В. Мельник. Под Гиришком
Согласно замыслу...
В конце июня — начале июля 1985 года от органов ХАД поступила информация, что недалеко от г. Гиришк, в зеленке, идущей вдоль реки Гельменд, находится укрепленный район моджахедов.
Сложность была в том, что для того, чтобы попасть в данный район, нужно было перебраться через канал шириной 15—20 метров и довольно глубокий. К району через канал можно выйти по двум мостикам шириной полтора метра, которые являлись плотинами, регулирующими подачу воды. На каждом были заглушки для слива воды. Подходы к одному из мостов были заминированы со стороны зеленки.
Согласно замыслу, сначала по району авиация должна была нанести бомбоштурмовой удар. После этого броня, которая располагалась на высотке, должна была огнем давить духов. Одна из групп должна была также прикрывать действия двух групп, которые должны были ворваться в район и уничтожить оставшихся духов.
2 июня 1985 года отряд №600, которым командовал заместитель командира батальона майор Юрченко, выдвинулся на броне в г. Гиришк. В отряд входило по группе из каждой роты батальона. Группой первой роты командовал В.Мельник, второй роты — В.Козлов и группой третьей роты — старший лейтенант В.Лоншаков. Каждая группа была на своей технике. Всего было десять БТР и БМП, а также две ЗСУ «Шилка».
Отряд прибыл в мотострелковый батальон, дислоцированный в г. Гиришк, и остался там на ночь.
Рано утром, согласно приказу, отряд должен был произвести налет на базовый район моджахедов, находившийся примерно в двадцати километрах от города.
Движение начали в 03.00 3 июня. Колонна техники прошла около десяти километров по бетонке и свернула влево. Далее двигались по грунтовке на юг. Когда броня вышла к району и только стала занимать позиции, духи из зеленки открыли огонь. Сначала он был довольно вялый. Уже должны были начать работать вертолеты, но в небе было пусто. Возникла пауза, которая позволила духам выиграть время и занять свои позиции. Стрельба постепенно стала усиливаться. Через некоторое время мы услышали в небе рокот вертолетов. Мы ожидали, что после того, как они сбросят ; бомбы, огонь прекратится и можно будет начать работать. Но как только вертушки зашли на боевой, из укрепрайона по ним открыли интенсивный огонь.
Так и не отбомбившись, вертушки ушли в сторону. Связались с к ними. Они говорят, что огонь очень сильный и поэтому отработать не удается. Юрченко сам вышел на связь и настоял, чтобы они отбомбились согласно задаче. Второй заход также не увенчался успехом. В третий раз ведущий сбросил бомбу не на объект, а просто в зеленку. У ведомого, якобы, тоже что-то случилось с механизмом сброса, и его «капля» тоже упала мимо цели. После этого «сталинские соколы» отвалили на базу.
Схема 13. Бой и у канала
Нам ничего не оставалось, как идти вперед, на не подавленные огневые точки духов (см. схему 13). Решили, что может хоть броня сможет прикрыть, но «Шилки» стояли слишком низко и не могли чинить ущерб духам, которые находились в окопах. К каналу сначала вышел Володя Козлов со своей группой. Спустя некоторое время к нему присоединился и Слава Лоншаков. Сначала попытались прорваться через мост бойцы из группы Славика Лоншакова. Но Мельникова и Рылова «скосили» сразу за мостиком. Одному из них автоматная очередь попала в голову. От нее, несмотря на каску, практически ничего не осталось. Тела их так и лежали пока мы не выбили духов.
Форсируя канал
Бой уже шел полным ходом, но абсолютно безрезультатно. Канал был прорыт, как бы в высокой насыпи. С одной стороны - духи, а с другой стороны - наши. Ни те, ни другие достать противника не могли. Кроме всего прочего, у духов на берегу канала были вырыты перекрытые щели и стрелковые ячейки, которые соединялись между собой ходами сообщения. Достать их можно было только сверху. Попытались забросить духам гранату из подствольника, но расстояние до них было слишком маленькое, и мы боялись, что граната свалится после выстрела обратно к нам. Самое хреновое в этой ситуации было то, что Юрченко уже ничем не командовал. Из эфира он пропал, и война пошла «самотеком».
Когда бой принял затяжной характер, я спустился с горы к нашим. У духов явно были ходы сообщения между позициями, и они их успешно использовали. Постреляв из одной ячейки, дух уползал в другую и начинал спокойно работать, пока мы долбили по его прежней позиции. После этого возвращался и снова беспрепятственно открывал огонь по нам. Вскоре я разгадал эту уловку. Обнаружив место, откуда стрелял моджахед, я навел автомат и стал ждать, когда дух снова появится. Вскоре мое терпение было вознаграждено. Над серым берегом в моем прицеле снова показалась голова в чалме. Я скорректировал прицел и, выдохнув, нажал на спуск. Голова дернулась и исчезла. Больше с этой позиции никто не стрелял.
Между тем прапорщик Ребров переплыл канал. Оставаясь незамеченным и используя «мертвую зону» под берегом, он по воде перебрался ближе к позициям духов.
В это время я решил попробовать забросать духов ручными гранатами. Еще в Чирчике я занял по метанию гранаты первое место. Но кидать приходилось вслепую. Цели я не видел и попросил одного моего разведчика, Саню Бабанина, корректировать мои действия. Первая граната, по словам Бабанина, разорвалась под берегом. Прикинув упреждение, я разбежался для второго броска, но тут боец остановил меня, закричав, что там Ребров. Виктор потом жаловался, что чуть не погиб от моей же гранаты. Поискав на земле, я вставил чеку на место.
Увлеченные боем, духи не заметили, как спецназовец вылез из воды. Пользуясь этим, Виктор начал потихоньку вырезать моджахедов, находящихся на позициях. Вскоре к нему переплыл разведок из группы Славы Лоншакова. Сейчас не помню точно, но тогда 0ни зарезали шесть или восемь боевиков. Огонь стал стихать.
Это решил использовать Володя Козлов. Взяв с собой пять бойцов, он решил пройти не по первому мостику, а по дальнему. Я напомнил ему, чтобы он был осторожен, поскольку местность за мостом заминирована. Сказав, что он помнит, Володя ушел. Но не прошло и десяти минут, как я увидел бегущего солдата из Вовкиной группы. Что меня поразило, он был в одних штанах с голым торсом и без оружия. Подбежав, он выпалил: «Скорее, товарищ лейтенант! Там Козлова ранило!».
Смерть однокурсника
Я взял с собой двоих солдат и рванул за ним. Раненого командира бойцы уже вытащили с того берега и переправляли по воде, для того, чтобы избежать усилившегося огня. Я помог им вытащить Вовку на берег и положить на плащ-палатку.
Одного солдата я отправил к «броне» за машиной. Промедол Вовке вкололи сразу. Я разорвал на нем красную футболку, которую он таскал еще на четвертом курсе. Никаких ранений я не увидел и, только поискав более внимательно, обнаружил входное пулевое отверстие. Оно было на правой стороне груди немного ниже соска. На спине выхода пули не было. Я посмотрел выше и ниже, но ранение было слепое. Крови на нем почти не было. Кровоизлияние было внутреннее, что намного хуже.
Тут подъехала БМП с нашим медиком. Вовку погрузили в десант и поехали к «броне». Уже в более безопасной обстановке, я попытался привести Вовку в чувство. Он был еще жив. Начал делать искусственное дыхание «рот в рот», но язык западал и закрывал гортань. Подбежал Михайлов Саня, наш врач. Я ему кричу: «Делай что-нибудь!». А он растерялся, только бормочет: «Сейчас, сейчас». Потом все-таки подсказал язык приколоть булавкой к щеке, чтобы не проваливался. Стал снова дуть в рот, но воздух выходил сквозь пулевую рану. Тогда по совету врача я закрыл ее ладонью и повторил искусственное дыхание, но Вовка в себя не приходил. Начал делать непрямой массаж сердца, а Саня начал делать искусственное дыхание. Наконец Михайлов сообразил и сделал внутривенно укол, стимулирующий сердечную деятельность. Но результата не было. Сначала я даже прощупывал пульс, но постепенно он стал пропадать. Я стал бить Вовку по щекам и звать его по имени, пытаясь хоть как-то привести в себя. Но Михайлов остановил меня, сказав, что мы уже ничего сделать не сможем.
Мне не хотелось в это верить, и я с остервенением пытался его привести в себя, делая то массаж сердца, то искусственное дыхание. Постепенно ногти стали синеть, а тело стало остывать. Зрачок уже не реагировал на свет.
У меня к горлу подкатил ком, а в глазах стояли слезы. На руках умирал друг, с которым мы проучились четыре года в училище, а я ничего не мог сделать. Юрченко вызвал вертушки и вскоре послышался их рокот. Духи стали долбить из минометов. Пока тащили Вовкино тело на плащ-палатке к вертолету, разорвалась мина и в лицо уже убитого Вовки попал осколок. Погрузили его на борт и Ми-8, взревев мотором, отвалил.
Штурм
Важную роль в захвате укрепленного района сыграл пулеметчик из группы Лоншакова. Он поднялся в полный рост и слал «поливать» из пулемета позиции духов, за ним рванули остальные. Часть моджахедов, а их было всего человек двадцать, уничтожили Ребров с напарником. Духи, поняв, что теперь район им не удержать, стали отходить. Мы же, ворвавшись, мочили всех подряд.
Собрали трофеи. Они были невелики. Штук пять винтовок «Бур-303», гранаты и еще что-то по мелочи. Спалили мотоцикл. Укрепления повзрывали. Броней в тот же день вернулись в отряд. По дороге вертолет забрал трупы погибших бойцов.
Но по большому счету, толку от нашей операции, которая заняла около двенадцати часов, не было. Ну взяли мы укрепрайон, ну и что? Мы ушли, духи вернулись. Укрепления они восстановят быстро. Основное оружие вынесли. Все время думаю, стоила ли жизнь трех молодых парней пяти трофейных винтовок? Стоила ли жизнь моего друга так дешево?
<< Назад Вперёд>>
