Об альтернативных оценках производительности труда в СССР

Один из парадоксов функционирования советской экономики заключался в том, что, согласно марксистско-ленинской теории, главным мотором общественного прогресса считалось развитие производительных сил, выражающееся прежде всего в росте производительности труда, но именно здесь-то всегда было много проблем. Производительность труда росла не столь быстро, как того хотели руководители страны, а по отношению к показателям США уровень производительности труда в СССР и его динамика выглядели достаточно скромно.

До октябрьского переворота 1917 г. были известны несколько интересных и заслуживающих внимания оценок уровней производительности труда в России и других странах. В.Ленин, в частности, приводил данные о производительности труда в российской крупной цензовой промышленности за 1908 г. По его данным, годовая выработка в цензовой промышленности России составляла 1810 руб., что соответствовало уровню производительности труда в промышленности США в 1860 г. Однако в 1910 г. этот показатель в США достиг 6264 руб. и превысил уровень России в 3,5 раза¹. По оценке академика С.Г. Струмилина, производительность труда в цензовой промышленности России (в расчете на одного рабочего) в 1914 г. составляла не более 20% американского уровня².

По подсчетам известного российского статистика В. Варзара, годовая выработка рабочего в промышленности США составляла 2705 долл. (1904 г.), Великобритании — 257 ф. ст. (1906 г.), а в России — 2064 золотых руб. (1908 г.). При этом механовооруженность одного рабочего в промышленности этих стран была равна соответственно 2,47, 1,52 и 0,92 л.с. В. Варзар перевел данные о выработке из национальных валют в единую валюту (в рубли) по существовавшим тогда курсам покупательной способности³ и получил следующие результаты (Таблица 1).

Таблица 1
Производительность труда в промышленности России, США и Великобритании в начале XX в.



Источник: Хромов П. Производительность труда. М., С. 66.

Приведенные сопоставления говорят о том, что реальное отставание России от главных капиталистических стран до большевистского переворота в 1917 г. было не столь большим, как потом стала утверждать советская официальная статистика. Последняя определяла соотношение уровней производительности труда в промышленности России и США за 1913 г. в размере порядка 11 %⁴.

В течение всего советского периода темпам роста производительности труда уделялось большое внимание. В.Ленин считал, что рост производительности труда — это самое важное, самое главное для победы нового общественного строя. Впоследствии на самых разных уровнях было принято множество решений и постановлений, требовавших неуклонного повышения и даже ускорения роста производительности труда, научно-технического прогресса и эффективности производства. Однако сокращать разрыв между СССР и главными капиталистическими странами по уровню производительности труда оказалось намного сложнее, чем по другим показателям и аспектам экономической деятельности.

И все это несмотря на то, что советская официальная статистика при расчете темпов роста производительности труда сильно завышала темпы увеличения объема продукции и использовала данные о численности рабочей силы не во всем народном хозяйстве, а лишь в сфере материального производства. Известно, однако, что занятость в последней росла медленнее, чем во всем народном хозяйстве, в результате чего темпы роста производительности труда в СССР завышались еще больше. Наиболее быстрыми темпами, как известно, занятость росла в нематериальном производстве, в сфере услуг.

Официальные советские данные о росте производительности труда в СССР представлены в Таблице 2. При этом индексы производительности труда в промышленности и сельском хозяйстве рассчитаны на базе валовой продукции, а индекс производительности труда по всему народному хозяйству — по произведенному национальному доходу.

Таблица 2
Официальные темпы роста производительности труда в СССР (число раз по сравнению с 1913 г.)



Примечания:

^* — рассчитано по произведенному национальному доходу;

^** — рассчитано на базе валовой продукции.

Источники: Народное хозяйство СССР за 70 лет: Юбилейный статистический ежегодник. М., 1987. С. 7; Народное хозяйство СССР в 1989 г.: Статистический ежегодник ЦСУ СССР. М., 1990. С. 8, 68; Народное хозяйство СССР в 1987 г.: Статистический ежегодник ЦСУ СССР. М., 1988. С. 9; Народное хозяйство СССР в 1985 г.: Статистический ежегодник ЦСУ СССР. М., 1985. С. 112, 113.

Приведенные данные свидетельствуют о том, что производительность труда в народном хозяйстве СССР за 1913—1989 гг., т.е. всего за 76 лет, выросла в 72 раза. Вряд ли какая-либо другая страна за такой период могла показать столь впечатляющий рост производительности труда. Но это — результат сознательного завышения темпов советской официальной статистикой.

Широкомасштабное, систематическое и сознательное завышение темпов экономического роста, включая и рост производительности труда, началось в нашей стране с первой пятилетки, с конца 20-х — начала 30-х гг. XX в. Статистическая информация искажалась и «сверху», и «снизу». «Сверху» искусственное ускорение роста инициировалось партийной идеологией «самого прогрессивного в мире общественного строя», интересами правящей элиты, стремившейся к широкой демонстрации своих успехов как руководителей и «преимуществ» социализма как общественной системы. «Снизу» искажения шли по линии отчетности предприятий, которые должны были не только угождать своим верхам, но и преследовали собственные интересы в виде получения для себя дополнительных выгод.

Все это давно и хорошо было известно на Западе, где еще с 30-х гг. стала формироваться целая система альтернативной статистики для СССР. В нашей же стране публичное признание фальсификаций пришло не сразу, только после начала горбачевской перестройки. До этого лишь отдельные специалисты говорили об этом только в узком кругу, на кухне, да и то порой шепотом.

Публичное признание систематической фальсификации советской официальной статистики впервые прозвучало в работах Г. Ханина, особенно в его публикации в соавторстве с известным публицистом В. Селюниным «Лукавая цифра»⁵. Но затем на подобное публичное признание решился и вновь назначенный в 1988 г. начальник Госкомстата СССР ВКириченко. В своем первом выступлении перед своими сотрудниками он сказал: «Как ни сурова оценка ситуации, нужно признать, что несовершенства методологии статистики, существующие отличия от принятой мировой практики приводят к искажению истинных данных о темпах, уровнях и пропорциях социально-экономического развития нашей страны... Необходимо изжить десятилетиями формировавшуюся установку на показ главным образом успехов и преимуществ, на замалчивание недостатков и критических ситуаций в социально-экономическом развитии страны и ее регионов. Такой подход, такая ориентация стали почти "генетическим кодом" не для одного поколения статистиков... Всем и вся мы стараемся доказать, что все у нас "правильно". А между тем при оценке общеэкономических показателей имеет место неучет изменения цен, инфляционных процессов, сомнительность природы неизменных сопоставимых цен, которыми мы пользуемся...»⁶

Рассмотрим конкретный механизм завышения оценок темпов советского экономического роста на примере прежде всего промышленности.

На темпы роста производительности труда влияют два фактора: темпы роста производства и темпы роста занятости. Динамика производительности труда является частным от деления индекса роста производства на индекс численности занятых. Начнем с индекса роста производства.

Согласно официальным методологическим пояснениям Госкомстата СССР, общий объем продукции советской промышленности в целом и по отдельным отраслям определяется как сумма данных об объеме продукции отдельных промышленных предприятий, учтенной по так называемому заводскому методу, т.е. как сумма валовой продукции всех предприятий, когда в качестве производственной единицы берется не цех или участок, а завод или предприятие.

Продукцией промышленного предприятия при этом считается его валовая продукция, т.е. стоимость всех выработанных предприятием за отчетный период готовых изделий и реализованных на сторону полуфабрикатов (как из своего сырья и материалов, так и из сырья и материалов заказчика), а также стоимость выполненных работ промышленного характера по заказам со стороны или непромышленных хозяйств и организаций своего предприятия⁷.

Понятно, что все эти расчеты ведутся сначала в текущих фактических ценах, но затем пересчитываются в сопоставимые, или неизменные, цены какого-то одного отдельно взятого года для выявления динамики промышленного производства.

Какие же причины вызывали ее завышение?

1. В отличие от западной и международной статистики счет промышленной продукции в СССР велся, как уже отмечалось, по валовой продукции, а не по добавленной стоимости (value added). В этом показателе содержится огромный повторный счет, вызванный учетом стоимости одного и того же сырья на всех стадиях его обработки. И если организационная структура промышленности меняется в сторону дробления крупных предприятий, создания все большего числа самостоятельных предприятий, если число звеньев в технологической цепочке по обработке сырья увеличивается, то доля повторного счета в валовой продукции растет и, следовательно, рост промышленного производства искусственно завышается. Именно это и происходило в бывшем СССР, где ежегодно вводилось в действие много новых предприятий, особенно в ЗО-е гг. К этому следует добавить и влияние возраставшей материалоемкости производства в тот период.

2. Расчет показателя валовой продукции в СССР полностью осуществлялся методом сплошного счета на самих предприятиях. При этом на предприятиях широкое распространение получали приписки, или умышленное преувеличение выпуска продукции, для получения премий либо иных поощрений в случае «победы» в «социалистическом соревновании», сокрытия неблагоприятных для них фактов и т.д. Все это происходило в действительности, несмотря на формальную статью Уголовного кодекса о наказании за искажение отчетности.

Приписки носили массовый характер. В этом отношении знаменательно специальное постановление ЦК КПСС «О неудовлетворительном выполнении решений ЦК КПСС по искоренению очковтирательства и приписок ЦК Компартии Молдавии, Кировоградским обкомом Компартии Украины, Минавтопромом СССР», принятое в 1986 г. В нем говорилось о широко распространенном искажении фактического положения дел и приписках в отчетности, сокрытии недостатков. Из самого названия этого постановления следует, что руководящие партийные и хозяйственные органы страны на деле способствовали широкому распространению лжи (а скорее даже и организовывали это), приписок и иных выгодных искажений в отчетности предприятий.

3. При оценке объемов своей валовой продукции предприятия использовали в качестве сопоставимых цены отдаленного базисного года, что не позволяло учитывать изменения в ассортименте и качестве продукции, появление новых видов продукции, вообще не имевших этих, так называемых сопоставимых, цен. Вся новая продукция в действительности оценивалась в фактических текущих ценах, которые, как правило, были намного выше сопоставимых.

В результате столь «научного» подхода практически вся инфляция, которая всегда существовала, но официально всегда отрицалась, попадала в расчет индексов всех макроэкономических стоимостных показателей, в результате чего эти индексы, которые должны были отражать реальную динамику экономического развития страны, существенно завышались.

Особенно завышалась динамика промышленного производства СССР за период 1928—1950 гг., когда применялись цены 1926/27 г. Затянувшийся переход от цен 1926/27 г. к сопоставимым ценам с периодически меняющейся базой (цены 1951, 1956, 1958, 1965, 1973 и 1983 гг.), несомненно, повысил достоверность расчетов индексов промышленного производства и связанных с ними других показателей. Но тем не менее вся новая продукция и после 1950 г. в промежутках между базовыми годами практически не оценивалась на самих предприятиях в неизменных ценах, поскольку их попросту не было, а включалась в индекс по фактическим текущим ценам (прейскурантным, временным, договорным и т.д.). Иными словами, вся инфляция за промежуточные между базовыми годы так же, как и раньше, попадала в индекс роста физического объема производства, а следовательно, и роста производительности труда. Темпы производства вновь завышались (как и при использовании цен 1926/27 г.), хотя и не столь одиозно.

Следует обратить внимание и на то обстоятельство, что все советские цены, будучи государственными, или административными, приказными, искусственно устанавливаемыми сверху, не отражали действительных издержек производства и поэтому серьезно искажали структуру всех сводных стоимостных макроэкономических показателей.

4. В мировой статистической практике все новые продукты обычно включаются в сводный индекс роста производства и производительности труда лишь после того, как они войдут в серийное производство и на них установится нормальная рыночная цена, соответствующая реальному соотношению между спросом и предложением. Не так было в Советском Союзе.

В нашей стране все новые продукты включались в индекс промышленного производства в процессе сплошного обсчета еще до их вхождения в серийное производство по так называемым ценам освоения, когда они устанавливались (назначались!) сроком на 2—3 года на особо высоком уровне, в 2—-3 раза превышавшем цены на серийную продукцию, в целях стимулирования предприятий к их выпуску. Поэтому советские предприятия были заинтересованы в выпуске новой продукции и часто к «новой» относилась и старая продукция, если в ней удавалось осуществить незначительные изменения и выдать ее за новую в интересах извлечения дополнительной выгоды.

5. Огромную долю в выпуске промышленной продукции и производстве национального дохода СССР занимал, как известно, военно-промышленный комплекс (ВПК) (по некоторым западным оценкам, порядка 25% валового национального продукта (ВНП) против 5—7% в США). Все, что делалось на военных заводах в части отчетности, применения тех или иных методик определения величины произведенной продукции и ее оценки в сопоставимых ценах, всегда покрывалось завесой особой секретности и не подвергалось контролю с точки зрения соответствия научным и нравственным нормам. Поэтому, надо думать, произвол здесь приобрел особенно большие масштабы, учитывая закрытый характер функционирования этого сектора хозяйства. Известно лишь, что цены на военную продукцию в СССР изначально были баснословно низкими, а обновление производства в отраслях ВПК более значительным, чем в других отраслях. Это значит, что при оценке военной продукции эффект повышения цен был еще больше, чем в других отраслях советской промышленности.

А теперь вернемся к Таблице 2 и обратим внимание на то, что по официальным данным темпы роста производительности труда во всем народном хозяйстве СССР были значительно выше, чем в промышленности. Казалось бы, все должно быть наоборот, поскольку именно в промышленности в первую очередь имеет место научно-технический прогресс, обновляется номенклатура производимой продукции и т.д. Все так. Но в промышленности СССР происходил значительный приток рабочей силы прежде всего из сельского хозяйства, имел место быстрый рост численности занятых, что относительно снижало и динамику производительности труда в этой отрасли.

Особый случай представляет собой сельское хозяйство СССР. Здесь, при том что наблюдался огромный отток рабочей силы, темпы роста производительности труда не были высокими. Частично это объясняется меньшей степенью искусственного завышения советской официальной статистикой темпов роста сельскохозяйственного производства по сравнению с народным хозяйством в целом и промышленностью.

Однако, помимо всего сказанного, на официальные данные о темпах роста производства влияют и искажения в официальной статистике общей численности и динамики занятости рабочей силы. Уже отмечалось, что по всему народному хозяйству СССР Центральное статистическое управление (ЦСУ) СССР при расчете производительности труда брало лишь численность занятых в сфере материального производства. Но дело не только в этом.

По существу, вся советская официальная статистика занятости не заслуживает доверия. Более того, в СССР практически и не было реальной или достоверной статистики занятости. ЦСУ СССР публиковало лишь данные о численности рабочих и служащих и об отраслевой структуре всей занятости в народном хозяйстве в процентах. В сельском хозяйстве имел место значительный недоучет рабочей силы: не учитывалась занятость на приусадебных участках, численность горожан, привлекаемых на сельхозработы в страдную пору, и т.д. Серьезно занижалась и численность рабочей силы в советском ВПК. Ведь в стране существовали огромные секретные подземные заводы, неучтенные сельхозполя и целые города, не отмеченные на географических картах. Многие военные производства и целые отрасли обладали такой степенью секретности, что воссоздать, а не только проверить статистику, относящуюся к ним, для нас нет возможности даже теперь.⁸

Поэтому для анализа более или менее реальных тенденций в динамике производительности труда необходимо использовать имеющиеся альтернативные оценки. Наиболее подходящими для этой цели и вполне близкими к достоверным представляются оценки американской советологии. За период до 1950 г. — это данные, рассчитанные Р. Мурстином и Р. Пауэллом, за период после 1950 г. — данные ЦРУ и Бюро цензов США. Рассмотрим прежде всего альтернативные оценки Мурстина и Пауэлла (Таблица 3).

Таблица 3
Динамика ВНП, занятости и производительности труда в народном хозяйстве СССР по расчетам Р. Мурстина и Р. Пауэлла, 1928-1950 гг. (в%)





Источник: Moorsteen R., Powell R. The Soviet Capital Stock, 1928—1962. Homewood Ulin., 1966. P. 361, 365.

Данные, приведенные в Таблице 3, свидетельствуют о том, что более реальный, чем по официальным данным, прирост производительности труда в народном хозяйстве СССР в 1928—1950 гг. оказался небольшим: всего на 34,4%, или по 1,4% в среднем в год. Это, несомненно, связано с высокими темпами роста численности рабочей силы. Особенно быстро, как уже отмечалось, росла занятость в промышленности. Однако это не означает, что занятость в советской промышленности увеличивалась быстрее, чем промышленная продукция, и поэтому роста производительности труда в данной отрасли практически не было, как считает Г. Ханин.

По мнению Ханина, «в течение длительного периода (до 1950 г.) рост численности работающих опережал рост промышленной продукции. Производительность труда в промышленности в этот период возрастала незначительно. В отдельные периоды (например, 1928—1932 гг.) она даже падала»⁹. К сожалению, Мурстин и Пауэлл не провели расчеты динамики производительности труда в промышленности СССР за довоенный период. Однако они определили численность рабочей силы в несельскохозяйственном гражданском секторе экономики СССР в 1928 г. в количестве 37,2 млн чел., в 1940 г. — 43,3 млн и в 1950 г. — 44,2 млн чел.¹⁰ По их данным, в 1928—1937 гг. среднегодовой прирост производительности труда в народном хозяйстве СССР составил 3,6%, в 1937—1940 гг. — минус 2,4%. Последнее связано с присоединением к СССР в 1939—1940 г. большой территории с населением примерно в 20 млн чел. (Прибалтика, Западная Украина и Западная Белоруссия, Бессарабия).

За послевоенный период для расчета динамики производительности труда по народному хозяйству СССР в целом и главным его отраслям мы берем оценки темпов роста ВНП СССР по расчетам ЦРУ и оценки численности занятых, произведенные американским советологом Г. Хеленияком из Бюро цензов США. Соединение тех и других данных позволяет выйти на индексы роста производительности труда в СССР за период 1950—1987 гг. (Таблица 4).

Таблица 4
Расчет динамики производительности труда в народном хозяйстве СССР за 1950—1987 гг. по данным ЦРУ и Бюро цензов США









Источники: по продукции — данные ЦРУ; по занятости см.: Heleniak Т. Estimates and Projection of the Labour Force and Employment in the Soviet Union for 1988 and 1987, Working paper. Wash., 1990. Mar. P. 24, 25, 40, 41.

Согласно данным Таблицы 4, более достоверным по сравнению с официальными, темпы роста производительности труда в СССР снижались начиная с 60-х гг. XX в. значительно быстрее, чем по официальным советским данным. Но в послевоенный период в отличие от довоенного рост производительности труда в промышленности был выше, чем в целом по народному хозяйству СССР. Обращает на себя внимание слабый рост производительности труда в строительстве и торговле, а также падение уровня производительности труда в сфере услуг.

Сравнивая официальные и альтернативные оценки темпов роста производительности труда в СССР, нельзя не сказать еще раз о том, что разница между ними определяется тремя факторами: различиями в расчетах темпов роста производства; различиями в определении численности занятых в сфере материального производства; включением в альтернативные расчеты численности занятых и объема продукции отраслей сферы услуг.

Однако реальные тенденции в темпах роста производительности труда в СССР в послевоенный период могут быть лучше прослежены не по погодовым индексным рядам, а по данным о среднегодовых темпах за различные периоды (Таблица 5).

Таблица 5
Среднегодовые темпы роста производительности труда в народном хозяйстве СССР (в %)



Источники: см. источники к Таблице 4.

Приведенные в Таблице 5 расчеты показывают, что самые высокие темпы роста производительности труда в СССР были в 1986 г., когда в стране был отменный урожай. Однако тенденция к сокращению темпов роста этого показателя в долговременном плане не вызывает сомнений. Особенно четко она прослеживается на примерах промышленности, строительства и торговли. Если сравнивать эти темпы с аналогичными показателями США, то окажется, что в 1950—1965 гг. среднегодовой прирост производительности труда в СССР был ненамного больше, чем в США, в 1965—1975 гг. — примерно таким же, как в США, а в 1975— 1987 гг. — меньше, чем в США.

В принципе, эти оценки ЦРУ и Бюро цензов США можно проверить по данным советской статистики, относящимся к натуральным показателям. Такими достаточно представительными и отражающими динамику производства натуральными показателями являются индексы грузового товарооборота и потребления энергии, напрямую связанные с объемом и темпами роста всего производства. Данные о грузовом товарообороте имеются за период с 1928 г., о потреблении энергии — лишь с 1940 г. По занятости мы также берем данные советской официальной статистики со всеми их недостатками.

Рассмотрим сначала динамику грузового товарооборота как альтернативного показателя по отношению к национальному доходу или ВНП СССР и, поделив его на индекс роста занятости рабочей силы, определим динамику производительности труда (Таблица 6).

Таблица 6
Индексы роста грузового товарооборота, занятости и производительности труда в народном хозяйстве СССР (в %)



Источники: Народное хозяйство СССР в 1965 г. М., 1966. С. 457; Народное хозяйство СССР в 1977 г. М., 1978. С. 305; Народное хозяйство СССР в 1982 г. М., 1983. С. 296; Народное хозяйство СССР в 1989 г. М., 1990. С. 555.

Эти расчеты порождают больше вопросов, чем ответов. Темпы роста грузового оборота в СССР оказываются почти вдвое выше, чем альтернативные темпы роста советского ВНП по расчетам американских советологов. Почему? Конечно, частично можно это объяснить тем обстоятельством, что в СССР всегда было много, с одной стороны, пустопорожних, а с другой — нерациональных встречных перевозок, перевозок на короткие географические расстояния искусственно длинным путем ради «перевыполнения плана», рапортования о выполненной работе и т.д. Но мы не уверены в том, что этого объяснения достаточно.

Второй альтернативный натуральный показатель динамики объемов производства — динамика энергопотребления — дает более достоверный результат (Таблица 7).

Таблица 7
Индексы роста энергопотребления, занятости и производительности труда в народном хозяйстве СССР (в %)





Источники: Народное хозяйство СССР в 1922—1982 гг.: Юбилейный статистический ежегодник. М., 1982. С. 70; Народное хозяйство СССР в 1970 г.: Статистический ежегодник ЦСУ СССР. М., 1971. С. 63; Народное хозяйство СССР в 1982 г.: Статистический ежегодник ЦСУ СССР. М.» 1983. С. 266; Народное хозяйство СССР в 1990 г.: Статистический ежегодник ЦСУ СССР. М., 1991. С. 298.

Данные Таблицы 7 достаточно хорошо корреспондируются с альтернативными расчетами американских советологов, хотя и они показывают более высокие темпы роста производства (по энергопотреблению) в СССР. В соответствии с ними среднегодовой прирост производительности труда в народном хозяйстве СССР в 1940—1950 гг. составил 2,1%, в 1950—1965 гг. — 4,8, в 1965— 1975 гг. — 2,8% и затем снижался. Думается, что эти оценки близки к реальности.

Важным событием в развитии альтернативных оценок производительности труда в СССР явилась Программа международных сопоставлений продукции и производительности, выполненная в Голландии, в Гронингенском университете, под руководством крупнейшего западного экономиста профессора А. Мэддисона. На протяжении 16 лет по этой программе проводились международные сопоставления уровней производительности труда в промышленности 20 стран мира, включая 4 посткоммунистические страны. В 1995 г. впервые в эту Программу были включены расчеты по бывшему СССР.

Участники проекта имели возможность получить из Статкомитета СНГ ранее не публиковавшиеся первичные материалы по товарной продукции, отдельным продуктам в натуральном выражении, численности занятых, материальным затратам и ценам на отдельные продукты обрабатывающей промышленности СССР. Все это позволило по-новому рассчитать не только сопоставимые с США по отраслевому охвату объемы товарной (валовой) продукции и добавленной стоимости, но и паритеты реальной покупательной способности рубля и доллара по отдельным продуктам, отраслям и обрабатывающей, и добывающей промышленности в целом по структуре производства обеих стран.

Расчеты провел молодой исследователь экономического факультета Гронингенского университета Ремко Коуэнховен. Он имел возможность приехать в Москву, поработать в течение двух месяцев в Статкомитете СНГ. В результате он получил оригинальные сопоставления уровней производства и производительности труда в обрабатывающей и добывающей промышленности СССР и США за 1987 г.

1987 г. был избран в качестве базового года для расчетов по практическим соображениям. Для США это был цензовый год, за который собирались самые подробные первичные данные по обрабатывающей и добывающей промышленности. Для СССР у Статкомитета СНГ также имелись достаточно подробные исходные первичные данные о промышленном производстве. К тому же это был последний год, когда советская командно-административная экономика работала в более или менее обычном для нее режиме, а Госкомстат СССР получал полные сведения из обычной советской статистической отчетности. Буквально через год то и другое стало разваливаться.

Расчеты Коуэнховена охватили 16 отраслей промышленности, они базировались на товарном наборе, состоящем из 133 товаров-представителей по обрабатывающей промышленности и 6 по добывающей. Отобранные представители охватывали 18,5% продукции обрабатывающей промышленности в СССР и 16,3% в США. В результате автор получил соотношение уровней производительности труда в обрабатывающей промышленности двух стран (СССР к США), равное 24,8%, в добывающей — 45,7%¹¹. Нам представляется, что эти результаты являются наиболее реалистичными из всех полученных на Западе.

Автор этих строк был участником Программы профессора Мэддисона и организовал подобную же работу в Институте Европы РАН. Для расчетов паритетов реальной покупательной способности рубля и доллара нами были отобраны 122 товара-представителя, доля которых в общем объеме продукции обрабатывающей промышленности за 1987 г. составила в СССР 19%, в США — 17%. Мы получили соотношение уровней производительности труда в этой отрасли, равное 24,2%. Аналогичные сравнения для России и США за 1992 г. дали соотношение, равное 18,2%¹².

По отдельным отраслям обрабатывающей промышленности картина сопоставлений производительности труда в СССР и США за 1987 г. выглядит следующим образом (Таблица 8).

Таблица 8
Сопоставление уровней производительности труда в обрабатывающей промышленности СССР и США за 1987 г.





Источник: Вопросы статистики. 1997. № 6. С. 32.

Данные, приведенные в Таблице 8, показывают, что наиболее благоприятные для нашей страны соотношения по уровню производительности труда складывались в производстве промышленного и транспортного оборудования, нефтепереработке, кожевеннообувной промышленности и металлургии. Самые низкие (для СССР) соотношения производительности труда были в химической, электротехнической и электронной промышленности и в производстве напитков.

Не следует забывать, что официальная советская статистика никогда не публиковала соотношения уровней производительности труда СССР и США в разрезе отдельных отраслей промышленности, давая лишь самую общую оценку по промышленности в целом (сначала 40—50%, затем 53%).

И в заключение необходимо сказать об альтернативных оценках уровней производительности труда, которые осуществлялись в конце 60-х — 70-х гг. в Институте мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО) АН СССР.

В 1967 г. я был приглашен директором ИМЭМО, академиком Н. Иноземцевым, на работу в этот институт, где создал Лабораторию международных экономических сопоставлений. Среди многих макроэкономических показателей, которые сопоставлялись нами альтернативно официальным, важное место занимали уровни производительности труда в народном хозяйстве, промышленности и сельском хозяйстве СССР и США.

Уровень народнохозяйственной производительности труда в СССР по отношению к США был нами определен в размере менее 30% (1963 г.)¹³, уровень производительности труда в промышленности — в 36,2% (1967 г.)¹⁴ и уровень производительности труда в сельском хозяйстве — в 18% (1970 г.)¹⁵ против официальной оценки в 20—25%.

Тоталитарная, нерыночная, командно-распределительная (мобилизационная!) советская экономика не могла уже по самому определению выдержать соревнования с рыночной экономикой и в конце концов провалилась, потерпев поражение в соответствии с, возможно, наиболее важным историческим законом выживания всего более прогрессивного и лучшего и отмирания всего консервативного и худшего.

Думается, что наши воспоминания о прошлых альтернативных оценках производительности труда в СССР помогут лучше понять реальные исторические и экономические процессы в бывшем СССР. Советская экономическая история дает много полезных уроков для будущих поколений, к сожалению, часто с отрицательным знаком: как не надо было делать...

Автор статьи Кудров Валентин Михайлович — доктор экономических наук, профессор (Институт Европы РАН).

---

¹Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 18. С. 559.
²См.: Хромов П. Производительность труда. М., 1979. С. 66.
³1 долл, равен 1,92 руб., 1 ф. ст. — 9,45 руб.
⁴Народное хозяйство СССР в 1960 г. М., 1961. С. 168.
⁵Новый мир. 1987. № 2. С. 181—201.
⁶Кириченко В. Жизнь диктует: по-новому строить статистику. М., 1991. С. 11, 12.
⁷Народное хозяйство СССР в 1990 г. М., 1991. С. 697.
⁸Экономическая газета. 1986. № 44. С. 4.
⁹Ханин Г. Динамика экономического развития СССР. Новосиоирск, 1991. С. 148.
¹⁰Moorsteen R., Powell R. The Soviet Capital Stock, 1928—1962. Homewood Ulin., 1966. P. 643.
¹¹Kouwenhoven R. A Comparison of Soviet and US Performance in Manufacturing, 1987. Groningen, 1996.
¹²Кудров В., Правдина С. Сопоставление производительности труда в обрабатывающей промышленности СССР, России и США за 1987 и 1992 годы // Вопросы статистики. 1997. № 6. С. 32, 33.
¹³Мировая экономика и международные отношения. 1997. № 3 С. 146.
¹⁴Там же. № 2. С. 143.
¹⁵Там же. С. 145.

Просмотров: 2270

Источник: Кудров В. М. Об альтернативных оценках производительности труда в СССР // Экономическая история: Ежегодник. 2003. — М.: РОССПЭН, 2004. — С. 55-73

statehistory.ru в ЖЖ: