Глава 11. "Барские квартиры"
Скрасили балкон.
В доме роскошь — мрамор — хоры на колоннах —
Расписной плафон.
Я. Полонский. «Миазм»
Многокомнатная «барская» квартира редко находилась в собственности (только у домовладельцев), обычно ее сдавали. Арендаторами «барских» квартир были аристократическое и крупное чиновное дворянство, промышленники и банкиры, небольшая группа творческой интеллигенции. В Петербурге к концу XIX века «барская» квартира практически вытеснила особняк как жилище высших городских слоев.
Простите мне повтор, но он здесь уместен. По переписи Петербурга 1890 года каждая десятая квартира состояла из 6 и более комнат (6-10-комнатных квартир было 9,2 %, а квартиры с числом комнат более 11 составляли всего 1,5 %).
Но только чуть больше половины из них (7,2 %) представляли собой по использованию подлинно «барские» квартиры, то есть в них проживала одна семья с домочадцами и прислугой. (Остальные крупные квартиры использовались под учреждения или торгово-ремесленные заведения, а также под угловых и коечных жильцов. Эти квартиры мы рассмотрим далее.)
Плата за арендованную «барскую» квартиру составляла от 2 до 5 тысяч рублей в год, что являлось примерно 20 % жалованья чиновников, получавших 10-30 тысяч рублей в год.
Рассмотрим подробнее все помещения жилищ привилегированных слоев, их назначение и внутреннее убранство. В этом нам помогут образы идеального жилища, созданные для середины XIX века Е.А. Авдеевой в ее «Полной хозяйственной книге», а для конца XIX века — петербургским архитектором B.C. Карповичем в аналитической книге «Особняки в городе и деревне» и архитектором Г.М. Судейкиным в «Альбоме проектов дач, особняков, доходных домов, служб и т. п. с чертежами и рисунками», где представлены планы 6 «барских» квартир доходных домов с указанием размеров, возможного использования помещения и вариантами расстановки мебели.
Представить фактическое положение дел поможет нам художественная литература, воспоминания, живописные и фотографические изображения интерьеров, а также данные петербургских переписей 1881, 1890, 1900 годов. Также кто-то может просто побывать в «барских» квартирах XIX века, поскольку именно эти добротно построенные жилища хорошо сохранились, и часто именно по ним поспешно судят наши современники о дореволюционном жилье вообще, завистливо говоря: «Вот жили же люди!», забывая, что в Петербурге только 7 семей из 100 жили в большой квартире (от б комнат) благоустроенного каменного доходного дома.
Итак, приглашаем пройтись по «барской» квартире.
ПАРАДНЫЕ ПОМЕЩЕНИЯ
«Мраморная лестница с ковром и швейцаром»
Как уже упоминалось выше, квартира всегда имела два входа — парадный для хозяев и их гостей и «черный», которым пользовалась повседневно прислуга. Парадный вход, подчеркнутый архитектурно (иногда — под «зонтиком» на чугунных опорах), вел в вестибюль, часто расписанный под мрамор или каменную кладку. От него колоннами или аркой отделялась парадная лестница в один или в два марша, покрытая ковром, с перилами-балюстрадами и с плафоном на потолке.
«Барские» квартиры располагались в бельэтаже или во втором этаже. Вход — всегда с улицы по парадной лестнице, украшенной цветами, на пологих, широких ступенях обязательно настилали ковры. Сейчас на многих парадных лестницах еще сохраняются металлические ковровые кольца, в них вставлялся металлический прут, придерживавший ковер. Лестницы отапливались чаще всего каминами. Входящих встречал швейцар. В рекламных объявлениях того времени единственное, что указывало на качественную характеристику квартиры, было не количество комнат, а именно состояние лестницы. Сформировался даже несколько нелепый рекламный штамп — «мраморная лестница с ковром и швейцаром». В рассматриваемое нами время начинают появляться лифты. Также как показатель «барственности» квартиры в конце века всегда указывалось в объявлениях наличие подъемной машины (словом «лифт» еще практически не пользовались), даже если речь шла о квартире на 1-м этаже.
Вход в квартиру
Внутри квартиры при входе висел колокольчик, он звенел, если потянуть присоединенный к нему тросик за кольцо или круглую рукоятку, находившиеся снаружи у входной двери в квартиру. Позже от подвесных колокольчиков и тросиков-тяг избавились. Их заменили компактные механические звонки (конструктивно схожие с нынешними велосипедными), устанавливаемые изнутри на филенке входной двери. Ось звонка через отверстие в дверь выводилась наружу и на нее насаживалась аккуратная рукояточка. На декоративной планке под рукояткой красовалась надпись «Прошу повернуть». С 1870-х годов появляется дорогая, престижная игрушка — электрический звонок.
На дверях квартиры нередко крепилась из полированной меди или латуни табличка с выгравированной на ней фамилией жильца, с указанием его должности или профессии.
За входной дверью всегда находился тамбур — небольшое пространство между двумя дверями, на расстоянии примерно один аршин (70 см) друг от друга, который служил для ограничения поступления холодного воздуха. Иногда вторая (внутренняя) дверь была со стеклом.
Из тамбура попадали в переднюю, в небольшое вытянутое помещение (2,5 аршина в ширину и 4 аршина в длину) — 12 кв. м, оно также препятствовало проникновению холодного воздуха в жилые комнаты и было первым отапливаемым помещением (иногда — камином, иногда — стенкой печки из соседнего помещения). Для удобства мытья в передней пол обычно делался мозаичным или плиточным.
Следующая комната, где снимали верхнюю одежду, — вестибюль. Из мебели там — шкаф или ниша для одежды, если рядом не было специального помещения — гардеробной. Иногда при отсутствии вестибюля верхнюю одежду снимали в передней.
Еще усталые лакеи
На шубах у подъезда спят...
А.С. Пушкин. «Евгений Онегин», гл. 1
Горничные в прихожей квартиры артистки Я. Ветлужской. Фото 1910-х гг.
Рядом могла быть и лакейская, где на сундуках, расставленных вдоль стен, ждали своих хозяев приехавшие с гостями лакеи.
Из передних комнат попадали в анфиладу парадных помещений. Они делились на три зоны: парадные комнаты (выходящие окнами на улицу, большие по площади, с лепными потолками и паркетными полами, отапливаемые изразцовыми печами или каминами), внутренние личные жилые и хозяйственные комнаты (выходящие окнами во двор, где помещались хранилища нечистот, или даже на черную лестницу, освещались скудно, полы — дощатые).
Интерьеры
Все парадные помещения — это высокие, просторные комнаты, располагавшиеся анфиладой вдоль уличного фасада. Потолки украшались лепкой или расписным плафоном. Освещались парадные помещения люстрами и канделябрами, хрустальными, бронзовыми или умело выполненными из позолоченного левкаса и папье-маше, имитирующих бронзу. Именно в парадных комнатах появлялись в первую очередь все новые типы освещения. Полы всегда делались паркетные, их натирали специально приглашаемые два—три раза в год полотеры. Иногда настилался наборный паркет сложного рисунка из редких привозных пород дерева.
Для отопления применяли камины или печи, украшенные фигурными изразцами, они более походили на архитектурные украшения, чем на отопительные приборы. Кафельные печи в стиле классицизма в домах первой половины XIX века являлись предметом своеобразного щегольства и неотъемлемой частью интерьера. В одних случаях своей нарядной «архитектурой» они подчеркивали парадность помещения, в других — более скромным обликом вносили в комнаты элемент жилого уюта.
Камин. Середина XIX в.
Во многих домах анфилада по концам заканчивалась зеркалами, создававшими иллюзию ее бесконечности, тем самым подчеркивая богатство дома. Особую парадность комнатам придавали двери, богато украшенные резьбой, иногда из красного дерева с резными золочеными украшениями.
Использование парадных помещений
Рассмотрим более подробно особенности использования каждого парадного помещения. Гостиная, зал или зала, традиционно — самая большая, светлая и лучшая комната, служившая для приема гостей. Зал освещался через огромные окна, а иногда он был даже двухсветным, с колоннами вдоль стен, с хорами для музыкантов и с большими печами из белых изразцов, с колонками, пилястрами, карнизами, аттиками, вазами или рельефами на античные темы. Топки этих печей чаще устраивались со стороны коридора. Колонны, а иногда и стены зала облицовывались искусственным мрамором, но, как правило, стены украшались росписью или просто однотипно окрашивались. За залом шли одна или две, а иногда и три гостиные, убранные еще более изысканно, чем зал. Здесь также были и колонны, и закругленные углы с великолепными кафельными печами, и росписи, и тонко выполненные барельефы мифологического содержания над дверьми. Часто вместо дверей комнаты разделялись арками с колоннами, составляя части одного большого парадного помещения. Цвет окраски стен и обивки мебели давал название комнатам — синяя, голубая, розовая или малиновая гостиная.
Столовая иногда соединялась аркой с гостиной, но обычно отделялась широкими двустворчатыми дверями. Практика званых обедов предполагала размер столовой не менее 7 на 9 аршин, то есть более 30 кв. м. Посредине ставили огромный стол в окружении стульев. Вот описание столовой Печориных из романа «Княгиня Лиговская» М.Ю. Лермонтова. Это «была роскошно убранная комната, увешанная картинами в огромных золотых рамах, их темная и старинная живопись находилась в резкой противоположности с украшениями комнаты, легкими, как все, что в новейшем вкусе».
Кабинет купца I гильдии Г.Г. Елисеева. Фото начала 1900-х гг.
К столовой могла примыкать буфетная. Если же отдельной буфетной не было, то буфеты и горки с посудой и столовым бельем расставлялись вдоль стен столовой.
Одной из самых богатых по убранству комнат анфилады обычно бывала парадная спальня, с альковом, выделенным колоннами цветного искусственного мрамора, с расписным плафоном, зеркалами и т. п. Альков занимала нарядная кровать, на которой никто никогда не спал. Часть комнаты у окон, перед альковом, обставлялась как гостиная. Здесь хозяйка дома принимала наиболее близких гостей, пришедших лично к ней.
За парадной спальней анфилада комнат заканчивалась небольшой диванной, с мягкими, уютными диванами по стенам. Она служила будуаром хозяйке дома. Часто стены этой комнаты украшались росписью под боскет или трельяжную беседку, увитую зеленью. Будуар — парадное помещение, несмотря на достаточно кажущийся интимный характер его предназначения.
...Одинокий
И молчаливый кабинет
От спальни столь далекий.
Воейков. «Послание к жене и друзьям»
Местоположение кабинета в квартире и его размер сильно зависели от рода деятельности хозяина. Вход в кабинет был из вестибюля, если к хозяину постоянно ходили посетители, в некоторых случаях перед кабинетом могла быть приемная. Если же к хозяину не ходили посетители, то кабинет располагался в глубине квартиры — ради тишины, необходимой для работы. При возможности библиотеку помещали отдельно, обычно в темной комнате.
Собственно кабинет и будуар - это все, что осталось в квартирах от мужской и женской половин особняков XVIII века.
Рабочий кабинет. Акварель П. Шестакова. 1859 г.
ВНУТРЕННИЕ (ЛИЧНЫЕ) КОМНАТЫ
Вдоль дворового фасада располагались внутренние комнаты, так же как парадные помещения, они соединялись анфиладно, но все окна их выходили во двор. С середины XIX века именно эти комнаты в первую очередь постепенно становились изолированными, вход в них стали делать из коридора.
Личные жилые комнаты располагались в низких антресолях. С картины 1847 г.
Личные комнаты было принято делать небольших размеров и при высоте помещений около 5 метров (что обычно для «барских» квартир), над личной половиной делали лишний этаж - жилые антресоли, поэтому количество этажей уличного и дворового фасадов одного и того же дома могло быть различным. На антресоли вела узкая и крутая деревянная лестница. Комнаты антресольного этажа были невысокими, часто с полами на разных уровнях из-за разной высоты расположенных под ними помещений. Комнаты соединялись между собой ступеньками. Небольшие окна располагались невысоко от пола. Полы в личных комнатах — дощатые, массово их красить начали лишь в последней трети XIX века. Отапливались комнаты при помощи круглых печей, расположенных или в углу комнаты, или в межкомнатных стенах — такие печи обогревали сразу две комнаты. Антресоли очень ценились за теплоту и уют, там любили размещать детские комнаты и комнаты для пожилых уважаемых домочадцев.
Спальня в барской квартире. Фото 1915 г.
Спальня — небольшая по размеру комната, размером 12 кв. м (5 на 5 аршинов), обычно обставлялась крайне просто, в ней размещалась одна большая кровать или две. Гигиенисты второй половины XIX века выступали с резкой критикой устройства спален в тесных, низких и душных комнатах.
В туалетной комнате (или уборной) устраивалось некое подобие шкафа, в нем прятался умывальник, и стояло кресло-«удобство» для отправления естественных надобностей, туалетный столик с зеркалом хозяйки квартиры. Если не было специальной туалетной комнаты, то умывальник и подобное кресло находились в спальне за ширмой. Если отсутствовала отдельная гардеробная, то шкафы для одежды ставили в спальне. Чрезвычайно редко выделялась темная комната под молельню. Обычно семейные иконы размещали в спальне.
Иногда во внутренней половине квартиры делали второй кабинет хозяина дома — рабочий, в отличие от парадного. Особенная необходимость в двух кабинетах возникала, если по роду своей деятельности хозяин дома принимал посетителей на дому. Мужчина мог спать у себя в кабинете, женщина же всегда — в спальне. Постепенно с середины XIX века исчезало дублирование помещений — «парадной» и «вседневной» спален, «приемного» и «рабочего» кабинетов.
Изредка среди личных комнат выделяли рабочую комнату, где женщина проводила время за рукоделием или ведением «документации» домашнего хозяйства. Обставлялась эта комната мебелью не роскошной, как в парадных помещениях, но очень приличной. Не обязательно гарнитур, чаще отдельные предметы, но красного дерева: диван, столик для рукоделья, трельяж, дамский письменный столик, иногда секретер. Располагалась рабочая комната обычно между спальней и детской.
Под детскую отводили довольно просторную и самую теплую комнату, по возможности солнечную, хотя это редко удавалось в Петербурге, поскольку окна детской, как и других жилых комнат, выходили во дворы-колодцы. Из соображений безопасности топка обогревательной печи в детской делалась из коридора или из другой комнаты. Иногда оборудовалась отдельная комната для занятий, если дети получали домашнее образование, что в начале XIX века было обычным явлением, но к концу века это становится чрезвычайно редким.
Интересно отметить, что индивидуализация сознания совершенно не коснулась детей. По просмотренным многочисленным планам квартир оказалось, что все петербургские квартиры независимо от количества комнат имели только одну детскую. Мне попался только один проект с двумя детскими комнатами. Иногда встречались планы с двумя спальнями, одна из которых, можно предположить, предназначалась для взрослеющих детей. Отсутствие отдельных комнат у детей косвенно подтверждается и другими источниками — воспоминаниями. Независимо от величины квартиры или особняка имелась одна детская, в ней вместе жили братья и сестры. Если разновозрастных детей было много, то младенец мог находиться в комнате кормилицы или няни.
Отдельные комнаты предоставлялись лет с 16-17, когда человек переставал считаться ребенком. Так, в воспоминаниях великого князя Александра Михайловича, племянника императора Николая I, отмечено, что пятеро братьев спали в одной комнате. Причем старшему, Николаю, в будущем — известному историку, было 17 лет, а Алексею — всего 7 лет, и только годовалый Сергей вместе с кормилицей размещался отдельно. В великокняжеском дворце трудно предположить недостаток комнат.
Аналогичную ситуацию встречаем и в воспоминаниях выдающегося математика Софьи Ковалевской. Десятилетняя, она жила в общей детской с 17-летней старшей сестрой и с 4-летним младшим братом. Сам этот факт столь зауряден, что вряд ли нашел бы отражение в воспоминаниях. Софья упоминает об этом, чтобы проиллюстрировать необыкновенно капризный характер своей старшей сестры, не желавшей больше жить с малышней и потребовавшей отдельную комнату. Несмотря на то что для отделения девочки имелась реальная возможность (семья жила в огромном особняке, и Софья вспоминает о множестве темных пустующих комнат, которые надо пробегать, чтобы попасть к отцу в кабинет), родители встали в тупик от дикого, по их мнению, требования дочери. Может быть, поэтому они предложили девушке довольно странный вариант: жить вместе с гувернанткой. Но воспротивилась сама гувернантка, и от этого варианта отказались. Матери, к большому ее неудовольствию, пришлось поселить дочь в комнате рядом со своим будуаром. Весь XIX век у ребенка не предполагалась потребность в уединении. Обстановка детских комнат долго оставалась крайне простой, специальная детская мебель начала появляться лишь на рубеже XIX и XX веков под влиянием идей гигиенистов.
Все это свидетельствует о довольно своеобразном отношении к детям. Нам, выросшим в детоцентристских семьях, где и размещение по комнатам, и режим семьи, и семейный бюджет — все подчинено интересам ребенка, трудно представить, что всего сто лет назад жилищные потребности детей учитывались наряду с интересами прислуги.
СЛУЖЕБНЫЕ ПОМЕЩЕНИЯ
Во внутренней половине квартир, кроме личных комнат, располагались и служебные помещения, они группировались около черной лестницы и от «барских» комнат отделялись маленьким коридорчиком, чтобы у господ не чувствовался запах кухни. В последней трети XIX века деревянные полы хозяйственных помещений начали заменять плиточными или асфальтовыми.
Кухня обычно занимала от 12 до 30 квадратных метров. В кухнях было тесно: большую площадь занимала плита (2-3 кв. м), за нею располагалось спальное место для кухарки (2 кв. м).
В кухонные очаги были вделаны открытые чугунные котлы, в них мыли посуду. От постоянно подогреваемого жира, скопившегося на стенках этих котлов, в кухнях стоял удушающий чад. Иногда на кухнях стирали, встречаются упоминания о специальных баках
для «варки» (кипячения) белья, вмурованных в плиты. Обычно же стирали в прачечных, находившихся в подвалах всех домов.
Примус и чайник. Конец XIX-начало XX в.
Прислуга, как правило, не имела отдельного жилого помещения; спали кто где: кухарка — за печкой на кухне, лакеи — на сундуках в передней или в вестибюле, горничные — в гостиных или в будуаре, нянька — в детской. Лишь в последней четверти XIX века начали выделять специальные комнаты. В новых квартирах они специально планировались, старые квартиры переоборудовались.
Рядом с неотапливаемой черной лестницей нередко делалась кладовая комната, чулан, где хранились съестные припасы и домашний скарб. Это помещение не отапливалось и не имело окон.
А вот помещение для клозета, а впоследствии и ватерклозета, всегда делалось с окном. Несмотря на то что клозет из-за запаха располагался на служебной половине квартиры, пользовались им лишь хозяева, но не прислуга, те отправляли естественные надобности в отхожих местах на черной лестнице.
Ванная комната иногда располагалась около спальни, если это позволяло расположение водопроводного и канализационного стояков. Чаще же она находилась между кухней и клозетом. Когда появились ватерклозеты, то их обычно объединяли с ванной. Ванная комната делалась не менее 8 кв. м и имела окно для проветривания.
Вот мы с вами и обошли всю «барскую» квартиру: полюбовались блестящей холодной парадной анфиладой, ощутили теплый уют личных комнат, очутились в кухонном чаду и заглянули в самые дальние уголки чуланов.
Размер «барской» квартиры диктовался не количеством членов семьи и необходимых комнат, а исключительно соображениями престижа. «Вы изумитесь — писал А. Башуцкий, — убедясь, что семейство, вовсе не из первоклассно богатых, состоящее из трех, четырех лиц, имеет надобность в 12 и 15 комнатах». В чем же заключалась причина подобной «надобности»? Оказывается, в том, что «помещения соображены здесь вовсе не с необходимостью семейств, но с требованием приличия... Кто из людей, живущих в вихре света и моды, не согласится лучше расстроить свои дела, нежели прослыть человеком безвкусным, совершенно бедным или смешным скупцом? Насмешка и мнение сильны здесь, как и везде».
<< Назад Вперёд>>
