Роль революций 1917-1920 гг. в судьбе народа Украины: к осмыслению исторического опыта и оценке современных историографических тенденций)

При обращении к историографии, касающейся освещения роли революционных факторов 1917-1920 гг. в жизни, судьбе народа Украины, обнаруживается немало разночтений, логических неувязок, существенных противоречий.

Сознавая невозможность детального разбора наличного огромного пласта исторических трудов, представляется оправданным в рамках ограниченного лимита публикации коснуться преимущественно одного, но, несомненно, важнейшего аспекта - объективного «столкновения» проявившихся в последние годы двух практически полярных точек зрения, подходов, позиций в научной трактовке, оценке событий в крупнейшем национальном регионе российскими и украинскими историками.

В Российской Федерации в связи со столетним юбилеем революционных потрясений 1917 г. наблюдался настоящий бум публикаций, значительное, пожалуй, даже преобладающее, место среди которых заняли работы, обосновывающие и пропагандирующие концепцию Великой Российской революции.1

Одной из ее основоположных слагаемых является отрицание (в более мягком варианте - сомнение) наличия в историческом опыте национальных революций, прежде всего Украинской. Происходившее в самом крупном и наиболее развитом в экономическом и политическом национальном регионе квалифицируется как вредная сепаратистская деструкция, разрушавшая целостное централизованное государство, в сохранении которого усматривается одна из главных целей и основных ценностей модернизации России. Концентрированным воплощением такой позиции стал в известном смысле итоговый двухтомник Института Российской истории РАН «Российская революция 1917 года: власть, общество, культура».2

Заняв позицию идейно-профессионального противостояния,3 украинские историки заблаговременно немало постарались, чтобы доказать, будто бы события 1917-1920 гг. в регионе коренным образом отличались от процессов, наполнявших в это время жизнь в губерниях Центральной России. Решительно игнорируя факты взаимозависимости и взаимовлияния между Октябрьской революцией («переворотом») и процессом национально-государственного самоопределения в Украине, якобы воплотивших в себе принципиально расходящиеся общественные векторы, подчеркивается, что они развели политический центр страны и окраины не просто на разные стороны баррикад, но и разбросали по разные, непримиримые линии фронтов, на которых происходило кровавое истребление соседних наций («украинско-российские», «украинско-большевистские» войны). Декларируется, что в Украине не было серьезных внутренних противоречий (в частности, на идеологической почве) и это априори исключало Гражданскую войну, а колоссальные жертвы 1917-1920 гг. стали результатом неспровоцированных агрессий со стороны «северного соседа». Наиболее последовательно и полно подобные позиции проводятся в двухтомном очерке Института истории Украины НАН Украины, посвященном Украинской революции.4

Своеобразной рефлексией на противоборствующие тенденции явилась недавняя монография автора.5

Продолжая размышлять над обострившимися в историографии проблемами, разводящими представителей одного - «исторического цеха двух стран» - на противоположные, полярные, позиции, представляется возможным и необходимым обратить дополнительное внимание на некоторые, преимущественно историко-теоретические, аспекты.

Исходный и самый основной пункт публичного спора - была ли вообще Украинская революция? Не досужий ли это вымысел склонных к конъюнктурщине историков? Правомерен ли вообще сам термин?

Словосочетание «Украинская революция» появилось уже весной 1917 г., широко использовалось в программных, других политических документах национальных партий6, в идеологическом лексиконе той поры. Под ним подразумевалась достаточно быстрая, почти молниеносная трансформация взрывоподобно взметнувшегося национально-освободительного движения в такие масштабы, качественные характеристики и последствия, которые вовлекли в свое силовое поле практически большинство активно настроенной национальной общности, представителей всех ее слоев, ознаменовались сущностными подвижками во всех сферах жизни украинцев, в том числе - в деле национального самоопределения, возрождения государственности, духовном и культурном прогрессе.

Именно в таком понимании воспринимали и пропагандировали идеи и опыт Украинской революции ее лидеры, ставшие и первыми ее историками.7 Их труды появлялись главным образом вне пределов Советской Украины. В первое послереволюционное десятилетие и к термину, и к его соответствующему наполнению прибегали и многие советские историки.8 Однако с начала 1930-х гг. этот термин в своем первоначальном значении исчез из отечественных изданий, отождествляя подразумеваемые им явления и процессы с буржуазно-националистической контрреволюцией.

На рубеже 80-х - 90-х гг. прошлого века в Украине начали переиздаваться труды М. С. Грушевского, В. К. Винниченко, С. В. Петлюры, Д. И. Дорошенко, И. П. Мазепы, других диаспорных и зарубежных историков, стали защищаться диссертации (счет их пошел на сотни) и публиковаться многочисленные книги и статьи, где события 1917-1920 гг. рассматривались под углом зрения именно Украинской революции. При этом весьма скоро проявились негативные стороны некритического отношения к источникам, несшие на себе печать идеологической борьбы предыдущих десятилетий: абсолютизацию национального аспекта, преувеличение значимости национально-государственнических устремлений при пренебрежении социальными факторами, а также реалиями классовых, внутринациональных коллизий9. Игнорирование других, взаимосвязанных, отчасти параллельно развивавшихся общественных процессов привело, в частности, к тому, что весь период 1917-1920 гг. начали именовать временем, историческим этапом, или эпохой Украинской революции, и так же называть соответствующие темы образовательных программ и учебников.10

Не ограничиваясь стремлением всеми возможными способами превозносить закономерность и значимость Украинской революции, параллельно были предприняты настойчивые попытки совершенно иначе представить и смысл, содержание Российской революции. Пожалуй, наиболее активно тут проявляет себя С. В. Кульчицкий, являющийся автором, как специальных монографических работ,11 так и коллективных изданий, в том числе и разделов в упомянутых очерках.12

Сущность подхода излагается при этом предельно категорично. «...Советы - это феномен Российской революции, хотя они политически проявили себя и в Украинской революции, - утверждается в одном из трудов. - На плечах советов российские большевики пришли к власти и уничтожили с помощью поспешно созданной организации чекистов всех своих политических соперников и конкурентов. После этого ленинская партия оставила от советов лишь оболочку, превратив их на беспомощный придаток собственной диктаторской власти.

В этих условиях большевикам было нетрудно воспользоваться двуединым построением власти, названной советской, чтобы подменить национальные государства на окраинах бывшей Российской империи марионеточными советскими государствами. Они задушили народную революцию, развивавшуюся с 1917 г. в двух альтернативных формах - демократической и советской, чтобы поставить на ее место свою собственную, компартийную “революцию сверху”».13

Согласно изобретенной схеме (оставим разбор и оценку ее сущности «за скобками») выстраивается даже структура исследований, предполагающая искусственный эффект - социальная и национальная революции не должны «пересечься», они не могут даже соприкасаться - для «пущей убедительности» их история должна воссоздаваться не только в разных, несмежных разделах, но и в разных томах.14

На этом фоне наиболее зримо проявлялись три основных тенденции:

1. Определенная часть ученых (и Украины и России) считала, что в данном случае преувеличивается, вплоть до мифологизации,15 роль национальной революции вообще, что гораздо оправданнее говорить лишь о той или иной, пусть даже и значительной, специфике развития в Украине Февральской и Октябрьской революций, но, тем не менее, не дающих достаточных оснований для того, чтобы принимать события в Украине за отдельный, особый революционный поток - феномен.16 Потому обоснованнее ограничиваться их квалификацией как дополнительных, своеобразных проявлений общероссийского процесса, общероссийских коллизий и потрясений.17

2. Другая часть специалистов стремилась доказать, что на самом деле картина была совершенно иной. Украинская революция вовсе не была проявлением общероссийских битв и подвижек. По большому счету, она стала исторической реалией потому, что «не умещалась» в контуры Российской революции и в ориентациях, программах и конкретных действиях ее участников существенно выходила (потому что вынуждена была это делать) за их границы.18 Наиболее последовательно развивал и продолжает развивать в этом направлении свои взгляды историк В. Ф. Верстюк.19

Одним из аргументов отдельными исследователями выдвигался даже территориальный (административно-географический) фактор - поскольку в контекст Украинской революции включались события на западно-украинских землях, входивших до ноября 1918 г. в состав Австро-Венгрии, то и это, дескать, выводило национальную революцию с ее приобщением к общеукраинским процессам «за пределы» Российской революции.20

3. Некоторые историки, реагируя на очевидную гиперболизацию большинством украинских исследователей национального момента, национальной идеи, национального дела, считали обязательным принимать во внимание социальную слагаемую концепции Украинской революции, ориентацию на народоправческие (доктринально близкие к социалистическим) государственно-политические модели, органичную их сопряженность со стремлением реализации национального интереса и одновременную взаимосвязь и зависимость от процессов и событий в революционных центрах страны, дававших импульс и направление событиям и сдвигам преимущественно в социальных сегментах жизни.21

Пожалуй, последнее смысловое направление по сравнению с другими оказалось наименее представленным в историографическом потоке. Содержательно оно поддерживается авторами, занимающимися больше изучением историко-партийных проблем периода и с неизбежностью обращающихся к реально существовавшим эффектам переплетения фактов, событий на политическом срезе.22

Несмотря на свою немногочисленность, оказалось, что именно публикации подобного рода (подхода, содержания, характера) на определенном этапе явились тем реальным «логичным мостиком», на котором с разных сторон начали сближаться позиции украинских и российских исследований, а наработки украинских историков признаваться23 и использоваться в московских и санкт-петербургских изданиях российских авторов.24

Таким образом, наметились пути к синтезу знаний - точек зрения и подходов, обозначившие положительный эффект для обеих (условно - Киева и Москвы) сторон. Однако, не успев сколько-нибудь развиться и закрепиться, потенциально плодотворные и перспективные начинания столкнулись с негативным воздействием политической конъюнктуры. Крен в сторону нациоцентризма, существенно усилившийся в Украине с 2005 г., создавал заведомо благоприятные условия для тех, кто во главу угла, невзирая ни на что, ставил украинский фактор. Воспользовавшись ситуацией, сторонники противостояния с российской историографией сделали многое, чтобы доказать: все, или, во всяком случае - все главное и основное, что происходило в Украине и с Украиной в 1917-1920 гг., было иным, отличным от общероссийского, а точнее - от великороссийского, доводя изображение понятных и естественных особенностей и своеобразий до уровня самоценности и самодостаточности.

Трудно судить со всей определенностью, но можно с большой степенью вероятности предположить, что подобный поворот возымел свое действие на новейшие концептуальные подходы российских коллег, в известном смысле психологически повлияв на смысл и содержание ответной реакции. В результате синдром расходящихся векторов создал положение близкое к патовому, во всяком случае - трудноразрешимому в ближайшей перспективе.

В стремлении к положительному результату, который представляется возможным и достижимым только на путях взаимопонимания и заинтересованного осознанного движения к совместному согласованному (консолидированному) варианту принципиального видения сущности процессов революционной эпохи в Украине, представляется необходимым осуществлять научную реставрацию исторической картины с позиций объективности, доверия к доказуемости, убедительности. Здесь имеется в виду, прежде всего, адекватное восприятие Украинской революции как жизненной реальности, порожденной действием совокупности объективных и субъективных факторов.

В частности, к ним следует отнести стремление украинской элиты, поддержанное значительной частью этноса, его политически активными элементами, к решению национального вопроса, обеспечению условий для возрождения нации и ее полноценного развития во всех сферах ее существования.

Инициаторами, вдохновителями и организаторами национально-демократической революции выступили украинские политические партии. Зародившись еще на рубеже XIX и XX вв., они достигли наибольшей численности и влияния после свержения самодержавия и демократизации жизни в стране. К концу 1917 г. в их рядах насчитывалось уже не менее 100 тыс. человек. За всю революционную эпоху в Поднепровье действовало 33 партии и еще 9 - в Западном регионе. В своих названиях они обязательно содержали элемент «украинские», демонстрируя тем центральную, первоочередную цель своей деятельности - решение украинского вопроса, воплощение и защиту национального интереса. Особым авторитетом и поддержкой пользовались Украинская партия социалистов-революционеров, Украинская социал-демократическая рабочая партия, Украинская партия социалистов-федералистов.

Украинские политические партии на протяжении 1917-1920 гг. совместно с другими массовыми общественными и иными национальными организациями создали два центра революционного действия, преимущественно с координационно-направляющими функциями - Центральную Раду (март 1917 г.) и Директорию (ноябрь 1918 г.), приобретшие с развитием событий и возникающими потребностями руководящую роль в общественно-национальной жизни, а с образованием государственности - и в государственном строительстве и управлении.

Политическая элита нации предложила массам научно-обоснованную концепцию Украинской революции (основная роль тут принадлежала крупному ученому - историку М. С. Грушевскому). Ее основными слагаемыми явились активная поддержка начавшихся после свержения самодержавия процессов всесторонней демократизации общественной жизни, предполагающая достижение народоправия (демократической республики), децентрализацию бывшей империи и создание федеративной демократической республики Россия, в которой Украина, как и другие административно-территориальные образования, возникавшие на руинах бывшей «тюрьмы народов», получила бы статус национально-территориальной автономии.

Предложенная стратегия была практически единогласно официально поддержана Украинским национальным конгрессом (съездом) 6-8 апреля 1917 г., в котором приняло участие около тысячи посланцев - избранников от всех областей с преимущественно украинским составом населения (девять губерний - Подольская, Волынская, Киевская, Черниговская, Полтавская, Харьковская, Екатеринославская, Херсонская и Таврическая (материковые уезды, без Крыма)). Тогда были отвергнуты требования государственной самостоятельности Украины, которых придерживалось абсолютное меньшинство национального политикума.

Предложенная и утвержденная стратегия, хотя и не без труда, больше из-за внешнего сопротивления, начала воплощаться в жизнь. Естественно, с изменением обстоятельств она не могла оставаться неизменной. На определенном этапе революционной поступи ответом на новые политические запросы стала задача придания украинской государственности самостоятельного, независимого статуса.

Случилось так, что после значительного подъема Украинская революция пережила глубокий кризис и откат от завоеванных позиций, наступление реакции, олицетворенное гетманским режимом, попыткой реставрации дофевральских общественных порядков. Однако нация не восприняла «консервативных» - контрреволюционных проектов, по призыву лидеров Украинской революции поднялась на антигетманское восстание (иногда его именуют Второй Украинской революцией), свергла авторитарно-монархическое правление, опиравшееся на оккупационные австро-германские вооруженные силы.

Новые условия потребовали новой корректировки программы революции. Ее разработал В. К. Винниченко, а утвердил Трудовой конгресс Украины 23-28 января 1919 г. Ее сущность заключалась в создании в Украине Республики Трудового Народа на основе трудовых Советов (без представительства эксплуататорских элементов) и достижения мирных отношений, союза с Советской Россией «для борьбы против мировой буржуазии».

Под лозунгами и знаменами национально-демократической революции сплачивались миллионы украинцев, а также представители других национальностей, демонстрируя желание добиваться поставленных целей и доказывая это практикой деятельного участия в событиях. Так, по призыву Директории восстать за возрождение революционных завоеваний в ноябре-декабре 1918 г. в повстанческую армию влилось более 300 тыс. добровольцев, преимущественно крестьян и бывших солдат. Воинские формации Украинской революции и в другие периоды составляли десятки тысяч человек, образовывая фронты противоборства с другими революционными лагерями.

В числе непосредственных результатов, достижений Украинской революции стало возрождение Украинской государственности: 7 ноября 1917 г. была провозглашена Украинская Народная Республика как составная (автономная) часть Российской Федеративной Республики. Это стало одним из самых крупных завоеваний, апогейных вех Украинской революции.25

Образование Украинской Народной Республики стало той отправной базой, прочной платформой, на которой происходили последующие акции и подвижки - провозглашение Украины независимым, самостоятельным, свободным, суверенным государством украинского народа и присоединение к Поднепровской Украине Западно-Украинской Народной Республики в январе 1919 г.

Впервые за много веков народ получил возможность назвать свою Родину, завоеванную государственность - республику - собственным, украинским именем. С этим именем возрожденная государственность предстала перед всем миром и уже никогда не исчезала с политической арены как субъект международной жизни.

Провозглашая установление Советской власти в Украине, Первый Все-украинский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов (декабрь 1917 г.), сохранил официальное название - Украинская Народная Республика. Отдавая должное чрезвычайно важной и популярной в то время идее федеративного переустройства России, посланцы Советов Украины единодушно заявили о том, что Советская Украина становится федеративной частью Российской республики, конечно - советской, социалистической.

Во внимание следует, очевидно, принять и то, что территорию Украинской Социалистической Советской Республики, вплоть до 1939 г., определяли границы, очерченные в документах Украинской Народной Республики в момент ее рождения.

Потому Украинская революция и Украинская Народная Республика заслуживают признания их чрезвычайно важными, переломными и отправными историческими вехами в жизни украинского народа, занимают особое место в его сознании, национальной памяти.

***

Естественно, реализация кратко воссозданных выше в общем виде основных контуров и параметров концепции Украинской революции в конкретном приближении оказалась делом весьма непростым, а расчеты и выводы руководителей не всегда оправдывались. Особенно наглядно это проявилось на срезе взаимоотношений с общероссийскими процессами.

В этом плане чрезвычайно важно не ограничиваться исторической реконструкцией событий в регионе, которые подпадают под понятие Украинской революции. Ведь тут, как в составной части России (по крайней мере, до января-марта 1918 г.), развивались процессы, импульсы которых исходили преимущественно из Петрограда. И здесь в полной мере воплощались тенденции социальной революции, которые несколько ранее было принято квалифицировать как переход от буржуазно-демократической революции к социалистической и защиту завоеваний последней в Гражданской войне. Причем, масштабы и интенсивность революционизирования общественных процессов в Украине часто превосходили (и, подчас, серьезно), аналогичные значения в других регионах. К примеру, темпы роста наиболее радикальной силы - большевиков - в 1917 г. в Украине были в два раза выше общероссийских показателей. Гораздо большим осенью-зимой 1917 г. оказался и удельный вес большевизированных Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Благодаря объективным моментам - сравнительно более высокая численность, степень концентрации и социальной активности пролетарского Левобережья, опережающее обострение противоречий на «дальних» Юго-Западном и Румынском фронтах и в прифронтовой зоне, в том числе и за счет назревающего кризиса в отношениях с польскими землевладельцами Правобережья - в Украине в целом тяготение к социалистическим идеям и их безотлагательной реализации было, несомненно, сравнительно сильнее, нежели в других национальных регионах и во многих великороссийских губерниях.

Естественно, эти тенденции были не только достаточно серьезными органичными составляющими общероссийских процессов, но, чем дальше, тем больше, особенно после Октября 1917 г., входили в противоречие с курсом Украинской революции, руководство которой вступило на путь конфронтации с новой петроградской властью. Неуклюжие попытки придать им межгосударственную, внешнеполитическую окраску (украинско-российскую) «грешат» необъективностью, элементарно расходятся с фактами. Не «спасают» и апелляции к «пятой колонне», которой именуют русский или русифицированный пролетариат Донбасса и промышленного Левобережья. Разве к моменту революции жители региона перестали быть гражданами той же Украины, причем в подавляющем большинстве во втором - третьем поколении? И объективности ради следует признать, что главной причиной Гражданской войны стал внутренний раскол в обществе Украины, достигший своего апогея, уже к началу декабря 1917 г., вскоре переросший в масштабные военные действия. Это дает основания считать, что именно тогда прозвучали первые залпы Гражданской войны в Украине, продолжавшейся еще три долгих года, принесшие многочисленные жертвы и разруху.

Фактом остается то, что сторонники советской власти в Украине все три года опирались на моральную и материальную (военную в том числе) поддержку, помощь РСФСР, что в значительной мере предопределило исход борьбы за власть в Украине.

Большую роль играло то, что советская власть в Украине и в России последовательно защищала интересы преобладающей массы народа - трудящихся слоев. Кроме ориентированного на них социального курса сторонники социалистической революции реализовывали конструктивную национальную политику, в основе которой лежало равноправие наций и расчет на их сотрудничество и взаимопомощь. Если же в этой деликатной, чувствительной сфере допускались просчеты и ошибки, как, например, в 1919 г., руководство Коммунистической партии находило способы оперативного реагирования, корректировки курса, учитывавшего национальные настроения и интересы.

Важнейшим моментом для сущностного и терминологического обозначения переживавшегося Украиной в 1917-1920 гг. исторического периода является и то, что, кроме упомянутых выше реально разворачивавшихся Российской и Украинской революций, на события в регионе огромное воздействие оказали также ноябрьская революция в Германии (1918 г.), революционный распад Австро-Венгерской империи осенью того же года, освободительная (национально-демократическая) революция на западно-украинских землях (Восточная Галиция, Северная Буковина и Закарпатье), приведшая к образованию Западно-Украинской Народной Республики, революция весны 1919 г. в Венгрии. Учет этих обстоятельств говорит в пользу того, что более рациональной и адекватной фактическому положению вещей является определение «Украина в революционную эпоху 1917-1920 гг.» (как вариант -«Революционная эпоха 1917-1920 гг. в Украине») или другие варианты в обозначенной логике.

Возвращаясь же к внутриукраинским тенденциям, принципиально важно с должным вниманием отнестись к трансформациям, которые пережили украинские политические партии, в первую очередь наиболее влиятельные из них - украинские эсеры и украинские социал-демократы в 1917-1920 гг. В результате брожения, шатаний, расколов, размежеваний из их среды выделились наиболее деятельные и деловые их элементы, эволюционировавшие в сторону коммунистических позиций и образовавшие национально-коммунистические партии - Украинскую Коммунистическую партию (боротьбистов) и Украинскую Коммунистическую партию. Войдя в соглашение с Коммунистической партией (большевиков) Украины, превратившись в правительственные субъекты, именно они предопределили вектор и наполнение новым содержанием-ориентацией Украинскую революцию в 1919-1920 гг. -превращение первоначально собственно национально-демократической революции в национально-социалистическую. Последовавшие в этом же фарватере массы, во всяком случае, их критическое большинство, окончательно склонили чашу политического выбора в пользу идей и лагеря социалистической революции.

***

Выкристаллизованная и вышеизложенная схема-фабула развития революционных событий в Украине, основанная на реальных фактах, документах в их незаангажированной, непредвзятой интерпретации с помощью научной методологии и надежной исследовательской логики, на сегодняшний день представляется приближающейся к объективной и конструктивной и может довольно органично «вписаться» в концепцию Великой Российской революции. При этом еще раз важно подчеркнуть, что рассмотрение проблемы должно осуществляться не только по линии Российская революция - Украинская революция (это, как видно из вышеприведенного, хотя и важная, но все же только часть комплексного политического, общественного спектра). Может быть, предпочтительнее, продуктивнее вести речь о месте и роли украинского фактора в общероссийских процессах, а также их взаимосвязи, взаимовлиянии.26

Конечно, на разных этапах означенный эффект отдельных составляющих украинского фактора (в каком-то понимании и измерении - украинского вопроса) был неодинаковым, изменчивым, «пульсирующим». Так, долгое время руководство Украинской революции пыталось доказать Временному правительству, что оно является верным союзником российской власти в демократизации общественной жизни в стране, слагаемой которой должны быть обязательные подвижки в решении национального вопроса. Когда же на весьма ограниченные и скромные предложения украинства (обещание введения территориальной автономии) последовали лишь отказы и угрозы официального Петрограда», Центральная Рада, испытывая мощное массовое давление «низов, пошла на провозглашение автономии Украины (естественно - без отрыва от России). Такой шаг вызвал переполох в правящих кругах. В экстренном порядке 4 министра Временного правительства из 12, составлявших тогдашний кабинет, отправились на переговоры в Киев. Целью было приглушить возможный резонанс от «дерзкой инициативы», исходящей из крупнейшего национального региона, воспринятой как опаснейший (даже предательский) шаг, направленный на раскол страны, да еще в условиях продолжающейся войны.

Определенные уступки (по существу - легализация действий Центральной Рады и Генерального секретариата), сделанные Временным правительством для спасения ситуации, были весьма убедительным и показательным свидетельством объективного выведения украинской проблемы на самую высокую политическую, государственную орбиту того момента, что имело непростые последствия для революционной динамики в целом.

Ярким доказательством лидирующей роли деятелей украинства в национальных движениях всей страны стало то, что Съезд порабощенных, т.е «негосударственных», народов России прошел 8-15 сентября 1917 г. именно в Киеве.

Нежелание же, как и неспособность Временного правительства объективно оценить силы и масштабы Украинской революции, попытки всяческого противодействия ей, привели к тому, что в критические для Российской республики дни (конец октября - начало ноября 1917 г.) Центральная Рада в одном из весьма важных для всей страны пунктов противоборства (Киеве) вначале заняла нейтральную позицию между сторонниками и противниками социалистической революции, а затем сочла целесообразным отказаться от взаимодействия с воинскими формированиями, оставшимися верными Временному правительству, спокойно наблюдая за их «исходом» на Дон, а то и рассматривая это как разрядку конфликта, обещающего ей облегчение пути к власти.

Примеров влияния украинского фактора в лице Украинской революции на ход и изломы Российской революции можно привести достаточно много. Среди тех, которые имели очень серьезные последствия - перипетии на Брестской мирной конференции, подписанные от имени Центральной Рады договоры, самым серьезным образом сказавшиеся на развитии общеевропейского революционного кризиса и приведшие к немалым осложнениям в положении РСФСР, в пролонгации социалистической революции.

А весной 1919 г. армия Украинской Народной Республики стала преградой для реализации появившихся планов образования цепи советских республик: РСФСР - УССР - Венгерская Советская Республика, предполагавших распространение социалистических революций на Запад.

Естественно, украинский фактор давал себя знать и в другом измерении, в частности, в образовании единого фронта борьбы против сил внутренней и внешней контрреволюции. Особенно эффективно это проявилось после образования Военно-политического Союза Советских Республик (1 июня 1919 г.). В активе последнего - победы совместными усилиями над белогвардейскими войсками А. И. Деникина и В. П. Врангеля, польскими интервентами, петлюровскими формированиями и анархо-повстанчеством.

Очевидно, явной недооценкой потенций и реальных действий именно такого (совокупного) украинского фактора является формирующаяся на сегодняшний день его трактовка в концепции Великой Российской революции. Принимается во внимание только один из общественных потоков в регионе -национально-освободительный (реально существовавший и довольно мощный, отчасти с усиливающимся антивеликороссийским компонентом). Поэтому и возникает негативное отношение к Украинской революции, равно как и к другим национальным революциям.

Скорее всего, такая позиция является воплощением одностороннего подхода и может (да, впрочем, и должна) быть скорректирована. Направление необходимых уточнений и изменений уже сегодня просматривается довольно прозрачно. Так, в рамках реализованного в 2018 г. специального Проекта «Основные проблемы историографии Гражданской войны в России в вопросах и ответах» недавно был осуществлен контент-анализ ответов 25 видных российских и зарубежных историков на вопрос: «какое влияние оказал «национальный вопрос» на исход гражданской войны в России?» Четырнадцать исследователей дали ответ: «Очень важное», семь - «Относительно неважное», а три историка сформулировали иные соображения27. Надо заметить, что в трех последних ответах по существу также поддерживается, хотя и больше с упором на дифференцированный региональный подход, мысль о большом значении национального вопроса.28 Впрочем, и четыре историка из семи, избравших ответ «Относительно неважное», сделали это с различными оговорками, признавая важность национального вопроса хотя бы отчасти, или в определенных условиях, на определенных этапах.29 И только трое респондентов выбрали ответ «Относительно неважное» без каких-либо пояснений.30

По нашему мнению, данные этого опроса вполне можно спроецировать и на оценку роли национального вопроса в судьбе Великой Российской революции. Вывод ученого, осуществившего контент-анализ, крупного специалиста по проблемам этого периода В. В. Калашникова во всех отношениях обоснован и убедителен: «Большинство авторов считает национальный вопрос очень важным фактором - одним из тех, что определили исход Гражданской войны. Все отметили преимущества национальной программы большевиков по сравнению с программой белого движения. При этом ряд авторов видели эти преимущества не только для достижения военной победы над противником, но и для воссоздания многонационального федеративного государства из частей распавшейся Российской империи».31

Приведенные выводы и соображения, обобщившие результаты серьезных исследований, опирающиеся на реальную исследовательскую базу, свидетельствуют, что революция в России, населенной преимущественно нероссийскими народами и народностями, была Великой и победной еще и потому, что в непростых противоречивых революционных борениях векторы большинства потоков в конце концов сблизились и совпали. И произошло это в определяющей степени потому, что к единому знаменателю сошлись социальные и национальные интересы и факторы, стремления большинства жителей центра и периферии, окраин России.

Думается, что учет вышеизложенной точки зрения может хотя бы в какой-то мере повлиять на «примирение» и согласование концепций Великой Российской и Украинской революций. Историографический эффект представляется несомненным, способным принести пользу научному постижению одной из сложнейших проблем нашего совместного прошлого.

Автор статьи Солдатенко В. Ф. - д.и.н., член-корреспондент НАН Украины, главный научный сотрудник ИПиЭИ им. И. Ф. Кураса НАН Украины



1 См., напр.: Революция 1917 года в России. Аннотированный каталог научной литературы, изданной при финансовой поддержке РФФИ. М., 2017. 228 с.; Эпоха войн и революций 1914 - 1922: Материалы международного коллоквиума (Санкт-Петербург, 9- 11 июня 2016 года). СПб., 2017. 496 с.; XII Плехановские чтения. Великая русская революция 1917 г.: проект альтернативного исторического развития. Материалы к международной конференции 30 мая - 1 июня 2017 г. СПб., 2017. 304 с.; Революция 1917 года в России: события и концепции, последствия и память: Материалы Международной научно-практической конференции. Санкт-Петербург, 11-12 мая 2017 г. СПб., 2017. 808 с.; Революция 1917 года в России. Указатель литературы. СПб., 2019. 202 с. и др.
2 Российская революция 1917 года: власть, общество, культура. В 2 т. М., 2017. Т. 1. 743 с.; Т. 2. 591 с.
3 Наверное, не случайно в год столетнего юбилея научных публикаций, во всяком случае -заметных, посвященных Российской революции в Украине практически не было.
4 Нариси історії Української революції. У двох книгах. Кн. перша. К., 2011. 390 с.; Книга друга. К., 2012. 364 с.
5 Солдатенко В. Ф. В огне революций и войн: Украина в 1917 - 1920 гг.: Историкоисториографические эссе. М., 2018. 670 с.
6 См.: Українська Центральна Рада. Документи і матеріали. У двох томах. Т. 1. 4 березня – 9 грудня 1917 р. К., 1996. 591 с.; Т. 2. 10 грудня 1917 р. – 29 квітня 1918 р. К., 1997. 424 с.; Український національно-визвольний рух. Березень – листопад 1917 року. Документи і матеріали. К., 2003. 1024 с.; Директорія, Рада Народних Міністрів Української Народної Республіки. Листопад 1918 – листопад 1920 рр. Документи і матеріали. У 2-х томах, 3-х частинах. К., 2006. Т. 1. 688 с.; Т. 2. 744 с.; Любовець О. М. Українські партії революційної доби 1917–1920 рр. Нариси історії та програмні документи. К., 2012. 612 с.; Солдатенко В. Ф. Деміурги революції. Нариси партійної історії України 1917–1920 рр. К., 2017. 748 с
7 См., напр.: Грушевский М. С. На порозі Нової України. Гадки і мрії. К., 1918. 103 с.; Его же. Російська революція і визволення України. Боротьба за автономність України і федеративний лад. Українська Народна Республіка. Україна самостійна. Київське повстання. Війна за незалежність // Грушевський М. С. Ілюстрована історія України. К. –Відень, 1921. С. 500–528; Винниченко В. Відродження нації (Історія української революції [марець 1917 р. – грудень 1919 р.]). В. 3-х ч. К. –Відень, 1920. Ч. І. 348 с.; Ч. ІІ. 328 с.; Ч.ІІІ. 535 с.; Христюк П. Замітки і матеріали до історії української революції. 1917–1920 рр. У 4 т. Прага, 1921. Т. І. 152 с.; Т. ІІ. 204 с.; Т. ІІІ. 160 с.; Т. IV. 192 с.; Шаповал М. Велика революція і українська визвольна програма (Виклади в Америці). Прага, 1928. 324 с.; Мазепа І. Україна в огні й бурі революції; 1917–1921. В 3-х т. Т. 1. Прага, 1942. 210 с.; Т. 2. Прага, 1942. 232 с.; Т. 3. Прага, 1943. 231 с. и др.
8 См., напр.: Рубач М. А. До історії української революції (Замітки й документи, грудень 1917 – січень 1918) // Літопис революції (Харків). 1925. № 2. С. 52–85; Его же. К истории украинской революции (Заметки и документы, декабрь 1917 – январь 1918 г). // Летопись революции (Харьков). 1926. № 6. С. 6 – 35; Яворський М. Проблема української національно-демократичної революції у 1917 р., її історичні основи та її рухові сили. // Червоний шлях (Харків). 1927. № 2. С. 108–134; № 4. С. 93–116; Річицький А. Центральна Рада від Лютого до Жовтня: Нарис з історії української революції. Харків, 1928. 62 с.; Затонський В. Уривки з спогадів про українську революцію // Літопис революції (Харків). 1929. № 4. С. 139–170; Его же. Із спогадів про українську революцію // Літопис революції (Харків). № 5–6. С. 115–141.
9 См., напр.: Українська демократична революція 1917 – 1918 років. Матеріали науковотеоретичної конференції. К., 1992. 44 с.; Симон Петлюра та українська національна революція. Збірник праць другого конкурсу петлюрознавців України. К., 1995. 368 с.; Радченко Л. О. Сучасна історіографія національно-демократичної революції в Україні 1917–1920 років. К., 1996. 120 с.; Українська революція: 1917 – початок 1918 рр. (Проблеми, пошуки, узагальнення). Запоріжжя, 1998. 262 с.; Институтом истории Украины Национальной академии наук Украины периодически издается научный сборник под названием «Проблеми вивчення історії Української революції 1917–1921 рр.». К настоящему моменту вышло уже 15 его выпусков. Время от времени (прежде всего – к юбилейным датам) проводятся научные конференции разных уровней, проблематика которых подчинена изучению истории Украинской национально-демократической революции.
10 См.: Турченко Ф. Г. Українська національно-демократична революція // Турченко Ф. Г. Новітня історія України. Підручник для 10 класу середньої школи. Частина перша. К., 1994. С. 6–62; Верстюк В. Ф. Українська революція // Історія України. Нове бачення. Навчальний посібник. Видання 3-е, доповнене й перероблене. К., 2002. С. 210–269.
11 Кульчицький С. В. УРСР в добу «воєнного комунізму» (1917–1920 рр.). Спроба побудови концептуальних засад реальної історії. К., 1994. 142 с.; Его же. Російська революція 1917 року: новий погляд. К.,2003. 180 с.
12 См., напр.:Україна: політична історія. ХХ – початок ХХІ ст. К., 2007. С. 225–430, 434–445; Нариси історії Української революції 1917–1921 років. Кн. 2. С. 241–414; Україна і Росія в історичній ретроспективі. Т. 2. К., 2004. С. 7–20.
13 Гриневич ВВ. А., Даниленко В. М., Кульчицький С. В., Лисенко О. Е. Україна і Росія в історичній ретроспективі. Нариси в 3-х томах. Т. 2. Радянський проект для України. К., 2004. С. 5.
14 См.: Україна і Росія в історичній ретроспективі. Т. 1. Верстюк В. Ф., Горобець В. М., Толочко О. П. Українські проекти в Російської імперії. Т. 1. К., 2004. С. 412–499; Т. 2.
15 См.: Булдаков В. Семнадцатый год и семнадцатый век // Родина. 1999. № 8. С.104-107.
16 Величко С. Що нового чути про революцію? Регіональна історіографія революцій 1917–1921 років в Україні // Україна модерна. К., Львів. 2006. № 10. С. 189 -209.
17 Михайлов И. В. «Украинская революция» или революция на Украине // Вестник МГИМО. 2010. № 1. С. 65-75 (отдельный оттиск - С. 1-11); То же. Электронный ресурс. Режим доступа: http:www.vestnik.tgt.ru; Королев Г. Украинская революция 1917-1921 гг.: Мифы современников и представления историографии // AB IMPERIO. Исследования по новой имперской истории и национализму. 2011. № 4. С. 357-375. Булдаков В. П. Хаос и этнос. Этнические конфликты в России, 1917-1918 гг.: условия возникновения, хроника, комментарий, анализ. М., 2010. С. 3-20.
18 Капелюшний В. П. здобута і витрачена незалежність: історіографічний нарис української державності доби національно-визвольних змагань (1917 – 1921 рр.). К., 2003. 495 с.
19 Верстюк В. Ф. Від «Великой Октябрьской социалистической революции и гражданской войны на Украине (1917–1920)» до «Нарисів історії Української революції» й далі: трансформації дослідницької парадигми // Український історичний журнал.2017. № 3. С. 8–23.; Его же. Революція 1917–1921 рр. у різних форматах (гортаючи числа «Українського історичного журналу») // Український історичний журнал. 2017. № 6. С. 105–122 и др.
20 Грицак Я. Українська революція, 1914–1923: нові інтерпретації // Грицак Я. Страсті за націоналізмом. Історичні есеї. К., 2004. С. 46–79.
21 Солдатенко В. Ф. Українська революція: концепція та історіографія. К., 1997. 416 с.; Его же. Українська революція: концепція та історіографія (1918–1920 рр.). К., 1999. 508 с.; Его же. Стан історіографічної розробки та актуальні проблеми дослідження історії Української революції // Український історичний журнал. 1999. № 1. С. 68–85; Его же. Концепція української революції: соціальний аспект //Соціокультурні чинники розвитку інтелектуального потенціалу українського суспільства і молодь. Наукові праці та матеріали конференції. К., 2001. С. 263–270; Его же. Украина в 1917–1920 гг. Очерки истории Украины. К., 2010 (второе издание, исправленное и дополненное – 2011). С. 312–347; Его же. Украина в 1917–1920 гг. // История Украины. VI–XXI вв. К.-М., 2018. С. 283–312.
22 Вєтров Р. І., Донченко С. П. Політичні партії України в першій чверті ХХ століття (1900–1925 рр.). Дніпропетровськ; Дніпродзержинськ, 2001. 245 с.; Стрілець В. В. Радикально-демократична партія. Витоки, ідеологія, організація: кінець ХІХ століття – 1939 р. К., 2002. 361 с.; Любовець О. М. Українські партії 1917 – 1920 рр. К., 2005. 311 с.; Бевз Т. А. Партія соціальних перспектив і національних інтересів: політична історія УПСР. К., 2008. 587 с.; Ее же. Феномен «Української революції» у націєтворчому, державно-політичному і соціальному контексті // Бевз Т. А. Феномен «революція» у дискурсах мислителів, політиків, науковців. К., 2012. С. 108–149.
23 См., напр.: Солдатенко В. Ф. Украинский коммунизм в поиске теоретических моделей сочетания социальных и национальных факторов создания и развития федеративного социалистического государства // IX Плехановские чтения. Союз Советских Социалистических Республик, 1922-1991 гг.: исторический тупик или перспектива исторического развития. Материалы конференции 30 мая - 1 июня 2010 г. СПб., 2010. С. 66-70; Его же. Феномен Украинской революции // Российская история. 2009. № 1. С. 34-46; Его же. Украинский фактор в российском революционном процессе 1917 года // XII Плехановские чтения. Великая русская революция 1917 г.: проект альтернативного исторического развития. Материалы к международной конференции 30 мая - 1 июня 2017 г. СПб., 2017. С. 46-49; Его же. Партийно-политическая борьба революционных лет (1917 - 1920) в Украине: к выработке комплексной оценки исторического опыта // Великая Российская революция, 1917: сто лет изучения: материалы Международной научной конференции. (Москва, 9-11 октября 2017 г.). М., 2017. С. 255-263.
24 См., напр.: Шубин А. В. Махно и его время. О Великой революции и Гражданской войне 1917-1922 гг. в России и на Украине. М., 2013. 320 с.; Его же. Великая Российская революция от Февраля к Октябрю 1917 года. М., 2014. С. 240-244; Его же. Украина в ХХ веке (до 1945 г.) // История Украины. СПб., 2015. С. 260-427; Его же. Старт страны Советов. Революция. Октябрь 1917 - март 1918. СПб., 2017. С. 301-317.
25 См.: Литвин В. М., Солдатенко В. Ф. Апогей Української революції: короткий науково-популярний нарис. К., 2017. 116 с.; Солдатенко В. Ф. Створення Української Народної Республіки – апогей національно-демократичної революції // Україна в етнокультурному вимірі століть. Українська нація у боротьбі за збереження ідентичності і відродження державності (1917–2017 рр.). До 100-річчя УНР. Збірник наукових праць. К., 2017. С. 21–32.
26 См.: Солдатенко В. Ф. Российская революция и украинский фактор // Российско-украинское обозрение. Информационно-аналитический и научно-практический альманах. К., 2017. № 02 (10). С. 42-58; Его же. Украинский фактор в российском революционном процессе // Мир истории. Электронный журнал. 2018. № 1. Ресурс доступа: http//historia.ru./2018 101/2018.01-Soldatenko htm.
27 См.: Гражданская война в России: взгляд через 100 лет. Проблемы истории и историографии. СПб., 2018. С. 11-183; 192, 244-248.
28 Там же. С. 247-248.
29 Там же. С. 246-247.
30 Там же. С. 247.
31 Калашников В. В. Новейшая историография Гражданской войны в России: экспресс-анализ // Гражданская война в России: взгляд через 100 лет. Проблемы истории и историографии. СПб., 2018. С. 248.


Просмотров: 519

Источник: Солдатенко В.Ф. Роль революций 1917-1920 гг. в судьбе народа Украины: к осмыслению исторического опыта и оценке современных историографических тенденций) // Эпоха Революции и Гражданской войны в России. Проблемы истории и историографии. — СПб.: Издательство СПбГЭТУ «ЛЭТИ», 2019. — С. 285-302



statehistory.ru в ЖЖ:
Комментарии | всего 0
Внимание: комментарии, содержащие мат, а также оскорбления по национальному, религиозному и иным признакам, будут удаляться.
Комментарий:
X