4
В своих воспоминаниях генерал-майор в отставке Иван Скороделов приводит характерный пример. У него в разработке долгое время находился некто Зусев, директор оптовой базы Микояновского мясокомбината. «Сидя» на лимитах, он распределял поставки мяса по перерабатывающим производствам и магазинам. Нежная телячья вырезка! Кто помнит начало 80-х – большего дефицита не сыскать. Но главное – на пересортице (продаже дешевых видов мяса по цене более дорогих) начальники и продавцы мясных отделов магазинов «поднимали» огромные деньги. Устроиться в мясной отдел означало тогда надежно устроить свою жизнь.
И Зусев в этом бизнесе играл ключевую роль. Через него проходило мясо. И в его силах было кому-то дать больше, а кому-то меньше. За взятки – иногда деньгами, а чаще натурой (копчеными колбасами, шейками, мясными рулетами и прочими деликатесами) Зусев отгружал нужным людям сверхлимитные фонды. Тем же, кто ничего не платил, доставалось мясо похуже и строго по лимиту. Схема типовая для советского пищепрома. Однако начальник базы Микояновского мясокомбината разработал оригинальную схему конвертации полученной колбасы в наличность. Доставшиеся ему мясопродукты он продавал в одном из магазинов Московской области, рядом со своим загородным домом. Директор магазина и продавцы были, естественно, в доле.
Отдел Скороделова эту схему вскрыл. Под благовидным предлогом из магазина, через который Зусев реализовывал свой товар, были изъяты документы для проверки. Проверили – получалось, что никаких колбас и мясных деликатесов в магазин не поставлялось. А вот местные жители на допросах дали показания, что с некоторых пор их поселковый магазин превратился в настоящий рог изобилия, где было все. Магазин закрыли на инвентаризацию и ревизию. Провели осмотр и обнаружили в подсобках большую партию мясных деликатесов, только что завезенных Зусевым. Одновременно была обнаружена недостача 12 000 рублей, которые директор магазина передал Зусеву за товары.
Вся эта история любопытна, впрочем, другим. А именно – стилем потребления «мясного» дельца. Зусев получал достаточно большую по советским меркам зарплату. Его жена одевалась в тех же привилегированных магазинах, что и жены высокопоставленных чиновников. Пользовалась ателье, обслуживавшим членов политбюро и их жен, со многими из которых она поддерживала дружеские отношения.
Однако деньги, которые Зусев выручал от продажи «своего» товара, он не тратил. На свой доход он мог в месяц приобрести с десяток «Жигулей». Но на себя и для семьи брал минимум, лишь скупал на них золото и драгоценности, а затем прятал по тайникам. Скороделов приводит историю, более всего поразившую его в деле подпольного «мясного короля».
У Зусева (ему накануне ареста исполнилось 60) была любовница, красивая студентка Ксюша, восемнадцати лет. За каждое свидание директор базы платил ей по 10 рублей. Встречи происходили в гараже. Как брезгливо пишет генерал Скороделов, побывавший на месте – в «антисанитарных условиях». Свою «любовь» Зусев привозил на место свиданий в багажнике личной «Волги». Таким же образом и вывозил. Чтобы никто не видел – сообщил директор позже на допросе. После чего высаживал на дороге метрах в трехстах от гаражей. Оттуда Ксюша добиралась до дома на перекладных. За все время знакомства состоятельный любовник не подарил ей ни единого подарка, не сводил в ресторан. «То было просто чудовище в облике директора оптовой базы!» – восклицает Скороделов, подводя итог этой истории в своих воспоминаниях.
Но чудовище или нет, а на допросах Зусев, явно испугавшийся перспективы провести остаток дней за решеткой, обрушил на следователей поток информации о том, кто, когда, что и на каких условиях брал у него на базе. В этот список попали как большие люди из московского горкома, так и высокие чины из столичной милиции. Судя по обилию подробностей и деталей, Зусев не врал. «Разумеется, Зусев хотел нас запугать своими связями, но из этого ничего не получилось: при всем желании покровителей развалить доказательную базу его преступления было невозможно», – резюмирует Скороделов. Зусеву действительно дали большой срок. Однако большей части накопленных им ценностей найти так и не удалось.
И Зусев в этом бизнесе играл ключевую роль. Через него проходило мясо. И в его силах было кому-то дать больше, а кому-то меньше. За взятки – иногда деньгами, а чаще натурой (копчеными колбасами, шейками, мясными рулетами и прочими деликатесами) Зусев отгружал нужным людям сверхлимитные фонды. Тем же, кто ничего не платил, доставалось мясо похуже и строго по лимиту. Схема типовая для советского пищепрома. Однако начальник базы Микояновского мясокомбината разработал оригинальную схему конвертации полученной колбасы в наличность. Доставшиеся ему мясопродукты он продавал в одном из магазинов Московской области, рядом со своим загородным домом. Директор магазина и продавцы были, естественно, в доле.
Отдел Скороделова эту схему вскрыл. Под благовидным предлогом из магазина, через который Зусев реализовывал свой товар, были изъяты документы для проверки. Проверили – получалось, что никаких колбас и мясных деликатесов в магазин не поставлялось. А вот местные жители на допросах дали показания, что с некоторых пор их поселковый магазин превратился в настоящий рог изобилия, где было все. Магазин закрыли на инвентаризацию и ревизию. Провели осмотр и обнаружили в подсобках большую партию мясных деликатесов, только что завезенных Зусевым. Одновременно была обнаружена недостача 12 000 рублей, которые директор магазина передал Зусеву за товары.
Вся эта история любопытна, впрочем, другим. А именно – стилем потребления «мясного» дельца. Зусев получал достаточно большую по советским меркам зарплату. Его жена одевалась в тех же привилегированных магазинах, что и жены высокопоставленных чиновников. Пользовалась ателье, обслуживавшим членов политбюро и их жен, со многими из которых она поддерживала дружеские отношения.
Однако деньги, которые Зусев выручал от продажи «своего» товара, он не тратил. На свой доход он мог в месяц приобрести с десяток «Жигулей». Но на себя и для семьи брал минимум, лишь скупал на них золото и драгоценности, а затем прятал по тайникам. Скороделов приводит историю, более всего поразившую его в деле подпольного «мясного короля».
У Зусева (ему накануне ареста исполнилось 60) была любовница, красивая студентка Ксюша, восемнадцати лет. За каждое свидание директор базы платил ей по 10 рублей. Встречи происходили в гараже. Как брезгливо пишет генерал Скороделов, побывавший на месте – в «антисанитарных условиях». Свою «любовь» Зусев привозил на место свиданий в багажнике личной «Волги». Таким же образом и вывозил. Чтобы никто не видел – сообщил директор позже на допросе. После чего высаживал на дороге метрах в трехстах от гаражей. Оттуда Ксюша добиралась до дома на перекладных. За все время знакомства состоятельный любовник не подарил ей ни единого подарка, не сводил в ресторан. «То было просто чудовище в облике директора оптовой базы!» – восклицает Скороделов, подводя итог этой истории в своих воспоминаниях.
Но чудовище или нет, а на допросах Зусев, явно испугавшийся перспективы провести остаток дней за решеткой, обрушил на следователей поток информации о том, кто, когда, что и на каких условиях брал у него на базе. В этот список попали как большие люди из московского горкома, так и высокие чины из столичной милиции. Судя по обилию подробностей и деталей, Зусев не врал. «Разумеется, Зусев хотел нас запугать своими связями, но из этого ничего не получилось: при всем желании покровителей развалить доказательную базу его преступления было невозможно», – резюмирует Скороделов. Зусеву действительно дали большой срок. Однако большей части накопленных им ценностей найти так и не удалось.
<< Назад Вперёд>>
