2.12. Землевладение провинциального дворянства в 1680—1690-х гг. по грамотам Печатного приказа
В Печатном приказе в апрельской книге 1684 г. только отказам поместий и вотчин было посвящено 234 записи1. Большинство из них, как и ранее, касалось родственного отказа земель (40 записей), отказа прожиточных поместий вдовам и дочерям и передаче этих поместий далее женихам и родственникам (48 записей), сыску пустых, «порозжих», лишних и обводных земель и передаче их в поместья (21 запись). В большинстве случаев земли отказывались московским чинам и высшей аристократии, также приказным людям, дьякам и подьячим и высшему офицерству (42 записи). Передачи поместий внутри «городов» касались всего 12 записей. Значительно возросло количество записей о мене поместьями (62 записи), причем в подавляющем большинстве случаев мена была неравной, являясь замаскированной формой продажи земли. Так, например, менялись поместьями стольник и тулянин солдатского строя, стольник получил в Епифанском уезде 93 четверти, а тулянин взамен московское поместье стольника четверть с осминой; дьяк Л. Домнин выменил на свое орловское поместье 2 четверти поместье в Новосильском уезде 34 четверти, за что с «перехожих четей» заплатил пошлины; в Кашинском уезже думный дворянин Ф. Т. Зыков променял свое поместье 7 четвертей на 2 четверти поместья кашинца; в Кромском уезде думный дьяк Ф. Шакловитый получил прожиточное поместье вдовы и жильца Яцких 167 четвертей в обмен на свое поместье 2 четверти; в Тверском уезде стольник кн. Я. Кропоткин променял 47 четвертей на поместье С. Лодыгина в Бежецком уезде 2 четверти; в Ряжском уезде поместье братьев Климовых 60 четвертей было отказано стольнику А. Ржевскому в обмен на его рязанское поместье 16 четвертей; в Курмышском уезде поместье Гориных (5 чел.) стольник Ф. Богданов выменил на свое белозерское поместье на 1 четверть и т. п.2 В апреле зарегистрировано 21 пожалование за службу из поместья в вотчину. Большинство новых вотчинников имели московские чины стольников, лишь в трех случаях (чуть более 1%) выслуженные вотчины получили члены городовых корпораций: черниговец за службу во время Польской войны на 66 четвертей в Серпейском уезде, лучанин Ф. Г. Обрютин за Чигиринскую службу в Луцком уезде на 80 четвертей и за участие в войне с Польшей там же на 160 четвертей и орлянин Ф. Г Телегин за участие в войне с Польшей в Орловском уезде на 165 четвертей3. Из послушных грамот (24) также большинство касалось прав на вотчины московских чинов и приказных людей, эти же категории служилых людей платили пошлины и за основную часть регистрируемых купчих на вотчины (10 грамот), из которых только одна касалась покупки в Луцком уезде лучанином в вотчину 17 четвертей4. 26 грамот посвящены розыску и возвращению беглых крестьян и холопов, из них 9 (примерно треть) имели отношение к провинциальному дворянству, причем 2 грамоты касались служилого татарина и кормового ярославского новокрещена5.

В апреле 1695 г. в Печатном приказе была запечатана 61 грамота о родственном отказе поместий, 14 грамот об отказе поместий женихам вдовами и дочерями помещиков. Гораздо больше было запечатано меновных грамот — 96, а также 12 грамот о родственной мене поместий и вотчин. Меняли свои поместья и вотчины прежде всего московские чины, причем такой обмен, как говорилось выше, продолжал быть скрытой формой продажи, например, менялось 60 четвертей на полчетверика, 60 четвертей на четверик, 20 четвертей на полосмины и т. п. Провинциальное дворянство участвовало в этой мене, как правило, в качестве «продавцов», получавших меньшее количество земли в обмен на большее, достававшееся боярам, окольничим, стольникам и другим московским чинам, церковным властям, приказным людям, начальным людям стрелецких полков. Например, боярин Б. П. Шереметев выменил у стародубца Дорофея Черемисинова в Кромском уезде 184 четверти на свое коломенское поместье полчетвермка, также 12 четвертей в том же уезде на коломенскую вотчину, полчетвермка6. В таких случаях провинциалы получали преимущество владения землями вблизи столицы. Весьма редки случаи равного обмена четверть на четверть в одном уезде7. Московские чины и прочие высокопоставленные лица получали преимущества при обмене землями прежде всего ввиду того, что владели поместьями и вотчинами в разных уездах. В этом месяце было запечатано также 35 поступных грамот, что также являлось, по сути, формой продажи земель. Поступались землями как вдовы, получившие прожиточные поместья, так и родственники, соседи и другие лица, получавшие за это обязательство «кормить и поить» их или денежную компенсацию. 24 грамоты касались сыска из «порозжих» земель и отказа таких земель. Здесь также основными челобитчиками были люди московских чинов. Ввозные и послушные грамоты (6 записей) также запечатывали в основном эти категории населения. Среди жалованных грамот на вотчины (всего 17) преобладали также грамоты за войну с Польшей и вечный мир 1686 г., данные стольникам, и лишь две грамоты касались пожалования в вотчину 60 четвертей «псковитину» Григорию Федорову сыну Котельникову (оклад 300 четвертей) и 110 четвертей черниговцу Никите Алексееву сыну Глебову (оклад 550 четвертей)8. Высшие чины и стольники также в первую очередь били челом о розыске и возвращении беглых крестьян и холопов, а также о выплате за них денег по новым законодательным нормам (всего 22 грамоты). Стольник Федор Дубровский, например, за иск за пожилые 5 лет беглого крестьянина за 100 руб. добился в Московском судном приказе оценки поместья в Переяславском уезде М. Парамонова. Иногда один и тот же человек вел процесс о возвращении собственных крестьян и выступал как ответчик по иску о беглых крестьянах в своем собственном поместье. Так, нижегородец Михаил Григорьев сын Жуков подал челобитную об отдаче своих крестьян, живших за Воином Мостининым, двух семей, и одновременно вместе с братом Львом просил не отнимать без суда своих крестьян, которых оспаривал строитель Троице-Сергиева монастыря, и не править за них денег9.

Если Л. Милов писал о существенной разнице между поместьем и вотчиной в первой половине XVII в., то Г. С. Лялина полагала, что эта разница не исчезла до самого конца века, что выразилось и в законодательных актах (запрет перевода поместных крестьян на вотчинные земли в 1690 г.10), и в меновных сделках. Рассмотрев более 200 меновых грамот второй половины века, она сделала вывод о том, что «нет ни одного акта обмена населенной поместной земли на пустую вотчинную»11. Не было и дел о переселении поместных крестьян на вотчинные земли. Исследовательница вслед за Ю. В. Готье приходила к выводу о перевесе вотчин над поместьями в отношении хозяйственной эксплуатации, о том, что в XVII в. вотчина была «наиболее удобной формой землевладения для ведения хозяйства», поскольку «превосходство ее выражалось не только в свободном распоряжении землей, но и крестьянами»12. Поэтому вотчина интенсивнее эксплуатировалась, а поместье «уже изживало себя». Рязанский разборный список 1676 г. и другие документы показывают, что в распоряжении провинциального дворянства было очень небольшое количество вотчинной земли (вотчинами владели в среднем не более 25%), на которой, как правило, и трудились имевшиеся у них крестьяне. Размеры этих вотчин также были небольшими, в среднем не более 25 четвертей. Земли из поместья в вотчину получали в основном представители московских чинов, поэтому и хозяйственное освоение шло на землях провинциального дворянства хуже, чем на лежащих рядом землях стольников, стряпчих, дворян московских и др.




1 РГАДА. Ф. 233. Oп. 1. Кн. 245. Л. 1—238.
2 Там же. Л. 22, 74, 98об., 215об., 231об., 232.
3 Там же. Л. 100, 237—238, 241—241об.
4 Там же. Л. 120.
5 Там же. Л. 49, 82об., 108об., 112, 11 Зоб., 123, 134об., 175об., 130об.
6 Ф. 233. Кн. 351. Л. 34—34об., 37.
7 Ф. 233. Кн. 351. Л. 25об. Обмен между старооскольцами 3 четверти на 3 четверти.
8 Там же. Л. 78—78об., 82об.—83. Небольшое количество провинциальных дворян, получавших жалованные грамоты на земли из поместья в вотчину объясняется, возможно, и тем, что большинство из них имели поместья менее 100 четвертей.
9 Там же. Л. 49об., 68об., 84.
10 ПСЗ. Т. 3. № 1370.
11 Лялина Г. С. К характеристике феодального землевладения во второй половине XVII в. // Труды МГИАИ. Т. 16. М., 1961. С. 402.
12 Там же. С. 609.

<< Назад   Вперёд>>