Была ли советская экономика плановой? Планирование в наркоматах в 1930-е гг.
Литература, посвященная планированию, в том числе планированию в СССР, насчитывает сотни, если не тысячи работ. Чаще всех о проблемах планирования писали, естественно, современники-экономисты. Однако большинство их работ носят теоретический характер и не касаются вопроса, как на практике осуществлялось планирование в социалистических странах. Работ, оценивающих исторический опыт планирования за сколько-нибудь длительный период, немного.
В трудах советских авторов основное внимание уделялось описанию официально провозглашенных принципов организации советской плановой системы1. Неявно предполагалась, что практика в целом соответствует теоретической модели. Случаи нарушения «планового законодательства и плановой дисциплины» рассматривались как единичные, подлежавшие быстрому искоренению. В советской экономической и исторической литературе автору не известны работы, рассматривающие реальную практику планирования.
Западные исследователи в силу отсутствия доступа к необходимой информации также эти вопросы затрагивали редко. Крупнейшая работа в этой области принадлежит Е.Залески. В ней рассматривается проблема общесоюзного планирования на уровне правительства и Политбюро в сталинский период2. Залески показал, что планы часто были несбалансированными и обычно не выполнялись полностью. Несогласованность планов вела к постоянным корректировкам, уменьшению их значения, к приоритету повседневного управления над планами. В итоге ученый определил советскую экономику не как «плановую» («planned»), а как «централизованно управляемую» («centrally managed»)3. Залески основывался только на опубликованных источниках, что обусловило определенную ограниченность его работы.
После открытия советских и партийных архивов исследователи получили возможность изучать практику планирования в СССР более подробно. До настоящего времени в центре внимания находились вопросы планирования на высшем уровне, составление общесоюзных пятилетних и годовых планов4.
Выводы, сделанные историками за последнее десятилетие, в целом не противоречат положениям, выдвинутым Залески. Однако все эти выводы и наблюдения базируются на изучении деятельности высших органов власти. До сих пор не много было известно о том, как было устроено планирование на среднем уровне управления советской экономикой — в экономических министерствах (для 1930-х — первой половины 1940-х гг. — экономических наркоматах5) и главках. Вместе с тем ясно, что повседневное руководство народным хозяйством осуществлялось главным образом в экономических наркоматах и главках. Без изучения их работы наши представления о советской экономике будут оставаться неполными. Теоретически можно представить систему, где реальное планирование не выходит за рамки отраслевого (наркоматовского), а общесоюзные планы имеют не столько практическое, сколько идеологическое значение. Соответственно, чтобы ответить на вопрос о характере советской экономики, необходимо исследовать работу не только высшего звена системы управления, но также и среднего, а в идеале и низшего (трестов и предприятий).
В задачу настоящей статьи входит изучение реальной практики планирования в центральных советских экономических наркоматах в 1930-е гг. На архивных материалах Наркомата тяжелой промышленности (НКТП), Наркомата легкой промышленности (НКЛП)6 рассматриваются следующие вопросы:
— порядок составления годовых и квартальных планов в наркомате;
— кто составлял и утверждал наркоматовские планы;
— частота пересмотра планов.
В начале статьи рассматривается законодательство, касающееся вопросов планирования, и обсуждается плановая терминология, а также суммируются сделанные ранее разными авторами наблюдения о планировании в СССР.
Законодательная база планирования. Плановая терминология
Несмотря на то что планы разрабатывались и принимались в СССР с завидной регулярностью на протяжении более чем полувека, механизм их составления не был четко прописан юридически. Закон о планировании, вопреки стараниям Госплана, так и не был принят в СССР. Порядок составления планов складывался «исторически», прежде всего под воздействием заявлений и выступлений руководителей страны, провозглашавших те или иные принципы и положения, позже оформлявшиеся в постановления правительства, приказы наркоматов и тому подобные документы. Порядок составления планов не был строго определен и менялся от года к году, от наркомата к наркомату, от главка к главку и т.д.
В силу «размытой» законодательной базы термины, которые использовались в процессе планирования, не были четко определены. Часто сами «плановики» вкладывали в один и тот же термин разный смысл или использовали различные термины одинаково. Со временем содержание некоторых терминов менялось.
Единство в терминах наблюдалось только тогда, когда планы характеризовались по временному промежутку, для которого они составлялись. Существовали пятилетние, годовые, квартальные, месячные планы, а для предприятий также декадные и даже однодневные планы.
Разнообразие в употребляемых терминах возникало уже при характеристике планов по принадлежности тому или иному экономическому агенту. Существовали общесоюзные планы, планы республик и т.д. вплоть до планов предприятий. Вместе с тем, касаясь, например, планов наркоматов, иногда говорили о планах соответствующих отраслей экономики. Однако в общем случае план наркомата не был равен плану отрасли. В СССР как некоторые наркоматы руководили несколькими отраслями сразу, так и некоторые отрасли были «поделены» между несколькими наркоматами.
Еще более сложной была терминология, относящаяся к разным частям «общего» плана7 того или иного экономического агента. Каждый «общий» план состоял (или, по крайне мере, должен был состоять) из нескольких частей: плана по производству (или сводного плана по производству), плана по труду, плана по себестоимости, финплана, плана по капитальному строительству и т.д. Наиболее важной частью «общего» плана был план по производству8, его выполнению придавали больше всего значения. Кроме того, существовали планы распределения дефицитных («фондируемых») ресурсов. «Общий» план иногда принимался в целом, а иногда разрабатывался и принимался по частям. Однако в последнем случае далеко не всегда в названии документа конкретизировалось, о какой именно части «общего» плана шла речь, использовался просто термин «план».
Наконец, наиболее запутанная ситуация существовала в терминологии, относившейся к разным этапам составления планов; использовались термины «контрольные точки», «плановые директивы», «контрольные цифры», «лимиты», «планы» и т.д. В целом их можно охарактеризовать следующим образом.
Термин «контрольные точки» использовался на самом верхнем уровне, в лексике руководства страны, в Госплане, при разработке пятилетних планов и составлении самых первых, предварительных наметок по годовым планам. В наркоматах и главках, трестах и на предприятиях им пользовались редко. Кроме того, он практически полностью исчез из употребления во второй половине 1930-х гг., будучи вытесненным терминами «плановые директивы», «контрольные цифры» и «лимиты».
«Плановые директивы» обозначали указания, дававшиеся плановыми органами, прежде всего Госпланом, нижестоящим организациям по порядку составления будущих планов. С рассылки директив составление планов начиналось. В директивах задавались приоритеты будущих планов, приводились первые варианты заданий по основным показателям.
Наиболее расплывчатое значение имели термины «лимиты» и «контрольные цифры» (далее — «к.ц.»). Чаще всего они использовались для обозначения документов, появлявшихся на последующих предварительных стадиях разработки планов. Ими обозначались проекты планов. Они могли использоваться как взаимозаменяемые; бывали случаи, когда их употребляли для характеристики одних и тех же цифр. Однако обычно термин «к.ц.» использовался для обозначения проектов планов по производству, труду, себестоимости, а термин «лимиты» употреблялся для обозначения заданий будущих финпланов, планов капитального строительства. Последний термин обозначал максимум, лимит тех ресурсов, которые экономический агент мог получить от вышестоящей организации для выполнения плана. Другое отличие «лимитов» от «к.ц.» заключалось в том, что «лимиты» практически всегда спускались экономическому агенту сверху, тогда как «к.ц.» могли обозначать проект плана, как полученный от вышестоящей организации, так и разработанный нижестоящей самостоятельно.
Термины «лимит» и «к.ц.» использовались на всех уровнях советской системы управления народным хозяйством: от правительства и Госплана до предприятия. Однако стоит отдельно выделить особенность употребления термина «к.ц.» в конце 1920-х — начале 1930-х гг. До 1931 г. годовые общесоюзные планы назывались «к.ц.»9. Ориентируясь на эту практику, в дальнейшем части (отдельные показатели) уже утвержденных планов также иногда называли «к.ц».
Термин «план» имел очень широкий диапазон употребления. Чаще всего им обозначались уже утвержденные в официальном порядке задания экономическому агенту (итоговый план). В то же время термин «план» мог быть использован по отношению к любому документу, появившемуся в процессе планирования, без уточнения, какой именно это план.
Суммирую сказанное: каждый плановый документ можно охарактеризовать по четырем параметрам, соответствующим осям на рисунке 1.
Наиболее неопределенным был термин «плановое задание». Им могло обозначаться любое задание тому или иному экономическому агенту, любая часть плана, поэтому для этого термина не нашлось места на рисунке 1.
Рисунок 1
Примечание. Значения на осях «Длительность плана», «Принадлежность плана», «Этапы составления плана» имеют ранговую упорядоченность относительно друг друга. Значения на оси «Части плана» расположены произвольно и не упорядочены относительно друг друга.
Столь расплывчатая ситуация в области законодательства и терминологии, естественно, сильно затрудняет исследование. Она делает невозможным обращение к одним лишь законодательным актам: постановлениям и приказам. Изучение лишь всего комплекса делопроизводственных материалов, связанных с проблемой планирования, может показать реальную практику составления планов. Исследование текущего делопроизводства наркоматов, хранящегося в архивах, в данном случае не имеет альтернативы.
В настоящей статье в дальнейшем термин «план» употребляется, когда речь идет об «общих» утвержденных итоговых планах, а термин «плановое задание» — для характеристики любой части плана, к.ц., лимитов, директив.
Общая схема процесса планирования в СССР. Основные участники
Планирование в СССР было организовано иерархически, по нисходящей, сверху вниз. Руководство страны определяло цели и задачи развития народного хозяйства. После этого они детализировались Госпланом и Народным комиссариатом финансов (НКФ) и в форме директив доводились до наркоматов. В дальнейшем в процессе многократного обмена информацией между подчиненными и вышестоящими организациями первоначальные задания уточнялись и согласовывались и в итоге должны были принимать форму окончательных планов.
Планы подчиненных организаций определялись вышестоящей, при этом сумма планов подчиненных организаций должна была равняться плану вышестоящей. На всех уровнях советской системы управления каждое утверждение плана сопровождалось длительным торгом вокруг его показателей между вышестоящей и подчиненными организациями. Например, наркоматы торговались с правительством, тресты и предприятия с главками и т.д.
Круг лиц и организаций, участвовавших в спорах вокруг плана, был примерно одинаковым на всех уровнях советской системы. Нижестоящая организация, чей план обсуждался, в этих дискуссиях выступала обычно как единое целое. Ее интересы представлял ее начальник или один из его заместителей. Вышестоящая организация была представлена ее руководством, а также функциональными подразделениями, проводившими основную подготовительную работу по составлению плана10. Последние были основными оппонентами нижестоящей организации в спорах вокруг плана. Окончательное решение по плану нижестоящей организации принималось руководителями вышестоящей.
Необходимо подчеркнуть, что одна и та же организация по отношению к вышестоящим и нижестоящим органам выступала в разных ипостасях. Например, если наркомат по отношению к правительству выступал как единая организация, то во время споров о планах главков, составляющих наркомат, он распадался на руководство, функциональные подразделения и отраслевые главки.
Планирование в правительстве11
Правительство рассматривало главным образом общесоюзные планы: пятилетние, годовые и квартальные. Общесоюзные планы разрабатывались Госпланом на основе директив, полученных от правительства, и при участии наркоматов — главных поставщиков информации о состоянии отраслей. Степень детализации увеличивалась от пятилетних планов к квартальным. Годовые планы должны были разрабатываться на основе пятилетнего и составлять его в сумме. Таким же образом квартальные планы должны были соотноситься с годовым. Однако на практике, как показал Залески, по крайней мере в случае годовых и пятилетнего планов, этого не происходило. Разработка пятилетнего плана затягивалась на несколько лет, фактически для каждого годового плана разрабатывался свой вариант текущей пятилетки, а сумма годовых планов далеко не по всем показателям равнялась пятилетнему12.
В 1930-е гг. общесоюзные пятилетние планы предварительно одобрялись представительным партийным форумом, после чего утверждались совместным постановлением Центрального исполнительного комитета (ЦИК) и Совета народных комиссаров (СНК). Годовые планы, как более оперативные, утверждались постановлениями ЦИК или СНК. Квартальные планы всегда утверждались постановлениями СНК.
Порядок подготовки и утверждения общесоюзных планов сложился не сразу. С 1931 г. правительство утверждало не только годовой, но и квартальные планы. Также в это время вырабатывается более или менее единая методология планирования. В 1932 г. Госплан разработал единую систему показателей и форм для второго пятилетнего плана и для годового плана на 1933 г., издав ее в форме инструкций. С 1934 г. (т.е. с разработки годового плана на 1935 г.) издание Госпланом подобных инструкций стало регулярным.
Приблизительно с конца первой — начала второй пятилетки порядок составления общесоюзного годового плана приобрел устойчивый характер. Суммируя наблюдения разных авторов, можно выделить четыре стадии составления общесоюзного годового плана:
На первой стадии правительство и Госплан разрабатывали основные показатели будущего плана. Основываясь на них, на второй стадии наркоматы и ведомства разрабатывали и предоставляли в Госплан свои предложения по будущему плану. Третья стадия состояла из череды торгов и согласований показателей будущего плана между наркоматами и Госпланом13. Наконец, на четвертой стадии составленный план утверждался правительством.
Общесоюзные годовые планы дополнялись принятием единого государственного бюджета (фактически финплана для всей страны). Государственные бюджеты обычно утверждались одновременно или чуть позже общесоюзных годовых планов14.
Квартальное планирование на уровне правительства по своему содержанию в целом мало отличалось от годового, только длительность каждой из стадий была короче соответственно уменьшению длины планируемого периода.
Главным разработчиком общесоюзных планов был Госплан. Нередко постановления СНК как по пятилетним планам, так и по годовым и по квартальным принимались по формуле «утвердить план, предложенный Госпланом с внесенными изменениями». Сами постановления состояли из текстовой части, в которой фиксировались приоритеты и плановые задания по основным показателям15, и обширного приложения, содержащего таблицы.
В таблицах было значительно больше показателей, чем в текстовой части, ими фактически и задавались планы. В качестве субъектов, получающих задания и ресурсы (строки в таблицах), в общесоюзных планах выступали наркоматы, республики и центральные ведомства. Также в неявном виде в общесоюзных планах присутствовали задания некоторым главкам. В планах отдельно прописывались задания по важнейшим типам продукции в натуре, что при высокой степени специализации главков означало фактически задания главкам. Кроме этого, в общесоюзных планах иногда напрямую фиксировались задания некоторым крупнейшим предприятиям — символам промышленности (например, Магнитке, Кузнецкому металлургическому комбинату и другим подобным предприятиям). Год от года степень детализации (число показателей, включенных в план) общесоюзного плана возрастала.
Плановые задания наркоматам. Связь планирования в правительстве с планированием в наркоматах
Исходя из общих принципов советского планирования, можно было ожидать, что наряду с общесоюзными планами правительство утверждало планы наркоматов, в которых задания центральным наркоматам из общесоюзных планов прописывались более детально, в разрезе главков, наркоматов союзных республик и крупнейших предприятий. Исследуя тему «Планирование в наркомате», необходимо получить точный ответ на вопрос о существовании подобных наркоматовских планов.
Изучение советской литературы показало, что, во-первых, этот вопрос затрагивался советскими авторами лишь мимоходом, а во-вторых, здесь не существует единого мнения. В литературе можно найти как указания на то, что правительство утверждало задания наркоматам лишь в общесоюзном плане16, так и обратные утверждения о том, что планы министерств утверждались правительством специально17. Исследование постановлений правительства, как опубликованных, так и неопубликованных, хранящихся в архивах, позволило установить, что в 1930-е гг. не было практики утверждения «общих» наркоматовских планов: пятилетних, годовых и квартальных18.
Однако было бы неверным утверждать, что, не принимая специально «общие» наркоматовские планы отдельными постановлениями, правительство устанавливало размеры заданий наркоматам только через общесоюзный план. СНК утверждало наркоматовские финпланы, планы капстроительства и титульные списки сверхлимитных строительств19. Например, в постановлении СНК № 620 от 27 апреля 1932 г. «О целевом финансировании промышленности по государственному бюджету» было сказано, что «по утверждению правительством СССР бюджетных ассигнований на финансирование промышленности соответствующие наркоматы представляют на утверждение СНК финпланы с разбивкой по объединениям20 и с титульным выделением строительств»21.
Кроме этого, правительство устанавливало плановые задания наркоматам косвенно, принимая балансы и планы распределения фондируемой продукции (это происходило уже после утверждения общесоюзного плана). Балансы и планы распределения составлялись по отдельным видам продукции. Помимо указания потребителей продукции, в них более подробно, чем в общесоюзных планах, задавался ассортимент производимой продукции, т.е. уточнялись плановые задания производителям: центральным наркоматам и республикам (а фактически, в силу уже ранее отмеченной высокой специализации, главкам)22. Иногда они являлись первым пересмотром ранее утвержденных заданий23.
Наконец, помимо постановлений, касавшихся «регулярных» — ежегодных, ежеквартальных и т.д. — плановых заданий наркоматам, правительство ad hoc принимало отдельные постановления, задающие как общий характер, так и конкретные цели развития отдельных отраслей народного хозяйства, а следовательно, конкретных наркоматов24. Однако статус таких постановлений был ниже. Как показывает история с Главморпромом НКТП25, наркоматы и главки могли позже добиться пересмотра таких постановлений, а иногда просто уклониться от их выполнения.
Регулярное принятие правительством одних частей «общих» наркоматовских планов и непринятие других выводит на проблему приоритетов руководства страны, которая лежит вне рамок данной статьи. Здесь я хотел бы зафиксировать только, что в 1930-е гг. принятие плановых заданий наркоматам на уровне правительства заключалось в утверждении важнейших показателей, включенных в общесоюзный план, дополненных финпланом, титульными списками, балансами и планами распределения фондируемой продукции. Кроме того, на плановые задания наркоматам оказывали влияние эпизодические правительственные интервенции в «регулярный» плановый процесс.
Планирование в наркоматах
Хотя «общие» наркоматовские планы не утверждались правительством, в самих наркоматах велась большая работа по разработке плановых заданий наркоматам и подчиненным им экономическим агентам. При этом число параметров, по которым разрабатывались эти задания, существенно превышало количество показателей, по которым правительство утверждало задания наркоматам, принимая общесоюзные планы, финпланы наркоматов и т.д.
Возникает вопрос: зачем наркоматы затрачивали столько усилий на сбор и обработку информации, которая не интересовала правительство и не использовалась им? Возможно, правительство передоверило самим наркоматам разработку и утверждение их «общих» планов, и для этого наркоматы собирали дополнительную информацию. Правительство же только следило за тем, чтобы «общие» наркоматовские планы не противоречили плановым заданиям наркоматам из общесоюзных планов и другим решениям правительства.
Данная гипотеза требует проверки. Для этого необходимо проанализировать те действия и решения, которые принимались в наркоматах в процессе годового и квартального планирования.
Практически все важнейшие решения, касавшиеся планирования, в наркоматах обсуждались и принимались на заседаниях коллегий и других встречах высшего руководства каждого из наркоматов26. Большинство подобных встреч протоколировались, некоторые стенографировались. Протоколы и стенограммы этих встреч являются, наверное, наилучшими источниками для исследования реального механизма планирования в наркоматах. Кроме того, для получения более полной картины процесса планирования также необходимо привлечь наркоматовские приказы, к.ц., делопроизводственные бумаги плановых секторов наркоматов и т.д.
В основу исследования были положены протоколы коллегии НКЛП за 1933 г. и коллегии НКТП за 1938 г. Выбор протоколов именно за эти два года был продиктован сохранностью наркоматовских архивов и следующими соображениями. Хотелось проанализировать работу наркоматовских коллегий на протяжении всего десятилетия 1930-х гг. и в обоих наркоматах — в НКТП и НКЛП. Полный набор протоколов НКТП сохранился только за 1938 г. Соответственно, НКЛП «досталась» первая половина 1930-х гг. Так как в конце 1934 г. коллегии были упразднены, а в 1932 г. НКЛП только появился, то для этого наркомата был выбран 1933 г.27 Кроме этого, были привлечены протоколы совещаний руководства НКЛП за 1936 г. и протоколы заседаний коллегии НКЛП за 1940 г.
Прежде чем обратиться к анализу всех этих материалов, следует еще раз вернуться к вопросу об основных участниках процесса планирования, рассмотреть взаимоотношения между ними, но теперь не в целом, а только в наркоматах.
Участники процесса планирования в наркоматах, взаимоотношения между ними
Применительно к наркомату описанная выше схема участников процесса планирования принимала следующий вид. Вышестоящая организация была представлена руководством наркомата и функциональными подразделениями наркомата. В качестве подчиненных организаций выступали отраслевые главки, их плановые задания в сумме составляли плановые задания наркомату. То есть в составлении планов в той или иной степени были задействованы практически все подразделения центрального аппарата наркомата. Главная роль при этом принадлежала плановому сектору28, выполнявшему в наркомате ту же роль, что и Госплан на уровне правительства.
«Нормальные» размеры планового сектора наркомата были небольшими29. Однако они могли резко увеличиваться на время наиболее критических и важных этапов планирования, за счет «передачи» этому сектору дополнительных сотрудников. Например, осенью 1938 г. в НКТП для этой цели было привлечено из наркоматовских институтов сто экономистов и техников30.
Задача планового сектора заключалась главным образом в координации работы по составлению плановых заданий наркомату. Плановый сектор представлял проекты этих заданий (к.ц.) на коллегии наркомата, на других совещаниях, выступал представителем наркомата во время его споров с Госпланом и т.д.
Остальные функциональные подразделения отвечали за составление плановых заданий по конкретным параметрам. Финсектор разрабатывал финансовые показатели, отдел капстроительства — задания по капстроительству, отдел труда отвечал за составление показателей по труду и заработной плате, отдел снабжения составлял сводную заявку на фондируемые материалы и оборудование, и т.д. Наконец, подчиненные организации — главки — готовили свои предложения о заданиях по возглавляемым ими отраслям.
Планирование в наркомате, точно так же как планирование в правительстве, представляло собой череду конфликтов и согласований между основными участниками. Взаимоотношениям планового сектора с отраслевыми главками был присущ весь комплекс проблем, характерный для взаимоотношений Госплана с наркоматами: столкновения интересов принципала и агента (principle — agent problem), оппортунистическое поведение агента и т.д.31
В процессе планирования обычным явлениям была борьба за обладание информацией. Стороны старались использовать возникавшую асимметрию информации для своей победы в спорах вокруг объемов будущих плановых заданий. Отраслевые главки затягивали представление своих предложений в плановый сектор наркомата, стараясь сначала получить максимум информации о намерениях наркомата касательно плановых заданий по их отраслям32. В то же время плановый сектор нуждался в информации от главков для сведения и согласования всех плановых заданий наркомату. Причем в этом вопросе плановый сектор испытывал давление со стороны Госплана, точно так же как сам давил на отраслевые главки, стараясь ускорить получение информации.
Более того, и Госплан, и плановые сектора наркоматов в этих спорах использовали один и тот же набор средств, стараясь добиться своего. Они угрожали, что при распределении ресурсов и плановых заданий между подчиненными интересы должников будут учитываться в минимальной степени33. Например, на заседании коллегии НКЛП 2 марта 1933 г. главкам-должникам было сказано: «Если главки завтра не смогут дать всех элементов плана, тогда нам придется это сделать за главки, в частности это касается себестоимости. Сделаем это чрезвычайно простым путем, а именно: тем главкам, которые смогут доказать свои задания, — дадим в соответствии с их заявкой, а тем, которые не представят, — разверстаем между ними ту разницу, что останется от главков, представивших свои заявки. Я [нарком НКЛП Любимов. — A.M.] хотел бы к часу дня получить все элементы плана»34. Эти угрозы были действенными. Например, когда процитированный выше нарком НКЛП выступал как подчиненный, он не хотел оказаться в подобной ситуации. В частности, на одном из заселений коллегии НКЛП он заявил: «Отсюда — сегодня и завтра — мы должны так организовать работу, чтобы завтра к вечеру всю работу с планом закончить. ... 10 числа будет сверстан весь [общесоюзный] план и госбюджет, и естественно, что если мы к 10 не сумеем представить нашего плана, то только создадим себе дополнительные трудности»35.
Проблема принципала-агента присутствовала не только в отношениях планового сектора наркомата с отраслевыми главками, но также и в отношениях руководства наркомата с плановым сектором. Бывало так, что согласованием плановых заданий наркомату занимался не только плановый сектор. Например, в 1938 г. в НКТП во время разработки плановых заданий на 1939 г. была организована альтернативная плановая группа. В постановлении коллегии наркомата по этому поводу было записано: «Поручить тов. Кагановичу организовать группу работников, освободив их от основной работы на 15—20 дней, которые бы наряду с плановым сектором изучали материалы и цифры и представили коллегии свои соображения при обсуждении плана на 1939 г.»36
Годовое планирование
Стадии годового планирования в наркомате в целом соответствовали стадиям составления годового общесоюзного плана, с той лишь разницей, что планирование в наркомате начиналось и заканчивалось несколько позже, чем в правительстве. Наркоматы активно включались в процесс годового планирования после получения от Госплана указаний и директив (т.е. начиная со второй стадии разработки общесоюзного годового плана), а заканчивали свою деятельность в этом направлении после утверждения годового общесоюзного плана.
Приказы, издававшиеся в начале процесса годового планирования
После получения от Госплана первых директив плановый сектор наркомата подготавливал приказы по наркомату (они могли называться и по-другому — циркулярные письма, инструкции и т.д.), уточнявшие и доводившие эти директивы до других подразделений наркомата. Также этими приказами устанавливались сроки и порядок планирования. Издавало приказы руководство наркомата. Иногда эти приказы предварительно проходили обсуждение на коллегии наркомата, как, например, в НКТП в 1938 г.37
Структура и содержание таких приказов менялись. Например, в приказе НКТП 1932 г. основное внимание уделялось срокам работы, а приказ 1938 г. содержал также критику существовавшей до этого практики планирования и устанавливал меры по преодолению недостатков38. Степень подробности, с которой описывалась процедура планирования, устанавливаемые сроки, отличались от года к году особенно сильно (см. Приложение, таблица 1). Если в приказе 1938 г. подробно была прописана процедура подготовки главками отдельных плановых заданий и порядок взаимодействия главков с функциональными секторами, то в приказе 1932 г. этот раздел занимал всего лишь два пункта. И наоборот, если в приказе 1932 г. устанавливались сроки и определялась вся процедура планирования в наркомате от функциональных подразделений наркомата до конкретных предприятий, то приказ 1938 г. уделял внимание только действиям подразделений центрального аппарата наркомата, планированию в функциональных отделах и отраслевых главках, но не ниже. Однако при всех различиях таких приказов в них обязательно задавались сроки предоставления главками предложений о плановых заданиях по руководимым ими отраслям и сроки составления функциональными секторами сводных заданий.
Обмен информацией в треугольнике «отраслевые главки — функциональные сектора — руководство наркомата» составлял суть процесса планирования в наркомате. Взаимодействие между главками и подчиненными им предприятиями являлось уже планированием внутри главков и далеко не всегда напрямую было связано с процессом планирования в наркомате. Как было указано в приказе НКТП 1932 г., объединения и тресты дают главку, а главк наркомату свои предложения по к.ц. по сокращенному кругу форм, «не дожидаясь получения к.ц. от предприятий»39. Во многих наркоматовских приказах указывалось, что после получения предложений от предприятий в наркомате должны были возвращаться к рассмотрению отраслевых планов главков, однако на практике этого обычно не происходило. В 1930-е гг. коллегии наркоматов не возвращались к этим вопросам повторно, текущие коррективы вносились плановыми секторами наркоматов самостоятельно, по мере поступления информации от предприятий. Это было проявлением общего принципа советского планирования: планы подчиненных организаций строились на основе плана вышестоящей, детализируя его, а не наоборот — план вышестоящей организации являлся сбалансированной сводкой планов нижестоящих.
Стадии годового планирования в наркоматах. Работа коллегий
Суммируя информацию из протоколов коллегий НКТП и НКЛП, в процессе годового планирования в наркомате можно выделить две стадии:
— подготовительную, сентябрь—октябрь года, предшествующего плановому,
— основную, ноябрь—декабрь года, предшествующего плановому40 (см. Приложение, таблица 2).
В течение первой стадии коллегия обсуждала и устанавливала предварительные общие плановые задания наркомату по важнейшим показателям без разбивки по главкам. Одновременно уточнялись и в случае необходимости пересматривались сроки представления подразделениями наркомата более подробной информации, также уточнялся порядок планирования, давались конкретные указания отдельным работникам и целым подразделениям наркомата41.
Например, 13 сентября 1938 г. коллегия НКТП установила «предварительно: а) прирост валовой продукции по НКТП на 1939 г. 14—14,5% к ожидаемому выполнению плана 1938 г.; б) объем капитальных вложений 7,2—7,4 миллиарда рублей». На том же заседании было принято решение «обязать начальников главков к 2 часам 15.09.1938 представить коллегии свои предложения по плану продукции и капвложений на 1939 г. При исчислении капвложений исходить из фактически осваиваемых сумм в 1938 г.»42 После предоставления этой информации главками коллегия вернулась к обсуждению первых наметок по наркоматовскому плану, но уже с предварительной разбивкой по главкам. 16 сентября 1939 г. в результате «обмена мнениями» для главков был установлен новый срок представления их предложений — 28 сентября 1938 г., тогда как ранее установленный приказом НКТП от 9 сентября 1938 г. срок был 20 сентября 1938 г.43
Если первую стадию годового планирования в наркомате можно в целом охарактеризовать как спуск информации и указаний сверху вниз, от руководства наркомата к главкам, то вторая представляла собой обратный информационный процесс снизу вверх. Отраслевые главки передавали плановому сектору и другим функциональным подразделениям наркомата свои предложения. После предварительного согласования этих предложений плановый сектор передавал их на обсуждение коллегии, причем плановые задания главкам рассматривались коллегией по отдельности. Затем плановому сектору поручалось свести плановые задания главкам воедино, т.е. составить окончательный вариант «общих» к.ц. наркомата.
На второй стадии большинство заседаний коллегии наркомата по вопросам планирования было посвящено обсуждению плановых заданий отдельным главкам. Обычно эти задания принимались коллегией с формулировкой «программу, данную плановым сектором по такой-то отрасли или главку в целом, принять». При этом сами предложения планового сектора (подробная роспись этих заданий или подробные к.ц. главков) к протоколам коллегий не прилагались44. В разделе протоколов «Постановили» указывались лишь важнейшие показатели будущего плана, и то не всегда (прежде всего объемы производства и капитального строительства). В то же время в протоколах фиксировались вносимые коллегией изменения в предложения планового сектора и, кроме того, по каждому конкретному главку указывались исполнители, ответственные за дальнейшую доработку плановых заданий.
Например, в решении о плановых заданиях Главному управлению металлургической промышленности (ГУМП), принятом коллегией НКТП 16—17 ноября 1938 г., записано: «а) Принять план выплавки чугуна в 1939 г. в количестве 16 млн тт., из них: 600 тыс. тт. выплавки чугуна на древесном угле, в том числе 300 тыс. тт. из байкальских руд; Поручить тов. Меркулову представить расчетные данные о количестве стружек и брака по чугуну, идущих для переплавки в доменные печи; б) Принять выплавку стали в 1939 г. в количестве 15800000 тонн, что составляет к ожидаемому выполнению 1938 г. прирост 10%; Поручить Макарову окончательно выяснить целесообразность утверждения дуплекс-процесса по Криворожскому заводу»45.
Годовое планирование в наркоматах после окончания работы коллегий
Из протоколов коллегий наркоматов следует, что коллегии не утверждали и даже не рассматривали «общие» годовые планы наркоматов. Процесс годового планирования в коллегии наркомата заканчивался одобрением плановых заданий главкам. Максимум, что рассматривала коллегия, — это итоговые варианты годовых планов наркомата по труду и себестоимости, финпланы, планы распределения. Работа по согласованию плановых заданий главкам по производству полностью перепоручалась функциональным подразделениям наркомата, и прежде всего плановому сектору. Последний на основании указаний, полученных от коллегии, должен был готовить новый вариант «общих» годовых к.ц. наркомата.
После того как под руководством планового сектора наркомата заканчивалась работа по составлению «общих» годовых к.ц наркомата, они представлялись в Госплан (примерно в середине декабря года, предшествующего плановому), который в этот момент занимался сведением всей информации, полученной от наркоматов, в итоговый вариант общесоюзного годового плана. Это было последнее (перед утверждением правительством) согласование плановых заданий наркоматам из общесоюзного годового плана между Госпланом и наркоматами. Однако в это время нередко выяснялось, что в результате изменений приоритетов правительства представленный плановым сектором наркомата итоговый вариант «общих» годовых к.ц., разработанный в соответствии с указаниями коллегии, уже «устарел» и необходимо вносить в него коррективы, что, естественно, обесценивало работу, проделанную ранее46. Из-за отсутствия времени эти изменения вносились плановым сектором наркомата самостоятельно и не проходили обсуждение коллегии.
В результате появлялся итоговый вариант «общего» годового плана наркомата. Взятые из него показатели сообщались плановым сектором отраслевым главкам и подчиненным наркомату предприятиям для составления их итоговых «общих» годовых планов. Парадокс ситуации заключался в том, что плановый сектор, по-видимому, сообщал главкам не утвержденные официально плановые задания. Эти задания были суть к.ц., принятые коллегией и скорректированные плановым сектором в результате доработки и торгов с Госпланом47. То есть, в наркоматовской практике планирования в 1930-е гг. стадия официального «утверждения» планов (соответствующая четвертой стадии планирования на уровне правительства), судя по всему, просто отсутствовала. Гипотеза, высказанная ранее, оказалась лишь отчасти верной. Составление «общих» годовых планов наркоматов было действительно передоверено самим наркоматам, однако эти планы официально никем не утверждались, даже самими наркоматами.
Аргументы в пользу отсутствия официально утвержденных «общих» годовых планов наркоматов
Выше были приведены аргументы в пользу того, что «общие» годовые планы наркоматов не утверждались правительством и не утверждались коллегией. Однако они могли бы утверждаться приказом наркома (постановлением наркомата, распоряжением наркома или какой-либо другой наркоматовской директивой) или как отдельные документы, подписанные наркомом48. Однако архивные поиски автора в этом направлении для 1930-х гг. привели к отрицательным результатам.
Исследование приказов наркома и других директив показало, что среди них нет таких, которыми бы утверждались «общие» годовые планы наркоматов49. Удалось найти только директивы, касающиеся отдельных частей «общих» планов50.
Архивный поиск «общих» наркоматовских планов как отдельных документов и/или отдельных дел также не дал положительных результатов. В фонде НКТП вообще нет дел с названием «План тяжелой промышленности на ... год», однако архивы НКТП очень плохо сохранились. Но и в фонде НКЛП, сохранившемся очень хорошо, «общих» наркоматовских планов также нет. Есть только части «общих» планов.
В фонде НКЛП за 1930-е гг. есть только два дела с названием «План развития легкой промышленности на ... год» (1936 и 1939 гг.). Однако ни в одном из них нет «общего» официально утвержденного плана наркомата. Первое дело содержит план по себестоимости НКЛП на 1936 г.51 Во втором есть подписанные наркомом таблицы, содержащие план выпуска валовой продукции НКЛП в неизменных ценах и в натуре, т.е. только утвержденный план наркомата по производству52. Кроме этого, в фонде НКЛП есть финпланы НКЛП за каждый год периода 1930-х гг.
Отрицательные результаты дал также поиск «общих» наркоматовских планов в фондах СНК и Госплана. В фонде Госплана за 1930-е гг. вообще нет дел с названием «План ... наркомата на ... год», и лишь для 1940 г. было найдено дело с названием «План промышленности Наркомата черной металлургии на 1940 г.»53 В большом количестве в фонде Госплана есть только дела с названиями «План развития ... отрасли» и «План капитальных вложений по ... наркомату» (т.е. отдельные части наркоматовских «общих» планов)54. Довольно много дел, названия которых предполагают наличие в них планов развития отдельных отраслей народного хозяйства, есть также в фондах отраслевых главков наркоматов. Однако, как показал выборочный анализ этих дел, или их названия не соответствуют содержанию, или имеющиеся в них проекты планов никем не подписаны55.
Косвенным аргументом в пользу отсутствия «общих» наркоматовских планов является также факт хранения в архивах огромного количества разнообразных вариантов к.ц. наркоматов. С точки зрения архивистов, они являются менее ценными документами. Во время «научных обработок» фондов, предполагавших «чистки» дел от «лишних», малозначимых и дублирующих документов, они являлись наиболее вероятными кандидатами на уничтожение, тогда как подлинники планов должны были бы в любом случае сохраняться.
Выводы по годовому планированию в наркоматах в 1930-е гг.
В 1930-е гг. годовое планирование в наркомате было организовано примерно следующим образом. Началом планирования служило сообщение Госпланом плановых директив наркоматам. После этого начинался активный обмен информацией между подразделениями наркомата. Практически все подразделения наркомата были вовлечены в этот процесс. В работе наркомата над к.ц. и лимитами можно выделить две стадии. Во время второй стадии к.ц. наркомата рассматривались и одобрялись коллегией. После этого они должны были дорабатываться и окончательно сводиться воедино плановым сектором наркомата. «Общий» годовой план наркомата официально никем не утверждался.
Роль «общего» плана наркомата выполнял итоговый вариант к.ц., составленный плановым сектором. Задания из этого варианта к.ц. сообщались главкам и подчиненным наркомату предприятиям. Исходя из них они должны были разрабатывать свои планы. То есть работа наркомата основывалась не на утвержденном плане, а на «последнем» варианте его черновика.
Квартальное планирование
Как показал анализ протоколов коллегий наркоматов, в 1930-е гг. квартальное планирование в наркомате было организовано примерно так же, как и годовое. Главное отличие заключалось в том, что так как в течение одного года квартальные планы должны были разрабатываться четырежды, то квартальное планирование было «сжато» по времени по сравнению с годовым. В частности, по этой причине в процессе квартального планирования в наркомате нельзя выделить четкие временные границы стадий, его составляющих.
Процесс квартального планирования в наркомате начинался примерно за 1 — 1,5 месяца до начала нового квартала. Нарком, точно так же как и в случае годового планирования, на основе указаний Госплана издавал приказ, устанавливающий ориентировочные показатели будущего плана56. В приказах указывались задания по производству основных видов продукции в натуре, по объему капработ, по снижению себестоимости, по труду. Все цифры приводились в целом по наркомату. Этими заданиями должны были руководствоваться подразделения наркомата при составлении квартальных к.ц.57. Точно так же в приказах прописывались сроки работ.
После этого к.ц. обсуждались на серии заседаний с разным набором полномочий и статусом (см. Приложение, таблица 3). Стоит отметить, что на заседаниях коллегии — собраниях с наивысшим статусом — проблемы квартального планирования рассматривались реже, чем годового: один-два раза, обычно в целом, а не по отраслям58. Приблизительно за месяц до начала квартала коллегия одобряла квартальные к.ц. наркомата.
Точно так же, как и годовые, квартальные к.ц. принимались коллегией с формулировкой типа: «Предложенный плановым сектором проект к.ц. на квартал в основном принять». Далее следовали уточнения, внесенные коллегией, а потом указания специальным комиссиям, конкретным людям, органам и подразделениям (главным образом плановому сектору), что надо сделать, чтобы «окончательно уточнить» к.ц. Постановления коллегии, касающиеся квартальных к.ц., точно так же, как касающиеся годовых, содержат, как правило, только текстовую часть, в которой перечислялись лишь плановые задания по важнейшим показателям. Разрабатываемые плановым сектором таблицы, содержащие детальную роспись к.ц., в постановления не включались и к ним не прилагались59.
После одобрения коллегией квартальных к.ц. плановый сектор наркомата должен был представить итоговый вариант «общих» к.ц. наркомата в Госплан для окончательного согласования показателей. Как и в случае годового планирования, тут были возможны конфликты и столкновения между наркоматом и Госпланом, а следовательно, и последующий пересмотр квартальных заданий. Корректировка плановых заданий заканчивалась лишь после принятия общесоюзного квартального плана, в соответствие с которым плановый сектор должен был привести плановые задания наркомату.
Хорошей иллюстрацией конфликтов, возникавших на последних этапах квартального планирования, и того, что все стороны осознавали их наличие, могут служить слова Кона, представителя планового сектора НКЛП, сказанные им 3 июня 1933 г. на заседании коллегии НКЛП при обсуждении перспектив прохождения через Госплан к.ц. легкой промышленности на 3-й квартал 1933 г.: «Эти 233 млн руб. [капвложений] чрезвычайно для нас малы. Я должен предупредить товарищей, что госплановские настроения идут гораздо дальше в смысле сокращения 3 квартала. Мы имеем намерения требовать в Госплане около 260 млн руб. По существу, Госплан склоняется к цифре 190 млн. Там идет спор между патриотами легкой промышленности, которые отстаивают цифру 220 млн, и противниками легкой промышленности, которые отстаивают 190 млн. Но во всяком случае это есть те пределы, в которых колеблется госплановская проектировка. Порядок был такой, что Госплан должен был по постановлению СНК к 05.06 спустить всем ведомствам обязательные лимиты капвложений. По ходатайству Госплана это постановление сейчас отменено, и обязательных лимитов нам не спущено, но это нисколько не меняет того, что при рассмотрении наших заявок Госплан будет исходить из своих цифр и будет крепко резать. Я думаю, что здесь из 233 млн руб. под ударом Госплана могут находиться 13 млн руб., а может быть, и больше. Думаю, что эта цифра и есть та цифра, за которую нужно драться, так как ниже идти мы не можем»60.
Таким образом, как и в случае годового планирования, главным составителем квартальных плановых заданий был плановый сектор наркомата. Архивный поиск официально утвержденных «общих» квартальных планов ни как отдельных, самостоятельных документов, ни как наркоматовских приказов и постановлений не дал положительных результатов61. Официально утвержденных «общих» квартальных наркоматовских планов, точно так же как и годовых, судя по всему, в 1930-е гг. не было62. В архивах удалось найти только документы, имеющие визу планового сектора. То есть роль квартального плана выполнял итоговый вариант к.ц., доработанный плановым сектором на основе указаний коллегии наркомата и Госплана.
Внесение изменений в наркоматовские планы
Плановые задания наркоматам, точно так же как задания всем другим агентам советской экономики, могли изменяться даже в процессе их выполнения. Эти изменения носили как добровольный, так и вынужденный характер, были как легальными, так и не(полу)легальными.
Во-первых, как уже отмечалось выше, задания наркоматам могли быть скорректированы в результате изменений намерений и приоритетов правительства. Такие коррективы были полностью легальны и чаще всего происходили не по воле наркоматов. Так как подобные изменения относятся скорее к теме «Планирование в правительстве», нежели «Планирование в наркоматах», я не буду здесь останавливаться на них подробно.
Изменения плановых заданий наркоматам происходили также вследствие частых передач трестов и предприятий от одних наркоматов другим. От наркомата к наркомату вместе с подчиненными экономическими агентами передавались и их плановые задания. Коррективы такого рода были законны, но происходили как вынужденно, так и добровольно. Стоит подчеркнуть, что при подобных «передачах» изменения плановых заданий часто не ограничивались простыми операциями сложения и вычитания. Между наркоматом-«отправителем» и наркоматом-«получателем» возникали острые споры о точных размерах заданий передаваемым предприятиям и трестам.
В СССР переподчинение отдельных трестов и предприятий происходило постоянно. Соответственно ни один наркомат, даже если бы очень захотел, не смог бы избежать корректировки плановых заданий. Изменения плановых заданий наркоматам вследствие изменений в составе наркоматовской «собственности» происходили, наверное, чаще других. Например, в течение 1939 г. от и в НКЛП было передано более десяти предприятий63.
Кроме того, изменения случались вследствие перераспределения наркоматом плановых заданий среди подчиненных ему экономических агентов64. Обычно это было реакцией руководства наркомата на возникавшие трудности и делалось для того, чтобы повысить вероятность выполнения наркоматом плановых заданий в целом. Например, в декабре 1936 г. на заседании у наркома НКЛП Любимова было решено «рассмотреть вопрос о недостаче главком хлопчатобумажной промышленности Ивановской области главку хлопчатобумажной промышленности Московской и Ленинградской областей давальческого суровья. В случае невозможности немедленной передачи этого суровья главку хлопчатобумажной промышленности Московской и Ленинградской областей внести соответствующие изменения в годовые планы главков — уменьшить план по главку хлопчатобумажной промышленности Московской и Ленинградской областей и увеличить соответственно по главку хлопчатобумажной промышленности Ивановской области»65.
Подобные перераспределения плановых заданий могли носить как легальный, так и полулегальный характер. Все зависело от размера вносимых коррективов. Права наркомата в этой области регулировались целым комплексом постановлений и законов, при этом правила внесения изменений неоднократно менялись. На протяжении большей части 1930-х гг. руководство наркомата в пределах определенного процента от суммарного планового задания имело право перераспределять задания между подчиненными агентами самостоятельно. Так как процент часто менялся и процедура внесения изменений не была прозрачной, то зачастую наркоматы вносили коррективы в размере, превышавшем официально установленный. В последнем случае эти решения были не вполне законны.
Наконец, наркоматы иногда самовольно уменьшали свои плановые задания. Такие действия были полностью незаконны и абсолютно неприемлемы для правительства, соответственно карались наиболее сильно.
Плановые задания наркоматам, как утвержденные официально, так и неутвержденные, неоднократно пересматривались в процессе их выполнения. За реализацию этих исправлений отвечал плановый сектор наркомата. Он вносил эти изменения в «последний» вариант годовых и квартальных к.ц., выполнявших роль плана в наркомате. Частые изменения вели к тому, что в конце текущего планового периода плановый сектор вынужден был составлять новый вариант плана (точнее, к.ц., так как эти задания официально не утверждались), чтобы позже иметь возможность составить отчет66. Например, в 1939 г. плановый сектор НКЛП как минимум дважды заново составлял план наркомата по производству: 20 июня 1939 г. (в конце первого полугодия), а позже еще раз — 23 декабря 1939 г. «к отчету за 1939 г.»67. В обоих случаях изменения не были утверждены официально наркомом. На документах есть только виза начальника планового сектора.
Помимо планового сектора, другие функциональные подразделения наркомата периодически также наделялись правом изменения отдельных плановых заданий наркомату. Естественно, это повышало частоту пересмотров и усиливало неразбериху в этом вопросе. В наиболее вопиющих случаях в дело вмешивались контрольные органы. Например, в 1934 г. в результате обследования Комиссией советского контроля состояния планирования труда в НКЛП были установлены «многократные изменения квартальных и годовых заданий по труду со стороны сектора труда наркомата, не вызывавшиеся иногда действительной необходимостью, преследовавшие мелкие, не имеющие практического значения поправки и дергавшие работников главков, трестов и предприятий». Приказом НКЛП № 448 от 15 июня 1934 г. на виновных в такой практике планирования были наложены взыскания, и было предложено «прекратить систематические изменения годовых планов по труду, в зависимости от каждого частного задания, получаемого отдельным предприятием в порядке оперативного регулирования работы промышленности по выполнению годового плана», была введена практика обязательной подписи заданий по труду начальником планового сектора, а изменения в задания по труду главкам и республикам позволялось вносить только с разрешения наркома68.
Таким образом, в 1930-е гг. «общие» наркоматовские планы не только официально не утверждались, но и в процессе выполнения постоянно корректировались. Отсутствие официально утвержденных планов облегчало внесение в них коррективов. Новые варианты планов в большинстве случаев также не утверждались официально.
Такая практика планирования имела для каждого из участников свои плюсы и минусы. Для наркоматов она означала наличие широкого пространства для маневрирования при выполнении заданий, возложенных на них правительством, путем изменения планов. Вместе с тем непрозрачность процедуры планирования нередко оборачивалась против наркоматов. Подчиненные наркоматам экономические агенты также пользовались запутанностью процесса составления планов в своих целях. Один из членов коллегии НКЛП возмущался по этому поводу: «Каждый считает своим долгом подправить утвержденный план, что является совершенно недопустимым. Нужно добиться того, чтобы то, что утверждено коллегией, было законно, и никто не может подправлять без специального решения». Он же указывал на недопустимость применения двойного планирования: «Раньше всего необходимо ликвидировать имеющуюся практику спуска главками отдельным своим трестам и предприятиям планов больших, чем те, которые утверждаются на коллегии наркомата. Если это было допустимо в прошлом году, то невозможно в условиях, которые складываются в нынешнем году, потому что это будет способствовать перерасходу фонда зарплаты, рабочей силы предприятий и трестов, что создаст тяжелое финансовое состояние. Нужно установить, чтобы главки спускали на места план в соответствии с директивой, установленной коллегией»69.
Обсуждение полученных результатов
Выводы, полученные в результате исследования, противоречат общепринятым представлениям о планировании в СССР. Отсутствие в архивах официально утвержденных «общих» наркоматовских планов за 1930-е гг. является наиболее неожиданным результатом.
В силу ограниченности источниковой базы исследования сделанные выводы, наверное, стоит рассматривать как правдоподобные гипотезы, нуждающиеся в дальнейшей проверке. При обсуждении их достоверности можно предложить, например, следующие аргументы «против» них. Отсутствие в архивах утвержденных «общих» наркоматовских планов за 1930-е гг. можно трактовать как результат их целенаправленного уничтожения по какой-либо причине и/или секретности, которая не снята до сих пор. Ситуацию могло бы прояснить подробное исследование механизма министерского планирования после войны, вплоть до 1991 г. Например, автору известен факт наличия в архивах утвержденных министерских планов конца 1940-х гг.70, являющийся косвенным аргументом в пользу того, что вряд ли аналогичные документы за 1930-е гт. могли быть уничтожены или засекречены.
Если признать полученные результаты достоверными, то, отвечая на вопрос, вынесенный в заголовок данной статьи, следует согласиться с определением советской экономики как «централизованно управляемой», а не «плановой», данным Е.Залески. Отсутствие официально утвержденных наркоматовских «общих» планов, постоянный пересмотр плановых заданий наркоматам — следствия приоритета повседневного управления над планированием в СССР. В работе наркоматов приоритет управления над планированием проявился в наибольшей степени.
Вместе с тем из наркоматовских документов не до конца ясно, как должна была строиться процедура планирования в наркоматах в теории. Осознавался ли работниками наркоматов факт неутверждения планов? То есть специально или нет наркоматы не утверждали окончательные варианты своих планов? Было ли неутверждение планов проявлением оппортунистического поведения наркоматов, или же работники наркоматов пребывали в уверенности, что наркоматы работают по утвержденным планам, и не задумывались над тем, что в действительности они работают лишь на основе одобренных коллегией, а потом скорректированных плановым сектором к.ц., которые сравнительно легко можно было изменить? Для ответа на эти вопросы необходимо дальнейшее исследование.
Сделанные наблюдения ставят еще как минимум две проблемы. Если «общие» наркоматовские планы официально не утверждались, то зачем тратилось столько усилий на их разработку, и, во-вторых, как система могла сохранять управляемость при столь частом внесении изменений в планы?
Видимо, управляемость системы надо объяснять тем, что все участники процесса планирования заранее приблизительно знали будущие плановые задания. Они не могли сильно отличаться от первоначальных указаний, шедших сверху. В этом смысле составление наркоматовских планов было как бы и не нужно. Но представляется, что и не в этом было значение планирования в наркоматах. Для наркоматов и подчиненных им экономических агентов значение планирования заключалось в обмене информацией, вырабатывании политики по успешному противостоянию давлению со стороны правительства и отстаиванию своих интересов. Отсутствие утвержденных «общих» наркоматовских планов только облегчало достижение этих целей.
Отсутствие утвержденных «общих» наркоматовских планов было невыгодно в первую очередь вышестоящей организации — правительству, так как затрудняло контроль над действиями подчиненных. Информация о наличии в архивах утвержденных наркоматовских планов за послевоенные годы указывает на то, что правительство осознавало проблему и, по-видимому, ему удалось ее решить71. То есть порядок планирования в наркоматах, точно так же как механизм составления общесоюзных планов, складывался постепенно. Однако если механизм планирования в правительстве в основном сложился к началу второй пятилетки, то в наркоматах это произошло на десятилетие позже.
Наконец, полученные результаты позволяют сделать вывод о соотношении годового и квартального планирования. И квартальное, и годовое планирование в наркоматах реализовывались по одной и той же схеме. Квартальное планирование было столь же директивно, как годовое, и подвержено изменениям в той же степени. Подробное годовое планирование в наркоматах нужно было для того, чтобы процедура квартального планирования успевала «укладываться» в короткий промежуток времени. Решения по наиболее существенным вопросам развития отраслей принимались в процессе годового планирования, тогда как квартальные плановые задания уточняли ранее принятые решения.
ПРИЛОЖЕНИЕ
Таблица 1. Сроки работ, установленные наркоматовскими приказами в начале процесса годового планирования
Источник: РГАЭ. Ф. 7297. Оп. 44. Д. 1. Л. 269; Оп. 28. Д. 5. Л. 100.
Таблица 2. Примерный список заседаний коллегий НКЛП и НКТП, посвященных составлению годовых планов наркоматов: темы заседаний и принятые решения
Примечания:
* 25.10.1933 г. состоялось не заседание коллегии, а совещание наркома с замами;
** 29.10.1933 г. состоялось не заседание коллегии, а совещание у заместителя наркома Еремина.
Источник: протоколы заседаний коллегии НКЛП в 1933 г. (РГАЭ. Ф. 7604. On. 1. Д. 133); протоколы совещаний у нар¬кома НКЛП и его замов в 1933 г. (РГАЭ. Ф. 7604. Oп. 1. Д. 179); протоколы заседаний коллегии НКТП в 1938 г. (РГАЭ. Ф. 7298. Оп. 28. Д. 4-8).
Таблица 3. Список заседаний коллегии НКЛП в 1933 г., посвященных вопросам планирования на 2-й квартал
Примечание:
* 16.02.1933 г., 17.02.1933 г., 15.03.1933 г. и 19.03.33 г. состоялись не заседания коллегии, а совещания замов.
Источник: протоколы заседаний коллегии НКЛП в 1933 г. (РГАЭ. Ф. 7604. Oп. 1. Д. 133); протоколы совещаний у наркома НКЛП и его замов в 1933 г. (РГАЭ. Ф. 7604. Oп. 1. Д. 179).
Автор - Маркевич Андрей Михайлович — кандидат исторических наук (Институт российской истории РАН).
Автор благодарит Гуверовский институт войны, революции и мира Стенфордского университета за поддержку данной работы.
1 См., например: Коган Л.Г. Организация построения системы плановых органов. М., 1932; Локшин А. Организация управления промышленностью в СССР. М., 1933; он же. Промфинплан. М., 1936; Горелик И. Планирование черной металлургии. Л., 1937; Гладков И.А. Очерки по истории социалистического планирования. М.; Л., 1939; Иоффе Я. Планирование промышленного производства. М, 1948; Сорокин Г.М. Планирование народного хозяйства. СССР. М., 1961; Залкинд А.И., Мирошниченко Б.П. Очерки развития народно-хозяйственного планирования. М., 1980 и т.д.
2 Zaleski Е. Stalinist Planning for Economic Growth 1933—1952. Chapel Hill, 1980.
3 Ibid. P. 484.
4 См. работы Девиса P., Хлевнюка О.В., Грегори П., Беловой Е.Б., Харрисона М., Вотсона Д. и др. Например: Девис Р., Хлевнюк О.В. Вторая пятилетка: механизм смены экономической политики // Отечественная история. 1994. № 3. С. 92—107; Хлевнюк О.В. Политбюро: механизмы политической власти в 1930-е гг. М., 1996; Белова Е.Б. Стихия плана: практика работы Госплана СССР в первой половине 1930-х годов // Экономическая история: Ежегодник. 2001. М., 2002; Davies R.W. Crisis and Progress in the Soviet Economy, 1931—1933. Basingstoke, 1996; Watson D.H. Molotov ans Soviet Goverment: Sovnarkom 1930—1941. London, 1996; Decision-Making in the Stalinist Command Economy, 1932—1937 / Ed. by E.ARees. London, 1997; Behind the Facade of Stalin's Command Economy / Ed. by P.Gregory. Palo Alto, 2001 и др.
5 Так как статья посвящена планированию в 1930-е гг., то в дальнейшем используется термин «наркомат», а не «министерство».
6 Документы, относящиеся к проблеме планирования, составляют тысячи дел в российских архивах и десятки тысяч документов. Данная работа является case study. Сделанные выводы ограничены комплексом проанализированных материалов.
7 Чаще использовался термин «сводный план». В статье используется термин «общий план» с целью избежать путаницы с термином «сводный план по производству».
8 План по производству, в свою очередь, мог состоять из плана по основной деятельности и по вспомогательной.
9 Термин «к.ц.» был использован Госпланом для обозначения показателей развития народного хозяйства в 1925/26 и 1926/27 хозяйственных годах (так называемая «нулевая» пятилетка). Эти цифры так и не были официально утверждены партией и правительством и носили скорее ориентировочный, чем директивный характер. Однако, после того как годовые общесоюзные планы стали официально утверждаться, их первое время по инерции продолжали называть «к.ц.».
10 Для правительства СССР такими экспертами выступали Госплан и НКФ, для наркоматов — их плановые отделы, другие функциональные отделы (финансовый, снабжения, сбыта и т.д.), для главков — аналогичные наркоматовским подразделения главков и т.д.
11 Под правительством здесь и далее понимается не только Совет народных комиссаров (СНК), формальное правительство СССР, но также Политбюро ЦК ВКП(б), реальное правительство СССР, и, кроме того, комитеты СНК — Совет труда и обороны и Экономический совет, принимавшие значительную часть постановлений, касавшихся планов развития народного хозяйства СССР.
12 Zaleski Е. Op. sit. Р. 497.
13 Вообще говоря, торги между Госпланом и ведомствами имели место на всех стадиях, но в это время они проходили наиболее интенсивно.
14 См., например, совместное постановление ЦИК и СНК «О втором пятилетнем плане развития народного хозяйства (1933—1937)» от 17.11.1934 (Государственный архив Российской Федерации (далее: ГА РФ). Ф. 5446. Оп. 15. Д. 7. Л. 128); Постановление СНК № 2771 от 26.12.1933 «О народно-хозяйственном плане на 1 квартал 1934 г.» (ГА РФ. Ф. 5446.
Оп. 15. Д. 1. Л. 20-33.) и др.
15 Лишь эта часть планов публиковалась в официальном издании СНК — «Сборнике законов и распоряжений рабоче-крестьянского правительства СССР». Правда, необходимо оговориться, что некоторые годовые планы были напечатаны также отдельными изданиями полностью. В большинстве случаев они имели гриф «Для служебного пользования» или «Секретно». Первый и второй пятилетние планы были напечатаны полностью.
16 См., например: Локшин А. Промфинплан. С. 18.; Гладков И.А. Указ. соч. С. 198 и др.
17 См., например: Иоффе Я. Указ. соч. С. 36.
18 Был проведен сплошной просмотр постановлений СНК за 1932, 1934, 1937 гг. и постановлений Экономического совета за 1938 г. Постановления СНК хранятся в ГА РФ, в фонде СНК (ГА РФ Ф. 5446. Oп. 1).
19 В советской системе львиная доля бюджетных ассигнований в промышленность шла на капитальное строительство, особенно в 1930-е гг. Поэтому финпланы и планы капстроительства были очень тесно связаны между собой, принятие или непринятие одного почти автоматически влекло за собой принятие или непринятие другого. Титульные списки являлись частями планов капстроительства, в них перечислялись крупнейшие объекты капстроительства. Титульные списки были сверхлимитными и нижелимитными. Для каждой отрасли народного хозяйства устанавливался свой лимит стоимости строительства. Объекты стоимостью выше этого лимита попадали в сверхлимитные титульные списки, ниже — в нижелимитные. Первые подлежали утверждению СНК, а вторые — наркоматами.
20 В конце 1920-х — начале 1930-х гг. наркоматы состояли из объединений, а не главков. Позже объединения были реорганизованы в главки.
21 Сборник законов и распоряжений рабоче-крестьянского правительства СССР. 1932. Отдел 1. Вып. 33. № 196. С. 317-319.
22 Балансы и планы распределения принимались только для фондируемой (распределяемой централизованно) продукции, производимой в основном НКТП. Для НКЛП, который в основном производил нефондируемую продукцию, ассортимент задавался отдельными постановлениями СНК.
23 Например, постановлением СНК № 1121 от 14.07.1937 «О балансах и планах снабжения народного хозяйства черными металлами, трубами и металлическими изделиями на 3 квартал 1937 г.» изменялось задание НКТП по производству проката (ГА РФ. Ф. 5446. Oп. 1. Д. 134. Л. 181—183).
24 Например, постановление СНК «О черной металлургии» № 130 от 25.02.1930 или постановление СНК № 1743-279сс от 08.08.1935 «Об увеличении выпуска валовой продукции по НКТП» (ГА РФ. Ф. 5446. Оп. 16а. Д. 26. Л. 1).
25 См.: Gregory P., Markevich A.M. Creating Soviet Industry: the House That Stalin Built // Slavic Review. 2002. Vol. 61. № 4 (Winter). P. 787-814.
26 Кроме заседаний коллегии, проекты планов также рассматривались на «совещаниях у наркома», «совещаниях у заместителей наркома», «совещаниях замов» и тому подобных заседаниях. Их формальный статус четко определен не был, точно так же не были четко разделены их зоны ответственности. Близкие по духу вопросы могли рассматриваться на заседаниях разных типов. В период 1935—1937 гг., когда наркоматовские коллегии были упразднены, обсуждение проектов планов происходило на различных заседаниях при руководстве наркоматов.
27 Степень сохранности материалов за 1933 и 1938 гг. разная. В НКТП
сохранились только протоколы коллегии, тогда как в НКЛП, помимо них, сохранились также стенограммы многих заседаний и протоколы заседаний различных совещаний руководства. В фонде НКТП последние — большая редкость. Сохранились только отдельные протоколы за разные годы.
28 Это подразделение наркомата могло носить и другое название. Например, в НКЛП подобное подразделение долгое время называлось планово-экономическим управлением (ПЭУ), что не меняло сути выполняемой им работы.
29 Численный состав плановых секторов НКЛП и НКТП на протяжении 1930-х гг. колебался от 50 до 100 человек.
30 Российский государственный архив экономики (далее — РГАЭ). Ф. 7297. Оп. 28. Д. 5. Л. 77-90.
31 О взаимоотношениях Госплана с наркоматами см. указ. работы Е.Б.Беловой, П.Грегори, А.М.Маркевича.
32 Например, на заседаниях коллегии НКЛП плановый сектор часто жаловался на непредставление информации главками. Только 4 июня 1933 г. на заседании коллегии представитель планового сектора дважды коснулся этого вопроса (РГАЭ. Ф. 7604. On. 1. Д. 152. Л. 6, 18).
33 О спорах Госплана с наркоматами по поводу представления информации см.: Белова Е.Б. Указ. соч.
34 РГАЭ. Ф. 7604. Oп. 1. Д. 136. Л. 81.
35 Там же. Д. 152. Л. 34.
36 Там же. Ф. 7297. Оп. 28. Д. 5. Л. 77-90.
37 Там же.
38 Там же. Оп. 44. Д. 1. Л. 269; Оп. 28. Д. 5. Л. 100.
39 Там же. Оп. 44. Д. 1. Л. 269.
40 Граница между стадиями была размытой. Например, в 1936 г. НКЛП начал рассматривать производственные программы главков, что было началом второй стадии, уже в начале октября месяца (РГАЭ. Ф. 7604. On. 1. Д. 615. Л. 39, 40-41, 42-43), а в 1938 г. - только в начале ноября. Ранний переход ко второй стадии в 1936 г., возможно, объясняется следующим фактом. К.ц. главков представляли на коллегии сами главки, а не плановый отдел НКЛП. Видимо, рассмотрение и одобрение коллегией к.ц. главков было проведено без предварительного согласования с плановым сектором, что потребовало меньше времени.
41 Например, 26 сентября 1938 г. коллегия НКТП поручила «тов. Темнову (начальнику планового сектора НКТП. — A.M.) провести 27.09.1938 совещание с экономистами, привлеченными для работы по составлению плана» (РГАЭ. Ф. 7297. Оп. 28. Д. 6. Л. 88.), а 25 октября 1938 г. поручила «замам наркома до заседания коллегии рассмотреть вместе с начальниками главков планы 1939 г.» (РГАЭ. Ф. 7297. Оп. 28 Д. 6. Л. 48).
42 РГАЭ. Ф. 7297. Оп. 28. Д. 5. Л. 19-52.
43 Там же. Л. 11-17.
44 Автором не было обнаружено ни одного протокола коллегии, касающегося вопросов годового планирования, с подробной росписью к.ц.
45 РГАЭ. Ф. 7297. Оп. 28. Д. 7. Л. 108-125.
46 Чтобы обезопасить себя от такого обесценивания, наркоматы стремились согласовать с Госпланом свои плановые задания пораньше. На заседании коллегии НКЛП 5 марта 1933 г., во время работы над плановыми заданиями НКЛП на второй квартал 1933 г., нарком Любимов заявил: «Я считаю, что нужно на будущее принять такую практику, чтобы раньше, чем выносить план на обсуждение коллегии, предварительно согласовывать с Госпланом, обсудить в более узком кругу, а потом уже выносить на коллегию» (РГАЭ. Ф. 7604. Oп. 1. Д. 137. Л. 11). Однако из-за частых правительственных интервенций в процесс планирования это помогало далеко не всегда. В декабре при составлении окончательного варианта общесоюзного годового плана конфликты между Госпланом и наркоматами все равно возникали. Например, на совещании у наркома легкой промышленности Любимова 11 декабря 1936 г., посвященном представлению сводного плана наркомата в правительство, позиция наркомата была сформулирована очень четко: «При рассмотрении производственных планов в правительстве настаивать на позициях НКЛП и возражать против проектировок Госплана...» (РГАЭ. Ф. 7604. Oп. 1. Д. 615. Л. 9-11).
47 Дополнительным аргументом в пользу этого является тот факт, что к.ц., разработанные плановым сектором, обычно отпечатаны ротапринтным способом тиражом в несколько сот экземпляров. Следовательно, они рассылались широкому кругу адресатов (большинство прочих к.ц. написаны от руки или напечатаны на машинке). Кроме того, на некоторых к.ц. планового сектора проставлены даты, относящиеся к концу декабря, а также ссылки на то, что к.ц. составлены в соответствии с решениями правительства. Например, контрольные цифры НКЛП на 1933 г. имели следующий заголовок — «НКЛП СССР. Планово- экономическое управление. Сектор сводного планирования и производственных программ. 29.12.32. Контрольные цифры на 1933 г. (в соответствии с решениями правительства от 17-25 дек. 1932 г.)» (РГАЭ. Ф. 7604. Оп. 2. Д. 38. Л. 5-6.).
48 Эти два варианта наиболее вероятны, так как именно они были реализованы в последующем. Например, приказами по наркомату были утверждены послевоенные планы НКЛП, а отдельные подписанные наркомом таблицы, составляющие основу «общего» наркоматовского плана, были найдены мной для плана НКЛП 1939 г.
49 Для этой цели был проведен сплошной просмотр всех постановлений НКЛП за конец 1933 г. и весь 1934 г. (РГАЭ. Ф. 7604. Oп. 1. Д. 310, 311, 312, 313, 314, 315), приказов наркома НКЛП за конец 1933 г. — первую половину 1934 г. (РГАЭ. Ф. 7604. Oп. 1. Д. 352, 354, 355, 356, 357, 358, 359, 360, 361, 362, 363, 364, 365, 366), распоряжений наркома НКЛП за конец 1933 г. — начало 1934 г., а также приказов и постановлений НКТП за отдельные годы.
50 Например, постановление НКЛП № 19 от 15.02.1934 «О плане работы по стандартизации на 1934 г.» (РГАЭ. Ф. 7604. Oп. 1. Д. 310. Л. 185-186), постановление НКЛП № 3 от 05.01.1934 «О производственном плане на 1934 г. промкооперации и кооперации инвалидов» (РГАЭ. Ф. 7604. Oп. 1. Д. 310. Л. 235), постановление НКЛП № 80 «Об утверждении объектов строительства по кожеобувной промышленности на 1935 г.» (РГАЭ. Ф. 7604. Oп. 1. Д. 311. Л. 6-8), постановление НКЛП № 78 от 10.06.1934 «Об объеме строительства шелковой промышленности на 1935 г. по Средней Азии» (РГАЭ. Ф. 7604. Oп. 1. Д. 311. Л. 12—13), постановление НКЛП № 216 от 26.12.1934 «Об организации и установлении программы стройработ по подрядному строительству легкой промышленности на 1935 г.» (РГАЭ. Ф. 7604. On. 1. Д. 315. Л. 15—16) и т.д. К последнему из перечисленных постановлений прилагался титульный список объектов строительства, включенных в программу стройтрестов Главного строительного управления НКЛП на 1935 г. Интересно отметить, что большинство таких наркоматовских директив касались вопросов капитального строительства. Ими утверждались сметы всех строительств, подчиненных наркомату, титульные списки нижелимитного строительства наркомата по отраслям, программы строительных работ. То есть планированию капитального строительства в наркомате, точно так же как и в правительстве, уделялось больше внимания, чем составлению планов производства.
51 РГАЭ. Ф. 7604. Оп. 2. Д. 171.
52 Там же. Д. 373.
53 Там же. Ф. 4372. Оп. 38. Д. 913.
54 Например, планы капвложений по НКТП, НКЛП и НКЛес и снабжению промышленности на 1933 г. (РГАЭ. Ф. 4372. Оп. 31. Т. 1. Д. 74).
55 Например, см.: РГАЭ. Ф. 7604. Оп. 2. Д. 173, 312 и др.
56 Например, в 1932 г. НКТП были изданы подобные приказы в следующие сроки: Приказ № 60, устанавливающий показатели на 2-й квартал, - 10.02.1932 (РГАЭ. Ф. 7297. Оп. 44. Д. 1. Л. 31-32); Приказ № 298, устанавливающий показатели на 3-й квартал, — 14.05.1932 (РГАЭ. Ф. 7297. Оп. 44. Д. 1. Л. 137—138); Приказ № 583, устанавливающий показатели на 4-й квартал, - 19.08.1932 (РГАЭ. Ф. 7297. Оп. 44. Д. 1. Л. 239—240); Приказ № 857, устанавливающий показатели на 1-й квартал 1933 г., - 01.12.32 (РГАЭ. Ф. 7297. Оп. 44. Д. 1. Л. 359).
57 Большинство подобных приказов начиналось так: «Всем главкам и отраслевым секторам при составлении к.ц. на ... квартал руководствоваться следующим...» Например, приказ НКТП № 60 «О к.ц. на 2 квартал 1932 г.» от 10.02.1932 (РГАЭ. Ф. 7297. Оп. 44. Д. 1. Л. 31).
58 Вопросы квартального планирования на 2-й квартал 1933 г. рассматривались на коллегии НКЛП трижды. Однако это было скорее исключением, чем правилом. Составлению планов НКЛП на 3-й и 4-й кварталы 1933 г. было посвящено лишь по одному заседанию коллегии НКЛП. К.ц. на 3-й квартал были утверждены на заседании коллегии 4 июня 1933 г., а на 4-й квартал - 14 августа 1933 г. (РГАЭ. Ф. 7604. Oп. 1. Д. 133. Л. 75-77, 126).
59 Разработанные плановым сектором таблицы, содержащие детальную роспись к.ц., были приложены к тексту только одного постановления — протокол № 9 заседания коллегии НКЛП от 05.03.1933 (РГАЭ. Ф. 7604. Oп. 1. Д. 137).
60 РГАЭ. Ф. 7604. Oп. 1. Д. 152. Л. 16.
61 Границы поиска были те же, что и при изучении проблемы годового планирования в наркоматах. Среди просмотренных дел с приказами, постановлениями и другими наркоматовскими директивами удалось найти лишь два постановления НКЛП, касающиеся вопросов квартального наркоматовского планирования. Это постановление НКЛП № 82 от 15.06.1934 «О работе хлопчатобумажной промышленности в 3 квартале 1934 г.» (РГАЭ. Ф. 7604. On. 1. Д. 310. Л. 110-122) и постановление НКЛП № 141 от 21.09.1934 «О плане заготовок утильсырья и снабжения им промышленности на 4 квартал 1934 г.» (РГАЭ. Ф. 7604. On. 1. Д. 314. Л. 112-113).
62 Дополнительным аргументом в пользу этого является содержание некоторых наркоматовских приказов, устанавливавших порядок планирования в наркомате, не предполагавший окончательное утверждение «общего» квартального плана наркомата наркомом или кем-либо еще. Например, см. приказ НКЛП № 125 от 14.02.1934 (РГАЭ. Ф. 7604. Oп. 1. Д. 357. Л. 165).
63 РГАЭ. Ф. 7604. Оп. 2. Д. 373. Л. 3, 6-7, 9-10.
64 Частным случаем такого перераспределения является так называемое двойное планирование. При двойном планировании вышестоящая организация спускает подчиненным плановые задания, суммарно превышающие ее плановые задания (теоретически они должны быть одинаковыми). Вышестоящая организация делает это с целью подстраховаться на случай провала в работе одной из подчиненных организаций.
65 РГАЭ. Ф. 7604. Oп. 1. Д. 615. Л. 15.
66 Поразительно, но факт отсутствия официально утвержденных «общих» планов не мешал наркоматам создавать подробные отчеты об их выполнении. Такие отчеты и пояснительные записки к ним в изобилии сохранились в архивах.
67 РГАЭ. Ф. 7604. Оп. 2. Д. 373. Л. 1-2, 5, 8.
68 Там же. Oп. 1. Д. 353. Л. 50.
69 Там же. Д. 137. Л. 9, И.
70 Например, план НКЛП на 1948 г. был утвержден приказом министра № 99 от 23.02.1948 (РГАЭ. Ф. 7604. Оп. 2. Д. 446. Л. 1-6).
71 Видимо, требования к составлению и утверждению наркоматовских планов начали ужесточаться еще с конца 1930-х гг. В пользу этого говорят следующие факты. Наличие утвержденного плана производства НКЛП на 1939 г. В конце декабря следующего 1940 г. коллегия НКЛП утвердила представленные плановым сектором наркоматовские планы по производству, труду и себестоимости на 1941 г. и 1-й квартал 1941 г. (РГАЭ. Ф. 7604. Oп. 1. Д. 615. Л. 10), что, имея в виду датировку заседания, скорее всего, означало их итоговое принятие. Они были приняты в разрезе главков.
Просмотров: 6385
Источник: Маркевич А. М. Была ли советская экономика плановой? Планирование в наркоматах в 1930-е гг. // Экономическая история: Ежегодник. 2003. — М.: РОССПЭН, 2004. C. 20-55.
statehistory.ru в ЖЖ:
