3. «Социальный курс» Маленкова
Вместе с тем, следует признать, что борьба за лидерство была не единственным источником конфликта между председателем Совета Министров и первым секретарем ЦК КПСС. Страх перед социальным кризисом заставлял обоих руководителей при каждом удобном случае демонстрировать хотя бы на словах свою заботу об улучшении жизни народа. Однако в сфере внимания Маленкова были, прежде всего, интересы интеллигенции и широкого слоя государственных чиновников. Хрущёв же выступал как защитник интересов всех граждан. Его первоочередной заботой было обеспечение бесперебойного снабжения городского населения продуктами первой необходимости, именно поэтому он настаивал на экстренной помощи сельскому хозяйству, которое, по единодушному мнению высшего партийного руководства, находилось в катастрофическом положении56.
Некоторые выводы о приоритетах Маленкова мы можем сделать из доклада министра внутренней и внешней торговли СССР А.И. Микояна о том, как проходило обсуждение вопросов улучшения торговли и снабжения населения. Когда во втором полугодии 1953 г. возникла угроза ухудшения снабжения, Микоян обратился в правительство с просьбой увеличить товарные фонды для продажи населению. «Меня товарищ Маленков спрашивает, - рассказывал Микоян, - каких промтоваров не хватает стране. Я ему отвечаю: самое главное - не хватает хороших тканей для мужских и женских костюмов, не хватает хороших сорочек, а с остальным обойдемся. <...> Я предложил: есть свободная валюта, есть некоторые ресурсы в нашей стране, и надо купить на 2-3 миллиона хороших тканей для костюмов в Китае, сразу привезти, и тогда мы оденем нашу интеллигенцию и рабочих в хорошую одежду»57. Маленков эти предложения одобрил, и в конце июля 1953 г. было принято соответствующее постановление Совета Министров.
Закупка за границей товаров народного потребления оживила внутренний товарооборот, до одновременно резко ухудшила платежный баланс СССР.,Если в 1953 г. пассивное сальдо составило 465 миллионов рублей, то в 1954 г. - 1 060 миллионов рублей (в текущих ценах)58. Пассивное сальдо платежного баланса по расчетам с капиталистическими странами было покрыто в тот период за счет продажи золота и снижения ресурсов иностранной валюты. Впоследствии Хрущёв обвинял Маленкова в безответственной растрате валютных ресурсов.
Маленков выступал как защитник интересов не только государственных чиновников, которым он секретными постановлениями Совета Министров СССР от 26 мая и 13 июня 1953 г. значительно повысил размеры ежемесячных доплат к официальному окладу (так называемые «конвертные деньги»)59, но и самого социалистического государства. В нашем распоряжении имеются документы, свидетельствующие о стремлении Маленкова отступить от широко распространенных в советском обществе патерналистских представлений о роли государства в решении социальных проблем, точнее, о попытках освободить государственный бюджет от части социальных расходов, переложив их на плечи трудящихся.
Одна из таких попыток была предпринята в связи с разработкой нового пенсионного законодательства. Действовавшие до середины 1950-х годов правила пенсионного обеспечения рабочих, служащих и членов их семей в основном были установлены в 1928-1932 годах. Согласно этим правилам, заработок, из которого исчислялись пенсии основной массе пенсионеров, был ограничен установленным еще в 1932 г. максимумом в 30 рублей, хотя в 1954 г. средняя заработная плата рабочих и служащих в народном хозяйстве составляла уже 69,9 рублей в месяц. Вследствие этого ежемесячные пенсии по старости по общим нормам обычно не превышали 15 рублей для работающих пенсионеров и 21 руб. для неработающих пенсионеров60. Такие низкие размеры пенсий имели примерно 70% всех рабочих и служащих.
Остальные 30% рабочих и служащих получали так называемые повышенные пенсии, которые назначались на льготных условиях: пониженные требования к возрасту, дающему право на пенсию по старости, и к специальному трудовому стажу, дающему право на эту пенсию. За период с 1947 по 1955 г. льготные пенсии были введены для руководящих и инженерно-технических работников, а также для рабочих важнейших отраслей народного хозяйства - угольной, металлургической, химической, авиационной, нефтяной и некоторых других, а также на электростанциях, железнодорожном транспорте, предприятиях связи, в финансово-кредитной системе и некоторых других сферах производственной деятельности. Повышенные (льготные) пенсии по старости назначались руководящим и инженерно-техническим работникам в размере 50% и 65% должностного оклада, а рабочим - в размере 50% тарифной ставки, которая в большинстве случаев составляла 40-50 рублей в месяц, хотя фактический заработок рабочих, как правило, значительно превышал размеры тарифных ставок. В результате пенсии руководящих и инженерно-технических работников достигали 300-500 рублей в месяц, а пенсии рабочих составляли 20-30 рублей61. При этом пенсионерам, продолжавшим работать, такие пенсии выплачивались сверх заработка в полном объеме.
В назначении пенсий как обычных, так и льготных существовал чрезвычайный разнобой и по возрасту, и по стажу работы. Кроме того, действовавшие правила назначения пенсий содержали множество положений и ограничений, которые нередко вообще лишали отдельные категории рабочих и служащих права на пенсию. Так, например, рабочим и служащим, не имевшим необходимого стажа, пенсии по старости не назначались. В условиях десталинизации эти ограничения, ущемлявшие права многих граждан, вызывали жалобы и недовольство.
Кроме права на пенсию по старости, советские рабочие и служащие имели право на пенсионное обеспечение по инвалидности и по случаю потери кормильца. В СССР существовала особая классификация групп инвалидов. К I группе относились инвалиды, полностью утратившие трудоспособность и нуждавшиеся в постороннем уходе. Во II группу входили инвалиды, полностью утратившие способность к любому профессиональному труду, но не нуждавшиеся в постоянном уходе. К III группе причисляли инвалидов, не способных к систематическому труду по своей специальности в обычном рабочем режиме, но могущих выполнять какую-либо работу по другой профессии при определенных условиях, например, при сокращенном рабочем дне. Инвалидами не признавались лица с незначительным понижением трудоспособности. Считалось, что в условиях отсутствия безработицы существует достаточно возможностей для использования в народном хозяйстве работников с частичной утратой трудоспособности. Не имели права на пенсию инвалиды с детства и граждане, ставшие инвалидами вследствие несчастных случаев или от общих заболеваний, если у них не было необходимого трудового стажа.
Пенсии по случаю потери кормильца выплачивались нетрудоспособным членам семьи умершего, если они ранее находились на его иждивении. Признак отсутствия достаточных средств к существованию не являлся необходимым условием для получения пенсии по случаю потери кормильца. Это имело принципиальное значение, так как за нетрудоспособными членами семьи, включая родителей в возрасте старше 60 лет (мужчины) и 55 лет (женщины), если они были иждивенцами умершего, признавалось самостоятельное, безусловное субъективное право на пенсию, что освобождало их от необходимости обращаться за материальной помощью к другим членам семьи62. Обязательным условием для получения пенсии по инвалидности или по случаю потери кормильца было наличие необходимого стажа работы у инвалида или умершего кормильца.
Еще с дореволюционных времен в России существовали пенсии за выслугу лет, в СССР такие пенсии впервые стали выплачиваться с 1925 г. В системе советского пенсионного обеспечения пенсии за выслугу лет получали учителя, врачи, а также некоторые другие педагогические и медицинские работники. В число пенсионеров за выслугу лет входили также отдельные категории работников Главного управления гражданского воздушного флота, зоотехники и ветеринарные работники, творческие работники некоторых театрально-зрелищных учреждений. Данные пенсии назначались независимо от возраста и состояния трудоспособности. Наиболее многочисленным группам пенсионеров за выслугу лет - учителям и медицинским работникам - эти пенсии назначались за длительный стаж работы по специальности (25-30 лет) в размере 40% ставки (оклада) и выплачивались полностью как работающим, так и неработающим пенсионерам. Пенсии за выслугу лет повышали денежные доходы работающих пенсионеров примерно на 20-30%, по сути это были надбавки к невысокой зарплате работников просвещения и здравоохранения, выплачиваемые за особо длительный стаж работы63.
Гражданам, имевшим особые заслуги перед советским государством в области революционной, государственной, общественной, хозяйственной, военной или культурной деятельности, назначались персональные пенсии союзного или республиканского значения (мужчинам по достижении 55 лет, женщинам - 50 лет). По особым правилам осуществлялось пенсионное обеспечение генералов, адмиралов и офицеров, а также работников науки.
Наглядное представление о числе лиц, получавших пенсии по различным основаниям в период с 1953 по 1955 г., дает таблица 2.
Таблица 2
Численность и состав получателей государственных пенсий с 1953 по 1955 г.
Источник: РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 128. Л. 73-75.
Действовавшее пенсионное законодательство усложнялось еще и тем, что, кроме системы пенсий по социальному страхованию для рабочих и служащих, существовал ряд других систем пенсионного обеспечения. Например: пенсии по социальному обеспечению для военнослужащих рядового состава, пенсии по кооперативному страхованию для членов артелей, пенсии работникам государственного контроля и др. Условия и нормы пенсионного обеспечения по всем этим системам существенно различались.
В 1954 г. на рассмотрение в Совет Министров СССР были представлены три варианта пенсионного проекта64, по которому отменялось деление пенсий на общие и повышенные, но сохранялось различие в размерах пенсий для городских и сельских жителей. Каждый вариант проекта предусматривал повышение размеров отдельных видов пенсий, но при этом не менял пенсионное законодательство в целом. Первый вариант, представленный в марте 1954 г., устанавливал минимальный размер пенсий по старости 25 руб. для горожан и 18 руб. для сельских жителей, максимальный - 120 руб. В расчетах к этому варианту проекта учитывались 12 727 400 пенсионеров всех категорий. Дополнительные расходы в связи с повышением пенсий предусматривались в сумме 394,83 миллиона рублей, то есть в среднем каждый пенсионер получал прибавку в размере 2 руб. 58 коп. в месяц.
В мае 1954 г. на рассмотрение Совета Министров СССР поступил второй вариант проекта, который не вносил ничего нового, но был более «щедрым» по сравнению с первым вариантом. Минимальный размер пенсий по старости поднимался до 30 руб. для городских жителей и 20 руб. для сельских. Кроме того, «майский» вариант увеличивал размер пенсий инвалидам Отечественной войны I и II группы, но при этом сокращал «мартовскую» прибавку к пенсиям военнослужащих-инвалидов III группы, инвалидность которых не была связана с пребыванием на фронте. Незначительно повышались пенсии семьям военнослужащих, погибших на фронте. Общий дополнительный расход на выплату пенсий по второму варианту проекта при прежней численности пенсионеров составлял 503,84 миллиона рублей. Таким образом, в среднем каждая пенсия увеличивалась на 3 руб. 30 коп. в месяц.
Третий вариант проекта был представлен в августе 1954 г. Он отличался от первых двух тем, что в общую численность пенсионеров включались инвалиды гражданской и империалистической войны и их семьи, а также некоторые другие группы пенсионеров, обозначенные в расчетных документах как «прочие пенсионеры». По этому варианту расчетная численность пенсионеров составляла 12 853 400 человек, а общие дополнительные расходы исчислялись в сумме 515,09 миллионов рублей, то есть на каждого пенсионера в среднем приходилось дополнительно в месяц 3 руб. 34 коп. Дополнительные расходы на повышение пенсий, предусмотренные «августовским» вариантом проекта, составляли 24,6% от всех расходов на пенсионное обеспечение, принятых по государственному бюджету на 1954 г.65
Ни один из трех вариантов проекта, представленного на рассмотрение в Совет Министров СССР, не получил поддержки ни в правительстве, ни в ЦК КПСС. Архивные материалы не дают возможности назвать конкретные причины, по которым проект был отклонен, так как архивное дело имеет явные следы изъятия отдельных документов. Причин, на наш взгляд, могло быть несколько: это и значительная для того периода нагрузка на государственный бюджет (дополнительные расходы по проекту превышали расходы государственного бюджета на выплату пособий многодетным и одиноким матерям на 14%), это и отсутствие единой законодательной базы для всей пенсионной системы. Но главное заключалось в том, что предложенный проект не устранял изъянов в существовавшей модели социального обеспечения и не отвечал потребностям реформирования социальных связей.
Осенью 1954 г. началась работа по подготовке нового пенсионного законодательства. Основные задачи пенсионной реформы были сформулированы следующим образом: упорядочить государственное пенсионное обеспечение трудящихся, повысить низкие размеры пенсий, устранить излишества и упростить законодательство. Эти задачи были частично реализованы в проекте «Закона о государственном пенсионном обеспечении», направленном Н.С. Хрущёву 19 марта 1955 г.66 Названный документ никогда не публиковался и не являлся предметом анализа в научной литературе. Между тем, он представляет несомненный интерес, поскольку свидетельствует о попытках формирования новой концепции советской социальной политики, которая отражала «социальный курс» Маленкова. Под законопроектом стояли официальные подписи председателя ВЦСПС Н.М. Шверника и министра социального обеспечения РСФСР Н.А. Муравьевой. У нас нет прямых доказательств, что проект разрабатывался под непосредственным руководством Маленкова, тем не менее, мы можем уверенно идентифицировать этот законопроект с его именем. Основанием для такой идентификации служат следующие факты: во-первых, разработка нового пенсионного законодательства велась в тот период, когда правительство возглавлял Маленков. Во-вторых, министр социального обеспечения мог получить задание по подготовке законопроекта только от председателя Совета Министров. В-третьих, представленный в ЦК КПСС пакет документов по реформированию пенсионной системы содержал проекты постановлений Совета Министров СССР, которые не могли быть подготовлены без согласования с Маленковым. В-четвертых, законопроект содержал такие новации, которые ни один рядовой член правительства не рискнул бы вынести на обсуждение без предварительного согласования с высшим руководством страны. Нам точно известно, что Хрущёв не принимал участия в подготовке данного законопроекта и, скорее всего, даже не знал о том, что такая работа ведется. Эти и некоторые другие факты позволяют с уверенностью утверждать, что автором концепции проекта «Закона о государственном пенсионном обеспечении» был именно Маленков.
Первое, что бросается в глаза при анализе законопроекта, это стремление законодателя обеспечить рост материального благосостояния пенсионеров не только за счет увеличения расходов из государственного бюджета, но также путем повышения их трудового вклада в собственное материальное благополучие. В преамбуле к закону отмечалось, что государственное пенсионное обеспечение «должно в большей мере соответствовать социалистическому принципу оплаты труда по его количеству и качеству и повышать материальную заинтересованность работников в развитии производства и росте производительности труда». Далее указывалось, что «переход на государственное обеспечение не лишает пенсионеров возможности участия в трудовой и общественной деятельности. Они могут, благодаря отсутствию у нас безработицы, посильно работать, а государственные органы, кооперативы и общественные организации должны оказывать им помощь в трудовом устройстве». Статья 18 законопроекта вменяла в обязанность всем министерствам, предприятиям, учреждениям и организациям предоставлять престарелым и инвалидам работу, соответствующую состоянию их здоровья и трудоспособности; организовывать специальные цехи и мастерские с облегченными условиями труда, создавать необходимые условия для повышения или приобретения новой квалификации. За этой правовой нормой угадывалась не столько забота о поддержании социального статуса пенсионера, сколько попытка убедить получателей пенсий в необходимости улучшать свое материальное положение путем активной трудовой деятельности, а не надеяться на увеличение размеров пенсионного обеспечения.
Согласно законопроекту, размер пенсий устанавливался и изменялся не централизованно, путем правительственного распоряжения, как это намечалось по проекту 1954 г., а исчислялся из среднего фактического заработка за 12 последних месяцев работы, включая все виды премий и надбавок. Пенсии по старости рабочим и служащим назначались в размере 55% заработка, а занятым на подземных работах, с вредными условиями труда или в горячих цехах - в размере 60% заработка. Пенсии по старости не могли быть меньше 30 руб. для горожан и 20 руб. для сельских жителей и не могли превышать 120 руб. в месяц. Общая численность пенсионеров, на которых должно было распространяться действие нового закона, составляла на начало 1955 г. 13 347 200 человек. Работающим пенсионерам намечалось выплачивать пенсию в размере 15 руб. Данное ограничение существенно экономило государственные средства. Общий дополнительный расход (за вычетом экономии) составлял 327,56 миллионов рублей, или 14,9% от всех расходов на пенсионное обеспечение, принятых по проекту государственного бюджета на 1955 г.67 В среднем каждый пенсионер мог получить по «маленковскому» проекту дополнительно 2 руб., то есть значительно меньше, чем по «августовскому» проекту 1954 г.
В целом, законопроект не избавлял государственную пенсионную систему от присущих ей недостатков, зато вводил новую правовую норму, содержание которой свидетельствовало о попытках советского руководства привлечь рабочих и служащих к непосредственному участию в расходах на социальную политику. Ввиду концептуальной новизны данной статьи законопроекта приведем ее текст полностью:
«Статья 22. Установить, что наряду с дальнейшим повышением государственного обеспечения рабочих и служащих пенсиями по старости и по инвалидности создается при помощи государства фонд личных сбережений рабочих и служащих, который не входит в состав фонда государственного социального страхования и социального обеспечения. Этот фонд образуется путем ежемесячных отчислений одного процента заработной платы рабочего и служащего с добавлением к ним за счет государства одной десятой суммы, внесенной рабочим и служащим. Средства, образовавшиеся в этом фонде, выдаются рабочим и служащим по достижении или престарелого возраста, или в случае инвалидности независимо от размера пенсии. В случае смерти рабочего или служащего эти средства в полной сумме выдаются его семье»68.
Как видим, законопроект предлагал новую модель пенсионной системы, основанную на сочетании вкладов государства и самих трудящихся в финансовое оформление системы пенсионных выплат. Закон о государственном пенсионном обеспечении должен был вступить в силу с 1 июля 1955 г., но этого не случилось.
Летом 1955 г. разработкой вопросов пенсионного обеспечения советских граждан занялся вновь учрежденный Государственный Комитет Совета Министров СССР по вопросам труда и заработной платы (Госкомтруд). В подготовленном членами Комитета проекте «Закона о материальном обеспечении граждан СССР в старости, в случае потери трудоспособности и при утрате кормильца» сохранялись отдельные положения «социального курса» Маленкова. В частности, законопроект по-прежнему предусматривал в качестве одного из источников финансирования пенсионных выплат создание специального фонда личных сбережений трудящихся69. Однако вскоре Госкомтруд изменил свою позицию. На расширенном заседании Комитета, состоявшемся 23 августа 1955 г. под председательством Л.М. Кагановича, было принято окончательное решение «считать неприемлемым предложение об образовании фонда путем обязательных вычетов из заработной платы рабочих и служащих»70.
В последующий Закон о государственных пенсиях 1956 г., который готовился при личном участии Хрущёва, статья о создании фонда личных сбережений рабочих и служащих не вошла ни в каком виде. Советское руководство вернулось к идее формирования страхового фонда за счет обязательных взносов будущих пенсионеров только в конце 1980-х годов, то есть в период перестройки.
«Социальный курс» Маленкова, направленный на освобождение государственного бюджета от части социальных расходов, получил максимальное воплощение в постановлении Совета Министров СССР № 113 от 22 января 1955 г. «Об упорядочении выплаты пособий по временной нетрудоспособности и выдачи больничных листков». Это был один из последних документов, подписанных Маленковым в качестве председателя Совета Министров СССР. «В целях дальнейшего укрепления трудовой дисциплины» Совет Министров СССР постановил:
«Установить, что рабочим и служащим независимо от отрасли народного хозяйства пособие по временной нетрудоспособности (не считая пособий по беременности и родам) выдается в следующих размерах: при непрерывном стаже работы на одном и том же предприятии или в учреждении:
до 3 лет - 50% заработка
от 3 до 5 лет - 60% заработка
от 5 до 8 лет - 70% заработка
от 8 до 12 лет - 80% заработка
свыше 12 лет - 90% заработка»71.
Подросткам, не достигшим 18 лет, пособие выплачивалось в размере 60% заработка. Рабочим и служащим, занятым на подземных работах, а также на предприятиях с вредными условиями труда, пособия по временной нетрудоспособности, наступившей вследствие трудового увечья или профессионального заболевания, выдавались в размере 90% заработка независимо от непрерывного стажа работы, во всех остальных случаях - на общих основаниях. По сравнению с прежним аналогичным постановлением СНК СССР, ЦК ВКП(б), ВЦСПС от 23 декабря 1938 г. «О мероприятиях по упорядочению трудовой дисциплины, улучшению практики государственного социального страхования и борьбе с злоупотреблениями в этом деле», подписанным Молотовым, Сталиным и Шверником, значительно повышались требования к непрерывному стажу на одном и том же предприятии, отменялись все существовавшие ранее основания для получения пособия в размере полного заработка, вводился целый ряд других ограничений, в результате которых отдельные категории граждан вообще лишались права на пособие по болезни. Неизменным осталось лишь давнее правило советского социального страхования: «Всем рабочим и служащим, не состоящим членами профсоюза, пособие выдавать в половинном размере против указанных норм».
Постановление 1955 г. не только значительно (в среднем на 30%) уменьшало размер пособий по временной нетрудоспособности, но и частично перекладывало на плечи рабочих и служащих расходы по пребыванию в больнице, госпитале и т.д. По сути, стационарное лечение становилось платным, и, следовательно, недоступным для многих категорий граждан, особенно для тех, у кого на иждивении были дети или престарелые родители.
О резко отрицательном отношении рабочих и служащих к этому нововведению свидетельствуют протестные письма граждан, которые в 1955 г. потоком полились в ЦК КПСС. Приведем наиболее характерные высказывания трудящихся по поводу этого постановления. От имени многих своих товарищей пишет рабочий стеклозавода из Донбасса:
«Рабочего, получившего увечье в шахте или на заводе, положили в больницу, он должен платить в больницу каждый день за все время, сколько будет лежать, по 6 рублей*. Выйдет больной из больницы, получать почти нечего, потому что с него высчитают подоходный и на больницу. Уважаемый друг народа, Никита Сергеевич, мы просим ответить, откуда взялось это постановление, что нигде его нет - ни в газете, ни по радио не передавали. Мы все рабочие думаем, что это постановление неправильное»72.
Рабочие, находившиеся на лечении в одной из московских больниц, с возмущением писали Хрущёву от имени «всего трудящегося народа»:
«Этот закон несправедлив, подписан врагом народа министром Маленковым. Мы просим Вас отменить это постановление и наказать Маленкова - врага больных рабочих и работниц, вывести его из состава ЦК и послать на работу на завод “Шарикоподшипник” в термический цех рабочим, и пусть он работает и не болеет»73.
Вокруг постановления Совета Министров СССР от 22 января 1955 г. ходили различные слухи и кривотолки. Многие вообще отказывались верить в то, что такое постановление возможно в Советском Союзе. Рабочие и служащие в своих письмах спрашивали у Хрущёва, чем вызвано постановление о введении платного лечения в больницах? информирован ли вообще ЦК КПСС об этом постановлении? Ведь все знают, писали граждане, что «у нас любое постановление направлено на улучшение жизни трудящихся», и недоумевали «неужели уже так обеднело наше государство, что начинает экономить на болезни рабочих?»74.
Многие авторы писем ссылались на соответствующие статьи Конституции, в которых говорилось о праве граждан на бесплатную медицинскую помощь. Один из жителей Московской области, обращаясь к Хрущёву, писал:
«В связи с этим законом, соответствующая статья о бесплатном лечении в Советском Союзе вообще отпадает. И это я пишу от многих трудящихся, которые открыто не могут выразить недовольство этим законом, но Вы сами знаете, к чему приводит глухое недовольство русского человека. Если Вы не знаете этого закона, а это может быть, то этот закон надо ликвидировать, а если это действительно так, то долго этому не быть, потому что все больше и больше ропота среди рабочих»75.
Анализ общественного восприятия «социального курса» Маленкова позволяет сделать несколько выводов. Во-первых, население не было готово ни морально, ни материально разделить с государством даже часть расходов на социальную политику (прежде всего, по причине своей бедности). Во-вторых, в сознании граждан прочно укоренилась мысль, что руководители государства обязаны только улучшать, но не ухудшать жизнь трудящихся. В-третьих, непродуманные и не отвечающие ожиданиям народа социальные мероприятия способны вызвать в обществе сильное социальное напряжение. В целом, анализируемое постановление по своему социальному смыслу было, скорее, продуктом сталинской эпохи, но никак не политики десталинизации. Как отмечалось во многих письмах граждан, данное постановление было принято «без учета реальной жизни человека».
И еще один интересный момент. От этого постановления вместе со всеми трудящимися пострадала и высшая бюрократия. Согласно постановлению, размер пособия по болезни не мог превышать 10 рублей в день (и это притом, что более 11% рабочих и служащих Советского Союза получали в тот период до 30 рублей в месяц, а 32% трудящихся имели зарплату до 50 рублей в месяц76). Партийные чиновники тоже писали письма-протесты. В одном из таких писем на имя А.И. Микояна сотрудники аппарата ЦК КПСС жаловались, что руководящие работники «теряют за время болезни до половины должностного оклада. Это приводит к тому, что некоторые руководящие работники уклоняются от госпитализации и домашнего лечения с постельным режимом»77. Авторы письма просили внести изменения в постановление Совета Министров СССР и установить максимальный размер пособия по временной нетрудоспособности не 10, а 20 рублей в день.
В течение 1956-1957 годов в названное постановление были внесены некоторые весьма существенные изменения. Так, например, в феврале 1957 г. Президиум ВЦСПС постановил, что пособие по временной нетрудоспособности вследствие трудового увечья или профессионального заболевания выдается рабочим и служащим, в том числе и не состоящим членами профсоюза, в размере 100% заработка независимо от непрерывного стажа работы. Этим же постановлением Президиума ВЦСПС устанавливалось, что размер дневного пособия по болезни не может быть выше среднедневного фактического заработка.
Несмотря на критику и «снизу» и «сверху», порядок назначения и выплаты пособий по временной нетрудоспособности по государственному социальному страхованию существенно не менялся вплоть до 1967 г. На наш взгляд, государство действительно «экономило на болезни рабочих». Косвенным, а возможно, и прямым следствием такой «экономии» стало увеличение в СССР в 1957 г. общей смертности населения в среднем на 6%, в РСФСР на 7%, а по отдельным республикам на 14-19%. По секретным данным ЦСУ, увеличение общей смертности населения СССР было связано, главным образом, с увеличением числа умерших от болезней сердца, гипертонической болезни, от рака и других злокачественных новообразований, а также от вирусного гриппа78.
Только лишь в 1967 г. на сентябрьском пленуме ЦК КПСС партийное руководство объявило об изменении порядка назначения пособий по временной нетрудоспособности. Докладывая пленуму о мероприятиях, разработанных Политбюро по дальнейшему повышению благосостояния народа, Л.И. Брежнев отметил, что в высших партийных кругах давно говорили о том, «чтобы исправить немного положение дел в социальном страховании рабочих во время болезни или профессиональных травм». «Надо сказать, - признался Генеральный секретарь ЦК КПСС, - что в прошлом, даже в более трудные годы первых пятилеток, обеспечение на период болезни было несколько выше, чем сейчас»79. Партийное решение позволило свыше 40 миллионам трудящихся получать пособия по временной нетрудоспособности в большем размере, чем раньше. Полностью (за исключением нескольких пунктов общего характера) постановление Совета Министров СССР от 22 января 1955 г. было отменено 23 февраля 1984 г. совместным постановлением Совета Министров СССР и ВЦСПС.
*Денежный показатель, приведенный в цитате, дается в масштабе текущих цен.
54 Жуков Ю.Н. Тайны Кремля: Сталин, Молотов, Берия, Маленков. М., 2000. С. 645.
55 Там же. С. 651.
56 Рисуя картину полного развала сельского хозяйства, Хрущёв на первых порах воздерживался от упреков в адрес Маленкова, который с 1947 г. возглавлял Бюро по сельскому хозяйству при Совете Министров СССР и соответственно нес политическую ответственность за состояние этой отрасли народного хозяйства.
57 Лаврентий Берия. 1953: стенограмма июльского пленума ЦК КПСС и другие документы. С. 173.
58 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 149. Л. 36.
59 Жуков Ю.Н. Тайны Кремля: Сталин, Молотов, Берия, Маленков. С. 625, со ссылкой на: РГАНИ. Ф. 5. Оп. 26. Д. 46. Л. 53-56.
60 Неработающие пенсионеры получали денежные надбавки (так называемые «хлебные надбавки») в размере 6 рублей, которые были установлены в сентябре 1946 г. в связи с повышением в 23 раза цен на продовольствие, распределявшееся по карточкам.
61 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 128. Л. 2, 3.
62 Дегтярев Г.П. Пенсионные реформы в России. М., 2003. С. 166.
63 ГАРФ. Ф. А-413. On. 1. Д. 3032. Л. 25,42.
64 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 57. Л. 78-83.
65 Там же. Д. 128. Л. 75.
66 Там же. Л. 2-13.
67 Там же. Л. 75.
68 Там же. Л. 13.
69 ГАРФ. Ф. Р-9553. On. 1. Д. 91. Л. 94-101.
70 Там же. Л. 105.
71 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 185. Л. 87.
72 Там же. Д. 135. Л. 1.
73 Там же. Л. 2.
74 Там же. Л. 3. .
75 Там же. Л. 4.
76 Там же. Д. 106. Л. 137.
77 Там же. Д. 185. Л. 87-88.
78 Там же. Д. 267. Л. 18-20.
79 Там же. Ф. 2. Оп. 3. Д. 79. Л. 11.
<< Назад Вперёд>>
