Бородино в воспоминаниях современников

Михаил Семенович Воронцов родился в 1782 г. На военной службе с 1801 г. Участвовал в войнах с Францией в 1805-1807 гг. и Турцией в 1809-1812 гг. В Отечественную войну командовал сводной гренадерской дивизией. В Бородинском сражении был ранен. После заграничного похода 1813-1814 гг. три года возглавлял русский экспедиционный корпус во Франции. В 1823 г. был назначен Новороссийским и Бессарабским генерал-губернатором, с 1826 г. член Государственного совета. В 1844 г. назначен наместником на Кавказе. Принимал участие в Крымской войне 1853-1856 гг., в 1854 г. по болезни вышел в отставку. По случаю коронации Александра II произведен в генерал-фельдмаршалы. Скончался в 1856 г.

Что касается личных воспоминаний о Бородинском сражении, у меня нет ни какого письменного документа, а длинный промежуток времени, отделяющий нас от этой эпохи, заставляет меня опасаться войти в подробности, которые могли перемешаться в моей памяти. Я был ранен в этом сражении, дивизия, которой я командовал, совершенно уничтожена, и я даже не представил вовсе донесения о принятом нами в нем участии. То немногое, что я могу засвидетельствовать в этом отношении, следующее.
...24-го впереди Бородинской позиции близ Шевардинского редута я поддерживал с четырьмя батальонами 27 дивизию; мы потеряли там довольно много народу.
В день главного сражения на меня была возложена оборона редутов первой линии налевом фланге, и мы должны были выдержать первую и жестокую атаку 5-6 французских дивизий, которые одновременно были брошены против этого пункта; более 200 орудий действовали против нас. Сопротивление не могло быть продолжительным, но оно кончилось, так сказать, с окончанием существования моей дивизии. Находясь лично в центре и видя, что один из редутов на моем левом фланге потерян, я взял батальон 2-й гренадерской дивизии и повел его в штыки, чтобы вернуть редут обратно. Там я был ранен, а этот батальон почти уничтожен. Было почти 8 часов утра, и мне выпала судьба быть первым в длинном списке генералов, выбывших из строя в этот ужасный день.
Мой дежурный штаб-офицер Дунаев заменил меня, а мой адъютант Соколовский отправился за последним находившимся в резерве батальоном, чтобы его поддержать. Он был убит, а Дунаев тяжело ранен. Два редута потеряны и снова отняты обратно. Час спустя дивизия не существовала. Из 4-х тысяч человек приблизительно на вечерней перекличке оказалось менее 300, из 18-и штаб-офицеров оставалось только 3, из которых, кажется, только один не был хотя бы легко ранен. Эта горсть храбрецов не могла уже оставаться отдельной частью и была распределена по разным полкам.
Вот все, что я могу сказать о себе лично и о моей дивизии по отношению к кампании 1812 года. Мы не совершили в ней великих дел, но в наших рядах не было ни беглецов, ни сдавшихся в плен. Если бы на следующий день меня могли спросить, где моя дивизия, я ответил бы, как граф Фуэнтес при Рокруа, указав пальцем назначенное нам место: «Вот она».

Из воспоминаний графа Воронцова.
В. Харкевич. 1812 год в дневниках, записках и воспоминаниях современников.
Вып. 1. Вильна, 1900. С. 200-204.

<< Назад   Вперёд>>