2.Члены Политбюро (Президиума) и ЦК КПСС О реформе Косыгина 1965 г. и брежневском «застое»
Воронов Г.И., член Политбюро ЦК КПСС (1961—1973 гг.), Председатель Совмина РСФСР (1962—1971 гг.). Единственный член Политбюро, выступивший прямо против ввода советских войск в Чехословакию в 1968 г.
«...Совершенно невозможно игнорировать простой, но в то же время решающий, может быть, факт: Хрущев в 1956 и Хрущев в 1964 году — это во многом очень разные, а в чем-то и совершенно не похожие друг на друга люди. ...В результате силы сопротивления реформам, намеченным на XX—XXII съездах, которые, казалось, были устранены с ликвидацией так называемой антипартийной группы Маленкова—Молотова, взяли верх, что и привело к драматическому для Н.С. Хрущева (и, как показало дальнейшее развитие событий, не только для него одного) повороту дел на октябрьском (1964 г.) Пленуме ЦК КПСС». (Г.И. Воронов. Немного воспоминаний // Дружба народов. 1989. № 1).
Вопрос: «Не чувствуете ли вы сегодня ответственность за то, что эти годы (1965—1973 гг. — Лет.) стали началом застоя?»
Ответ: «О том, какая острая борьба велась все эти годы в руководстве, в Политбюро, рассказывать можно долго. Можно поднять ряд моих записок, других документов. И будет видно, кто какую позицию отстаивал. Я убежден, что эти двадцать лет (1965—1984 гг. — Лет.) заслуживают внимания не меньше, а, может быть, даже больше, чем годы сталинщины. Да, не было таких жертв, как при Сталине. Но бескровные потери в экономике, политике, морали в этот период были не меньшими, а, возможно, большими, чем при Сталине.... Возьмем, к примеру, проведение хозяйственной реформы, основы которой были заложены еще в 1962—1963 годах. Когда руководство сменилось, идеологом и «мотором» реформы должен был стать глава правительства и авторитетный в партии человек А.Н. Косыгин, хорошо знавший экономику, финансы и действовавший на первых порах настойчиво, принципиально. Затем реформа, как известно, сошла на нет. Сейчас говорят, что ее удушил своими инструкциями аппарат министерств и ведомств. Это так, конечно. Но дело еще и в том, что суть реформы не понимал и не поддерживал и сам Брежнев. В кругу партийных работников, близких к нему, он совершенно открыто третировал и саму реформу, и лично Косыгина. Алексей Николаевич тяжело переживал это, и, видно, устав, стал сдаваться. В последнее время он снимал с обсуждения в Совете Министров совершенно ясные вопросы, если по ним возникала хотя бы тень сомнения: «Надо посоветоваться с Леонидом Ильичом». Дошло до того, что даже щекинский метод, позволявший добиваться большого эффекта при уменьшении числа работающих, встретил сопротивление со стороны... Косыгина, сверявшего свои взгляды с Генсеком».
(Воронов Г.И. От оттепели до застоя. Беседа с Р.Лыневым // Известия. 1988. 17 нояб.)
Мазуров К.Т., кандидат и член Политбюро (1957—1978 гг.), первый заместитель Председателя Совмина СССР (1965—1978 гг.).
«Рассуждения о том, что сплоченная группировка сталинистов сняла Хрущева, необоснованны. Правильнее сказать, что он сам подвел себя под освобождение... Ведь это он приближал к себе Брежнева. Хотя, возможно, Хрущев просто не вникал, кто его окружает, потому что он сам работал за всех. ...В этой его реформе (децентрализация, ликвидация министерств. — Авт.) было, конечно, рациональное зерно. Не случайно мы сейчас к тому же возвращаемся, хотя и на другом уровне. Но нельзя было проводить реформу таким нажимом, это во-первых. А во-вторых, те же методы — административно-командные — остались и в совнархозах. По сути, мало что изменилось. ...Потому что мы все были так воспитаны. По себе сужу.
То есть болото начинается не во времена Брежнева, а раньше, в рамках административно-командной системы, которую и Сталин не сам придумал, а перенял у дореволюционного чиновничества. И при Хрущеве это процветало, он был таким же администратором. И все-таки я его очень уважал. За то, что он был тружеником. В отличие от Брежнева.
...В области экономики мы тогда (после октябрьского Пленума 1964 г. — Авт.) под руководством Косыгина начали думать о реформах, в какой-то мере развивать то лучшее, что начинал Хрущев. Поставили вопрос о предоставлении большей самостоятельности местным органам власти, мечтали о хозрасчете. Правда, конкретные детали отшлифовывались с трудом, потому что было много консерватизма и в нас самих. Но в общем что-то хорошее мы сделали. Не случайно же восьмая пятилетка — самая высокопроизводительная за всю историю страны.
...Но потом реформа стала постепенно сходить на нет, распадаться, потому что за нее надо бороться, а ее не очень-то поддерживал Леонид Ильич. ...Главной заботой нашего руководителя, к сожалению, стала забота о создании личного авторитета.
...Он был хорошим выучеником той самой системы, о которой мы говорили. И, пользуясь ее методами, сумел перевести Политбюро во второй эшелон, лишить его права решающего голоса. ...Дело в том, что Брежнев опирался на Секретариат, а не на Политбюро... Теперь все предрешалось группой секретарей. Там были Суслов, Кириленко, Кулаков, Устинов... и другие. ...Политбюро оставалось лишь соглашаться.
...Он был очень некомпетентным руководителем. Наверное, чувствуя это, ревновал Косыгина».
Вопрос: «Где «споткнулись» реформы Хрущева, а позднее реформа 1965 года? Что не срабатывает в механизме? Где подстелить соломку, когда мы приступаем к реформам, которые кое в чем даже перекликаются с прежними?»
Ответ: «Не знаю, какой мудрец может на это найти ответ. В х§ годы были одни условия, теперь другие. Но об одной частности скажу. Все реформы подкашивали административно-командная система и отсутствие гласности...»
О перестройке: «Взять экономические преобразования. Трудно идут, а почему? Думается, причин много. С одной стороны, торможение от старых методов, они еще в силе. С другой — мы очень робко идем на те меры, которые ясны, я говорю о хозрасчете. Многое мешает. Инструкции, нормативы и т.д. И дело не в чьей-то административной тупости, как принято считать. На мой взгляд, причина сложнее и глубже. Полагаю, будут трудности с рыночными отношениями. Они — объективная реальность. Но как их использовать при социализме, рецептов нет. Ведь в них заложены и определенные опасности. Первая — безработица. Вторая — резкая дифференциация доходов населения. Сразу пойдет обострение отношений между отдельными группами, могут возникнуть социальные проблемы. И неизбежно проникновение иной психологии, а вместе с ней идеологии. Возможно, я ошибаюсь, но мне представляется, что многие наши коммунисты-руководители нутром чуют эти рифы и поэтому тормозят дело. И наука наша, к сожалению, пока на помощь не спешит. Рекомендации противоречивы. То немедленно изменить ценообразование, то вообще пока отказаться от этого. Кстати, я думаю, последнее, наверное, правильнее. Видимо, прежде все же следует навести элементарный порядок в экономике». (Мазуров К.Т. Я говорю не только о себе. Беседа с Т.Бондаренко // Советская Россия. 1989. 19 февр.)
Шелест П.Е., член Политбюро, первый секретарь ЦК Компартии Украины (1962—1972 гг.), заместитель Председателя Совмина СССР (1972—1974 гг.).
Об ошибках хрущевского периода: «Сейчас я, например, понимаю, что запрет людям держать скот, коров, даже коз — неправильное решение. Что ж, человеку свойственно ошибаться. Но много было и хорошего. Люди были сыты. И в магазинах было все. Даже сейчас вспоминаю: колбаса в киевском центральном гастрономе была десяти-пятнадцати сортов. Куда это все подевалось?.. Оттепель после прихода Никиты Сергеевича большая была, но до конца доведена не была. Так что к перестройке мы перешли не на голом месте. Я, кстати, не признаю понятия «застойный период». Деградация была. Моральное разложение общества было. ...Первые три года Брежнев прислушивался к мнению членов Президиума. Пытался вникать в хозяйственные дела. Хотя он в них мало разбирался. Через три — четыре года он стал считать себя вождем. ...А страну забросил. И уже пошла расправа с кадрами, которые помогли ему прийти к власти. ...Я выступал и выступаю за то, чтобы дать республикам больше свободы в своих действиях. Дать им самостоятельность. Снять пробки центра, которые глушат вопрос и очень мешают. Кстати, в совнархозах было свое зерно. Все крупные заводы, предприятия подчинялись республикам, а не центру. Это был фундамент для перехода республик на региональный хозрасчет».
(Шелест П.Е. Человеку свойственно ошибаться... Беседа с В.Бойко // Комсомольская правда. 1989. 19 окт.)
Егорычев Н.Г., член ЦК, первый секретарь МГК КПСС (1962-1967 гг.).
«Вспомните хотя бы хозяйственную реформу 1965 года. Предложенная Косыгиным, она встретила поддержку в партии и народе. Но постепенно, причем довольно скоро, ее свели на нет. На словах все еще вроде бы двигались вперед, на деле торможение шло по всем направлениям. Когда Брежнев, создав надежное окружение, полностью почувствовал свою силу, он связал руки Совмину, Косыгину, а в конце концов добился назначения Председателем Совмина СССР Н.А. Тихонова, человека лично ему преданного, но недостаточно компетентного для столь высокой должности. Помню, еще до июньского Пленума 1967 года я сказал одному из наших писателей: «У меня такое чувство, что мы встали поперек потока нашей жизни, пытаемся его остановить. Сделать это невозможно. Поток сметет нас. Надо встать во главе этого движения и направлять его по правильному руслу». И эти мои «крамольные мысли «донесли Брежневу».
(Егорычев Н.Г. Направлен послом... Беседа с Л. Плешаковым // Огонек. 1989. № 6.)
Семичастный В.Е., член ЦК, председатель КГБ (1961—1967 гг.), заместитель Председателя Совмина Украины (1967—1982 гг.).
«Они (реформы 1965 г. — Лет.) были только провозглашены, а, по существу, и не начинались. Как говорится, только по губам помазали. Пообещали перемены, а потом задавили все дело инструкциями Минфина, Госкомитета по труду, всяких других ограничительных и контролирующих органов. И реформа погибла. ...Сталинское сознание еще долго будет воздействовать на нас. Только повышение культуры общества его ликвидирует. А уровень нашей культуры еще очень низок. ...Мы говорим, что мы против административно-командных методов, однако именно с их помощью насаждаем и демократию, и гласность».
(Семичастный В.Е. Я бы справился с любой работой. Беседа с К.Светицким и С.С. Соколовым // Огонек. 1989. № 24.)
Родионов П.А., член ЦК, второй секретарь ЦК Компартии Грузии (1963—1970 гг.).
«После октябрьского (1964 г.) Пленума он (А.Н. Шелепин, член Политбюро, секретарь ЦК, заместитель Председателя Совмина СССР, председатель Комитета партийно-государственного контроля. — Авт.) представил программу, дух и буква которой во многом напоминали о временах культа личности Сталина. Люди, близко знавшие Шелепина, единодушно утверждают, что он в противоположность Брежневу всегда был представителем так называемого твердого крыла. Между ним и тогдашним Генсеком уже после октябрьского Пленума начались разногласия, которые со временем приобрели более острый и почти открытый характер».
«Несомненно, по своим качествам он (Ю.В. Андропов) стоял несравненно выше Брежнева, и отнюдь не случайно, что после октябрьского Пленума... именно он, а никто другой, предложил наиболее емкую, четкую программу действий. Программа эта была более последовательной, чем при Хрущеве, опиралась она на линию XX съезда партии. В нее были включены такие пункты, как экономическая реформа, переход к современному научному управлению, развитие демократии и самоуправления, сосредоточение партии на политическом руководстве, прекращение гонки вооружений, ставшей бессмысленной и, наконец, выход СССР на мировой рынок с целью приобщения к новой технологии.
К сожалению, эти меры... не встретили понимания ни у Брежнева, ни у Косыгина, ни у других влиятельных в то время членов Политбюро. Результатом предпринятого Андроповым шага стало перемещение его самого на пост председателя КГБ...»
«Тем не менее были люди, которые действительно оказывали Брежневу серьезное противодействие. Кроме Шелепина и Подгорного, которых Брежнев с помощью своих подручных буквально вытолкал из состава Политбюро, а заодно и с занимаемых ими высоких постов, опасаясь лишиться единоличной власти, был еще и А.Н. Косыгин. Его разногласия с Брежневым — разногласия принципиальные. Косыгин отстаивал экономические приоритеты во внутренней политике, считая, что именно на этой основе надо поднимать материальное благосостояние трудящихся... Именно Косыгин явился инициатором экономической реформы 1965 года. ... И до сегодняшнего дня в печати появляются рассуждения о том, что реформа эта сорвалась якобы из-за противодействия чиновников, особенно на местах. Все это, по меньшей мере, наивно. Реформа, несомненно, была зарублена «наверху», и не в последнюю очередь из-за ревностного отношения Брежнева к Косыгину.
...От мелких уколов, от некомпетентного вмешательства Брежнев, ставя перед собой цель ослабить позиции А.Н. Косыгина и возглавляемого им правительства, перешел к более ощутимым акциям. Мне вспоминается декабрьский (1969 года) Пленум ЦК КПСС, посвященный вопросам экономики. Был он необычным, поскольку на нем, пожалуй, впервые за многие годы так резко критиковалось правительство. Сценарий, правда, был типичным: один за другим выступали ораторы и, направляя стрелы по преимуществу в сторону Госплана, на самом деле метили в правительство и в Косыгина, который его возглавлял. Некоторые речи... отличались явной тенденциозностью, чрезмерной категоричностью, а главное — ^аргументированностью и вопиющей бестактностью».
(Родионов П.А. Как начинался застой? // Знамя. 1989. № 8.)
<< Назад
