Последний вылет бомбардировщика "Бостон А-20". Как латышские рыбаки в 1943 г. пытались спасти советских лётчиков
--
Несколько лет назад два друга-аквалангиста Алексей Кравчук и Андрис Вилкс нашли на дне Рижского залива обломки самолета, неподалеку от рыбацкого поселка Вецаки. На счету молодых дайверов уже были три затонувших корабля, но самолет попался впервые. О своей находке они рассказали известному исследователю истории балтийских фортификационных сооружений, автору книг по военной истории Юрию Мелконову, авиационному инженеру по образованию. Он принял эстафету.
Кто ты, ЛПВ?
Ему понадобились долгих два года, чтобы до мельчайших подробностей восстановить историю гибели советского бомбардировщика. По надписям на извлеченных из воды приборах, звездообразным 14-цилиндровым двигателям воздушного охлаждения и другим техническим параметрам, довольно быстро удалось установить, что это — останки американского бомбардировщика «Бостон А-20», которые во время великой Отечественной войны поставлялись в СССР из США по ленд-лизу. На Балтийском флоте «американцы» состояли на вооружении 51-го и 1-го гвардейского минно-торпедного полков.
Помимо приборов, водолазы извлекли из кабины пилота рычаг управления двигателем — РУД. Все ручки левого двигателя стояли в положении «полный газ», а рычаги правого находились в положении «закрыто». Это означало, что пилот бомбардировщика был жив до момента падения и летел на одном моторе, управляя горящей машиной. При приводнении центроплан самолета не разрушился, следовательно, летчику удалось совершить посадку на воду. Чтобы это сделать, надо быть не просто хорошим пилотом, надо быть летчиком от Бога!
Но кто он был — этот неизвестный ас? Кроме командира, на бомбардировщике такого класса должно было быть еще два члена экипажа. Удалось ли им спастись? Или их останки унесло течением? Юрий Мелконов начал искать ответы на эти и многие другие вопросы. Но Рижский залив, нехотя отдав людям военные трофеи, спустя 65 с лишним лет, не спешил раскрывать свои тайны. Чтобы докопаться до истины, предстояло самым тщательным образом изучить каждую деталь и мелочь. Иногда и простая пуговица или обертка от шоколадки может стать той самой главной ниточкой, потянув за которую, можно развязать даже самый запутанный морской узел.
В истории с рижским «Бостоном» роль пуговицы сыграл маленький треугольник-транспортир, на одном краешке которого с большим трудом удалось восстановить маркировку: 1940 г., а на втором — три нацарапанные буквы «ЛПВ». Кроме этого, в обгоревшей кабине был найден планшет с картами, пустая почтовая карточка и обертка от шоколадной плитки с надписью «Ленинградская шоколадная фабрика». С огромным трудом лучший в Латвии реставратор старинных документов Ария Убарсте по просьбе Мелконова в течение нескольких месяцев расшифровывала карту полета. Удалось установить маршрут «Бостона» — он начинался в районе Ленинграда, а самой дальней точкой полета, судя по отметкам на карте, был маяк Ужава на побережье Курляндии.
Внизу - буквы ЛПВ
«Бостон» А-20
В поисках таинственного «ЛПВ» Юрий Мелконов связался с историками флота и авиации разных стран. Сообщения приходили из России, Украины, Германии, Финляндии, США. В списках советского 51-го авиаполка среди военных летчиков не удалось найти ни одного обладателя инициалов «ЛПВ»… Тогда Юрий обратился к мировому разуму — Интернету. Рассказал на одном из исторических сайтов о своих поисках. Попросил совета у бывших и нынешних военных летчиков. И знатоки не подвели!
Первый ответ пришел… из латвийского городка Нида, проживающий здесь Вадим Бухарин сообщил, что в книге М. Львова «Пароль — Балтика», изданной в Калининграде, упоминается экипаж «Бостона», который не вернулся с боевого задания 27 ноября 1943 года. Управлял бомбардировщиком капитан 1-го гвардейского минно-торпедного авиаполка Летуновский Петр Васильевич. Он числился пропавшим без вести… Неужели-таки летчик от Бога нашел свою смерть на дне Рижского залива?
Ас из Летуновки
Из посольства России в Латвии пришел ответ на запрос Ю. Мелконова, из которого следовало, что гвардии капитан Петр Васильевич Летуновский родился в 1918 году в селе Летуновка Никифоровского района Тамбовской области. Что ж, может быть, земляки на тамбовщине что-то знают о судьбе пропавшего летчика? По просьбе рижанина его рассказ о находке самолета в Рижском заливе, напечатали в феврале 2009 года в Никифоровской районной газете «Знамя». И вскоре появились отклики от читателей, а затем нашлись и родственники Петра Летуновского. В школе на родине героя есть стенд, посвященный летчику. По имеющейся здесь информации, все трое членов экипажа выжили в тот роковой полет, но попали в плен, где двое из них и погибли…
Командир экипажа гвардии, капитан Петр Летуновкий.
Так, по переписке они и познакомились — автор статьи и Жанна Алексеевна Брусник, племянница погибшего летчика Летуновского. Она давно уже занималась поисками своего дяди. Петр был двоюродным братом ее мамы, они вместе с ним выросли и учились в одном классе. После окончания сельхозтехникума, по спецнабору, его отправили на срочную учебу в военную школу летчиков. Через год началась война…
Свой первый орден боевого Красного Знамени Летуновский получил а августе 1942 г. Через полгода — второй орден Красного Знамени, за участие в прорыве блокады Ленинграда. К тому времени он совершил 272 боевых вылета. Еще через полгода — 3 июня 1943 г., как сказано в Указе, «За уничтожение фашистского тральщика, трех транспортов, груженных боевой техникой, бронепоезда, самолета и разрушение ряда важных промышленных объектов» старший лейтенант из поселка Летуновка был награжден третьим орденом Красного Знамени. В канун ноябрьского праздника — 6 ноября 1943 г., за три недели до своего рокового полета над Балтией, экипаж гвардии капитана Летуновского заработал для своего командира 4-й орден Красного Знамени. У его штурмана Николая Демченко это был третий орден, а у стрелка-радиста Алексея Кузьмина — первый. Вручал награды лично командующий Балтийским флотом вице-адмирал В.Ф. Трибуц. Петру Летуновскому было тогда 25 лет…
Стрелок-радист гвардии старший сержант Алексей Кузьмин
Из их легендарного летного экипажа до Победы дошел только Алексей Кузьмин, он умер в начале 80-х, в Нижнем Новгороде, но оставил свои воспоминания. В том числе и рассказ о гибели «Бостона».
Как это было
На рассвете 27 ноября 1943 г. с ленинградского аэродрома Каменка «Бостон А 20» вылетел в свой последний полет. Бомбардировщику предстоял поиск и уничтожение судов противника в Ирбенском проливе. Сначала летели над Финским заливом, затем — над материковой частью Эстонии, вышли в Рижский залив и приступили к поиску вражеских кораблей. Но лишь в самой конечной точке маршрута «Бостон» увидел необычный одинокий транспорт, малым ходом двигавшийся вдоль берега. Ничего похожего раньше им встречать не приходилось. Это была плавучая батарея «Роберт Мюллер», предназначенная для противовоздушной обороны военных конвоев, о чем нашим летчикам как-то рассказывали на инструктаже авиаполка. Его огневая мощь равнялась трем сторожевикам… Но не возвращаться же с торпедами домой? Командир принимает решение — атаковать!
Одна из торпед угодила по плавбатарее. И тут же в ответ с «Роберта Мюллера» грохнули зенитные пушки. Летуновский добавил еще огня из двух носовых пулеметов «Браунинг» 50-го калибра — гостинцы от американского пролетариата. Да только и «Бостону» здорово досталось — задымили оба мотора… «Задание выполнили. Транспорт потоплен. Горим, падаем» — радировал на базу Кузьмин.
Самолет погрузился в воду и быстро ушел на дно. Летчики успели натянуть желтые спасжилеты и выбраться из кабины. А вот надувную лодку вытащить не удалось. У Николая Демченко из раны на голове сочилась кровь, он едва держался на плаву. Конец ноября на Балтике, вода в море ледяная. До берега не меньше 10 км. Жить летчикам оставалось от силы минут двадцать…
В воспоминаниях Кузьмина говорилось о латышских рыбаках, пришедших им на помощь. Юрий Мелконов, изучив место падения самолета, прикинул, что это могли быть только жители близлежащего поселка Вецаки, где испокон веков население промышляло рыбной ловлей. После войны здесь был создан рыболовецкий колхоз «9 Мая», но в 90-х все рыбаки вновь ушли в свободное плавание. При содействии бывшего директора колхозного музея истории и рыболовства Владислава Букловского, Юрию удалось почти полностью реконструировать события 27 ноября 1943 г.
… В тот день хозяин рыбачьей лодки Георг Иннус с утра был в плохом настроении. Холодная и сырая осенняя погода ломила старые раны, но надо было идти в море, менять сети. На лодке пошли впятером — Георг, Микелис, Давид, Ян Эдуард, Мартыньш. У всех рыбаков была одна фамилия — Иннус.
Иннусы — древний ливский род, рыбачили на Даугаве и в Рижском заливе еще много веков назад. Георг и Микелис — старые приятели, фронтовики — служили в русской армии в Первую мировую. Георг служил в составе Латышского стрелкового полка, Микелис — в Волынском стрелковом полку. Георг был красный латышский стрелок, его полк охранял Смольный, потом Кремль, приходилось стоять на посту и у квартиры Ленина.
Из Вецдаугавы (Старая Даугава) вышли засветло. Вдали над заливом в небе постоянно кружило пять-шесть немецких самолетов, а на рейде стоял фашистский боевой корабль. Как-то незаметно с запада появился еще один самолет. Большой, двухмоторный, он летел низко над водой, дымил и терял высоту. Наконец он снизился прямо к волнам, но выпрямился и, поднимая тучу брызг, плавно сел на воду. Через минуту другую самолет исчез с поверхности моря. Точка приводнения была километрах в двух от сетей Иннусов.
— Надо посмотреть, может лётчики успели вылезти, — сказал Георг и повернул руль в сторону упавшего самолета.
Старенький мотор натужно тарахтел, преодолевая волну. Через километр рыбаки уже ясно видели желтое пятно в море, а когда подошли поближе, и трех человек в спасательных жилетах. Двое поддерживали третьего, который был ранен. Люди в море махали руками и кричали: «Спасите нас! Не бойтесь — мы советские летчики!»
Закон рыбака: увидел человека в море — спасай! Рыбаки кинули в море веревочные концы и вытащили всех троих в лодку. Летчики были совсем закоченевшие.
— Откуда же вы прилетели?— поинтересовался один из рыбаков.
— Из Ленинграда, — подумав, ответил старший лётчик.
— А немцы говорят, что Ленинград они давно взяли и Москву тоже, — сказал Георг.
— Не взяли они Ленинград и никогда не возьмут, и Москву они не взяли, дали им под Москвой и отбросили подальше. И под Сталинградом им дали, и под Курском, — выпалил политинформацию для местных жителей Кузьмин.
— Можете высадить нас на берег, как стемнеет? Не передавайте нас немцам, — обратился к Георгу Петр Летуновский.
Георг Иннус помолчал, посмотрел в море и ответил:
— Весь берег Мангальсалы, перед которым мы находимся — военная зона. От устья реки Гауя до устья Двины на протяжении 17 километров у немцев наблюдательные посты. На старых русских береговых батареях немцы устроили склады снарядов. Охрана там, патрули с собаками… И вообще, куда вы пойдете мокрые, с раненным в холодную ночь? Местные жители обязаны сообщать властям о советских военнопленных и евреях, есть специальный приказ комендатуры. За ослушание и укрывательство расстрел, дом заберут, а семью в лагерь Саласпилс. Как можно сохранить вас в тайне, трех здоровых мужиков просто так не спрячешь. По возращению с рыбной ловли мы должны прийти на контрольный пункт и предъявить немцам лодку и все, что в ней есть. Да и падение вашего самолета немцы видели с берега…
Георг задумался, еще раз посмотрел на небо и море. Ветер крепчал, волна усиливалась, накрапывал дождь, надо было решать:
— Вот что, ребята, я вам посоветую. Снимайте-ка вы свои погоны, доставайте документы и все это в воду. Путь у нас может быть только один — к причалу на контрольном пункте. И ордена снимите. Такие, как у вас ордена просто так не дают. Поймут немцы, сколько вы их солдат побили, могут со злости и к стенке поставить. Эти германские повадки я еще по Первой мировой помню — если брали в плен солдата с Георгиевским крестом, могли враз и кончить.
Летчики пошептались между собой и принялись снимать погоны, вынимать все из карманов. Демченко снял с себя планшетку с картой полета.Летуновский стал откручивать ордена. Вещи завернули в кусок парусины, обмотали веревкой, срезали с сетей камень-груз и привязали к свертку. Пакет полетел за борт. Рыбаки накинули на мокрых летчиков свои брезентовые робы, поделились табаком.
Drеi russischen Flieger!
Контрольный пункт находился на левом берегу Даугавы у Даугавгривского маяка. К причалу подошли тихо. На пирсе одиноко торчал часовой в шинели с винтовкой. Лодку пришвартовали, и один из рыбаков по-немецки объяснил часовому, что у них на борту три русских летчика. Часовой ошарашенно посмотрел на русских, переспросил «Drei russischen Flieger?», потом побежал в будку звонить по телефону.
Из караулки прибежало человек десять заспанных солдат и пленных повели в караульное помещение, прихватив с собой рыбаков для объяснений. Выслушав рассказ Иннусов, фельдфебель, начальник караула, стал куда-то звонить и долго кому-то объяснял, что у них на КП появились русские летчики.
Пленных переодели в сухую одежду, выдали им солдатские рабочие комбинезоны. Пришел немец с санитарной сумкой, перевязал раненого. Солдат принес термос с едой, пленников накормили. Фельдфебель о чем-то переговорил с пожилым солдатом, тот удалился в коптерку и вернулся с бутылкой водки.
Вскоре к пирсу подошел военный катер, русских повели на корабль. Летуновский задержался на шаг и, обращаясь к Георгу, сказал: « Спасибо, отец, что вытащил нас и жизнь спас». « Чем мог, помог. Держитесь!» — успел ответить Георг. Конвоир толкнул Петра в спину. Пленных усадили на палубу, рядом расположился автоматчик…
Плен и эпилог
Советских летчиков привезли в Ригу, потом отправили в Псков. Здесь их пару недель продержали в лагере вербовки во власовскую армию. Затем, как неподдающихся, бросили в концлагерь для летного состава в городе Лодзь в Польше, разделили по разным блокам. Петр и Николай попали в офицерский, Алексей Кузьмин — в сержантский, из которого позже его увезли в лагерь для военнопленных в Германию. Больше с Летуновским и Демченко он не виделся…
По рассказам офицеров, побывших в плену вместе с нашими летчиками, известно, что Петр Летуновский и Николай Демченко совершили четыре попытки бегства из лагеря, ни одна не удалась. После четвертого побега немцы предупредили Петра: еще раз убежишь, тебе конец. Но они все-таки рискнули. Их выдали местные поляки, к которым беглецы обратились за помощью. Как погиб Демченко неизвестно, а Петра, избитого и истерзанного собаками, приволокли в лагерь и прилюдно расстреляли…
Штурман гвардии, старший лейтенант Николай Демченко
Штурман гвардии, старший лейтенант Николай Демченко.
Латышские рыбаки Иннусы за то, что передали русских летчиков немцам, были арестованы сотрудниками СМЕРШа в феврале 1945 г. как «пособники гитлеровских оккупантов» и приговорены к 10 годам лагерей. Все пятеро отбыли срок от звонка до звонка — кто на Севере, кто в Сибири. После возвращения из ссылки в Латвию продолжали ловить рыбу, работая в рыболовецком колхозе «9 Мая». Были реабилитированы в 1956 году. Сегодня никого из них уже нет в живых…
Восстановив по крупицам все детали этой давней военной истории, рижский военный историк и публицист Юрий Мелконов, написал книгу «Рижский Бостон» и издал ее — на русском и латышском языках. На презентацию в Ригу приезжала Жанна Алексеевна, она сердечно поблагодарила всех, кто принимал участие в поисках самолета ее погибшего дяди и расследовании его последнего полета. Гостья из Сургута вместе с Юрием Мелконовым побывала и в маленьком рыбацком поселке, где и по сей день живут дети и внуки большого семейства Иннусов. На пороге своего дома Жанну Алексеевну встретил Петерис, сын Мартиньша Иннуса. Они шагнули навстречу друг другу и обнялись — сын латышского рыбака и племянница спасенного его отцом советского летчика. Им хотелось многое сказать друг другу. После того, как забрали отца, Петерис с девяти лет начал ходить в море, помогал рыбакам и получал за это полведра салаки. А еще ловил в протоке маленьких колючих рыбок, нагревал их на большой сковороде и вытапливал жир, на котором можно было жарить картошку. Нужно было помогать матери Эмме кормить четырех детей, оставшихся без отца. Потом колхоз отправил его учиться в морскую школу. Петерис ходил в море на рыболовецких судах, был капитаном рыболовного траулера… Слушая его рассказ, она незаметно вытирала набегающие на глаза слезы. Помянули по-русски всех погибших в те суровые годы. Пожелали детям счастливого будущего, без войн и крушений…
Юрий Мелконов (справа) с рижскими аквалангистами Алексеем Кравчуком (слева) и Андрисом Вилксом, в его руках — поднятый со дна Рижского залива рычаг управления двигателем из кабины летчика Бостона А-20.
Просмотров: 7900
Источник:
statehistory.ru в ЖЖ:
