Методы работы Нижегородской городской полиции на примере раскрытия кражи у генерала–лейтенанта Корево в 1880 году.
21 сентября 1880 года газета «Нижегородский Биржевой Листок» №210
Рапорт Пристава Рождественской части Гейбовича господину Нижегородскому Полицмейстеру
В исполнение приказания Вашего Превосходительства, имею честь донести, что действия мои по обнаружению следов кражи, совершённой без взлома 11 сентября из квартиры генерал–лейтенанта Корево, бумажника с процентными бумагами, деньгами и документами на сумму более 30000 рублей, заключались в следующем: квартира г. Корева помещается во втором этаже дома Шефер, на Малой Печёрской улице и имеет два входа лестницами, парадной и чёрной сзади дома.
Дверь с парадной лестницы, где к прихожей всегда находиться ординарец, была заперта, а дверь на чёрной лестнице, открывающаяся весьма тихо, вследствие того, что обита кошмой, была не заперта потому, что денщик рядовой Арсений Кузнецов выходил минут на десять в кухню в подвальном этаже. Ординарец, по словам его, находился в боковой комнате денщика Кузнецова, а сам г. Корево в спальной комнате одевался, более в квартире никого нет и не было. Похищенный бумажник г. Корево имел обыкновение класть во время сна к себе под подушку, а вставши утром вынимать его и класть в ящик письменного стола в кабинете, но в это утро, против обыкновения, безотчётно положил его не в ящик, а на стол, сам из кабинета возвратился в спальню.
Когда после обнаружения, около 10 часов утра, исчезновение с письменного стола бумажника, подозрения в краже его г. Корево заявлено ни на кого не было, то путём расспросов дознано, что между 9 и 10 часом утра, в доме г. Шефер, где квартирует г. Корево, приходил неизвестный человек, входил сзади дома в кухню Шефер в подвальный этаж, где застав жену Шефер, варившую варенье, спрашивал где ему найти Василия Ивановича, на вопрос – какого Василия Ивановича, неизвестный ответил, хозяина завода (Шефер имеет завод искусственных минеральных вод), г–жа Шефер сказала, что он не Василий Иванович, а Павел Иванович, на вопрос зачем он ему, неизвестный ответил, что пришёл поздравить с окончанием Ярмарки и попросить на чаёк, на вопрос, кто он такой и от кого, неизвестный ответил, что служащий Лазутина, тогда г–жа Шефер, зная, что виноторговец Лазутин имеет с её мужем торговые дела по закупке искусственных вод, сказала неизвестному человеку, чтобы он, выйдя из кухни, повернул сейчас не на право в чёрное крыльцо мимо лестницы в дверь их квартиры, где ему укажут Павла Ивановича Шефер, затем чрез несколько минут г–жа Шефер из окна кухни видела, что человек этот прошёл обратно от чёрного крыльца быстрыми шагами. В виду того, что к г. Шефер, бывшему у себя в квартире, никакой человек в это утро просить на чаёк и поздравлять с окончанием Ярмарки не входить, а между тем неизвестный человек, приходивший именно за этим, был видим ушедшим обратно быстрыми шагами, и что входившим или выходившим в дом и во двор Шефер, более никого в это утро замечено не было, явилось подозрение вне всякого сомнения, что кража совершена именно этим неизвестным человеком, который, по-видимому, не поняв указания г–жи Шефер, пошёл не мимо лестницы, а по лестнице во второй этаж в квартиру г. Корево, где не найдя никого в коридоре, в котором он очутился, и имея данное ему право искать Павла Ивановича Шефер, он должен был пройти в столовую комнату, дверь которой была пред ним открыта, а из столовой виден письменный стол кабинета, дверь в который также была не заперта. Не найдя никого и в столовой, и в кабинете, и увидя на столе бумажник, таковой, очевидно, похитил случайно, без умысла совершить кражу заранее и без знания, что в бумажнике находиться и кому он принадлежит.
Получив со слов г–жи Шефер, описание примет и одеяния приходившего неизвестного человека, на сколько она их запомнила, а именно, что он был немалого росту, с рыжеватой небольшой бородой, лицо румяное, рубашка розовая, сверху надет коротенький пиджак или курточка, кажется серого цвета, я, в тоже время отправился на Ярмарку в лавку виноторговца–купца Лазутина, где, застав ещё лавку незакрытой, нашёл в ней приказчика – крестьянина Конона Софонова.
Из расспросов, от него мною дознано, что в это утро рассчитаны и отправились по домам пять человек служащих во время Ярмарки в лавки Лазутина, а именно: 1) Захар Фёдоров, 2) Михаил Фёдоров Коротков, 3) Ефим Иванов Сизов, 4) Павел Михайлов Лучинкин и 5) Мальчик Фёдор Фёдоров Раков, из которых последние четверо имели ехать в тоже утро на пароходе «Аввакум» в село Городец к хозяину Лазутину и продолжать там службу, а первый, Захар Фёдоров, получивший от Лазутина паспорт, имел ехать в тоже утро в свою деревню на Самолётском пароходе. Из подробно рассказанных мною со слов Шефер, приказчику Софонову, примет неизвестного человека, приходившего к Шефер просить на чаёк, подходящим оказался Захар Фёдоров, имевший только другое одеяние, нежели приходивший неизвестный человек, а именно, Захар Фёдоров имел на себе длинный серого крестьянского сукна армяк и котомку с вещами, а неизвестный человек, по словам г-жи Шефер, имел на себе коротенький пиджак или куртку, кажется серого цвета, и котомки при нём не было, а имел только под рукой небольшой кулёк.
На расспрос, кто именно такой Захар Фёдоров, Сафонов объяснил, что насколько из разговоров слышал, он есть крестьянин Кинешемского уезда, Шевалдовского приказа, деревни не знает, фамилия его также не знает, но имел он ехать до станции «Решма» от которой деревня его в 10 верстах, близ деревни Горбова, где имеется шесть деревень рядом на протяжении двух вёрстного расстояния. Далее от Софонова дознано, что Захар Фёдоров, имени и отчество Шефер, мог верно и не знать, потому что он находился не в лавке, а в тылу лавки имел обязанность мыть бутылки, и что на пароходной пристани Захар Фёдоров вместе с товарищами не пошёл, а говорил, что зайдёт в город, но к кому и зачем не сказал. Сходство примет Захара Фёдорова, с приметами неизвестного человека, и два последние обстоятельства, что Захар Фёдоров мог и не знать верно имени отчества Шефер, и что он не пошёл вместе с товарищами на пароходные пристани, а заходил в город, тогда, как и неизвестный человек, называл Шефер вместо Павел Иванович, Василий Иванович, а себя назвал служащим Лазутина, убедили меня ещё более в том, что неизвестный человек, подозреваемый в совершении кражи бумажника, и Захар Фёдоров, есть одно и тоже лицо, и что по этому бумажник находиться у Захара Фёдорова. С этими сведеньями и убеждением, я, из лавки Лазутина, отправился в тоже время на Самолётскую пристань, где дознал, что в это утро вверх по Волге ушёл в 11 часов пароход «Удалый», что до станции «Решма», были проданы два билета 3 класса двум неизвестным крестьянам, что пароход до станции «Решма» должен прийти в 121/2 часа ночи того же дня, и что «Решма» находиться в 12 верстах выше г. Юрьевца.
По докладе моём в 2 часу дня всех этих сведений, Вашему Превосходительству угодно было, для задержания крестьянина Захара Фёдорова, по указанным мною следам, командировать пристава Макарьевской части Косткина, дав в тоже время, две телеграммы исправникам: Юрьевецкому и Кинешемскому, прося первого, посадить в Юрьевце на пароход «Удалый» переодетого опытного чиновника, для того, чтобы проследить разыскиваемое лицо по приметам на пароходе, и видеть, кто сойдёт на станции «Решма» и в случае надобности задержать и обыскать, и последнего, командировать в Решму с той же целью чиновника с верховым пароходом, имевшим по расчёту времени, прибыть до этой станции ранее парохода «Удалый».
Затем, 12 сентября, по приказанию Вашего Превосходительства, я отправился в село Городец балахнинского уезда, для дознания, не вышел ли Захар Фёдоров в Городце, не был ли у своего хозяина Лазутина и не получу ли я от последнего каких-либо о нём сведений. По дознании и розыскам в Городце, оказалось, что Захар Фёдоров там не заявлялись. От Лазутина же дознано только, что фамилия его Гришин, что на службу к нему он поступил 1 августа 1880 года, от купца Барбатенко, у которого был рабочим на кухне при гостинце. От служащего же Лазутина, Лучиникова дознано, что к Захару Фёдорову, хаживал его знакомый, неизвестный старик с бородой, служащий караульщиком где–то на Сибирской пристани.
Возвратившись из Городца с этими сведеньями, 13 сентября был мною разыскан не на Сибирской, а на Стрелке при складе «Конецких», знакомый Захару Фёдорову караульщик, оказавшийся однодеревенский с ним крестьянин, именно, деревни Латышихи, Кинешемского уезда, Аверьян Кирилов, объяснивший на расспросы, что 11 сентября утром, Захар Фёдоров Гришин, действительно к нему заходил, оставил свою котомку с вещами и длинный серый армяк, а попросив и взяв у него коротенькую его куртку, ходил зачем – то в город, но к кому и зачем он его не спрашивал, а затем часа через два придя обратно, застал у Аверьяна Кирилова, другого однодеревенского крестьянина Василия Андреева Теремкина, также служившего у Барабатенко рабочим при кухне, и также отправлявшегося в тот же день в деревню, с которым вместе и пошли на Самолетскую пристань. Пред уходом же Захар Фёдоров подчивал их имевшейся у него водкой, отдав его куртку и взял свою котомку и армяк.
Получив таким образом разъяснение, почему г – жа Шефер видела неизвестного человека в коротенькой курточке, тогда, как по словам Софонова, Захар Фёдоров (т. е. предполагаемый неизвестный человек) был в длинном крестьянском армяке, я, взяв от караульщика Аверьяна Кирилова его крашенную синеватого цвета куртку, предъявлял её г – же Шефер, надев предварительно куртку на работника их, после чего г–жа Шефер заявила, что куртку эту она принимает за ту, в которой она видела неизвестного человека.
Затем, по случаю доставления 14 сентября помощником пристава Косткиным, арестованного в деревне Латышихе Захара Фёдорова Гришина, сознавшегося в краже и указавшего запрятанный бумажник, в дальнейших розысках надобность миновала.
Пристав Гейбович.
23 сентября 1880 года газета «Нижегородский Биржевой Листок» №211
Рапорт Нижегородского Полицмейстера г. и. д. Нижегородского Губернатора, Вице – Губернатора и камергеру Двора Его Императорского Величества Всеволжскому
Проживающий на Малой Печёрской улице, в доме Шефера, начальник 3 пехотной дивизии генерал – лейтенант Корево, утром 11 сего сентября, окончив свой туалет, хватился положенного, по рассеянности, на письменный стол бумажника с деньгами и билетами восточного займа более 30000 рублей, который обыкновенно он имел под подушкой, а потом, вставши, клал в стол, но по розыску бумажника нигде не нашёл. Между тем, когда он умывался, то слышал стук проходившего мимо человека, но внимание не обратил, думая, что это его денщик. По разведыванию его в доме, оказалось, что в квартире жены Шефера (домовладельца), как она объяснила, в то утро приходил какой – то рабочий, назвавшийся рабочим виноторговца Лазутина и хотел видеть её мужа, который доставлял его хозяину воды, чтобы по случаю отлучки его домой, поздравить его с прошедшей Ярмаркой и получить, на чай.
Жена Шефера направила этого рабочего к мужу, указав ему ход со двора заднего крыльца, куда неизвестный человек и пошёл. Не доходя до лестницы, ведущей в квартиру генерала Корево, встретился с сошедшим с той лестницы денщиком г. Корево, которому на вопрос денщика, куда идёшь, неизвестный отвечал: «к г. Шеферу, который в то время находился в нижнем этаже, куда вход был близ лестницы. Денщик, удовлетворившись этим ответом, спустился в подвальный этаж в кухню, не заметив, куда направился неизвестный, к двери ли г. Шефера или на верх к его превосходительству. Вследствие чего генерал Корево, не застав меня дома, поехал лично к частному приставу Рождественской части Гейбовичу, и обратился к нему с просьбой о содействии разыскать указанное лицо, как заподозренное в этой краже.
Пристав немедленно отправился на Ярмарку к виноторговцу Лазутину, где и выяснилось, что рабочий, приходивший к Шеферу, крестьянин костромской губернии, кинешемского уезда Захар Фёдоров, рассчитавший накануне, о тщательном розыске которого в городе, мною в тоже время сделано было распоряжение чрез подведомых мне полицейских чиновников, а независимо того пристав Рождественской части Гейбович по собранным им сведеньям доложил мне, что из числа рабочих двое взяли билеты на пароходе общества «Самолёт», на проезде до заштатного города Решмы, расположенного на берегу Волги, между городам Юрьцем и Кинешмою, получив эти сведенья, я тотчас же одновременно послал телеграмму к юрьевецкому и киешемскому исправникам и просил о командировании чиновников для наблюдения за приходом парохода «Удалый» в Решму, на котором по собранным сведениям похититель должен был находиться, хотя кроме примет, ни фамилии, ни деревни, т. е. место жительства не было известно, а для достижения полного успеха, командировал в те местности того же числа помощника пристава Макарьевской части Косткина, как способного, усердного и вполне благонадёжного человека, дав ему в помощь городового Рождественской части Панова, которые того же 11 сентября с надлежащими инструкциями и отправились в Решму.
В тоже время в виду того, что Лазутин, хозяин подозреваемого, и 4 его товарищей по занятию у Лазутина, направились в село Городец балахнинского уезда, нижегородской губернии, мною был командирован туда пристав Рождественской части Гейбович для наблюдения и разведывания. Затем и сделал в тоже время все распоряжения о поимке похитителя или розыске билетов, как по городу, так и во всех местностях, так и учреждениях, где, как преступник, так и покраденное могли быть обнаружены. Командирование помощника пристава Косткина в местности, куда по сделанному предположению преступник должен был направиться, увенчалось полным успехом, именно 14 сентября от Косткина получена мною телеграмма, что бумажник с деньгами, 33000, разыскан и виновный оказался действительно крестьянином волости Гришин, задержан. Из донесения помощника пристава Косткина усматривается, что во время пути на пароходе Косткин тщательно наблюдал, делал розыски и разведывал об описанной по приметам личности на всех попутных пристанях в Балахне, Городце, Пучеже, Юрьевце, Решме и наконец в городе Кинешме, но следов выхода Гришина с парохода не было заметно, почему из Кинешмы он направился в шевалдовскую волость, в 20 верстах от пристани Решмы, где в шевалдовском волостном правлении чрез спрос старшины Веселова и другие принятые с опытом в розысках меры, напал на след, что Захар Фёдоров Гришин действительно уроженец из деревни Латышихи, что он действительно находился в Ярмарке в числе рабочих у Лазутина, и что он 13 сентября слез с парохода на решемской пристани и прибыл домой в деревню Латышиху, куда он Косткин 3 сентября, рано утром, вместе с старшиною Веселовым, хожалым Пановым и понятыми из деревни Шевалдова отправились в Латышиху и заставили Гришина с отцом и семейными на гумне, на молотьбе.
Отозвав его, поговорил с Гришиным и заявил Косткин о своей личности и о цели приезда за ним, потом расспрашивал, наконец просил отдать покраденный бумажник с деньгами в доме Шефер у генерала Корево, представив ему все доказательства к улике, сделанного им преступления. Но Гриши долго не сознавался, почему Косткин произвёл старательный обыск в обоих его домах, помещениях, сараях, амбарах и на дворе на сеновале, в сене и в хлебе, но нигде ничего не нашёл, наконец при усиленных Веселова и Панова его уговорах и убеждениях, привёл Гришина к сознанию, который, упав на колени, при всех в краже сознался, и бумажник зарытый в земле в другом его не жилом доме под полом, вынул и отдал Косткину, который пересчитал билеты и деньги, нашёл в целости, и 14 сентября вместе с Гришиным представил ко мне в Нижний. Затем Гришин арестован и отправлен к судебному следователю 3 участка, а деньги по распоряжению г. прокурора нижегородского окружного суда возвращены генералу Корево. О таких разумных и энергичных действиях помощника пристава Косткина, в стол важном и трудном деле, я долгов считаю донести вашему превосходительству на благоусмотрение и покорнейше просить, не признаете ли возможным и справедливым сделать распоряжение об исходотайствовании, не в очередь за это отличие по службе к большему поощрению его трудов, награды орденом Станислава 2 степени, так, как г. Косткину по представлению моему г. временно нижегородским военным генерал – губернатором за его исправность и деятельности по службе обещана уже награда за прошедшую Ярмарку.
Кроме того, помощник пристава Косткин в рапорте объяснил, что полицейский Панов и старшина шевалдовского волостного правления Веселов были весьма полезны при его действиях и относились всецело с полной энергией к делу открытия, которые тоже заслуживают должного вознаграждения. При чём долгом считаю доложить, что генерал – лейтенант Корево, сочувствуя трудам и энергичным действиям помощника пристава Косткина в открытие такого крупного случая кражи, его состояния, почти безнадёжного к отысканию, представил мне для передачи Косткину 3000 рублей. Но выдать их полицейскому чиновнику, на обязанности коего лежит исполнение закона и поручений начальства в точности, я не решился без особого распоряжения высшего начальства, о чём тоже имею честь представить на благоусмотрение и разрешение вашего превосходительства.
Анализ: Дознание и оперативно – розыске мероприятия в Нижегородской городской полиции проводили наиболее подготовленные и энергичные околоточные надзиратели, помощники пристава и сами приставы полицейских частей. Учитывая общую нагрузку на представителей перечисленных должностей по их непосредственным обязанностям, заниматься розыском им можно было только при низком уровне городской преступности. Наличие сыскной части в полиции Нижнего Новгорода в 1880 году подтверждено документами в ЦАНО, но судя по всему они имели только секретную агентуру, но не агентов полиции, проводящих оперативно – розыскные мероприятия или дознание. Хорошо себя зарекомендовала передача данных по телеграфу на разыскиваемых преступников уездной полиции своей и соседних губерний. Командирование руководителей полицейских частей для розыскных мероприятий в уезды, говорит о слабости уездной полиции на местах и не доверии к ней. В самой городской полиции лестница должностного роста, при губернаторах Кутайсове и Безаке от околоточного надзирателя, помощника пристава до пристава полицейской части шла только за хорошую энергичную работу и способности, а главное отличии в розыскной службе. А губернатор Баранов при помощи городских приставов стал укреплять и кадры уездной полиции. В виду правильного подхода к кадровой политике в деле комплектования руководящих должностей Нижегородской городской полиции, большая часть крупных и резонансных преступлений судя по материалам городских газет начала 80 годов в Нижнем Новгороде раскрывалась.
Подготовил Радьков Андрей Георгиевич. Зам. директора Нижегородского музея холодной войны и истории города Горького 1946 – 1991 г. г. по научной работе.
Просмотров: 731
statehistory.ru в ЖЖ:
