Российский Императорский двор справедливо считался одним из богатейших монархических дворов Европы. Огромные богатства бескрайней России, положение абсолютных монархов позволили Романовым накопить огромные богатства. Однако «денег много не бывает», и наряду с огромными доходами привычная роскошь российского Императорского двора требовала и огромных расходов. Периодически российские монархи, как самые обычные люди, сталкивались с проблемой – «денег нет». Поэтому деньги считали, и особенно тщательно те, что шли на личное потребление членов Императорской фамилии.
Следует иметь в виду, что разграничение финансов на государственные и личные средства обозначилось еще при Петре I, но окончательно законодательно и организационно оформилось только в конце XVIII в.
Начало жесткой регламентации фиксированных денежных выплат членам Императорской фамилии на законодательном уровне положил Павел I. Император, которого многие считали полусумасшедшим, смотрел далеко вперед, и его законоположения, с незначительными поправками, действовали вплоть до 1917 г. Павел I не с нуля начал составлять свои законоположения. Уже со второй четверти XVIII в. действовали традиции финансирования членов Императорской фамилии, они, в свою очередь, восходили в практике «денежных выдач» времен Московского царства.
Показательна динамика «денежных» указов новоиспеченного императора: 6 ноября 1796 г. – начало царствования Павла I; 8 ноября – указ о выдаче из Кабинета по 20 000 руб. жене и детям; 17 ноября 1796 г. состоялся новый высочайший «денежный» указ Павла I «Об ежегодном отпуске денег Императорской фамилии». В этом указе обозначались размеры «жалованья», которое члены семьи императора должны были получать из Государственного казначейства: «Ея Императорскому Величеству Нашей Любезной Супруге по 500 000 рублей, Нашим Любезным детям: Наследнику Цесаревичу и Великому Князю Александру Павловичу по 200 000 рублей, Супруге Его Великой Княгине Елисавете Алексеевне по 100 000 рублей, Великому Князю Константину Павловичу по 100 000 рублей, Супруге Его Великой Княгине Анне Федоровне по 70 000 рублей, Великому Князю Николаю Павловичу по 100 000 рублей, Великим Княжнам: Александре Павловне, Елене Павловне, Марии Павловне, Екатерине Павловне и Анне Павловне, каждой по 60 000 рублей, включая тут и назначенные по указу Нашему от 8 ноября из Кабинета каждому из Их Высочеств по 20 000 рублей, кои оттуда и выдаваемы быть должны».4
Потом император сделал паузу для составления юридически проработанного указа о финансировании всей императорской семьи. Указ этот состоялся 5 апреля 1797 г. Указ принципиально изменил схему финансирования семьи, жалованье которой изначально шло из Государственного казначейства. Введение новой схемы «жалованья» для своей родни Павел I мотивировал тем, что «содержание Ея в продолжении времени могло бы быть Государству отяготительно», поэтому он приказал «отделить из Государственных владений, определенную один раз часть деревень и из Государственных доходов ежегодно по миллиону рублей» (§ 1). В подписанном императором 5 апреля 1797 г. «Учреждении об Императорской фамилии»5 он распорядился отделить из государственных владений часть недвижимых имений «из числа состоящих в государственной собственности». Таким образом появились так называемые удельные доходы. Эти доходы были предназначены исключительно для содержания членов Императорской фамилии. Это были огромные денежные средства. С 1797 по 1897 г. из них потратили 236 308 791 руб.
Фундамент благосостояния императорской семьи должен был формироваться постепенно за счет ежегодного «отпуска миллиона рублей из государственных доходов». Император предполагал, что по мере накопления «знатной суммы», которую он определил в три миллиона «в удельной сумме капитала», финансирование семьи из Государственного казначейства будет прекращено. Вместе с тем предусмотрительный государь оговорил возможность того, что если удельных доходов по тем или иным причинам хватать «на жизнь» не будет, то для покрытия дефицита возобновляется финансирование семьи из Государственного казначейства (§ 7). В законе также оговаривалось, что формируемый удельный капитал предназначен исключительно «для семьи» и «ни на какие государственные нужды употребляться не долженствует» (§ 8).
По мысли императора, после того как «семья» перейдет на «самофинансирование» за счет доходов с удельных владений, суммы, которые ранее шли из казны на ее содержание, будут направлены в бюджет страны на общегосударственные нужды. При этом если «семье» понадобятся какие-либо разовые, крупные суммы, например «в даче приданого великим княжнам и княжнам крови Императорской, то на оное производить отпуски из общих государственных доходов, на счет сих оставленных денег» (§ 10).
В этом важнейшем для императорской семьи документе подробно оговорен не только порядок престолонаследия, но и размер содержания каждого из поколений императорской семьи в зависимости от близости к самому императору. В основу этого порядка положено соображение о том, что Императорская фамилия будет разрастаться и содержание ее членов должно быть жестко дифференцированно.
Павел I четко разделил членов Императорской семьи на две основные категории. К первой были отнесены те члены Императорской фамилии, кто имел «по первородству право к заступлению места наследника престола». Ко второй категории – все те, кто не имел прав на престол «по отдаленности их первородства, пока не пресечется поколение старших». Соответственно первым личное содержание выплачивалось из государственных сумм Государственного казначейства6, вторым — из удельных сумм7. Естественно, это содержание оказывалось разным.
Примечательно, что Павел I четко оговорил порядок и уровень финансирования не только по мужской, но и по женской ветви Императорской фамилии. Например, дочери великих князей материально обеспечивались так же, как и их братья: «Женский пол, от мужского поколения произошедший, в родстве, в титулах, в получение пенсиев и приданства почитать себя должен, как о мужском поле предписано» (§ 19). Девочки же, рожденные «от женского пола, совершено отличаются от родившихся от полу мужского фамилии нашей», и содержались отцами. При этом в законе подчеркивалось, что они «ничего от Государства и от Департамента Уделов требовать не имеют» (§ 20).
В тексте закона четко прописывался порядок обретения финансовой самостоятельности членами Императорской фамилии. До совершеннолетия (наследник в 16 лет, все остальные в 20 лет) финансовыми средствами управляли родители или опекуны, ими назначаемые. После совершеннолетия великие князья могли вступать в управление своими «имениями», но вплоть до 25 лет все их финансовые решения продолжали контролироваться опекунами, и без их письменного согласия «запрещается продажа и заклад недвижимоего имения» (§ 27). Только после 25 лет или после женитьбы или замужества молодые Романовы получали бесконтрольный допуск к распоряжению своими финансовыми активами.
После определения общих принципиальных основ финансирования императорской семьи в законе оговариваются частности. Например, указывается, что уровень содержания великих князей «от мужского поколения крови императорской» разделяется на несколько возрастных категорий. Во-первых, это жалованье от рождения и до совершеннолетия и, во-вторых, это жалованье от совершеннолетия и до самой смерти. Таким образом, великие князья и их близкие содержались на удельные средства и средства Государственного казначейства «на всю их жизнь» (§ 47).
Что касается великих княжон, то содержание им выплачивалось только до замужества, а при заключении брака выдавалось четко оговоренная сумма «приданого капитала», «с тем, чтоб после уже ничего не требовать». В законе особо оговаривалось («генеральным полагаем правилом»), что в приданое великим княжнам «ничего недвижимоего от Государства не давать, распространяя сие предписание и на отцовское приданое» (§ 62). Таким образом, русские принцессы, уезжавшие после замужества в Европу, буквально становились «отрезанным ломтем» для своей семьи в финансовом отношении. При этом, конечно, девушки кроме «приданого капитала», выплачиваемого из Государственного казначейства, обеспечивались родителями «по возможности своей вещами, платьем и прочим, что в приданое обыкновенно дается» (§ 63).
Также проговаривались правила обеспечения овдовевших великих княгинь, те, как правило, были сплошь выходцами из карликовых государств Германии. Если после смерти мужа они оставались в России, то за ними оставался и «денежный пенсион… полным назначением». Если же они покидали Россию, то за ними оставалась только третья часть от их содержания в России. Примечательно, что при отъезде из России вследствие вдовства или развода иностранные принцы и принцессы должны продать «всю недвижимость и уплатить с полученных сумм 10 %, включая суммы в векселях и других ценных бумагах» (§ 56 и 57).
Юристы, работавшие с Павлом Петровичем над составлением этого документа, проработали все мыслимые ситуации, которые могли возникнуть в будущем при непростых отношениях разраставшейся императорской семьи. Например, был оговорен вопрос о возможности «вывоза капитала» за границу. В § 58 четко оговаривалась предельная сумма в 1 000 000 руб., которую можно вывезти из страны «принадлежащим фамилии нашей… кроме алмазов и прочих вещей». При этом члены Императорской фамилии обязывались «излишние сверх сей суммы возвращать в фамилию, ежели есть; когда же последний в роде, то в Департамент уделов». Эта статья дополнялась положением о том, что члены императорской семьи могли выехать за границу только с разрешения императора и только на заранее оговоренные сроки пребывания там. Если же «в назначенный от императора ему срок не возвратится или не спросит вновь отсрочки, считать навсегда там остающимся; как равномерно тех, кои без позволения отлучатся», со всеми последующими, оговоренными законом финансовыми санкциями.
Конкретные суммы содержания членов императорской семьи регламентированы Павлом I в главе «Определение содержания и награждения каждому, от Императорской крови происходящему».
Эти «нормы денежного содержания» в 1797 г. были следующими:
Царствующей императрице выделялось по 600 000 руб. в год и еще суммы на содержание ее двора (§ 77). В случае вдовства императрицы все содержание оставалось за ней в полном объеме, если она не возвращалась в Европу. Надо заметить, что на протяжении всего имперского периода России подобных прецедентов не возникало. По смерти императрицы, ее движимое и недвижимое наследство распределялось согласно завещанию умершей.
На содержание каждого из детей царя до совершеннолетия выделялось по 100 000 руб. в год. При этом наследнику-цесаревичу выделялось 300 000 руб. в год. Супруге наследника во время замужества – по 150 000 руб. в год. При возможном вдовстве – пенсия в 300 000 руб. и содержание ее двора. В случае выезда на жительство за границу вдовствующей цесаревне выплачивался «пенсион» в 15 000 руб. в год. Каждому из детей наследника до совершеннолетия выплачивалось по 50 000 руб. в год.
Четко прописывались суммы приданого капитала. Дочерям и внукам императора по прямой нисходящей линии сумма приданого капитала определялась в 1 000 000 руб. Правнукам и праправнукам — по 300 000 руб. Происходящим от праправнуков императора каждому по 100 000 руб., «распространяя сие на все последующие роды мужских поколений крови императорской» (§ 77). Еще раз отметим, что все вышеназванные суммы отпускались из Государственного казначейства, что по сегодняшней терминологии означало бюджетное финансирование.
Далее в законе оговаривались «пенсионы», отпускаемые членам Императорской фамилии из сумм Удельного департамента (§ 78). Эти суммы предназначались для «удовольствований происходящих от крови императорской родов всем нужным к непостыдному им себя содержанию» (§ 80).
Эти «знатные денежные суммы» выплачивались следующим лицам:
Во-первых, каждый из сыновей императора, кроме наследника, после совершеннолетия получал «содержание» в 50 000 руб. в год деньгами. Жены великих князей «во время жизни мужей» получали по 60 000 руб. в год. В случае их вдовства эта сумма полностью сохранялась, но в случае их отъезда за границу ее уменьшали до 20 000 руб., то есть до '/ При их вступлении в повторный брак содержание от российского Императорского двора полностью прекращалось.
Во-вторых, каждый из внуков императора «до совершеннолетия или до брака Императором позволенного» получал «на воспитание и содержание» по 50 000 руб. в год. После наступления совершеннолетия их содержание увеличивалось до 150 000 руб. «годового пенсиона». Это норма распространялась как на внуков, так и на внучек в одинаковой степени. Но внучки могли рассчитывать на «свои» ежегодные 150 000 руб. только до замужества.
В-третьих, каждый из внуков императора после наступления совершеннолетия получал по 500 000 руб. в год. Их жены «во время жизни мужей» получали по 60 000 руб. «годового пенсиону». При наступлении вдовства эта сумма за ними полностью сохранялась.
В-четвертых, каждый из правнуков императора до совершеннолетия или до брака «Государем позволенного» «на воспитание и содержание» получал по 30 000 руб. в год. После наступления совершеннолетия каждый из правнуков получал «удел деревнями на 300 000 руб. доходу и каждый год 150 000 руб. пенсиону». Их жены «со дня замужества во всю их жизнь» получали «пенсиону» по 30 000 руб. в год.
В-пятых, Павел I озаботился даже определением финансового положения праправнуков. Понимая, что за многие годы очень многое может измениться, император определил, что «на воспитание и содержание, до совершеннолетия их лет ничего не определяем. Отцы их получат удел деревнями, обязаны детей своих воспитывать и содержать всем, что до совершеннолетия им потребно». Однако после наступления их совершеннолетия праправнукам-мальчикам определялся «пенсион» в 50 000 руб. в год, а девочкам такой же «пенсион», но только до замужества.
Особо была выделена категория праправнуков царствующего императора, которые, будучи сыновьями великих князей, «уделом награжденных, до совершеннолетия никакого определения не имеют, а получают с совершеннолетия по 100 000 руб. годового пенсиона». Их жены «со дня замужества во всю их жизнь» получать должны по 15 000 руб. в год «пенсиону».
В-шестых, Павел I, фактически определяя более чем 100-летнюю перспективу материального благосостояния своей семьи, указал, что дети праправнуков до совершеннолетия содержатся родителями, а после наступления совершеннолетия (девочки с совершеннолетия и до замужества) получают по 20 000 руб. годового «пенсиона».
В-седьмых, далее праправнуки все, титулуясь князьями крови императорской, с совершеннолетия получают «сверх законных частей в имениях, по наследству до них доходящих, ежегодно каждому по 50 000 руб. пенсиону». Женам князей крови императорской «со дня замужества во всю их жизнь» определялось годовое жалованье в 10 000 руб. Праправнучки все, титулуясь княжнами крови императорской, «от совершеннолетия до замужества» получают по 10 000 руб. годового пенсиона.
Особым параграфом уточнялось, что все эти многочисленные градации «пенсионов» выплачиваются только законнорожденным членам Императорской фамилии (§ 79).
Таким образом, Павел I заложил прочный и детально регламентированный юридический фундамент ежегодного финансирования всех поколений и ветвей рода Романовых. В результате решения Павла I личные доходы российских императоров, вплоть до Николая II, складывались из трех основных источников. Во-первых, это были ежегодные ассигнования из средств Государственного казначейства на содержание императорской семьи. При Николае II эта сумма достигла 11 000 000 рублей. Во-вторых, это доходы от удельных земель. В-третьих, это проценты с капиталов, хранившихся как в России, так и за границей в английских, французских и германских банках8.
«Учреждение об Императорской фамилии»9 с незначительными корректировками просуществовало до 1885 г., когда император Александр III после почти 100-летнего действия подписанного Павлом I «Учреждения» не решил внести в него ряд существенных изменений.
Видимо, идею подобного документа Александр III вынашивал еще будучи цесаревичем. Однако после трагической гибели Александра II от рук террористов 1 марта 1881 г. потребовалось сразу же решить множество проблем, поэтому «финансовая» проблема отошла на второй план. Очень важным в этой ситуации было стремление Александра III не только плотно перехватить рычаги управления бюрократическим и военным аппаратом империи, но и не лишиться в этой переходной ситуации поддержки своих многочисленных родственников. Однако после того как разгромили революционное подполье, после того как Александр III определился с внешне-и внутриполитическим курсом, после благополучно проведенной церемонии коронации в мае 1883 г. самодержец почувствовал свою готовность заняться назревшими семейными финансовыми делами. Царь скрывал свои замыслы «до последнего» и не допускал утечки информации по весьма щекотливому для царственного семейства вопросу. Только в конце 1883 г. Александр III начал обсуждать проблему с близкими к нему государственными чиновниками. 7 декабря 1883 г. Государственный секретарь А.А. Половцев записал в дневнике: «Государь очень желает изменение об Императорской фамилии».10 Естественно, подобные фразы просто так царственными особами не произносились и те, к кому эти слова были обращены, приняли их как руководство к действию.
Работа над новым «Положением об Императорской фамилии» началась в начале 1884 г., когда создали специальную комиссию во главе с младшим братом царя великим князем Владимиром Александровичем. Заседания комиссии велись в условиях сугубой конфиденциальности, поскольку вырабатываемые положения касались очень болезненной темы – уровня финансирования членов разросшейся императорской семьи.
Великий князь Владимир Александрович
Насколько разрослась семья Романовых, хорошо видно из дневниковой записи (10 февраля 1884 г.) Государственного секретаря А.А. Половцева, который принимал самое деятельное участие в работе учрежденной комиссии: «Таких лиц 40 лет тому назад было 5, теперь 23, следовательно, еще через 40 лет будет 115. Может ли Россия выдержать эту цифру?».11 Надо заметить, что многих из Романовых мало беспокоили возможности России, они больше были заняты собственными финансовыми проблемами, совершенно не считая свое «жалованье» запредельным. Наоборот, уровень их потребностей стал таков, что даже великие князья с трудом «вписывались» в отпущенные на их содержание суммы. Например, даже великий князь Владимир Александрович, возглавлявший комиссию, жаловался А.А. Половцеву «на затруднительность жить теперешними своими средствами».12 Надо отдать должное Александру III, он, понимая, какую реакцию вызовет новое «Положение» среди его многочисленной родни, довел начатое дело до принятия законодательных решений. А.А. Половцев передает весьма показательную фразу царя (27 октября 1884 г.): «Оставить все так, значит пустить по миру свое собственное семейство. Я знаю, что все это приведет к неприятностям, но у меня их столько, что одною больше нечего считать, я не намерен все неприятное оставлять своему сыну».13
Решение о новых «правилах игры» опубликовали в конце января 1885 г. С публикацией именного указа «О некоторых изменениях в Учреждении об Императорской фамилии»14 торопились. Это связано с тем, что в апреле 1884 г. сын великого князя Константина Николаевича великий князь Константин Константинович женился и ожидалось рождение внука со всеми последующими для Государственного казначейства финансовыми последствиями. Также следует напомнить, что отношения Александра III и великого князя Константина Николаевича сложились крайне неприязненными. Поэтому публикацию указа в январе 1885 г. великий князь воспринял как личный выпад со стороны царя, хотя, конечно, Александр III руководствовался в этом случае совершенно другими мотивами. А.А. Половцев упоминал (28 января 1885 г.), что указ «О некоторых изменениях в Учреждении об Императорской фамилии» привел великого князя Константина Николаевича и его жену Александру Иосифовну «положительно в бешенство».15
Результатом деятельности комиссии во главе с великим князем Владимиром Александровичем, учрежденной в январе 1885 г., стало высочайшее утвержденное «Положение об Императорской фамилии»16 подписанное царем в июле 1886 г.
В этом новом обширном документе приводились новые «расценки» содержания многочисленных Романовых. В разделе «О содержании членов Императорского Дома» были сначала определены принципиальные положения, от которых зависел уровень денежного содержания (п. 41): «Мера содержания определяется соответственно степеней родства». Поэтому «старшим старшего поколения, назначается равное с содержанием наследника престола», а «каждый их брат и каждый младший сын сравнивается в содержании с определенным для сыновей императора».
Затем шла конкретизация сумм. Так, императрице «во время царствования Ея Супруга» причиталось по 200 000 руб. в год и содержание ее двора. При вдовстве она сохраняла всю сумму, а в случае отъезда из России «получает половину содержания» (п. 42). На содержание «детей государевых до совершеннолетия» было положено по 33 000 руб. в год на каждого (п. 43). Содержание наследника и его двора определялось в 100 000 руб. в год. Супруге наследника положили по 50 000 руб. в год во время замужества и по 100 000 руб. в случае ее вдовства и стандартное содержание ее двора. Также стандартным был пункт о сокращении ее содержания до 50 000 руб. в год, в случае ее отъезда из России. Детям наследника «обоего пола до совершеннолетия или до брака, Государем позволенного», причиталось по 20 000 руб. каждому.
Примечательно, что если суммы денежных выплат по сравнению с 1797 г. пересчитали в соответствии с новым масштабом цен, то суммы приданого «дочерям и внукам императора, от которого прямою происходят линею» оставили без всяких изменений в 1 000 000 руб. (п. 45). В последующих поколениях сумма приданого последовательно уменьшалась вплоть до 30 000 руб. Все вышеперечисленные суммы в соответствии с законом выплачивались из средств Государственного казначейства.
Из удельных сумм денежное содержание выплачивалось «детям наследника и младшим сыновьям и дочерям Императора с совершеннолетия, а равно всем прочим великим князьям и князьям крови императорской» (п. 47). Надо признать, что содержание было весьма щедрым. Так, младшим сыновьям императора полагалось «по достижении совершеннолетия» содержание по 150 000 руб. в год и «сверх сего, единовременно, на устройство помещения 1 000 000 руб. По вступлении же в брак, Императором дозволенный, определяется по 200 000 руб. и на содержание дворца по 35 000 руб. ежегодно. Супругам сыновей Императора назначается по 40 000 руб. в год., оставляя оное при них и вдовьим». Дочерям императора с совершеннолетия и до замужества причиталось по 50 000 руб. в год.
Денежные расчеты на уровне закона прописывались до уровня внуков императора, с постепенным, от поколения к поколению, уменьшением сумм, отпускаемым на их содержание. Немаловажным были и пункт о том, что «суммы и пенсии для особ Императорской фамилии назначенные, отпускаются по наступлении трети, без вычетов» (п. 56).
Таким образом, издание нового «Положения об Императорской фамилии» позволило снизить финансовую нагрузку как на государственный бюджет, так и на финансовые ресурсы Удельного ведомства. Однако князья «крови императорской» долго с ностальгией вспоминали об упущенных финансовых возможностях.
Один из великих князей вспоминал: «Достигнув двадцати лет, русский Великий Князь становился независимым в финансовом отношении. Обыкновенно назначался специальный опекун, по выбору Государя Императора, который в течение пяти лет должен быль научить Великого Князя тратить разумно и осторожно свои доходы. Для меня в этом отношении было допущено исключение. Для моряка, который готовился к трехлетнему кругосветному плаванию, было бы смешно иметь опекуна в Петербурге. Конечно, мне пришлось для достижения этого выдержать большую борьбу, но, в конце концов, родители мои подчинились логике моих доводов, и я стал обладателем годового дохода в двести десять тысяч рублей, выдаваемых мне из Уделов.
В данный момент я бы хотел лишь подчеркнуть ту разительную разницу между 210 000 руб. моего годового бюджета в 1886 г. и 50 рублями, в месяц, которые я получал с 1882 по 1886 г. от моих родителей. До 1882 г. я вообще не имел карманных денег».17
Немаловажен и вопрос о том, как фактически выполнялись пункты «Положения об Императорской фамилии». Надо сразу отметить, что под действие этого «Положения» изначально попала, по большому счету, только семьи Александра III и Николая II. Материалы о фактическом исполнении пунктов положения дают финансовые документы за май 1917 г., составленные в качестве справочного материала для руководства Временного правительства, решавшего тогда вопрос о порядке финансирования императорской семьи.
В документе18 констатируется, что на основании «Учреждения об Императорской фамилии» из сумм Государственного казначейства производились ежегодные выплаты по содержанию императрицы Александры Федоровны в размере 200 000 руб. Однако отмечается, что по факту выплачивалось 209 000 руб. Это было связанно с тем, что «сумма» императрицы складывалась из выплат 182 000 руб. кредитными билетами и 18 000 руб. золотом, по курсу по 1 руб. 50 коп., что составляло 27 000 руб. кредитными билетами. Таким образом, ежегодно сумма выплат двум императрицам составляла по 209 000 руб. каждой. Следует отметить, что практика выплаты «жалованья» особам Императорской фамилии кредитными билетами (ассигнациями), а также золотой и серебряной монетой являлась традицией, сложившейся еще при Екатерине II, когда в обращение и поступили ассигнации.
Наследнику Алексею Николаевичу должно было выплачиваться 100 000 руб. в год, но, как и в случае с императрицей, действительная сумма выплат составляла 104 500 руб. (91 000 руб. кредитными билетами и 9 000 руб. золотом по указанному курсу).
Несколько иной оказалась «денежная ситуация» с девочками в семье Николая II. Так, великая княжна Ольга Николаевна до своего совершеннолетия, наступившего 3 ноября 1915 г., согласно статьям «Учреждения о Императорской фамилии» (ст. 168, 171, 172 и 198, т. 1. Свода законов), получала по 33 000 руб. в год. С этого дня выплата «детских денег» прекращалась и ей назначалась «взрослое жалованье» в размере 75 000 руб. в год, что и сделано высочайшим повелением от 25 октября 1915 г. Следует уточнить, что до 1910 г., согласно законам империи, «взрослое жалованье» должно было составлять 50 000 руб. в год, но Николай II, несколько опережая события, подкорректировал эту сумму, увеличив ее высочайшим указом от 22 мая 1910 г. до 75 000 руб.
В.Б. Фредерике
Однако при этом, начиная фактически с рождения, то есть с декабря 1895 г., великая княжна Ольга Николаевна получала по 45 525 руб. в год «на усиление средств для содержания должностных лиц и прислуги при комнатах». Этот «отпуск» из Государственного казначейства был впервые установлен для единственной дочери Александра II великой княжны Марии Александровны19 особым высочайшим повелением «до совершеннолетия». Следует еще раз подчеркнуть, что эти 45 525 руб. в год шли из Государственного казначейства и о них не было ни слова в «Учреждении о Императорской фамилии». По достижении девочками 20 лет или по выходе замуж до 20-летия отпуск этих денег прекращался. Такая негласная практика, «по традиции прежних лет», воспроизводилась и по отношению к дочерям Александра III – Ксении и Ольге, и старшей дочери Николая II – Ольге.
Но, министр Императорского двора В.Б. Фредерике предложил Николаю II «развить тему». В связи с тем что Ольга Николаевна до ноября 1915 г. получала всего 78 525 руб. (45 525 руб. «на прислугу» и 33 000 «детского жалованья»), а после ноября 1915 г. у нее оставалось «всего» 75 000 руб., министр двора предложил сохранить за великой княжной 45 525 руб. «на прислугу», но платить эти деньги не из Государственного казначейства, а из удельных денег, то есть «доплачивать из своих».
Министр аргументировал столь «приятное предложение» тем, что расходы у девочки по достижении совершеннолетия должны возрастать, а не сокращаться, поэтому Фредерике «полагал бы соответственным назначить к отпуску из общих средств Министерства Императорского двора Ея Императорскому Высочеству, до замужества сумму, равную указанной выше, т. е. по 45 525 руб.».20
Следовательно, если взять в качестве примера только выплаты, получаемые великой княжной Ольгой Николаевной, то они складывались из следующих сумм: во-первых, 33 000 руб. из Государственного казначейства с момента рождения и до совершеннолетия (3 ноября 1895 – 3 ноября 1915 г.); во-вторых, 45 525 руб. в год из Государственного казначейства «на усиление средств для содержания должностных лиц и прислуги при комнатах», с рождения и до совершеннолетия; с 1 декабря 1916 г. эта сумма стала выплачиваться из «удельных сумм»; в-третьих, содержание в 50 000 руб. из «удельных сумм», которое с 22 мая 1910 г. высочайшим указом увеличено до 75 000 руб. Следовательно, Ольга Николаевна после совершеннолетия (3 ноября 1915 г.) получала ежегодно из различных источников 120 525 руб. (45 525 + 75 000).
Кроме этого, Фредерике предлагал распространить данный прецедент и на других дочерей Николая II. Конечно, царь согласился с его предложением, подписав соответствующий документ 1 декабря 1916 г. Были и другие «сущие мелочи». Так, у Ольги Николаевны, в связи со всеми денежными пертурбациями, «набежала» переплата по жалованью (с 3 ноября 1915 г. по 1 сентября 1916 г.) в сумме 28 558 руб. 33 коп., В.Б. Фредерике великодушно признал их «возвращению не подлежащими».
С младшими дочерьми императора – Марией и Анастасией – все оказалось проще, и они до совершеннолетия получали только «положенное»: по 33 000 руб. в год «детских денег» (в действительности выплачивалось 34 500 руб.: 30 000 руб. кредитными билетами и 3000 руб. золотом по указанному курсу). Еще в соответствии с высочайшим повелением от 1 декабря 1916 г. дочерям императора производилось сверх указанного выше содержания «на должностных лиц и прислугу» по 45 525 руб. в год до совершеннолетия из сумм Государственного казначейства, а по достижении совершеннолетия из сумм Кабинета Его Императорского Величества.
Николаю II из 200 000 руб., ежегодно отпускавшихся Кабинету Его Императорского Величества, выплачивалось на «собственные издержки» по 20 000 руб. Примечательно, что эти деньги Николая II, отпускавшиеся «на гардероб и комнатные расходы», проходили через Канцелярию императрицы Александры Федоровны. Эти 20 000 руб. выплачивались четыре раза в год по 5000 руб., начиная с января вперед за четверть года. Деньги императрицы и детей выплачивались три раза в год, тоже начиная с января вперед за треть года.
Таким образом, незначительное превышение выплат императрице, наследнику и дочерям императора из-за того, что их штатная сумма выплачивалась как кредитными билетами, так и золотой монетой, вряд ли можно считать неким умышленным действием. У этих людей был свой масштаб и трат, и представлений о реальной покупательной способности денег. Однако высочайший указ 22 мая 1910 г., повышавший уровень содержания старших дочерей с 50 000 до 75 000 руб., безусловно, нарушал установленные Александром III нормы финансирования членов императорской семьи. Установление выплат в 45 525 руб. на содержание «на должностных лиц и прислуги», также нарушало закон 1886 г.
Если все вышеизложенное21 свести в таблицу, то получается следующий порядок выплат (см. табл. 1).
Таблица 1
Эти ежегодные выплаты, по европейской традиции, можно назвать «цивильным листом» (liste civile) царствующей семьи. Так традиционно называлась часть государственного бюджета, которая предоставляется в личное распоряжение монарха для потребностей его и его дома. Но следует иметь в виду, что цивильный лист, как юридический термин, в полной мере реализовывался только в конституционных монархиях. В Российской империи этот термин не имел того юридического значения, какое он имел в Англии. Как мы уже видели, Александр II и Николай II довольно спокойно могли увеличивать «жалованье» своих детей из удельных сумм, создавая прецеденты для последующих поколений Романовых.
Впервые цивильный лист появился в Англии, во времена Вильгельма III, когда этим именем стали обозначать ту часть бюджета, которая ассигновалась парламентом в бесконтрольное распоряжение короля. Тогда структура цивильного листа включала кроме расходов двора и расходы на все гражданское управление. Постепенно расходы на гражданское управление отпали, и в начале царствования королевы Виктории был установлен цивильный лист в 385 000 фунтов стерлингов исключительно на расходы двора. Позднее расходы бюджета по цивильному листу подняли до 407 774 фунтов стерлингов, а при Эдуарде VII цивильный лист британских монархов составил 409 452 фунтов стерлингов. По общему правилу, в состав цивильного листа входили: 1) личные расходы монарха; 2) расходы на Двор (но не на Канцелярию, штаты которой устанавливаются особо); 3) расходы на поощрение искусства (театры, картинные галереи и т. д.) и 4) расходы на дела благотворительности.
После того как в апреле 1906 г. в Зимнем дворце состоялось торжественное открытие I Государственной думы, начался эволюционный дрейф российской абсолютной монархии к конституционным европейским стандартам. Одним из элементов дрейфа стало законодательное введение цивильного листа для российского монарха. Это выразилось в том, что начиная с весны 1906 г. на содержание Министерства Императорского двора и его установлений отпускалась из Государственного казначейства строго фиксированная сумма в 16 млн руб. Именно в эту сумму необходимо было укладываться Министерству, которое на протяжении столетий получало из Государственного казначейства столько средств, сколько закладывало в расходную часть бюджета. Конечно, следует помнить, что у Министерства двора были и другие (внутренние) источники поступления средств.
Таким образом, практика финансирования Императорской фамилии основывалась на двух основных юридических документах – 1797 и 1886 гг. Российские монархи, принимая подзаконные акты, вносили поправки в практику финансирования, касавшиеся только их детей. Однако эти поправки, в свою очередь, становились прецедентами для новых корректировок указанных юридических документов.
<< Назад Вперёд>>
