Карточные игры, по преданию, изобрели во Франции для забавы слабоумного французского короля Карла VI (1380–1422), прозванного Безумным. Следовательно, карты «по месту рождения» являлись древнейшей придворной игрой. Однако фактически карты появились много раньше, по крайней мере, известно, что в 1132 г. в Китае они уже были широко распространены.
Картежники. Тенирс, Давид Младший. Ок. 1645 г.
В Европе игральные карты появились не ранее эпохи крестовых походов. Первое документальное известие об игральных картах относится к 1379 г. Многочисленные варианты карточных игр были не только средством досуга, но и способом наживы. Поэтому карточные игры периодически в разное время и в разных странах запрещались. Однако эти меры, как правило, оказывались безрезультатными, поскольку запреты не могли противостоять азарту и стремлению к наживе. Не избежали увлечения карточными играми и монархи. Особенно широкий размах азартные карточные игры приобрели во Франции в период правления Короля-Солнца Людовика XIV.
Карты охотничьей колоды. М. Зичи
В России игральные карты появились в XVII в., вероятно, через Малороссию, где казаки в лагерях иногда коротали время за картами. В допетровской Руси игра в карты жестко каралась. В Уложении Алексея Михайловича 1649 г. предписывалось с игроками в карты поступать, «как писано о татех», то есть бить их кнутом и рубить им руки и пальцы. При Петре I руки и пальцы уже не рубили. Указом 1696 г. велено обыскивать всех заподозренных в желании играть в карты, «и у кого карты вынут, бить кнутом». В 1717 г. игра в карты каралась только денежным штрафом. При Анне Иоанновне в 1733 г. для профессиональных картежников предусматривалось наказание тюрьмой или батогами (последние – для «подлых людей»), В конце царствования Елизаветы Петровны (в 1761 г.) было введено различие между запрещенными азартными и дозволенными коммерческими играми: «Позволяется употреблять игры в знатных дворянских домах; только ж не на большие, но на самые малые суммы денег, не для выигрыша, но единственно для препровождения времени»367. Петр III заменил батоги и тюрьму денежным штрафом, причем денежным штрафом наказывались только те игроки, которые играли на большие деньги или в долг.
Фишки для игры в карты
Таким образом, «картежные» законодательные нормы постоянно смягчались – от узаконенного членовредительства до денежных штрафов, налагаемых только на профессиональных шулеров. Эта тенденция достаточно очевидна. Во-первых, карты превратились в общепринятую форму досуга для широкого круга людей. Во-вторых, грань, отделявшая азартные игры от досуговых, всегда оставалась достаточно зыбкой. В-третьих, при императорском дворе играли, и играли по-крупному. Особенно крупно играли при Дворе Екатерины II. Ее многочисленные фавориты проигрывали огромные суммы, и то была самая настоящая коммерческая игра. Один из «отставных» фаворитов Екатерины II, С.Г. Зорич, развлекаясь в своем Шкловском имении, практиковал карточную игру по-крупному, и к нему охотно съезжались знатные игроки. Недаром А.С. Пушкин в «Пиковой даме» упоминает о Зориче как о знаменитом игроке. В Государственном Эрмитаже по сей день хранятся различные драгоценные фишки, использовавшиеся во время карточной игры.
Тем не менее и при Екатерине II издавались указы, связанные с картами. Например, сенатским указом признали азартными запрещенными играми банк, фаро, квинтич, а коммерческими – ломбер, кадрилию, пикет, контру, панфил. В конце XIX в. к азартным играм отнесли штос, баккару, викторию и макао со всеми видоизменениями.
Набор для игры в карты
В конце XVIII – начале XIX вв. карточная игра макао была широко распространена при российском Императорском дворе. Екатерина II во время дворцовых праздников и вечеринок предпочитала играть именно в вист и макао. Кавалеры ее партии несколько раз чередовались368. При этом она периодически меняла партнеров, беседуя с ними на те или иные темы. Как правило, при Дворе в карты играли «на интерес». В качестве «интереса» выступали специальные золотые фишки или неограненные алмазы, иногда бриллианты и золотые червонцы. Перед игроками ставились ящички с камнями, либо счет робберам велся на червонцы – тогда рядом с императрицей находился камер-паж с запасом империалов и червонцев для уплаты проигрыша императрицы369. Играть с царственной особой в азартные игры было не только почетно, но и выгодно, поскольку монархи не всегда стремились к выигрышу. Их солидные проигрыши – своеобразная форма «материальной помощи» тем или иным вельможам.
В карты играли все российские монархи, но «запойных» любителей азартных игр среди них не называлось. Так, Николай I, в бытность еще великим князем и великосветским человеком, конечно, в карты играл. И, конечно, на деньги, но игроком не был. В январе 1825 г., возвращаясь из Пруссии, великий князь Николай Павлович проиграл своим спутникам: графу Модену – 485 руб. ассигнациями; генералу Корсакову – 30 руб. и полковнику Турно – 17 руб. Всего 532 руб. ассигнациями370.
Играл Николай I и будучи императором, хотя карточный азарт, видимо, был ему совершенно чужд. Судя по записям в его бухгалтерских книгах, он регулярно проигрывал. В ноябре 1835 г. он пять раз сидел за карточным столом (4 (105 руб.), 9 (45 руб.), 10 (85 руб.) 22 (65 руб.) и 24 (90 руб.) ноября), проиграв 395 руб. ассигнациями371. В декабре он проиграл еще 605 руб.372
Свои карточные проигрыши Николай I оплачивал из «Гардеробной суммы». По свидетельству того же М. Корфа, и «проигрыш его рассылался по принадлежности на другой день, при напечатанных по однообразной форме записках министра Императорского двора князя Волконского»373. Видимо, Николай I не получал особенного удовольствия ни от карточной игры, ни от своих карточных проигрышей, и в последующие годы он полностью исключил эту статью расходов из своих «Гардеробных сумм».
Жена Николая I императрица Александра Федоровна из всех карточных игр предпочитала макао. Об этой игре она упоминала в своем альбоме374. Во время «балов с мужиками» в Зимнем дворце она, показывая себя подданным, играла с министрами именно в эту игру.
В Николаевскую эпоху карты использовали и для благотворительных лотерей. Эти лотереи, как правило, разыгрывались на приватных балах в Аничковом дворце, куда приглашали только «своих». Для проведения лотереи из Английского магазина доставлялись различные, заранее отобранные вещи. Они размещались на столах. Николай I садился за небольшой стол, на котором лежала колода карт, а под каждой вещью вместо номера лежала игральная карта. Гости «покупали» карты у царя, а затем он сам раздавал купленные вещи. Достаточно часто на этих лотереях разыгрывались действительно ценные вещи. Так, на подобной лотерее продавался портрет В.А. Жуковского, написанный К. Брюлловым375.
При Александре II традицию приватных карточных игр продолжили. Один из мемуаристов, описывая весенний вечер 1863 г. в Большом Екатерининском дворце Царского Села, упоминает, что когда в Китайской комнате императрицы Марии Александровны для фрейлин читалось «Дворянское гнездо» И.С. Тургенева, Александр II садился за карточный стол «с обычными своими партнерами»376.
Карточная игра как часть досуга при российском Дворе иногда приводила к неожиданным последствиям, имеющим прямое отношение к искусству. Например, в коллекции Государственного Эрмитажа, в так называемом «Охотничьем альбоме» Александра II, хранится уникальная колода из 52 карт. Карты стандартного размера (90 на 55 мм) являются 52 акварелями, на которых придворный художник Михай Зичи запечатлел различные сценки на тему придворной охоты. Причем сюжеты он брал из реальных событий охотничьего сезона 1860 г.
Как правило, в карты начинали играть в поезде, чтобы скоротать время. И, конечно, играли на деньги. Иначе играть считалось неприличным. Об этом сохранились мемуарные свидетельства. Один из егерей вспоминал: «Была назначена охота на медведя, довольно далеко от Петербурга, по Николаевской железной дороге. На станции, где должен был выйти Государь, я дожидался прибытия его. Поезд плавно подъехал; обер-кондуктор подбежал к двери вагона, ухватился за ручку, но дверь не отворяется. Проходят две-три минуты ожидания. Оказалось, что Его Величество играл в карты и делали расчет. Дверь открылась, и я вижу стол с зеленым сукном и около стола – обер-егермейстера барона Ливена с мелком в руках, проверяющего счет. Государь, проходя мимо стола к выходной двери, обернулся к барону и сказал: «Что же ты еще считаешь?» – «Да что, государь, кажется, меня обсчитали». Государь улыбнулся и, сказав, «не может быть», вышел на платформу»377. Судя по карточным акварелям, в карты играли и после охоты.
Играли вечерами в карты и при Дворе цесаревича Александра Александровича в Аничковом дворце: «Собирались тогда за круглым чайным столом, а потом рассаживались играть в карты. Цесаревич со своими обычными партнерами, остальные садились за стол цесаревны, до 12 обязательно играли в игру под названием loup»378.
Во второй половине XIX в. в карты на неограненные алмазы уже не играли. Играли на деньги. Иногда случались забавные истории. Так, граф С.Д. Шереметев, не самый лучший игрок, когда приходило время расплачиваться за проигранную партию, «вынимал бумажки, которые словно нарочно оказывались до того засаленными, что цесаревич приходил в комическое негодование». Надо заметить, что это было мелким, но, тем не менее, нарушением сложившейся практики при карточных «императорских партиях». И когда Шереметев «вытащил полуразорванную в бумажной рамке» купюру, «явление небывалое за царской партиею и при дворе», цесаревич отобрал ее у графа и лично сжег на свечке379. Играла в карты и Мария Федоровна. Мемуаристы упоминают, что она «не прочь была даже азартных игр», при этом «Государь этому вовсе не сочувствовал»380.
То, что Александр III не был картежником, отмечали многие современники. Хотя на балах карточная игра среди гостей, по разным причинам не танцевавших, – обычное дело. Многие мемуаристы с глубоким удовлетворением констатировали сам факт карточной игры с царем как свидетельство принадлежности к избранному обществу. Однако в их записях присутствует некий намек на то, что, будучи цесаревичем, Александр III уделял картам больше внимания. Так, о его игре в карты в феврале 1883 г. на балу у великого князя Владимира Александровича мемуарист писал: «Игра гораздо скромнее, чем 12 лет назад. Государь никакой, по счастью, страсти к игре не имеет, а играет исключительно для препровождения времени»381. Через несколько лет мемуарист в той же тональности пишет о равнодушии Александра III к картам: «Государь и великий князь, по счастию, играют без всякого увлечения, исключительно с целью быть чем-то занятыми, а не принужденными скитаться по гостиным и любезничать»382.
В Петербурге, конечно, играли и по-крупному. Играли и великие князья, среди титулованных игроков часто появлялся младший брат Александра III, великий князь Владимир Александрович. Увлечение мужа в полной мере разделяла его жена Мария Павловна: «Еду вечером к Скалонам, где великая княгиня Мария Павловна держит банк в рулетку, а великий князь Владимир играет в винт»383.
Николай II картам предпочитал домино и биллиард, но императрица Александра Федоровна в карты играла охотно. Мемуаристка упоминает, что «императрица была большой любительницей «альмы», но ей свойственна была маленькая, но простительная слабость: она не любила проигрывать!»384.
Следует еще раз подчеркнуть, что «запойных» игроков в императорской семье не было. Игроки бывали, но до «зависимости», как сказали бы сегодня, не доходило. В карты «на интерес» играли ради легкого адреналина, хотя за границей российские великие князья немало денег оставляли в казино Монте-Карло. Там игра шла по-крупному, а казино, как известно, в проигрыше не бывают. Поэтому за великими князьями периодически числились весьма крупные карточные долги.
<< Назад Вперёд>>
