Первые сведения о плаваниях русских в северных морях
Главным фактором, объединившем поморов в особую группу, являлась форма хозяйственной деятельности, где основную роль играли морские зверобойные и рыбные промыслы, добыча пушнины, а также меновая торговля. Зона их деятельности была огромна. Она охватывала беломорский и баренцевоморский прибрежные районы почта на всем их протяжении, часть Карского моря до устья Енисея, северные территории Западной Сибири, прибрежные острова Баренцева моря, архипелаги Новая Земля и Шпицберген. В этих условиях экономическая деятельность поморов неизбежно должна была базироваться на высокоразвитом судоходстве, основанном на специализированном флоте, и не имевшей в то время аналогов полярной навигации. Принципиально важным является тот факт, что поморы играли роль первопроходцев морских трасс в центральном и восточном секторах арктического бассейна и ервооткрывателей многих северных территорий. В этой связи небезынтересен вопрос - носила ли первопроходческая деятельность поморов целенаправленный характер или она являлась итогом случайных стечений обстоятельств?
Разумеется, деятельность поморов как мореплавателей имела сугубо экономическую основу и была направлена на расширение зоны их промысловой деятельности. Открытие новых земель и морских путей органически входило в задачи этих походов. В этом отношении плавания поморов на восток и северо-запад от Белого моря мало чем отличались от западноевропейских экспедиций XVI-XVII вв., которые также привели к новым географическим открытиям, хотя в основе своей преследовали цели экономического характера. Другое дело, что молодые страны Западной Европы стремились решить экономические задачи политическими методами и это не могло не отразиться на характере самих экспедиций, которым был придан статус государственных мероприятий.
Походы поморов носили стихийный характер и не преследовали каких-либо политических целей. Тем не менее, на определенном историческом этапе они играли важную роль в процессе государственного освоения азиатской части страны. Морские, речные и волоковые пути, проложенные жителями русского Севера, начиная с первых годов XVII столетия, стали активно использоваться государством в интересах колонизации северных зауральских территорий. Примерно с этого же времени, после утверждения администрации в Мангазейском уезде, царское правительство взяло под свой контроль морские пути в Сибирь. По-видимому, не будет ошибкой утверждать, что движение поморов на восток объективно способствовало экспансионистской политике Российского государства в отношении Сибири.
Характеристика промыслового хозяйства поморов не входит в задачу настоящей работы, к тому же этот вопрос обстоятельно освещен в литературе (Трескин Н., 1892; Книпович Н.М., 1895; Жилинский А.А., 1917; Бершптам Т.А., 1978). Остановимся на деятельности поморов как полярных мореплавателей. Нам ничего не известно относительно раннего периода северорусского мореплавания, когда происходило формирование местного судостроения и прокладка первых путей в Белом и Баренцевом морях. Распространенная в литературе 50-70 гг. точка зрения о знакомстве русских с островами Баренцова моря, в том числе с Новой Землей и Шпицбергеном уже в XIII в. (Белов М.И., 1956, с. 50) не имеет под собой реальной источниковедческой основы.
Наиболее ранние сведения о северорусском мореплавании относятся к концу XV в. Они появились в литера туре в связи с привлечением поморских судов для выполнения задач государственного значения. В период, когда Россия вела активную борьбу против Ливонского ордена и Швеции за Прибалтику, наиболее безопасный путь в Западную Европу проходил по Белому морю и далее вдоль северных берегов Скандинавского полуострова. Начиная с конца XV в. русские дипломаты неоднократно пользовались этим путем, направляясь в Данию, Испанию и другие европейские государства. Один из этих походов был описан С. Герберштейном со слов Григория Истомы Малого, который совершил его в 1496 г. (Герберштейн С., 1988, с. 200). Еще раньше, по-видимому в 1493 г., шло "морем-акияном" посольство Д.Лазарева и Д.Зайцева (Герберштейн С., 1988, с. 348).
В начале XVI в., в 1522-1525 гг., поморские суда использовались для выполнения дипломатических миссий В.Игнатьева и Д.Герасимова. В контексте с этими реальными событиями стоит рассказ И. Мюнцера об открытии русскими "под суровой звездой арктического полюса" большого острова Груланда, который был изложен в 1499 г. в письме португальскому королю Хуану II (Фрумкин П.А., 1957). Под названием Груланда скрывается, по всей вероятности, архипелаг Шпицберген (Старков В.Ф., 1998). Можно, конечно, оспаривать эту идентификацию, но нет оснований сомневаться в том, что в конце XV в. русское арктическое
мореплавание являлось реальным историческим фактом. Весьма приближенно можно говорить о том, что именно в XV в. происходило формирование всех необходимых аспектов полярного судовождения: конструирование судов, освоение бассейна Белого моря и выход за его пределы, отработка основ навигации, формирование корпуса профессиональных моряков, которые в последующее столетие проявили себя непревзойденными "морскими знатцами".
В этот период были созданы необходимые предпосылки для расцвета поморского мореплавания в последующие XVI-XVIII вв. Особое место в мореходной практике поморов занимает XVI столетие. Это было время наивысшего подъема их деятельности как мореплавателей и первооткрывателей. Именно тогда были освоены главные трассы на восток, северо-восток и северо-запад, открыты многие острова Баренцева моря и северные территории Западной Сибири. Возрастающая мореходная и промысловая активность поморов полностью соответствовала конкретно исторической обстановке в России XVI в. Открытие новых земель и связанное с этим развитие морских и пушных промыслов отвечало потребностям государства и растущего торгово-промышленного слоя феодальной России. Оно было адекватно задачам формирования общероссийского внутреннего и внешнего рынков. Эти же условия привели в XVII в. к политике подчинения землепроходческого и промыслового дела государственным интересам, что выразилось в жесткой регламентации использования основных морских трасс и замене стихийных походов на восток государственными экспедициями.
Одним из основных достижений русского арктического мореплавания XV-XVI в. явилось открытие нескольких морских ходов в Баренцевом и Карском морях.: "Ход в немецкий конец", Мангазейский морской ход, Енисейский ход, Новоземельский ход и Ход груманланский (рис. 10). На значительном протяжении эти ходы совпадали с теми трассами, которые позднее пытались проложить западноевропейские мореплаватели.
<< Назад Вперёд>>
