Военные расходы Финляндии и России в годы Первой мировой войны
Сточки зрения принципов определения форм и способов привлечения Финляндии к участию в военных расходах совещание не предложило ничего нового. Сославшись на старый тезис о льготном положении финляндской окраины по степени обремененности военными расходами, совещание заявило, что ввиду начала войны участие Финляндии «не может быть сведено к какому-либо взносу финляндской казны, носящему характер благотворительности». В качестве принципа определения нормы участия в расходах вновь было использовано вычисление соотношения размера военных расходов, приходящихся на душу населения. Чтобы предупредить возражения со стороны противников арифметического подхода, совещание сослалось на пример Германской империи, где так называемые матрикулярные взносы для покрытия дефицитов в общеимперском бюджете устанавливались для отдельных союзных государств строго пропорционально численности населения.
Против предложенного совещанием метода выравнивания участия в военных расходах выступили представители финляндского генерал-губернатора А.И. Липский и финляндского Сената К.Ф. Берг. По их мнению, арифметический расчет, использовавшийся в бюджетной практике Германии, был неприменим в Российской империи, поскольку в Германии не существовало такого неравенства природного, экономического и социального потенциала отдельных территорий. Тем более этот метод нельзя было использовать в отношении Финляндии, которая, по словам Берга и Липского, обладала весьма скудными природными ресурсами, бедной, малоплодородной почвой, суровым климатом и т.д.
Однако этот аргумент не убедил совещание, члены которого, во-первых, сослались на азиатские территории империи, которые не были включены в расчет при сравнении условий социально-экономического развития империи, во-вторых, на некоторые факты, свидетельствовавшие о сравнительно благополучном положении Финляндии. Предметом зависти многих российских политиков и публицистов являлись финские школы, количество которых существенно превышало пропорциональное (по отношению к численности населения) число учебных заведений в России, а также число больниц, размер вкладов населения в кредитных учреждениях и страховые капиталы.
Берг и Липский безуспешно пытались доказать, что эти черты жизни финляндского населения являются характеристиками не его финансового положения, а его культурных особенностей, мировоззрения его обывателей. Окончательным аргументом в пользу повышения уровня участия Финляндии в военных расходах стало указание на накопленный правительственными фондами запасной капитал бюджета. С точки зрения совещания все благоприятные стороны жизни Финляндии являлись следствием одного лишь фактора: исключительных льгот, предоставленных этой окраине правительством империи. Именно эти льготы «дали ей возможность достигнуть значительных успехов в культурном отношении, использовать в широкой степени имеющиеся в крае естественные богатства и вообще обеспечить населению известный достаток»77.
Для определения доли участия Финляндии в военных расходах совещание применило наипростейший метод. Поскольку население Финляндии составляло 1,836% населения всей империи, Финляндия должна была участвовать в имперских расходах, связанных с войной и ликвидацией ее последствий, именно в такой доле — 1,8%. В сумму военных расходов входили, помимо определенных в бюджете статей, вызванные войной чрезвычайные расходы на погашение и уплату процентов военных займов, расходы, связанные с проведением мобилизации, с содержанием войск, лечением больных и раненых, помощью семьям призванных на службу мужчин, расходы по усилению провозоспособности железных дорог, по демобилизации и т.д. Их точную цифру нельзя было определить заранее, но было очевидно, что цифра эта огромна. Поскольку финляндский бюджет был не в состоянии внести всю сумму наличными, совещание приняло предложение финляндского генерал-губернатора и Сената привлечь пока Финляндию только к ежегодным выплатам приходящихся на долю Великого княжества расходов по погашению внешних военных займов. Для уплаты же всей суммы военных расходов Финляндии необходимо было заключить заем на сумму 30 млн. марок.
Проект совещания был поддержан министром финансов и внесен на рассмотрение Особого совещания по делам Великого княжества Финляндского, где тоже получил одобрение, и марта 1916 года проект был утвержден Советом министров. Однако прохождение законопроекта в порядке, установленном законом 17 июня 1910 года, требовало как минимум заключения со стороны Сената.
Вопреки ожиданиям правительства, Сенат не одобрил предложенные мероприятия. С его точки зрения, было нецелесообразно применять «на окраине государства, признаваемой театром войны, в разгар военных действий» финансовые меры, которые не могут принести «осязательных результатов». Применение этих мер, «затрагивающих интересы широких народных масс, может явиться прекрасным агитационным средством в руках врага». Дело в том, что правительственные фонды не располагали свободными средствами. Перспектива же введения высоких налогов могла «взволновать общество» и с политической точки зрения могла обернуться невыгодными последствиями для правительства.
Само содержание проекта также вызвало недовольство со стороны сенаторов. По их мнению, было несостоятельным арифметическое вычисление доли участия Финляндии в военных расходах без учета многих факторов, прежде всего природных ресурсов, плодородности почвы и т.д. Недопустимым считал Сенат и привлечение Финляндии к оплате по капитализированному долгу России78. После отказа Сената в ассигновании требуемой суммы вопрос о военных платежах Финляндии уже не возбуждался до октября 1917 года79.
Тем не менее финансовое участие населения Финляндии в военных расходах было увеличено за счет введения новых налогов вскоре после начала войны. Постановлением Совета министров 2 (15) сентября 1914 года генерал-губернатору Финляндии и Сенату было предписано «изыскать применительно к налоговым или иным тяготам, установленным или впредь установляемым по империи, соответствующие налоговые или иные источники, из коих могли бы быть увеличены доходы финляндской казны, как в целях перечисления из средств статного фонда в Государственное казначейство определенной особым порядком суммы, которая выражала бы собой справедливую долю участия Финляндии в чрезвычайных расходах государства, вызванных настоящей войной, так равно и в целях урегулирования местного финляндского бюджета»80.
В исполнение постановления Совета министров в декабре 1914 года был введен 5% сбор на доходы с капиталов, хранившихся в банковских учреждениях и сберегательных кассах или помещенных в акции и облигации. В июне 1915 года был издан указ об обложении единовременным сбором капиталов, выданных в ссуду под залог недвижимых имуществ. Введение подоходного налога не могло принести существенных результатов, так как уже платившийся населением подоходный налог в пользу общин во многих местностях превышал 5% и был весьма тяжек для большей части жителей края. Поэтому источником налоговых поступлений, с точки зрения Сената, должны были стать крупные доходы. Введенный весной 1916 года прогрессивный налог взимался с чистой прибыли, превышавшей 40 тыс. марок, и составлял от 0,05% до 10%. Ожидалось, что введение этого налога принесет казне около 5 млрд. марок в статный фонд81.
Особые надежды правительства на налоги с крупных доходов были обусловлены тем, что финляндская промышленность, получившая крупные военные заказы в России, переживала небывалый подъем. Военные заказы стали источником сверхприбыли некоторых предприятий. Так, в Гельсингфорсе, по данным разверстки общинных податей, доход некоторых плательщиков налогов увеличился с 1914 по 1915 год в десятки раз: с 615 200 до 4 000 000 марок, с 346 000 до 3 124 000 марок, с 8о 000 до 1 300 000 марок, с 30 000 до 1 200 000 марок, с 40 000 до 840 000 марок, с 8 000 до 480 000 марок, с 4 400 до 200 000 марок и т.д. Рост доходов отдельных предприятий стал основанием для введения в 1916 году единовременного чрезвычайного сбора с прироста дохода, произошедшего во время войны: для тех, чья прибыль выросла на 25% и более с 1914 по 1915 год, начиная с 20 000 в 1915 году. Ставка прогрессивного обложения должна была колебаться от 4% с прироста (при разнице доходов в размере от 25% до 50%) до 25% с прироста (при приросте 600% и более). Ожидаемый доход от введенного сбора должен был составить 5 млрд. марок82.
Стремление правительства увеличить участие Финляндии в военных расходах основывалось на относительно благоприятном (по сравнению с российскими территориями) финансовом положении края в период военных действий. Прилив капиталов, развитие финляндской промышленности и усиление курса марки по отношению к рублю дали повод к обвинениям финляндских финансовых и промышленных кругов в спекуляциях и обогащении за счет российской экономики. «Счастливая страна» — именно так представлялось положение Финляндии многим политикам и публицистам во время войны.
Наибольшее беспокойство правительства и российской прессы было вызвано падением курса рубля по отношению к финской марке. Установленный в 1890 году паритет марки по отношению к рублю (1 руб. = 2,66 марки, или 1 марка = 37,5 коп.) стал стремительно меняться, и в 1915 году составлял уже 2,16 марки за рубль (в печати высказывалось мнение, что падение курса рубля может привести к установлению реального курса на уровне 1 руб. = 1 марка). С началом войны сильно возросла численность военных сил, расположенных в Финляндии, предприятия получили большое количество военных заказов (на сумму свыше 42 млн. руб.). Все договоры и расчеты осуществлялись в рублях. Эти обстоятельства способствовали сильному притоку рублей в Великое княжество и их скоплению в Финляндском банке. Еще одним обстоятельством, способствовавшим падению курса рубля, являлось изменение торгового баланса между Финляндией и Россией. Уже к февралю 1915 года бывший всегда пассивным торговый баланс Финляндии впервые оказался в активе.
Падение курса рубля рассматривалось многими как результат отказа Финляндии принимать участие в военных издержках в размерах, соответствующих финансам края. «Бедняге-рублю приходится нести на себе тяжелое бремя войны и оплачивать миллиардные расходы, тогда как торжествующая марка лишь снимает пенки с военных заказов, забирает русские рубли число по более, ценою подешевле, и грозит довести рубль с паритета 2,66 марки до курса 1,80, а может быть, и до одной марки. Ясно, что если финляндская марка не упала на заграничных рынках наравне с рублем, то потому, что Финляндия не несет военных расходов, не производит усиленных эмиссий, не заключает займов. А тем временем... финляндские банки даже изнемогают от своих богатств», — таково было представление о торжествующем и цветущем положении финляндской экономики83.
Падение курса рубля оказалось крайне невыгодным для российского правительства, которое несло существенные убытки и испытывало дефицит финской валюты. Не столь угрожающие, но все же чувствительные убытки несла и финляндская казна. Для ликвидации неблагоприятных последствий падения курса, а также пополнения ресурсов российского казначейства в финских марках было признано необходимым заключение займа с реализацией его в Финляндии. Средства, которые должны были поступить от реализации займа, — 30 млн. руб. (80 млн. марок) — должны были рассматриваться как авансовый единовременный взнос в счет уплаты финляндским казначейством своей доли участия в военных издержках.
77 Журнал высочайше учрежденного при Министерстве финансов Особого междуведомственного совещания для обсуждения вопроса об участии населения Финляндии в чрезвычайных расходах государственного казначейства, вызванных войной с Германией и Австро-Венгрией. СПб., 1914. С. 29.
78 Заключение Сената по законопроекту о доле участия населения Финляндии в чрезвычайных расходах Государственного казначейства, вызванных войной, 30 августа (12 сентября) 1916 г. // РГИА. Ф. 1276.
Оп. 18. Д. 234. Л. 283.
79 Бобовин И.М. Русско-финляндские экономические отношения накануне Великой Октябрьской социалистической революции. Л., 1968. С. 169.
80 О временном сборе с крупных доходов // РГИА. Ф. 1276. Оп. 18.Д. 592. Л. 3.
81 Там же. Л. 4.
82 О сборе с прироста дохода, происшедшего во время войны // РГИА. Там же. Д. 594. Л. 5 об.
83 Счастливая страна. Финляндия в годину войны. Обзор за 1915 год. Пг., 1916. С. 14-16.
<< Назад Вперёд>>
