Попытка спасти императорскую семью
В 1918 году я был в Киеве, на Украине. Страна была оккупирована немцами, а главой теневого правительства был гетман Скоропадский.
В Киеве я встретил князя Кочубея, моего коллегу по Министерству двора, и князя Георгия Лейхтенбергского, бывшего сослуживца по конно-гвардейскому полку.
Мы думали только об одном – как вызволить императора и его семью из Екатеринбургской тюрьмы.
Князь Лейхтенбергский взялся от нашего имени переговорить с немецкими властями; он был кузеном наследника баварского трона и благодаря этому имел доступ к генералу Эйхгорну, главнокомандующему оккупационной армией, и к генералу Тренеру, начальнику штаба.
Немцы с готовностью вызвались помочь нам. Они открыли для нас кредит и пообещали снабдить пулеметами, ружьями и автомобилями. Мы собирались зафрахтовать два судна, которые должны были доставить надежных офицеров по Волге в ее приток Каму. В шестидесяти с лишним километрах от Екатеринбурга они должны были ждать дальнейших инструкций.
Мы послали двух офицеров на разведку; один когда-то служил в штате царских детективов, а другой был конногвардейцем. Они должны были наладить связь с секретными агентами немцев, находящимися в Екатеринбурге, чья помощь была бы для нас неоценимой.
Я знал, что царь не согласится поменять плен у большевиков на немецкий плен. Чтобы прояснить положение, я написал письмо Вильгельму и отдал его графу фон Альвенслебену, причисленному к особе гетмана. Граф в тот день должен был уехать в ставку немецкого командования.
В этом письме я просил немецкого императора заверить государя, что ему разрешат жить в Крыму и не отправят, в качестве пленного, в Германию.
Можно себе представить, с каким жадным нетерпением ждали мы возвращения Альвенслебена.
Но, вернувшись в Киев, он не подавал признаков жизни. На следующий день я сам отправился к нему. Он сконфуженно объяснил мне, что кайзер сообщил ему, что не может дать ответ, не посоветовавшись со своим правительством. Альвенслебен посоветовал мне встретиться с графом Муммом, дипломатическим представителем Германии при дворе гетмана.
Граф Мумм категорически отказался помочь мне. Он сказал, что с большим удивлением узнал, что немецкие военные власти обещали нам свою помощь. Впредь мы не должны были больше рассчитывать на помощь Германии.
Более двух часов я пытался убедить графа Мумма прислушаться к голосу разума. Я объяснил ему, что в интересах самой же Германии спасти русского царя. Но все мои усилия оказались напрасными.
Вскоре после этого пришла весть о трагедии в Екатеринбурге.
В Киеве я встретил князя Кочубея, моего коллегу по Министерству двора, и князя Георгия Лейхтенбергского, бывшего сослуживца по конно-гвардейскому полку.
Мы думали только об одном – как вызволить императора и его семью из Екатеринбургской тюрьмы.
Князь Лейхтенбергский взялся от нашего имени переговорить с немецкими властями; он был кузеном наследника баварского трона и благодаря этому имел доступ к генералу Эйхгорну, главнокомандующему оккупационной армией, и к генералу Тренеру, начальнику штаба.
Немцы с готовностью вызвались помочь нам. Они открыли для нас кредит и пообещали снабдить пулеметами, ружьями и автомобилями. Мы собирались зафрахтовать два судна, которые должны были доставить надежных офицеров по Волге в ее приток Каму. В шестидесяти с лишним километрах от Екатеринбурга они должны были ждать дальнейших инструкций.
Мы послали двух офицеров на разведку; один когда-то служил в штате царских детективов, а другой был конногвардейцем. Они должны были наладить связь с секретными агентами немцев, находящимися в Екатеринбурге, чья помощь была бы для нас неоценимой.
Я знал, что царь не согласится поменять плен у большевиков на немецкий плен. Чтобы прояснить положение, я написал письмо Вильгельму и отдал его графу фон Альвенслебену, причисленному к особе гетмана. Граф в тот день должен был уехать в ставку немецкого командования.
В этом письме я просил немецкого императора заверить государя, что ему разрешат жить в Крыму и не отправят, в качестве пленного, в Германию.
Можно себе представить, с каким жадным нетерпением ждали мы возвращения Альвенслебена.
Но, вернувшись в Киев, он не подавал признаков жизни. На следующий день я сам отправился к нему. Он сконфуженно объяснил мне, что кайзер сообщил ему, что не может дать ответ, не посоветовавшись со своим правительством. Альвенслебен посоветовал мне встретиться с графом Муммом, дипломатическим представителем Германии при дворе гетмана.
Граф Мумм категорически отказался помочь мне. Он сказал, что с большим удивлением узнал, что немецкие военные власти обещали нам свою помощь. Впредь мы не должны были больше рассчитывать на помощь Германии.
Более двух часов я пытался убедить графа Мумма прислушаться к голосу разума. Я объяснил ему, что в интересах самой же Германии спасти русского царя. Но все мои усилия оказались напрасными.
Вскоре после этого пришла весть о трагедии в Екатеринбурге.
<< Назад Вперёд>>
