С. Козлов. Мины на обочине
Командир третьей роты старший лейтенант Андрей Кравченко облюбовал эту дорогу по карте. Обычно, перед тем как провести засаду, в районе действий совершался облет местности на вертолетах. Таким образом подбиралось место для засады, проведения дневки, выбиралось место высадки группы и намечался маршрут движения. Засаду проводили спустя несколько дней. Таким образом, появление вертолета в районе не выдавало намерений спецназа. На вертушках группы отряда летали везде... кроме района этой дороги. Снижаться, и особенно садиться, там было неудобно — с запада проходила «зеленка», из которой могли легко сбить вертолет. Поэтому изначально решили идти в засаду без предварительной доразведки. Учитывая тот факт, что из место непростое, пошли не группой, а отрядом, который возглавил сам командир роты.
Численность отряда составляла сорок человек, из которых четверо были офицерами. Также в состав отряда вошли три связиста и четыре сапера. Из тяжелого оружия Кравченко взял с собой два АГС-17 и восемь пулеметов Калашникова. Необычность засады также заключалась в том, что Андрей решил использовать в засаде мины. Обычно установка их на дороге в районе активно действующих маршрутов демаскировала группу, и поэтому в нашем отряде их почти не применяли. Кравченко взял с собой девять мин МОН-50. Подрывать их он решил электрическим способом.
Десантирование и марш
Отряд был выведен в район бронегруппой второй роты и десантирован в брошенном кишлаке Шукуркалай в 16.00 11 января 1986 года. Личный состав укрылся в строениях, за обстановкой в округе следили наблюдатели. Появление брони в этом районе не было редкостью, поэтому местные отреагировали на нее спокойно.
Кравченко дождался полной темноты и начал движение только в 18.30. Опасаясь засады на марше, командир роты организовал усиленное походное охранение. Впереди двигался головной дозор из трех разведчиков, справа и слева на удалении пятидесяти метров — боковые парные дозоры. Тыл прикрывал парный тыловой дозор, «контролировавший след». Головной дозор шел от высотки к высотке, как говорят, «скачками». Выйдя на господствующую высоту, старший дозора, убедившись, что отряд может дальше безопасно передвигаться, подавал по радио разрешающий сигнал командиру. Рота начинала движение, и после того, как к головному дозору выходило ядро отряда, он продолжал движение. При этом командир уточнял маршрут движения дозора.
Пройдя, таким образом, семь километров через сопки и невысокие горы, отряд подошел к хребту, который отделял их от зеленой зоны Кандагара и дороги, где предстояло работать. Наметив наиболее удобный маршрут восхождения, отряд начал подниматься на г. Табалькух (отм. 1689). Шли одной колонной с тем, чтобы в темноте никто не отклонился от маршрута и не потерялся. В замыкании шел офицер.
Доразведка
К 04.00 12 января отряд был на вершине, где и расположился на дневку для отдыха и доразведки маршрута. Кравченко с наступлением светлого времени выставил наблюдательные посты. Доразведка сообщила, что дорога, на которую отряд был нацелен изначально, практически не действует. На ней не замечено свежих следов, да и люди практически по ней не ходят. Зато был обнаружен другой маршрут, на котором было отмечено движение небольших групп мятежников численностью от двух до четырех человек.
Судя по поведению, можно было предположить, что это разведка группы проводки каравана, которая занималась проверкой безопасности маршрута. В сущности, о нем знали и ранее. Он проходил под горой Таргар, мимо отметки 1379 и выходил к зеленке. Там неоднократно проводились весьма результативные засады. Однако в непосредственной близости от зеленой зоны никто никогда не работал. Кравченко решил это дело исправить.
Схема 4. Засада у горы Табалькух
Наметив место проведения засады, командир отряда визуально определил удобное место посадки вертолета для последующей эвакуации отряда, а также определил маршрут, по которому предстояло спуститься с горы, и произвел расчет времени, необходимого для этого. Учитывая результаты расчета, а также сложность спуска, Андрей решил начать движение в 16.30. Но за тридцать минут до начала спуска на дороге показалось несколько мотоциклов. В сухом русле, проходящем параллельно дороге, заняла позицию группа проводки каравана их шести—восьми человек.
Подготовка к засаде
Казалось бы, все это может осложнить ситуацию, поскольку действия отряда могли быть обнаружены. Но командир все рассчитал правильно. К началу движения ущелье, по которому должен был спускаться отряд, уже находилось в тени. Это позволило отряду незаметно спускаться вниз. К наступлению сумерек отряд уже был у подножья. В 19.00 головной дозор двинулся к дороге, до которой оставалось всего полтора километра. К месту засады он вышел только через час. Такая скорость движения была обусловлена необходимостью двигаться крайне осторожно, ведь у дороги находились моджахеды. В 20.00 старший разведдозора доложил командиру, что группа, которой предстояло организовать засаду, может начинать движение. Группу возглавил командир отряда. Также скрытно она прибыла к месту и организовала засаду. Подгруппа минирования незаметно вышла к дороге и на обочине установила три куста мин МОН-50, по три штуки в каждом, протянув к ним электрические провода. Командир использовал для позиции часть горы, которая своим концом примыкала к дороге. Здесь он расположил подгруппу обеспечения и часть огневой подгруппы. Вторую часть огневой подгруппы он расположил в сухом русле, которое проходило параллельно дороге (см. схему 4).
В это время вторая группа отряда заняла круговую оборону в тылу у первой, с задачей не допустить выхода моджахедов ей в тыл и обеспечить безопасность площадки для посадки вертолета.
Засада
В 22.00 в направлении Ходжамулька по дороге, периодически останавливаясь и сигналя фарами, проследовал трактор. Спустя тридцать минут он проехал в обратном направлении. Это была непосредственная разведка маршрута перед проводкой каравана.
В 00.15 на дороге появился караван в составе трех автомобилей «Симург» и грузового мотоцикла. Он шел из Мансурабада в Ходжамульк. Фары были погашены, а на расстоянии метров пятнадцать перед головной машиной двигался пеший дозор из четырех духов. Каждая пара разведчиков шла по своей колее, проверяя дорогу. Ориентируясь на них, двигались машины.
Как только караван вошел в зону наибольшего поражения, подгруппа минирования произвела подрыв установленных на обочине девяти мин направленного действия. В зону их действия попали мотоцикл, и два «Симурга». В результате подрыва машины загорелись. А спустя некоторое время начали срабатывать реактивные двигатели снарядов, находящихся в кузове одной из машин. Видимо, снаряды перевозились с вкрученными взрывателями, потому что, вылетая из кузова горящей машины, они один за другим накрыли кишлак, где находились основные силы группы проводки.
По данным агентуры, в результате этого неожиданного обстрела там были серьезные потери. Одна машина отстала и осталась невредимой. Но эффект был настолько ошеломляющим для противника, что духи, которые ехали на замыкающей машине, бросили ее и поспешно ретировались, даже не пытаясь выяснить, что же произошло впереди. Основная часть мятежников, находящихся в машинах, погибла или была сильно контужена и не могла оказать какого-либо сопротивления. Однако Кравченко решил не рисковать и произвести досмотр транспорта в утренние часы. И оказался прав.
На рассвете из арыка вылез, видимо, сильно контуженый дух. С головой, судя по всему, у него было совсем плохо. Качаясь, как пьяный, он подошел к сгоревшей машине, подобрал выброшенное о взрывом одеяло и стал его вытряхивать. Через несколько минут, на дороге появилась группа моджахедов, которая все же, решила выяснить, что произошло. Присутствие контуженного, но живого товарища их успокоило. Они стали осматривать сначала сгоревшие машины, а потом пошли к той, которая осталась невредимой.
Уникальная стрельба
Все это время находившийся рядом с Кравченко снайпер рядовой Борис Суров держал их в секторе своего прицела. Здесь произошел еще один интересный случай. Примерно полгода назад Боря был ранен в ногу во время налета и с тех пор сильно обиделся на духов. Поэтому к делу своему относился очень серьезно. Будучи сибирским охотником, стрелял он классно. Но то, что произошло в то утро, потрясло даже командира роты, который прекрасно знал, на что способен рядовой Суров. Пока духи ходили у машин, Боря постоянно сопровождал их, наблюдая в прицел. С ротным они договорились, что первым огонь откроет он, когда ему будет удобнее. Группа и ротный в напряжении ждали Бориного выстрела, но он все молчал. Кравченко уже начал волноваться и постоянно дергал снайпера: «Ну что? Ну, давай!». Обычно крайне уравновешенный, Суров даже повысил голос: «Товарищ старший лейтенант! Не мешайте!». Удивленный ротный, на какое то время замолчал, и тут раздалось подряд пять выстрелов. На дороге, как подкошенные, упали пять духов. Группа открыла огонь и уложила еще несколько человек. Оказывается, Суров ждал, когда духи наиболее удобно расположатся, и прикидывал линию движения ствола.
Когда мне рассказали об этом, я не поверил. Я сам довольно прилично стрелял и, в частности, из СВД, а поэтому прекрасно знаю, насколько сложно из нее произвести подряд пять прицельных выстрелов. Но когда этот факт мне подтвердили несколько свидетелей, мне ничего не оставалось, кроме как поверить.
Итог
Духи все же попытались помешать вывезти трофеи и эвакуировать отряд. Но Кравченко вызвал для прикрытия пару Ми-24, которая обработала зеленку, откуда вели огонь моджахеды. В конце концов стрельба стихла, и отряд беспрепятственно эвакуировался. Десять разведчиков на трофейном «Симурге» самостоятельно до-брались до расположения отряда. В результате грамотных и продуманных действий отряда было уничтожено 2 автомобиля «Симург» с боеприпасами и грузовой мотоцикл, 15 мятежников, в том числе командир этой группы и иранский советник. Это удалось установить по документам, изъятым у убитых. Был захвачен третий автомобиль с оружием и боеприпасами. Отряд потерь не имел.
<< Назад Вперёд>>
