Очень важную, «денежную» сторону в жизни Императорской фамилии составляла финансовая сторона брачных контрактов, подписывавшихся при заключении брачных союзов. При их составлении были возможны два варианта: когда замуж выходили дочери императора и когда женились сыновья императора. Брачные контракты составлялись во всех случаях, и когда российские великие князья женились на европейских невестах, и когда дочери российских императоров выходили замуж за европейских женихов.
В первом варианте императорские дочери должны были получить приданый капитал от своих родителей. Императорским дочерям женихов подбирали в Европе, как правило, из незначительных германских государств, куда они после свадьбы и отъезжали.
Российскими законами оговаривалось право российских великих княжон, вышедших замуж и отъехавших «в иностранную державу», «пользоваться доходами в оного во всю жизнь». Имелось в виду их миллионное приданое. В законе 1886 г. подтверждалось положение 1797 г., согласно которому «в случае бездетной кончины приданое имеет быть возвращено Департаменту Уделов, за выделом супругу следующей по российским законам части» (п. 65). Также фиксировалось положение, по которому, кроме денежного приданого и различных вещей от родителей невесты, «никакого недвижимого имения от государства получить не могут» (п. 67). Таким образом, с 1797 по 1917 г. все вопросы выплаты приданого регулировались двумя законодательными актами (1797 и 1886 гг.).
Вел. кн. Анна Павловна
Однако, несмотря на всю юридическую проработанность «денежных статей» в законах империи, родители оставались родителями, которые просто любили своих дочерей. Поэтому «в дополнение» к статьям законов девочкам старались «приплатить». Конечно, по возможности из средств Государственного казначейства. Например, после того, как шестая дочь императора Павла I и императрицы Марии Федоровны была обручена 28 января 1816 г., с наследным принцем Оранским Вильгельмом и 9 февраля 1816 г. в церкви Зимнего дворца совершено бракосочетание, старший брат невесты император Александр I, выплатил эрцгерцогу только 500 000 руб. приданого капитала. Вторую половину суммы (500 000 руб.) он положил на счет дочери в Петербурге, с выплатой 5 % годовых в ее пользу; Александр I принял решение ежегодно пересылать Анне Павловне дополнительно 80 000 руб. Эта сумма не предусматривалась статьями закона, принятого в 1797 г., и была отнесена к числу царских милостей; свекор, император Франц, положил на счет Анны Павловны 500 000 форинтов, с выплатой каждый год 5 % невестке; 50 тыс. форинтов Анна Павловна получала единовременно, как «моргенгабе», то есть как «утренний дар молодого супруга после первой брачной ночи»; ежегодно Анне Павловне выплачивалось мужем 30 000 форинтов в год. Это были «деньги на иголки»; от старшего брата – императора Александра I Анна Павловна получила и традиционное «бриллиантовое приданное»: 29 богатых ювелирных украшений с крупными бриллиантами, 600 украшений с бриллиантами «меньшего размера», 7 украшений с рубинами, 496 украшений с крупным жемчугом и 2249 украшений с жемчугом «меньшего размера». Всего 3381 украшение. Кроме этого, в приданое входили 19 золотых и 92 серебряных блюда и прочая серебряная посуда и столовые приборы.714
Очень редким вариантом был выход замуж царской дочери с оставлением ее на жительство в России. Такие варианты повторялись считанные разы, и первым из них стало замужество старшей дочери Николая I, которая, выйдя замуж за герцога Максимилиана Лейхтенбергского, осталась жить с мужем в России. Ситуация не имела прецедентов и потребовала корректировки законодательства. В результате в июле 1839 г. в Свод законов Российской империи было внесено высочайшее повеление о «Назначении Великой Княжне Марии Николаевны из удельных сумм 600 000 руб. годового дохода».715 В повелении указывалось, что «определенное Учреждением об Императорской фамилии, при замужестве великой княжны, награждение миллионом рублей никак не может быть достаточно к содержанию здесь ее Дома, а тем менее к устроению благосостояния ее потомства», поэтому «сверх положенного по учреждению в приданое награждение миллионом рублей из Государственного казначейства назначаем Ея Высочеству и потомству Ея из удельных сумм 600 000 рублей ассигнациями годового дохода».
Мариинский дворец
Судя по тексту, с этим документом поработали квалифицированные юристы, которые оговорили все возможные жизненные варианты развития супружеской жизни молодых. И соответственно подробно оговорили судьбу выделяемых царем 600 000 руб. Так, в документе указывалось, что этот капитал является «наследственным, доколе поколение Ея останется в России или совсем не пресечется», при этом дети наследуют «доход» матери. Проговаривая жизненные коллизии, указывалось, что «если Супруг уедет из России или вступит в другой брак, то опека над доходами переходит по назначению нашему».
Надо заметить, что на этом подарки отца старшей дочери не закончились. В 1845 г. Николай I подарил великой княгине Марии Николаевне огромный дворец в Петербурге, который мы сегодня знаем как Мариинский. В 1845 г. в документах он именовался как «вновь построенный дворец у Синего моста».716 При Александре III этот дворец был выкуплен у потомков великой княгини Марии Николаевны и использовался как место заседания Государственного совета.
Вел. кн. Петр Николаевич
Как правило, «приданный миллион» в процентных бумагах оставался лежать на счету царской дочери в российских банках. А за границу, на жизнь шли только проценты с этого капитала. Когда единственная дочь Александра II Мария Александровна вышла замуж, то выплаты по ее капиталу шли дважды в год. А ее миллион так и пролежал на депозите вплоть до Февральской революции 1917 г. На ее депозитном счете к 1916 г. лежало наличными 110 867 руб. и 1 043 000 руб. в процентных бумагах. Всего 1 153 867 руб.717
Во втором случае женились царские сыновья. При составлении их брачных контрактов с российской стороны также обязательно участвовали министр Императорского двора и министр Иностранных дел, которые и заверяли своими подписями текст брачного контракта (договора). Как правило, тексты брачных контрактов составлялись на французском языке. Только в исключительных случаях официальные тексты шли на русском языке. Например, подобный прецедент зафиксирован в августе 1889 г., когда великий князь Петр Николаевич сочетался браком с православной черногорской княжной Милицей Николаевной. Факту брака православного великого князя на православной невесте император Александр III придавал особое, политическое значение, поэтому и брачный контракт составлялся на русском языке.
Как правило, в тексте контракта содержалось порядка 10 статей. В преамбуле констатировался факт согласия на этот брак трех сторон: родителей молодых и российского императора, а также официальных лиц, представлявших интересы сторон. Далее жених клятвенно обещал «неизменно любить и почитать» невесту «как свою супругу» (ст. 1.) и определялось место бракосочетания (ст. 2.). Затем прописывались финансовые условия. Следует подчеркнуть, что с российской стороны этот вопрос был детально проработан с соответствующих статьях законов Российской империи, а приданое российских невест формировалось фактически со дня их рождения. Размеры же приданого немецких невест российскую сторону интересовали мало.
Как и все невесты, приезжавшие на жительство в Россию, Милица Николаевна в 1889 г. получила от Александра III приданый капитал в 100 000 руб. Сумма эта, помещенная в государственные процентные бумаги, хранилась в Департаменте уделов, и будущая жена могла пожизненно пользоваться только «годовыми процентами с оной» (ст. 3). Кроме этого, жених передавал в дар будущей жене 50 000 руб., в виде ценных бумаг, с которых она получала только проценты. При этом оговаривалось, что этим капиталом она могла располагать только при жизни супруга (ст. 4). Далее невесте назначалось определенное «жалованье», которое она получала «ежегодно, в течение ее супружества на булавки и на ежедневные расходы 20 000 руб., коими она будет свободно располагать для своих личных надобностей» (ст. 5). Таким образом, сам факт замужества принес бедной черногорской княжне капитал в 170 000 руб. Отметим, что цесаревне полагался свадебный капитал в 150 000 руб., а великой княгине – 100 000 руб. Так, в 1841 г. Николай I подарил своей первой невестке, цесаревне Марии Александровне, 150 000 руб. серебром свадебного капитала.
В свадебном контракте прописывался и порядок финансирования великой княгини на случай смерти супруга. По законам империи, вдова могла «пользоваться вдовьей частью в 20 000 руб. ежегодно» и ее Двор содержался за счет императора. Если же вдова покидала пределы империи, то «вдовья часть» сокращалась до 6667 руб. в год. При этом расходы «на содержание и обзаведение детей» шли опять-таки за счет императора. При повторном вступлении в брак «вдовья часть» переставала выплачиваться, и вдова могла пользоваться только личным состоянием (ст. 7). Последняя статья договора констатировала факт его ратификации императором Александром III и черногорским королем Николаем Негошем (ст. 8).718
По такой же стандартной схеме составили брачный контракт цесаревича Николая и Гессенской принцессы Апикс в апреле 1894 г. Следует заметить, что у европейских невест, конечно, имелось свое приданое. Как правило, очень скромное, и для российской стороны оно не представляло особенного значения, и, как правило, большая часть приданого оставалась на родине невест вложенным в процентные бумаги. И тем не менее в 1894 г. Николай II получил в результате брака с Алисой Гессен-Дармштадтской, согласно 4 статьи брачного договора, 35 000 германских марок приданого капитала от Гессенской великогерцогской главной кассы. После замужества Алисы Банкирский дом М.А. Ротшильда через посредство Петербургского Международного коммерческого банка перевел всю сумму в кассу Министерства Императорского двора.719 Эти 35 000 марок были вложены в российские кредитные бумаги, и «вырученные деньги записаны на прирост экономического капитала» Николая II.720
Один из последних «больших» брачных контрактов был составлен в 1901 г., когда замуж выдавали младшую сестру императора Николая II, великую княжну Ольгу Александровну. Поскольку при заключении брака имелись «вопросы», то для их разрешения образовали особое совещание на уровне министров. Именно на таком уровне и решались возникавшие вопросы.721
<< Назад Вперёд>>
