посессионной его фабрике, приписаться в податное состояние, 6 июня 1839 г. II Арх. д-та торг. и ман.)
⁴⁹ Точная цифра освобожденных рабочих не может быть установлена, так как по фабрике Осокина в Казани и Баташева мы не имеем точных данных о числе уволенных рабочих.
⁵⁰ Это были фабрики по большей части небольшие: 2 суконных - князя Салтыкова в г. Москве (бывший Большой суконный двор) и Толубеева в г. Орле; 7 полотняных - Богданова, Зюзиных и Губина в Калужской губернии, Грязнова и Угличанинова в Костромской губернии. Большакова в г. Боровске, Кожевникова в Ярославской губернии. 3 стеклянных Кетцлера в С.-Петербургской губернии, Чешихина в Смоленской губернии и Баташева, шелковая фабрика князя Гагарина в Московской губернии, пороховой завод Беренсовых в Богородском уезде, бумажная фабрика Марьяновой в Вологодской губернии, фабрика Титова во Владимирской губернии.
⁵¹ А именно, на четырех суконных. Осокина в г. Казани, Купавинской Бабкиных, Рыбникова^12* в Богородском уезде, графини Толстой в Воронежском уезде; семи писчебумажных. Торубаева в Трубчевском уезде, Иванова в Вологодском уезде. Куманина в Переяславском уезде. Церевитиновых в Медынском уезде; трех фабриках Поповых в Углицком уезде, семи полотняных. Хлебниковых в Перемышльском уеэде, Куманина в г. Переяславле. Брюзгиных в Козельском уеэде, Гончаровых в Медынском уезде. Темерина в Переяславском уезде. Ярославской большой мануфактуре в г. Ярославле. Масловых в г. Алексине, четырех миткалевых и плисовых: Гусятникова в Зарайском уезде, Темерина в Нерехотском уезде, Носовых в г. Шуе, Пантелеева в Московском уезде; одной шелковой Фряновской фабрике Ефимовых в Богородском уезде; одной стеклянной Орловых в Мосальском уезде; одной игольной Полторацкого в Пронском уезде и фабрике Зелекцовых в Пермской губерния.
⁵² Так, например, я не мог найти дела об увольнении рабочих такой крупной фабрики, как фабрика Осокина в г. Казани, хотя из других дел видно, что осокянские суконщики получили в 1849 г. свободу, которой они страстно добивались в течение многих десятков лет.
⁵³ Вешняков В.И. Русская промышленность и ее нужды // Вестник Европы. 1840. Окт. Эта статья является единственным известным мне печатным источником, где вскользь упоминается о законе 1840 г. По словам г. Вешняком, этим законом воспользовались 103 фабрики.
⁵⁴ По этой причине не получили свободы до 19 февраля фабричные крестьяне Путиных (суконная фабрика в Александровском уезде). Бистром (парусная фабрика в Медынском уезде), Гарденнна (суконная фабрика в Тамбовском уезде), Вигеля (в Воронежском уезде). Козиова (в Егорьевском уезде), князя Салтыкова (в Спасском уезде) и др. Все названные фабриканты подавали прошения об увольнении их крестьян.
⁵⁵ Дело об увольнении в свободное состояние людей Фряновской фабрики купцов Ефимовых, 1 июля 1845 г. Прошение Ефимовых министру финансов // Арх. д-та торг. и ман.
⁵⁶ Дело об увольнении посессионных людей купцов Хлебниковых 12 октября 1844 г. Почти так же мотивирует свое решение уволить посессионных рабочих и Торубаев (владелец писчебумажной фабрики в Трубчевск. у(ездс)): "Писчебумажные ручные фабрики. по умножающемуся числу машинных, приходят в упадок, устройство же машин на фабриках, где есть приписные фабричные люди, сопряжено с невыгодами, ибо фабричные тогда не будут иметь достаточно занятий... Обстоятельство это вынуждает меня всех фабричных людей представить в распоряжение правительства". (Дело об увольнении в свободное состояние посессионных людей Торубаева и Понырко, 5 января 1844 г. // Там же). На введение машин как на побудительный мотив к освобождению рабочих указывает и Полторацкий, владелец игольной фабрики в Происком уезде (Дело по просьбе отставного поручика Полторацкого об увольнении в свободное состояние фабричных людей при его фабрике. 13 июня 1849 г. //Там же).
⁵⁷ Дело по просьбе дворянина Куманина об обращении посессионных его людей в свободное состояние, 2 декабря 1843 г. //Там же.
⁵⁸ Дело по просьбе почетных граждан Поповых о принятии в казну состоящих при их писчебумажных фабриках посессионных людей, 4 марта 1847 г. //Там же.
⁵⁹ "С изменением в настоящее время хода фабричной промышленности, стесняюсь в дальнейшем содержании фабрики на праве посессионном, обременительном для владельца" (Дело по просьбе дворянина Темерина об увольнении в свободное состояние посессионных его людей, 23 февраля 1849 г. Прошение владельца на имя министра финансов // Там же).
⁶⁰ "По изменившемуся ходу мануфактурной промышленности, находя постоянные убытки продолжать действие находящимися при фабрике посессионными людьми, желаю продолжать действие фабрики посредством машин и содержать ее на коммерческом праве". (Дело об увольнении в свободное состояние посессионных людей Пантелеева, 7 февраля 1850 г. //Там же).
⁶¹ Дело по просьбе купеческой дочери Гусятниковой об обращении в свободное состояние посессионных ее людей, 29 января 1847 г. //Там же.
⁶² Дело по отношению калужского гражд. губернатора о притеснениях фабричных крестьян Губина управляющим его фабрики. 20 февраля 1843 г. // Там же.
⁶³ Дело по отношению министра внутренних дел об увольнении в свободное состояние посессионных людей купчихи Масловой, 20 марта 1848 г. //Там же.
⁶⁴ Кознов заявляет в прошении министру финансов в 1858 г . Не благоугодно ли будет вашему высокопревосходительству для прекращения дальнейшего со стороны фабричных неповиновения взять моих фабричных в казну" (Дело о неповиновении фабричных посессионной суконной фабрики Кознова, 20 февраля 1858 г. // Там же).
⁶⁵ Дело об увольнении в свободное состояние крестьян, состоящих при Купавинской фабрике Бабкиных, 14 января 1847 г. //Там же.
⁶⁶ Дело по отношению министра внутренних дел об увольнении в свободное состояние посессионных людей купчихи Масловой, 20 марта 1848 г. // Твм же.
⁶⁷ Освобождение рабочих Большой ярославской мануфактуры в 1843 г. не улучшило их положения. По донесению чиновника министерства финансов Серова от 1 мая 1843 г., свобода произвела потрясающее действие на рабочих. «Они совершено обезумели при слове "свобода" и, не имея куска хлеба, сделали заговор, чтобы не работать на мануфактуре и тем заставить управляющего платить им, что они потребуют; самые благонамеренные люди боятся работать, чтобы не заслужить упреков безумной толпы; многие начали уже искать работы по уездам да почти все нищенствуют по городу и окрестным деревням». Но "заговор" рабочих не привел ни к чему, так как фабрика сократила производство, и в 1845 г. рабочие в своей жалобе заявляли ярославскому губернатору, что "со времени увольнения их от мануфактуры Яковлевых, по уменьшению производства на оной против прежнего, почти все они лишились, кроме самого малого числа, с малолетства привычных, прежних работ .. и доведены до крайности по неимению работ на мануфактуре и неотысканию таковых на стороне около Ярославля". Так-то воля обманула ожидания яковлевских рабочих, и им пришлось жалеть о прежней неволе! См.: Дело о бывших посессионных людях Ярославской мануфактуры Яковлевых, 4 июля 1842 г., в 4 ч. (Там же).
⁶⁸ Фряновскне фабричные (728 д. м. п.) неоднократно просили министра финансов о выдаче им ссуды для выкупа участка земли, на котором были построены их дома в селе Фрянове, но министерство финансов предполагало переселить их в г. Богородск, выдавши им пособие и ссуду для постройки домов; состоялось ли их переселение - из дела не видно. См.: Дело об увольнении в свободное состояние людей Фряновской фабрики. // Там же.
⁶⁹ В прошении на имя министра финансов 3 марта 1844 г. они пишут: "Ныне по неизвестным нам обстоятельствам приехавшие в село наше какие-то чиновники, какого ведомства - не знаем, объявили нам, что будто мы поступили в мешане г. Богородска и посему должны оставить свое местожительство, и понуждали к оному подпиской", но рабочие подписки не дали. (Дело по просьбе гофмейстера князя Гагарина, 10 декабря 1839 г. //Там же).
⁷⁰ Тем не менее нам известен только один случай, когда фабричные не соглашались на освобождение из опасения лишиться земли и домов. Это относится к фряновским рабочим, которые в начале столетия неоднократно домогались и просили свободы. Когда в 1846 г. владелец купец Ефимов собрал мастеровых и объявил им, что он намерен их освободить, а землю оставить за собой, то рабочие отказались дать подписку в своем согласии на увольнение, "боясь быть доведенными до совершенного разорения" (См.: Дело об увольнении людей Фряновской фабрики. Ч. I // Там же).

<< Назад   Вперёд>>