В. Александров, С. Козлов. Опыт - путь ошибок
Наказать невиновных, наградить непричастных
После небезызвестного прорыва духов из Грозного, который наши генералы беззастенчиво назвали заранее спланированной акцией под названием «Охота на волков», нужно было кого-то наказать. Крайний у нас, как обычно, бывает исполнитель. Поэтому мотострелковый полк, через боевые порядки которого прорывалась грозненская группировка духов в январе 2000 года, в феврале бросили в горы. Полк имел задачу во взаимодействии с южной группировкой федеральных войск добить отряды под общим командованием Хаттаба. Ущелье Мартан-Чу, по которому двигался полк, находится западнее Аргунского и проходит параллельно ему. Как в Первую, так и во Вторую кампанию, группы спецназа и весьма широко применялись как обычная войсковая разведка.
Три группы были выброшены на вертолетах в районе населенного пункта Харсеной с задачей вести разведку противника и обеспечить продвижение 15 мсп. Его техника должна была двигаться по ущелью, а пехота идти по хребтам. Через двое суток, к десяти утра передовые части полка должны были выйти к позициям групп специального назначения и эвакуировать их.
Результат
Разведчики, наблюдая за селом, в ночь на вторые сутки обнаружили внутри его движение двух автомобилей КАМАЗ и ГАЗ-66. Спецназовцы скрытно выдвинулись в село и уничтожили обнаруженный транспорт. В сущности, работала только одна группа. Две других прикрывали ее действия, находясь одна на вершине горы, а другая на склоне. В случае активного противодействия боевиков, группа, находившаяся на склоне, должна была обеспечить огнем отход разведчиков, работавших в селе, и отвлечь противника на себя. В случае попытки боевиков обойти позиции спецназовцев, группа, которая находилась на вершине, прикрывала их, находясь в тылу на господствующей высоте.
Разведчики, спалив машины, отошли на позиции группы, находившейся на склоне. И те, и другие подниматься на вершину хребта просто поленились. Злую шутку с ними сыграло и то, что к 10.00 следующего утра к ним уже должна была подойти пехота. Настроение было прекрасное. Задача выполнена, да еще и результат в виде двух уничтоженных машин грел душу.
«Расслабуха» и ее плоды
Вступил в дело самый страшный враг, по имени... «расслабуха». Нет, охранение было выставлено, но все остальные сушили портянки и одежду, доедали сухпай, у кого остался, и просто «кемарили». Минометный обстрел начался внезапно. Первые же мины упали в расположение разведчиков. Опомниться им не дали. С неба падали мины еще и еще. Вот данные радиоперехвата переговоров боевиков во время того обстрела. Разговаривали, видимо, наблюдатель и огневики: «Ты «огурцы» по одному клади, экономь» — «А их нечего экономить. Они не заканчиваются».
Как потом выяснилось, разведчики уничтожили две последние машины, которые были в распоряжении Хаттаба. Его группировка в горах в результате голода и холода была доведена до отчаяния. С потерей транспорта их положение усугублялось. В село Хаттаб отправил машины для того, чтобы вывезти спрятанный там 120-мм миномет и довольно приличный (200—300 шт.) запас мин к нему. Когда машины были уничтожены разведчиками, духам, которые вычислили расположение спецназовцев, ничего не оставалось,как отплатить им «той же монетой». Мины экономить было уже бессмысленно, поскольку вывезти их было просто не на чем.
Еще не все было потеряно
Оставшиеся после минометного обстрела разведчики вышли на связь и сообщили, что у них четырнадцать убитых и большое количество раненых, которым требуется медицинская помощь. Передав это сообщение, они приступили к оказанию им помощи.
Духи, по всей видимости, это сообщение тоже приняли, по-скольку в дальнейшем, под прикрытием утреннего тумана, приблизились к расположению групп метров на триста и огнем под- ствольных гранатометов и автоматов, РПГ и РПО-А «Шмель» завершили уничтожение двух групп специального назначения.
Чудом оставшийся в живых разведчик рассказал, что раненых добивали подростки и... женщины. Добивали, не тратя патроны, прикладами разбивая головы.
Самое странное в этой истории то, что третья группа, которая должна была обеспечить их безопасность, осталась цела и невредима и свою задачу выполнить даже не попыталась, поскольку понятия не имела, что на самом деле происходит. Рассказывают, что у них не было связи с погибшими.
Пехота же, как это обычно случается, застряла в ущелье. Технику бросить они не решились и продолжали тягачами вытаскивать застрявшие машины. Пешком по хребтам никто на помощь разведчикам не вышел. 15-й мсп прибыл на место часам к тринадцати, когда уже все было кончено.
После драки нужно работать головой
Всегда трудно писать в сослагательном наклонении о том, что можно было сделать в ситуации, когда погибли люди. Трудно потому, что тебя там не было, да и людей не вернуть. Но делать это, наверное, все-таки нужно, дабы другие не повторяли подобных ошибок. Когда я узнал, насколько грубые ошибки были допущены командирами групп в звании капитана и старшего лейтенанта, я был крайне удивлен. В пору моей службы эта категория командиров групп, если они с самого начала служили в спецназе, была довольно опытной. Но потом понял, что всему виной — сокращение сроков прохождения службы в офицерских званиях. По сути, группами командовали еще совсем молодые офицеры.
Вот перечень ошибок, которые они допустили.
Четкое взаимодействие между группами организовано не было, связь не поддерживалась. Из-за лесистой местности разведчики обеспечивающей группы не могли видеть, что происходит внизу с их товарищами. Эту же ошибку допустил в Афганистане лейтенант О.Онищук. Ему и его бойцам она тоже стоила жизни.
Личный состав был сосредоточен, а этого делать нельзя до самой эвакуации, поскольку лучше лечить простуду из-за сырой одежды, чем уже ничего и никогда не лечить. Если бы группа занимала круговую оборону, когда разведчики находятся на позициях попарно, минометный обстрел им был бы не страшен, поскольку местность там лесистая и разлет осколков минимален. Я уже не говорю о том, что нельзя демаскировать позиции группы курением, хождением и, тем паче, разведением огня.
Группы обнаружили себя действием, однако наблюдение за противником не велось. Боевой расчет произведен не был. Если бы, даже находясь у костра, каждый разведчик знал, куда ему бежать в случае опасности, например, для того чтобы отразить нападение противника по команде наблюдателя, услышавшего хлопок выстрела миномета, группа могла бы мгновенно рассредоточиться и избежать столь тяжелых потерь.
И последнее. Я понимаю растерянность командиров от столь высоких потерь после минометного обстрела, но забывать про безопасность своих бойцов на протяжении столь длительного периода нельзя. Зону минометного обстрела нужно покидать стремительно. Оставшись же на месте для оказания помощи раненым, разведчики подставились в очередной и уже в последний раз.
Эпилог
Духи же ушли по горам. Несмотря на следы, оставленные в глубоком снегу, их преследовать никто не попытался. А спустя неделю та же история повторилась с шестой ротой «скобарей». Банда Хаттаба потеряла в том бою, по разным оценкам, от двухсот до трехсот человек, но около тысячи боевиков смогли прорваться. Это был бой отчаяния. У духов не было другого выхода, как только вперед. И опять уходили они по глубокому снегу. Допустим, что авиация из-за сильного тумана летать не могла, но могла действовать пехота, должна была действовать разведка, спецназ, наконец. Они, обнаружив противника, тут же могли навести ракетный удар, точность которого не зависит от погодных условий.
Врага, загнанного в горы, врага ослабленного, голодного и полуобмороженного не добили, вопреки суворовским заветам: «Человек, любящий своих ближних, человек, ненавидящий войну, должен добить врага, чтобы вслед за одной войной не началась другая».
А она началась, эта другая, — война партизанская.
<< Назад Вперёд>>
