О происхождении выражения "авось" по крестьянским документам XV-начала XVI в.
В результате законченной теперь сплошной публикации древнейших русских актов социально-экономической истории Северо-Восточной Руси до начала XVI в. (три тома «Актов Северо-Восточной Руси» и один том «Актов феодального землевладения и хозяйства XIV—XVI вв.») выявилось около 160 судных списков и «правых грамот», содержащих протокольные записи по разного рода земельным делам.
Эти документы свидетельствуют о борьбе за землю в феодальной Руси и прежде всего о борьбе крестьян за свою землю против наступающего феодала.
За XIV и первую половину XV в. мы почти не имеем протокольных записей земельных судов, и лишь с 70-х годов XV в. устанавливается хорошо выработанный трафарет судных списков и правых грамот, включающих, кроме протоколов судоговорения, и решения суда для выдачи на руки выигравшей — «правой» — стороне тяжущихся.
80-е и 90-е годы XV в. и первые годы XVI в. дают наибольшее количество протоколов, притом наиболее подробно записанных. Знакомясь с судебной процедурой по земельным делам указанного времени, мне кажется, нельзя не отметить весьма значительного развития самой процедуры суда, свидетельствующей о давней практике дел о правах владения землей, о старине волостной организации и ее прав наблюдения за целостностью волостной территории.
В самом конце XV и даже в начале XVI в. в ходе судебного разбирательства глубокие старики — старожилы — говорят в воспоминаниях за 60, 80, 90 и даже 110 лет еще о временах великого мора и об Едигеевщине 1408 г., рассказывают целые истории владения или обработки спорных участков. Целыми абзацами течет русская народная речь, неторопливая, сосредоточенно-выразительная, без лишних слов; она записана и редактирована, видимо, опытными, привычными к разным делам подьячими или стряпчими, придающими, может быть, записываемым речам грамотную форму.
Дела о нарушении права владения землей проходили в конце XV—начале XVI в. таким образом. По каждой земельной жалобе («жалобнице») тяжба проходила обычно на спорном участке земли или на спорной меже, куда являлся судья со своими писцами и помощниками (мужами), в присутствии свидетелей тяжущихся сторон — людей, знающих спорные земли и их межи, — «знахорей», местных старожильцев, осведомленных не только о текущем моменте, но и о прошлой истории владения данным объектом; на суде предъявляются также письменные документы.
Судные списки по делам о земле начинаются с указания судьи, назначенного обычно великим князем или по его распоряжению; обозначается место, где «стал» судья для рассмотрения дела, приводится содержание жалобы истца или письменная «жалобница», если таковая была им приготовлена; затем начинается опрос ответчика; обе стороны в подтверждение своих слов представляют свидетелей-старожильцев или письменные документы, говоря обычно в своем обращении к судье: «А се (А во се) [т. е. «А это» или «А вот это»], господине, стоят мои старожильцы»; «А се (А во се), господине, мои грамоты, купчая и данная», и т. д.
По проведенному подсчету, среди 160 просмотренных актов с протоколами земельных тяжб «А се» употреблено в 75 актах, «А во се» — в 50 актах; в 38 протоколах составители обошлись без названных указательных слов, прибегнув к одному союзу «а» («а стоят, господине, перед вами»), или к конструкции «во се» (очень редко), или просто к иному построению речи — без указательных частиц. Характерно, что формы «А се», «А во се» встречаются только в протокольных земельных актах — судных списках и правых грамотах; в прочих актах мы этих формул не встречаем.
Преимущество краткости, — а может быть, и народной привычки,— было, видимо, на стороне формулы «А се», что и привело к более частому ее применению; однако формула «А во се», звучащая ближе к книжной, несколько славянизированной речи, видимо, входила в моду и настойчиво употреблялась, может быть, особенно там, где делами о земле приходилось заниматься при участии монастырских старцев — «заказчиков» или «посельских», управлявших местными монастырскими или митрополичьими вотчинами. Особенно последовательно, например, эта формула применена в вотчине Троице-Сергиева монастыря в Солигаличском уезде: здесь местная крестьянская волость Залесье и Верхний Березовец (залешане и березовчане) в 1495—1498 гг. во главе с крестьянином Степаном Панафидиным (искажено из Панихидина) вместо старосты, возбудила 12 земельных исков против местного троицкого заказчика Афанасия, проявив большую организованность и мобилизовав большое число членов общины для дачи показаний, вынудив судей наводить справки в костромских писцовых книгах 1465 г. Тяжба шла отдельно о каждой деревне и каждой пустоши — всего о шести деревнях и шести пустошах или землях. Все 12 дел судил один судья — Андрей Перелешин, и во всех судных списках употреблена только формула «А во се».
Вот эта формула и родила наше теперешнее «авось».
В XV и начале XVI в. она служила для ссылки на единственные, казалось бы, основания к утверждению истинности показаний; ею открывалась как бы важнейшая часть судоговорения.
Как же произошло, что «А во се» — ссылка на утверждение и доказательство истинности — превратилось в «авось», в выражение очень неуверенной надежды, очень шаткого предположения, необоснованного ожидания? Графически это стало определяться тем, что с развитием скорописного письма последнюю букву «е» начали опускать1, предпоследнее «с» стали приписывать под титлом к слогу «во» — «А во», которое произносилось подряд: «Аво».
Читая судные списки и правые грамоты, мы видим, что приговоры почти всегда вынесены не в пользу представителей крестьян, крестьянской общины, волостного мира, а в пользу стороны, захватившей крестьянскую волостную землю или в состав боярской вотчины, или в состав монастырской земли. Среди полутора сотен дел не найдется и трех, решенных в пользу крестьян. Среди причин отказа им в правах на землю встретим и давность утраты земли: не искали утраченную в великий мор за 60 лет, не искали и за 40 лет, и за 15, и за 7, — не искали, значит не их земля; разноречие в показаниях старожильцев, или отсутствие старожильцев, или показание кого-либо из старожильцев крестьянских за противную сторону, или выставление старожильцем человека не данной местности или недавно пришлого, иное название объекта спора, отказ от «поля», — все сказанное встречается в мотивировках «обвинения» крестьянской стороны.
Крестьянство, вне всякого сомнения, постепенно поняло недостаточность суда для защиты своих насущных интересов, прежде всего подкупность судебного аппарата. В этих условиях вполне естественно, что у обращавшихся в суд возникало сомнение в реальной полезности самих доказательств, с таким подчеркнутым вниманием рассматриваемых судьями. Напряженные хлопоты сторон по подготовке доказательств — старожильцев и грамот — заканчивались возгласом: «А во се» или «А се». Дальше наступала утомительная полоса равнодушной критики и подбора недостатков в представленных доказательствах и разные новые хлопоты и задержки, в протоколах большею частью не отмечаемые. Судебная действительность складывалась совсем не так, как можно было бы ждать после показаний старожильцев или как вытекало из текстов документов, предъявленных суду; «А во се» стало вызывать насмешливое отношение: решения зависели от влияний сильных мира и церкви и от посулов.
Такие вопросы, как сроки появления или сложения того или иного общественного мнения об элементах государственных или социальных отношений, не всегда могут решаться с желательной точностью во времени; достаточно определить приблизительное время таких перемен. Мы знаем, что в первой половине XVI в. в актах еще употреблялась старая формула «А во се». Чтобы определить дальнейшую историю слова, мы обратились в Институт русского языка АН СССР; здесь нам с большой любезностью заведующая Картотекой древнерусских слов (ДРС) Ольга Игнатьевна Смирнова сообщила следующие сведения, на наш взгляд, хорошо смыкающиеся с описанным выше развитием интересующей нас формулы.
Древнейшие имеющиеся записи в Картотеке ДРС (на конец февраля 1966 г.) относятся к XVII в.
а) 1610 г. — в наказе русскому посольству к королю польскому Сигизмунду по делу о приглашении его сына Владислава на русский престол: «Авосе мл[с]рдый б[о]гъ над нами умилосердится...» (может быть, милосердный бог над нами умилосердится...);2
б) середина XVII в. — также в старой полной форме, но в новом значении: «Авося де будет так и совершитца» (возможно, что будет так и совершится);3
в) 1651 г. — также в значении «может быть», но уже в форме «авось»: «А теперь вы ево выслали из своей земли, а просите у государя милости и помочи, авось либо (разрядка наша,— И. Г.) государь к вам будет что писать об нем»;4
г) XVII в. — «Авось попадет, что заяц в тенета» (возможно, попадет...).5
Приведенные материалы Картотеки ДРС с несомненностью свидетельствуют, что в 1610 г., хотя в формальном международном акте сохранялась еще старая грамотная форма (но уже в однословном написании «авосе»), да и в середине XVII в. тоже (в статейном списке Толочанова — «авося»), но значение слова там и здесь уже изменено; в это же время и форма «авось» получает употребление; слово уже утратило указательное значение на грамоты и старожильцев6, которых надо было выслушать.
В результате проведенного рассмотрения мы можем с большим основанием признать, что «авось» в теперешнем смысле — не доказанного, неуверенного ожидания — выработалось из судебной формулы обращения к доказательствам письменным и свидетельским (знахарей); эта формула «а во се» употреблялась в земельных делах уже в XV в., главным образом во второй его половине, и в XVI в. Но в этом же веке несомненно должно было сложиться определенное неверие в возможность легальным судом добиться сохранения земель в распоряжении крестьянства, главным образом волостного; показателем этого неверия в языке и явилось, между прочим, ироническое, насмешливое употребление той же формулы; нечего рассчитывать на «а во се», т. е. старожильцев, грамоты, выписи-справки из писцовых книг; все равно откажут, найдут, почему отказать, ведь отказывают почти всем крестьянам, отказывают и без мотивов (таких случаев немало и в XV в.). Такой рост пессимизма, конечно, приводил не только к «авосю»; уже в XV в. нам известен случай суда за сожжение деревни с похолоплением поджигателя и с побегом сообщника.7 А в XVI в. побеги становятся повсеместным явлением. Приходят заповедные годы. Заповедь, запрещение выхода и в Юрьев день осенний приближает крестьянский взрыв. В языке отмечается краткое: «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день». Не в эти ли же годы гибели Юрьева дня, тоже не сразу, отлилось и «авось»?
У нас нет основания датировать слово «авось» временем более ранним, чем конец XVI в. Принадлежит оно исторически, как думается, волостной крестьянской общине, осознавшей бесполезность надежд на лояльное «а во се» и на судебную защиту старинного земельного фонда.
P. S. Справка в словарях. В. И. Даль связывает «авось» с «а-во-се», со значением — а вот, сейчас, может быть; отдельно дает «во» — вон, вот, тут, близко, скоро; «вовсе» — недавно, намедни, скоро. — И. И. Срезневский в Материалах для словаря древнерусского языка слова «авось» не дает, однако ссылается на тексты двух правых грамот конца XV в., где читаются «а-во-се», по Срезневскому «а восе»; слово «восе» — вот, латинское ессе. — Д. Н. Ушаков в Толковом словаре русского языка дает «авось» и «может быть» — недостаточно обоснованная надежда — как вводное слово.
1 «а во с(е)» (АСЭИ, т. I, №№ 587, 589, 592).
2 СГГД, т. II, стр. 422.
3 Посольство стольника Толочанова и дьяка Иевлева в Имеретию 1650— 1652 гг. В сб.: Международные сношения Грузии с иноземными странами, I, Тифлис, 1926.
4 Статейный список Арсопия Суханова. Православный палестинский сборник, т. VII, вып. 3, СПб., 1889, стр. 321.
5 Старинные сборники русских пословиц и поговорок, загадок и проч. XVII—XIX столетий. Собрал и подготовил к печати П. Симони, вып. I и II (Сб. ОРЯС, т. 06, № 7), СПб., 1899.
6 Считаем, что в судных списках и правых грамотах старожильцы — только старожилы; никакого иного значения придавать им на основании названных документов историк не может; старожильцы здесь — люди разных сословий, не только крестьяне: все одинаково старожилы.
7 АСЭИ, т. II, № 495.
Просмотров: 6888
Источник: сборник "Крестьянство и классовая борьба в феодальной России". Л.:Наука, 1967. С. 85-90
statehistory.ru в ЖЖ:
