С. Шепелев. Трудный путь к результату
Действие порождает противодействие
1986 год для 668 отряда начался неудачно. На то были свои причины. Отряд прибыл к новому пункту постоянной дислокации в начале весны 1985 года и почти за год уничтожил 18 караванов и бандгрупп мятежников. Это не могло не обеспокоить моджахедов, до этого беспрепятственно проводивших свои караваны через провинцию Логар. Специальные действия отряда были тщательно проанализированы американскими советниками, работавшими в лагерях подготовки боевиков на территории Пакистана. Изучив места засад и места, где группы располагались на дневки, сведения о том, как группы выводятся в район действий, а также опросив боевиков, побывавших под огнем спецназовских засад, специалисты из американских спецслужб выработали меры противодействия советскому спецназу в провинции. В первую очередь она заключалась в отработке новых караванных путей, а также тщательной дневной разведке участка маршрута, где планировалась проводка каравана. За расположением отряда было установлено постоянное дневное наблюдение. Факт выхода бронегруппы и на-правление ее движения оперативно передавались как установленными сигналами, так и по средствам радиосвязи. Места возможного десантирования групп засекались. После чего проверялись пастухами. Близлежащие маршруты закрывались на время действия группы в данном районе. Вероятные места расположения групп на дневке, а также возможные места проведения засад проверялись. Была увеличена сумма денежного вознаграждения населению за любые сведения, касающиеся деятельности спецназа. Такое профессиональное противодействие не могло не сказаться на результативности разведывательных органов отряда. Караваны стали стороной обходить места, удобные для проведения засад.
Ошибки, на которых мы учились
В середине февраля 1986 года разведгруппы №411, которой командовал я, и № 414, которую возглавлял лейтенант Игорь Буга, получили задачу вести поисково-засадные действия в районе ущелья Дубанди. Оно находилось в двадцати пяти километрах от ППД. Из
расположения отряда вышли на броне, миновали кишлак Падхай-Шана и через 5 километров десантировались. Броня, развернувшись, ушла, а мы двинулись к ущелью. Через два часа напряженного марша наши группы достигли входа в ущелье, где заняли позиции для проведения засады. Первая ночь прошла безрезультатно.
После тревожного дневного отдыха стали выдвигаться по тропе, входившей в ущелье в направлении кишлака Абчакан. Приблизительно через тридцать минут пути мы должны были достичь развилки караванных троп, где организовать следующую засаду. (Однако сделать этого не удалось. Когда головной дозор 414-й группы вышел к развилке, он натолкнулся на головной дозор каравана, продвигавшегося по ущелью. Завязалась перестрелка. Караван же тем временем развернулся и уполз обратно в ущелье. Мы снова остались ни с чем. Хотя взять караван не составляло труда. Сказалось неверно отработанное взаимодействие групп на марше. Из- за отсутствия опыта задача головному дозору и группам была поставлена на отражение атаки при встрече с противником. О том, что, возможно, потребуется преследовать караван, никто не подумал. Ситуация осложнилась наступившей темнотой и обильным снегопадом. Ко всему у моей радиостанции «село» питание.
На офицерском собрании заместитель командира отряда дал суровую, но справедливую оценку наших действий. Но мы правильно восприняли критику и продолжали учиться.
На поиск тропы
3 апреля 1986 года моей группе поставили задачу выдвинуться в район кишлака Бедак для организации засады на караванной тропе Ахундхейль—Бедак—Бараки. В состав моей группы был включен замполит роты лейтенант Александр Трофименко. Он недавно прибыл из Союза, где командовал спортвзводом. Был он подтянут, энергичен и инициативен и производил благоприятное впечатление. Прослужил он без году неделя и буквально рвался в бой.
После того как командир отряда Е.Резник отдал боевой приказ, я скомандовал личному составу «По машинам». Но в это время ко мне подошел начальник разведки отряда капитан Александр Иванов и уточнил задачу. По последним агентурным данным, духи проторили новый караванный маршрут между кишлаком Бедак и «двумя сестрами» — отрогом длинного холма, разрезанного надвое шоссе Кабул—Гардез. На поиск этой тропы и была перенацелена моя группа. С наступлением темноты броня двинулась по шоссе в направлении перевала Тера. Шли без света на малой скорости. Десантировались на ходу, а броня, не изменяя режима paбооты двигателей, проползла еще 8 километров до кишлака Альта - мур, где развернулась и вернулась в часть. Такой способ высадки групп давно применялся в отряде. Он не позволял противнику установить место десантирования групп по изменению режима работы «движков» в момент остановки «брони».
Разногласия
Помимо восемнадцати разведчиков, двух саперов и двух радистов в мою группу входил и замполит роты. Его следовало «обкатать» на боевом выходе, чтобы он ознакомился с местностью, а также тактикой действий группы. Лейтенант Трофименко был из молодых и рьяных офицеров. Он так и рвался в бой. Поэтому он возглавил головной разведдрзор. Двигаться нам предстояло на запад. На фоне серого ночного неба вдалеке хорошо была видна горная гряда. Указав старшему дозора одну из характерных вершин в этой гряде, я указал ему общее направление движения дозора и группы. Двигаясь в этом направлении, мы оставляли кишлак Бедак слева и сзади, одновременно прощупывая местность в поисках новой тропы.
Действия разведчиков специального назначения не терпят штампов. Нельзя повторяться при выборе маршрута, места проведения дневки и засады. Это чревато, как минимум, безрезультатными действиями. В худшем случае могут быть потери.
На караванной тропе, проходящей через Бедак, было уничтожено четыре каравана с оружием и боеприпасами. Несмотря на то, что лейтенанта Трофименко об этом информировали, он упорно вел группу к Бедаку. Пришлось дважды останавливать группу и уточнять маршрут движения старшему головного дозора. На второй остановке Трофименко вспылил: «Я — твой прямой начальник и поведу группу к Бедаку!».
Пришлось спокойно, но в тоже время очень твердо объяснить, что во время выхода группой командую я. Я же несу за все ответственность и двоевластия в группе не потерплю. К чести замполита, он перестал спорить, но наша перепалка удручающе подействовала на уставших бойцов. Пришлось дать группе полуторачасовой отдых и только после этого продолжить движение.
У серой ленты
Вскоре тропу обнаружили. Вот она, заветная светло-серая лента!
По своему же следу вернулись назад. Чтобы не оставить следов, тропу не переходили. На дневку расположились в километре от тропы между двух квадратиков заброшенного поля, в русле старого арыка.
Схема 6. Засада у кишлака Бедак
Рассвело. С нашей позиции хорошо просматривались обе тропы, примерно в километре виднелся Бедак (см. Схему 6). В 12.20 наблюдатели заметили двух разведчиков-моджахедов, которые проверяли наличие посторонних следов на тропах, а также места, где наши группы ранее проводили дневки. Местность проверяли также и при помощи пастухов, буквально прочесывая ее.
Этим занимались пацаны из Бедака, гнавшие небольшую отару овец. Но их действия не увенчались успехом. Никому и в голову не пришло искать группу на ровном, как блин, поле в неглубоком арычке. Здесь, чтобы остаться незамеченным, нужно было передвигаться на «четырех костях».
Караван
С наступлением темноты выдвинулись к тропе и заняли позицию. Замаскировались срезанной верблюжьей колючкой. Пятого апреля в час тридцать появился караван. Благодаря хорошей маскировке мы оставались незамеченными вплоть до открытия огня. Каждый солдат в группе знал свою задачу, как и приказ не открывать огня без моей команды. Этой командой для всех должен быть мой первый выстрел. Но до того, как это сделать, мне предстояло определить, мирный это караван или везет оружие и боеприпасы, в какой части каравана находится основная часть груза, чтобы сосредоточить основные усилия группы именно на ней. Без сомнения, этот караван перевозил оружие — пластиковые контейнеры со стартовыми зарядами к РПГ-2 не спутать ни с чем. Я открыл огонь, когда до каравана оставалось всего семь метров. Вслед за мной огневая подгруппа обрушила на душманов всю свою огневую мощь. После десяти минут интенсивного обстрела каравана я дал команду прекратить огонь.
После того как огонь стих, двое моих разведчиков на узбекском и таджикском передали приказ — всем оставшимся в живых явиться на голос для сдачи в плен и оказания медицинской помощи, подходить без оружия, по одному, через пять минут огонь будет открыт снова. После этого явилось четыре человека, заявив, что они простые дехкане, которые возвращаются из Пакистана. Еще один не сдавшийся в плен был уничтожен при досмотре каравана. С оружием в руках он делал вид, что молится, хотя время намаза еще не наступило. На поле боя было обнаружено четырнадцать трупов с оружием и четыре автомата без трупов.
Кроме 18 автоматов, было захвачено 800 выстрелов к РПГ-2, 12 реактивных снарядов увеличенной дальности, 110000 штук 7,62-мм патронов к различному стрелковому оружию, 10 килограммов пластида и около 20 килограммов медикаментов. Кроме того, было захвачено обмундирование и военное снаряжение.
После боя
При допросе пленные подтвердили, что выход нашей бронегруппы был замечен, но поскольку в течение дня группу не смогли обнаружить, решили двигаться дальше. Но случилось непредвиденное, сбежал караван-баши, проводник. Дальше по тропе шли уже без него. С рассветом, при повторном досмотре местности, обнаружили семнадцатилетнего пацана, раненного в обе ноги. В суматохе боя духи его бросили. Хирург батальона лейтенант А.Билевитин за месяц поставил парня на ноги, после чего его переправили в Кабул по линии ХАД.
*
За эту засаду я, лейтенант Трофимов и сержант Кожушко были награждены орденом «Красной Звезды». Несколько бойцов из состава группы, были награждены медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги». В праздничном майском приказе по сороковой армии моя группа была признана лучшей по афганскому спецназу. Генерал Громов объявил мне благодарность. Тогда же мне вручили ценный подарок — наручные часы.
<< Назад Вперёд>>
