Грузинская диаспора в Москве в XVII–XIX веках
Связи Грузии с Русью, нарушенные в XIII в. в результате монголо-татарского нашествия, с XV в. возобновились, а в XVI–XVIII вв. приняли постоянный характер. Грузинские правители неоднократно обращались с просьбой к московскому правительству об оказании грузинским государствам, царствам Картли, Кахетии и Имерети, военной помощи и о совместных действиях против Персии и Турции. Так, в 1564 г. Иоанн IV Грозный (1533–1584) взял под свое покровительство кахетинского царя Левана (1520–1574), а в 1568 г. оказал ему военную помощь. [2]
В 1585 г. царь Федор Иоаннович (1584–1598) отправил с послом Даниловым кахетинскому царю Александру II (1574–1605) грамоту, в которой предлагал Грузии союз и обещал свое покровительство. 9 октября 1586 г. царь Федор принял кахетинских послов, которые от имени царя Александра просили Москву о покровительстве. В результате переговоров царь Александр с детьми и приближенными в 1587 г. присягнул на верность московскому царю. [3]
Москва уже в XVII в. становится в глазах грузин не только столицей народа, способного оказать Грузии военную помощь и взять её под свою защиту, но и центром грузинского просвещения и образованности. [4]
В 40-х годах XVII в. Московское государство приняло под свое покровительство Кахетию, а затем, в 1650-х годах, — Имеретию. Кахетинский царь Теймураз I (1606–1648) не жалел сил для укрепления связей России с различными областями Грузии. [5]
Царь Теймураз I
* * *
Началом грузинской колонии в Москве можно считать приезд 27 декабря 1653 г. в российскую столицу внука Теймураза I царевича Ираклия, известного на Москве как Николай Давидович, будущего картлийского царя Ираклия I (1688–1703), со своей матерью царицей Еленой Леонтьевной и свитой численностью около ста человек. Первых грузин-эмигрантов в своей столице принял царь Алексей Михайлович (1645–1676).[6] «Местом первоначального поселения грузин следует считать район, прилегавший к Никольскому греческому монастырю [7], который царь Алексей Михайлович пожаловал грузинам. <…> В усыпальнице Никольского монастыря были погребены представители как первого, так и последующих поколений членов грузинской колонии в Москве» [8]. Уместно напомнить, что московская колония грузин возникла в период правления в Тбилиси первого грузинского царя-мусульманина Ростома (1632–1658). [9]
Царь Ираклий I (Николай Давидович)
Ираклий прожил в Москве в общей сложности 15 лет: в 1653–1660 и 1666–1674 гг. В 1660 г. он вступил в борьбу за кахетинский престол, но проиграл и вернулся в Россию, покинув ее навсегда спустя восемь лет.
Вместе с Ираклием в 1666 г. в Москву приехали братья Хохона и Элизбар Давитишвили, потомки царя Кахетии Александра I (1476–1511), который еще в 1491 г. направил посольство к великому князю московскому Ивану III (1462–1505). Потомки Давитишвили стали в России князьями Давыдовыми. [10]
Прием великим князем Иваном III грузинского посольства в 1492 г.
Царь Имеретии и Кахетии Арчил II Вахтангович Багратиони (1664–1675), будучи сторонником пророссийской ориентации [11], в 1683 г. был принят под покровительство России. [12] В конце 1684 г. в Москву прибыли сыновья царя Арчила — 10-летний Александр и 8-летний Матвей (Мамука) в сопровождении многочисленной свиты. [13] Ко времени приезда в Москву сыновей Арчила II в ней уже существовало несколько крепко обосновавшихся грузинских семей. Это были оставшиеся из многочисленной свиты царевича Ираклия и его матери Елены Леонтьевны. Породнившись с русскими боярскими родами, они не захотели покидать Москвы и остались в ней навсегда. [14]
Царь Арчил II
Со временем некоторые грузины настолько овладели русским языком, что стали переводчиками в Посольском приказе. Этим объясняется, что во второй половине XVII в. российских и грузинских монархов стала вестись на русском и грузинском языках, а не на греческом и латинском, как это было прежде. Архивы сохранили имена переводчиков: Давид Бастаганов, Семен Дмитриев сын Грузинец, участвовавший в переговорах с царем Арчилом, и др. [15]
В Москве грузинских царевичей поселили на Покровке, на Давыдовском дворе. Через год, в конце 1685 г., в Москву со своей женой царицей Кетаван (Екатерина) [16] и дочерью царевной Дареджан (Дарья) и младшим сыном царевичем Давидом приехал и сам Арчил II в сопровождении свиты численностью около 160 человек. В феврале 1686 г. семья царя Арчила переехала на Ростовское подворье [17], где было гораздо просторнее. «Обоснование в Москве грузинских царевичей, а некоторое время спустя приезд и их отца, Арчила II, с семьей положили начало новому этапу русско-грузинских отношений…» [18]
Особый интерес вызывает личность царевича Александра, ставшего другом и ближайшим соратником Петра I (1682–1725). «Возраст и связанные с ним интересы особенно сдружили юного царя Петра и царевича Александра, который был моложе Петра на полтора года. <…> Некоторое время спустя Александр был посвящен во все влечения Петра, включая его потешные игры в Преображенском…» [19]
Царевич Александр Арчилович Багратиони
В ноябре 1686 г. Александр Арчилович женился на Феодосии Ивановне Милославской [20], что «способствовало укреплению доброжелательных отношений к Арчилу со стороны царевны Софьи [21] и князя В.В. Голицына» [22]. На свадьбу Софья подарила молодоженам подмосковные села Всесвятское, Красное и Пахра, а также деревню Кузнецово под Дмитровом. [23]
«Породнение Александра Арчиловича с представителями противостоящего Петру I политического лагеря не отразилось на братской дружбе сверстников. Наоборот, их постоянное общение… настолько их сблизило и сдружило, что брачные узы царевича не смогли отвадить его от самого активного участия в потешных военных играх в Преображенском». [24]
Летом 1688 г. царь Арчил срочно вместе с сыновьями оставил Москву для занятия престола Имеретии. Однако эта попытка одержать победу в междоусобной войне для Арчила II окончилась неудачей, и уже осенью 1690 г. братья вернулись в Москву, а сам царь Арчил смог вернуться в российскую столицу лишь через десять лет.
Жена царевича Александра умерла в 1689 г., не оставив потомства. «…Русское правительство рассмотрело вопрос о закреплении за ним (Александром. — П.Г.) и его отцом после кончины Феодосии Ивановны Милославской вотчин, полученных ею в качестве приданного. В связи с тем, что царь Арчил все еще находился в Грузии и судьба его семьи, пребывавшей в Москве, пока окончательно не определилась (возможно, в случае успеха Арчила, она еще вернется в Имеретию), правительство от официального закрепления этих вотчин за ней воздержалось. Вместо этого семье царя Арчила и царевича Александра было назначено годичное жалование в сумме 4 тыс. рублей. Кроме того, по особому распоряжению правительства царевичу Александру Арчиловичу был передан в потомственное владение дворец сосланного князя В.В. Голицына в Охотном ряду, в непосредственной близости к Кремлю и официальным апартаментам Петра I». [25]
«В то время у Александра Арчиловича еще не было конкретного воинского звания, но уже тогда Петр, учитывая его способности и наклонности, предначертал ему поприще деятельности — “бомбардирское”, т.е. артиллерийское дело… Существует немало прямых и косвенных свидетельств тому, что царевич Александр весьма ответственно отнесся к поручению своего венценосного друга, показав себя с лучшей стороны при освоении этой, совершенно новой для него, военной профессии. Сохранились свидетельства, что в начале 90-х годов Петр I, сопровождаемый своими сподвижниками, и в их числе Александром Багратиони, не раз “изволил быть на Пушечном дворе у пушечного литья”». [26]
Царственных друзей вскоре постигло одинаковое горе — у них умерли родные братья: в 1693 г. — младший брат Мамука, и в 1696 г. — старший брат Иван.
В 1697 г. царь Петр отправился в «Великое посольство». В день его отъезда царевича Александра в Москве не было: он по семейным делам ездил на юг России. Вернувшись в Москву, «он узнал о распоряжении Петра I, уже выехавшего с “Великим посольством” в Западную Европу, о том, что царевич Александр, включенный в состав посольства в качестве его официального члена, должен присоединиться к ним в пути; при этом ему разрешалось взять с собой троих сопровождающих (“прислуги”) из числа своих людей. Так и произошло: Александр Арчилович догнал “Великое посольство” уже за пределами России, в Риге, и с того же времени был включен в группу примерно в шесть или семь человек, которая с начала посольства и до его окончания почти безотлучно находилась непосредственно при Петре I». [27]
В Голландии, в Гааге, царевич Александр продолжил свое обучение артиллеристскому искусству. В мае 1700 г. по указу царя Петра «которые дела были в Пушкарском приказе, ведать генералу Александру Арчиловичу». [28] При этом он стал первым генерал-фельдцейхмейстером [29] российской армии. [30]
В ноябре 1700 г. под Нарвой Александр Арчилович попал в плен к шведам и 12 лет провел в Стокгольме, получив возможность вернуться в Россию лишь после Полтавской победы (1709), благодаря которой между сторонами начались переговоры об обмене военнопленными. Но по пути из Швеции в возрасте 37-ми лет царевич Александр скончался в шведском городе Питео и был похоронен своим отцом в московском Донском монастыре (см. ниже). Рядом с ним из Новодевичьего монастыря были перезахоронены его жена Феодосия и братья Мамука и Давид [31].
После безуспешной борьбы с Персией и Турцией и в междоусобицах феодалов царь Арчил по приглашению Петра I в 1700 г. эмигрировал в Россию [32], поселившись в подмосковном селе Всесвятском [33], где прожил с женой и дочерью до своей кончины в 1713 г. Царица Кетаван умерла в 1719 г., царевна Дареджан — в 1740 г. Все они были похоронены в Донском монастыре.
После смерти Дареджан Арчиловны село Всесвятское, как и прочие ее имения, по Указу 1748 г. было поровну поделено между ее родственниками, сыновьям картлийского царя Вахтанга VI (1702–1714, 1716–1724) царевичами Бакаром и Георгием. Примечательно, что в 1736 г. во Всесвятском заботами царевны Дареджан была построена церковь Всех Святых на Соколе, сохранившаяся до наших дней.
Царь Вахтанг VI
При Арчиле Вахтанговиче грузинская колония значительно увеличилась. Вместе с царем Арчилом приехали в Москву и обосновались здесь княжеские рода Амбрасадзе, Херхеулидзе, Солагашвили, Дадиани, Квариани, Джапаридзе, Сакварелидзе, Бежанишвили, Алалашвили и многие другие. Не менее 20 родовитых грузинских фамилий составляли в Москве грузинскую колонию. К ним надо прибавить не менее 100–150 других незнатных грузинских фамилий, состоявших из семей зависимых и крепостных людей и низшего духовенства, выехавших в Россию со своими господами. [34]
Религиозным центром грузин, нашедших в Москве вторую родину, со временем стал Донской монастырь, отданный в ведение Арчила II. По его просьбе настоятелем монастыря в 1705 г. стал архимандрит Лаврентий Габашвили, чьими заботами была проведена реконструкция всей обители. Под алтарем Донского собора была сооружена церковь Сретения Господня, которая стала самой крупной усыпальнице грузинских военных и политических деятелей XVIII столетия. Ни в одном месте Грузии, ни в одном из ее соборов и ни на одном кладбище мы не найдем такого числа похороненных вместе прославленных исторических лиц. [35]
Особые льготы по государственной повинности и некоторое самоуправление, предоставленные грузинским колонистам, позволили им развернуть здесь широкую культурную деятельность. В 1703 г. Арчил II основал во Всесвятском грузинскую типографию, из которой в 1705 г. вышла в свет первая книга на грузинском языке. [36] Примечательно, что в Тбилиси первая типография была основана по указу царя Вахтанга VI лишь в 1709 г. [37]
Вахтанг VI, картлийский царь, писатель и ученый, в области внешней политики, вслед за своими предшественниками, продолжил линию на сближение с Россией. Он надеялся, «заручившись поддержкой могущественной державы, освободить Грузию от персидского господства и вернуть ей захваченные Турцией южно-грузинские области». [38] Турецкая армия двинулась в Восточное Закавказье и в июне 1723 г. без боя заняла Тбилиси. Усложнение внешней и внутренней обстановки, невозможность Вахтанга VI противостоять турецкой агрессии заставили его в 1724 г. эмигрировать в Россию с семьей, в том числе сыновьями Бакаром и Георгием, и большой свитой численностью около 1300 человек. [39] «В Москве, куда эмигранты прибыли в начале [40] 1725 г., они были приняты наследниками (41) умершего незадолго до того Петра I» [42, 43]. Царь Вахтанг направлялся тогда из Астрахани в Петербург в сопровождении брата Симона, сына Бакара и свиты численностью ок. 100 человек. [44]
Царевич Бакар Вахтангович Багратиони
«В следующем году Вахтанг VI уже был вынужден поселиться в Москве, куда съехались все его приближенные. Для временного проживания Вахтангу VI было дано в Белом городе [45] подворье Рязанского архиерея…» [46, 47] В результате этого население грузинской колонии в Москве увеличилось до трех тысяч человек. Таким образом, уже в начале XVIII в. население Грузинских слобод составляли более полутора тысяч жителей. Сегодня напоминанием о Грузинских слободах служат городские названия — Большая [48] и Малая Грузинские улицы, Грузинский Вал, Грузинский переулок и Грузинская площадь. [49]
В 1729 г. к Вахтангу VI перешло село Воскресенское. На постройку новых домов император Петр II (1727–1730) пожаловал грузинскому царю, кроме строительных материалов, большую в то время сумму денег — 10 тысяч рублей, и скоро по обоим берегам Пресни, до впадения ее в находящийся ныне на территории Зоопарка большой пруд, появились Грузинские слободы. К востоку до Земляного вала (ныне Садово-Кудринской улицы) находились пустыри и пахотные земли ямщиков Тверской-Ямской слободы. Между ними и Грузинскими слободами шла проселочная дорога, не раньше [50] середины XVIII в. превратившаяся в Большую Грузинскую улицу. [51] На плане Москвы 1739 г. появилась Малая Грузинская улица. [52]
В селе Воскресенском до появления там грузин жили и армяне. В 1716–1719 гг. для них была построена первая в Москве армянская церковь. Небольшое ее здание в классическом стиле было снесено в советское время. [53]
За современным Зоопарком на бывшей Георгиевской площади (ныне Грузинской) находился деревянный дворец грузинского царя. При нем в 1720-х годах была построена церковь, которая спустя некоторое время сгорела. В 1750 г. вблизи того места царевич Георгий, генерал-поручик российской армии, построил деревянную церковь Св. великомученика Георгия Победоносца, которая, по решению церковного начальства, была предназначена быть не домовой, а приходской, «понеже при оном доме (грузинского царевича. — П.Г.) имеется построенных несколько домов, в которых живут грузинские князья, дворяне и служители, дворов 50». Поскольку эта церковь тоже сгорела, в 1788 г. было разрешено построить каменную церковь, строительство которой завершилось в 1792 г. В 1870 г. она была расширена, и по проекту архитектора Н.Н. Васильева к ней была пристроена колокольня. [54] В 1895–1899 гг. по проекту архитектора В.Е. Сретенского из красного кирпича было построено новое здание церкви, а старое здание стало ее трапезной. Этот комплекс, несмотря на то, что церковь была закрыта в 1928 г., сохранился до наших дней. [55]
В 1731 г. царю Вахтангу был также пожалован на Арбате дом, который ранее принадлежал князю Василию Лукичу Долгорукому. В 1741 г. этот дом перешел к царевичу Георгию Вахтанговичу. [56]
Приняв российское подданство, царевич Бакар 30 ноября 1729 г. в чине генерал-лейтенанта был зачислен на службу в артиллерию и назначен начальником Артиллерийской конторы в Москве и расположенных вблизи нее артиллерийских команд. Бакар Вахтангович служил в Москве до своей кончины в 1750 г. [57] Он сыграл огромную роль в развитии грузинского книгопечатания: в 1737 г. по его прошению Священный Синод Русской православной церкви разрешил печатать на грузинском языке Библию и богослужебные книги.
Большая заслуга в печатании грузинских книг и организации грузинской типографии в Москве принадлежит Христофору Георгиевичу Гурамишвили, который выехал в Россию в 1731 г. Его стараниями в 1737 г. в типографии Петербургской Академии наук был изготовлен грузинский шрифт и для грузинской типографии в Москве. [58] «Так возобновилось в Москве начатое Арчилом грузинское книгопечатание при помощи и поддержке передовых русских деятелей того времени. <…> Влияние богатейшего опыта русского книгопечатания не ограничивалось чисто технической стороной, оно отразилось и на содержании выпускавшихся в России грузинских книг: из 11 сравнительно крупных по объему книг, изданных в Москве в 1737 по 1744 г., 4 переведены с русского (в их числе известные произведения Феофана Прокоповича [59] и Стефана Яворского [60]), а остальные издания церковного содержания были сличены не с греческими текстами, как это делалось раньше, а со славянскими» [61]. Позже «с русского языка был переведен целый ряд физико-математических, технических, медицинских, естествоведческих, юридических книг, памятников исторической письменности, работ по географии, а также ряд литературных сочинений западноевропейских авторов… Таким образом, грузинская московская колония способствовала также все большему знакомству и приобщению грузин к европейской культуре» [62].
В XVIII в. грузины пользовались некоторыми привилегиями по сравнению с другими жителями Москвы: их дворы были освобождены от солдатского постоя, ни не могли быть привлечены на государственную службу без разрешения членов их царского дома и пр. В 1749 г. в Грузинских слободах стояло 50 грузинских дворов. На «Геометрическом плане», составленном в 1766 г., здесь значатся уже 119 объектов. [63] По мере роста города там стали селиться люди и других национальностей. Например, в 1779 г. здесь находились 73 двора грузин и 24 двора русских и армян. Поскольку преобладающей частью населения были грузины, то и вся местность между нынешней Красной Пресней и Большой Грузинской улицей стала называться с того времени Грузинами. [64]
Царь Вахтанг был уверен, что лишь временно покидает Картли. Находясь в эмиграции, Вахтанг VI не порывал связей с Грузией, вынашивал планы ее освобождения. Однако царю Вахтангу так и не довелось возвратиться на родину. Он скончался в Астрахани 27 марта 1737 г. Свите царя Вахтанга после его смерти пришлось выбирать между принятием российского подданства и возвращением в Грузию. Лишь немногие решили возвратиться, большинство осталось в России в ожидании лучших времен. Грузины-эмигранты приняли подданство России и, вступив на царскую службу, получили от правительства поместья и крепостных.
«Брат Вахтанга — Адарнасе, которого в России называли Афанасием, в 60-х годах являлся московским комендантом. В 1761 году он был в числе встречавших грузинского царя Теймураза II [65], направлявшегося из Тбилиси в Петербург с дипломатической миссией. Для приема Теймураза был нанят каменный дом “покойного грузинского царевича Бакара в Белом городе, близ Охотного ряду”. Это был дом, который раньше принадлежал Арчилу и достался Бакару по наследству». [66]
Царь Теймураз II
Переселившиеся в Россию грузины продолжали полезный для своего народа труд: они переводили с русского языка научные книги и учебники, восстановили грузинскую типографию, основанную царем Арчилом, занимались литературной деятельностью. Вместе с царем Вахтангом в Москву приехал и его сын Вахушти Багратиони, занявшийся научной деятельностью. Все произведения Вахушти, включая географические и картографические работы, создавались в период с 1735 по 1752 г. в Москве. [67] В 1745 г. он составил свой труд «Сакартвелос цховреба» («История Грузии»), первое критическое исследование прошлого грузинского народа. Благодаря этой работе он стал крупнейшим представителем грузинской феодальной историографии. Его внучатым племянником был князь, генерал-от-инфантерии российской армии Петр Иванович Багратион.
Царевич Вахушти Вахтангович Багратиони
Генерал-от-инфантерии князь Петр Иванович Багратион
В Москве также протекала деятельность знаменитых поэтов Давида Гурамишвили, брата Христофора Гурамишвили, и Мамуки Бараташвили. Наряду с названными писателями вахтанговского эмигрантского кружка следует отметить братьев Николая, Дмитрия и Зосиму Орбелиани, Фому Бараташвили, Вахтанга Орбелиани, Мамуку Гурамишвили, Дмитрия Саакадзе, Шиоша Джавахишвили, Онана Мдивани, Эраста Туркестанишвили и др. Впоследствии в московскую колонию влились Александр Амилахвари, Дмитрий Багратиони и многие другие. Литературные кружки московской колонии в значительной мере способствовали взаимному культурному обогащению и сближению русского и грузинского народов. [68] Многие деятели грузинской культуры XVIII в. были похоронены на кладбище села Всесвятского. [69]
Давид Георгиевич Гурамишвили
В первой половине XIX в. в Московском университете преподавали профессора Илья Егорович (Георгиевич) Грузинов (Намчевадзе) по кафедре анатомии [70] и Николай Николаевич Сандунов (Зандукели) по кафедре гражданского и уголовного права. [71]
В середине XIX в. Московскую духовную академию окончил ставший впоследствии известным историком и археологом Димитрий Захарович Бакрадзе. Из его трудов особенного внимания заслуживает составленная им на грузинском языке «История Грузии». Бакрадзе намеревался перевести его на русский язык, но до своей смерти сделать этого не успел. Как археолог, Бакрадзе стал известен и за рубежом благодаря своему фундаментальному труду «Кавказ в древних памятниках христианства».
К началу XIX в. для грузинского народа московская колония стала живым воплощением веры в то, что Россия является единственным христианским государством, имеющим в Закавказье непосредственные политические интересы, и что эти интересы совпадают с политическими устремлениями Грузии. На протяжении всего XVIII в. московская колония оказывала в этом смысле сильное влияние на государственных деятелей Грузии. [72]
Даже после переноса столицы России в 1712 г. в Санкт-Петербург грузины продолжали селиться в Москве, а в «Северной Пальмире» выходцы из Грузии стали обосновываться в своем большинстве лишь после вхождения Восточно-Грузинского царства в состав Российской империи в 1801 г.
При воссоединении Грузинского царства с Российской империей царственные рода бывших иверских, имеретинских и картлийских царей получили в России право пользования всеми своими титулами. Представители этих родов, занимая принадлежащее им право почета по происхождению, переселяясь в Империю, основывались на жительство там, где кто признавал для себя удобнейшим. [73]
Но московская колония грузин продолжала существовать. В 1805 г. в Москве числилось 155 грузин: 76 лиц мужского пола и 79 — женского. [74] Поэтому более понятным становится то упорство, с которым генерал Багратион сражался на Бородинском поле: для него, как и для всех грузин, в Москве существовала частица самой Грузии.
Кроме каменных церквей Св. Георгия и Армянской, на Большой Грузинской улице все остальные здания были деревянными. Пожар Москвы 1812 г. Грузинских слобод не коснулся, поэтому после освобождения города был застроен и огромный пустырь, лежавший к востоку от Грузинских слобод. [75] В 1826 г. на Большой Грузинской улице насчитывалось 44 двора, большая часть которых принадлежала уже чиновникам и мещанам русского происхождения, и только один двор — дворянину грузинского происхождения. [76] В 1882 г. и этот двор перешел к русскому купцу, но в переулках, где были Грузинские слободы, жило еще много грузин. [77]
Грузинская колония в Москве сыграла огромную роль в расширении и укреплении политических и культурных связей между Россией и Грузией, а также культурного наследия грузинского народа, сохраняя это свое значение вплоть до середины XIX в.
[1] История Грузии. Ч. I. Тб., 1950, с. 216.
[2] Там же, с. 329. См.: Кушева Е.Н. Политика Русского государства на Северном Кавказе в 1552–1572 гг. // «Исторические записки» АН СССР. Т. 34, 1950; Она же. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией во второй половине XVI – 30-е гг. XVII в. М., 1963.
[3] История Грузии. 1950, с. 343. См.: Белокуров С.А. Сношения России с Кавказом (1578–1613). М., 1889.
[4] История Москвы. Т. 2. М., 1953, с. 164.
[5] История Грузии. Ч. I. Тб., 1962, с. 309–310. См.: Накашидзе Н.Т. Грузино-русские политические отношения в первой половине XVII в. Тб., 1968.
[6] Татишвили В.И. Грузины в Москве (1653–1722). Тб., 1959, с. 104–129.
[7] Известен также как Новогреческий, Никольский, Никола Старый. Располагался на Никольской улице.
[8] Пайчадзе Г. К истории грузинской колонии в Москве в XVII–XVIII вв. Тб., 1982, с. 20, 22.
[9] Иранские шахи использовали религиозный фактор в междоусобной борьбе своих вассалов — претендентов на грузинские престолы, принуждая их принимать ислам.
[10] Пайчадзе Г. К истории…, с. 13, 20.
[11] См.: Головин Н.Г. Письма имеретинского царя Арчила к боярину Федору Алексеевичу Головину. М., 1856.
[12] Записка о принятии в покровительство царя Арчила в 1683 г. // Опубликовано в «Древней Российской Вифлиофике» дважды: Ч. X. 1775, с. 337–363; Ч. XV. 1790, с. 306–326.
[13] Татишвили В.И., с. 156. См.: Материалы по истории русско-грузинских отношений (80–90-е годы XVII века). Тб., 1974.
[14] Татишвили В.И., с. 172.
[15] Пайчадзе Г. К истории…, 20–21.
[16] Царица Кетаван приходилась внучкой царю Теймуразу I и сестрой царю Ираклию I.
[17] Подворье — жилая местность (подворновладение) в городе, преимущественно в столице, составляющая обыкновенно церковную собственность.
[18] Ватейшвили Д.Л. Грузия и европейские страны: Очерки истории взаимоотношений XIII–XVIII вв. Т. II: Побратим Петра Великого. Жизнь и деятельность Александра Багратиони. М., 2003, с. 58.
[19] Там же, с. 59.
[20] Дочь боярина Ивана Михайловича Милославского, двоюродного брата царицы Марии Ильиничны, матери царевны Софьи.
[21] Софья Алексеевна (1657–1704) — русская царевна, правительница России в 1682–1689 гг. при двух царях — ее малолетних братьях Иване V и Петре I.
[22] Голицын, Василий Васильевич (1643–1714) — боярин, фаворит царевны Софьи.
[23] Ватейшвили Д.Л. Т. II, с. 68.
[24] Там же, с. 69.
[25] Там же, с. 81.
[26] Там же, с. 79.
[27] Там же, с. 87.
[28] Богословский М.М. Петр I: Материалы для биографии. Т. IV. М., 1948, с. 271.
[29] Генерал-фельдцейхмейстер — начальник артиллерии (ист.).
[30] Хмыров М.Д. Главные начальники русской артиллерии. Первый генерал-фельдцейхмейстер царевич Александр Арчилович Имеретинский // Артиллерийский журнал. 1866, № 1, с. 31. См.: Эсадзе Б.С. Первый генерал-фельдцейхмейстер русской артиллерии при Петре Великом царевич имеретинский Александр Арчилович. — В кн.: Летопись Грузии. Тифлис, 1913. То же отдельной брошюрой: СПб., 1913.
[31] Давид умер в 1688 г.
[32] Пайчадзе Г.Г. Русско-грузинские политические отношения в первой половине XVIII в. Тб., 1970, с. 31.
[33] См.: Историко-статистическое и археологическое описание села Всесвятского. М., 1898. Находилось в районе станции метро «Сокол».
[34] Татишвили В.И., с. 191–193.
[35] Там же, с. 198.
[36] Пайчадзе Г.Г. Русско-грузинские отношения в X–XVIII в. // Страницы из истории Грузии. Тб., 1966, с. 465.
[37] История Грузии. 1950, с. 387.
[38] История Грузии. 1950, с. 396.
[39] Подобный случай произошел в 1711 г. с молдавским господарем Дмитрием Кантемиром. См.: Густерин П.В. Первый российский востоковед Дмbтрий Кантемир. М., 2008, с. 18–24.
[40] Точнее, в марте.
[41] Сведений о том, что царя Вахтанга VI встречала императрица Екатерина I, не сохранилось. Вероятнее всего, это был Петр Алексеевич, внук Петра I.
[42] Петр I умер 28 января (8 февраля) 1725 г.
[43] Маруашвили Л.И. Вахушти Багратиони, его предшественники и современники. М., 1956, с. 23.
[44] См.: Пайчадзе Г.Г. Русско-грузинские отношения в 1725–1735 гг. Тб., 1965.
[45] Исторический район в центральной части Москвы. Название происходило от находившихся здесь белых, то есть освобожденных от налогов, земель. Крепостная стена с башнями и воротами вокруг Белого города была построена зодчим Федором Конем в 1585–1593 гг., разобрана в XVIII в.
[46] Глава Рязанской епархии (церковно-административного округа).
[47] Пайчадзе Г. К истории…, с. 47.
[48] В доме № 5 по Большой Грузинской улице в 1981 г. был открыт музей, посвященный истории грузинской колонии в Москве в XVII–XVIII вв.
[49] См.: Мамаладзе Т.Г. Большая Грузинская // Альмонах «Куранты». Вып. 2. М., 1987; Романюк С.К. По землям московских сел и слобод. Ч. I. М., 1998, с. 130–147.
[50] По-видимому, не позднее середины XVIII в.
[51] Сытин П.В. Из истории московских улиц. М., 1958, с. 615.
[52] Там же, с. 617.
[53] Там же, с. 615.
[54] См.: Очерк истории церкви и прихода св. великомученика Георгия, что в Грузинах // Московские епархиальные ведомости. 1872.
[55] Сытин П.В., с. 615; Романюк С.К., с. 139–140.
[56] Тарсаидзе Н.Г. Материалы по истории поселения грузин в России в первой половине XVIII в. Тб., 1964, с. 14.
[57] Русский биографический словарь. Т. II. СПб., 1900, с. 423. См.: Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Т. IIа. СПб., 1891, с. 733.
[58] Пайчадзе Г. К истории…, с. 71.
[59] Феофан Прокопович (1681–1736) — российский государственный и церковный деятель, писатель, сподвижник Петра I.
[60] Стефан Яворский (1658–1722) — российский церковный деятель, писатель. В 1700–1721 гг. — местоблюститель патриаршего престола.
[61] Ватейшвили Д.Л. Грузия и европейские страны. Т. III: Грузия и Россия. XVIII–XIX вв. М., 2006, с. 305.
[62] Пайчадзе Г. К истории…, с. 76.
[63] Там же, с. 47–56.
[64] Сытин П.В., с. 616–617; Тарсаидзе Н.Г. Материалы по истории…, с. 20.
[65] Теймураз II (1700–1762) — царь Кахетии (1733–1744), Картлии (с 1744). Объединил Восточную Грузию. Во внешней политике придерживался пророссийской ориентации.
[66] Пайчадзе Г. К истории…, с. 59–60.
[67] Маруашвили Л.И., с. 26. См.: Вахушти Багратиони: Биобиблиография.Тб., 1990.
[68] Барамидзе А., Радиани Ш., Жгенти Б. История грузинской литературы. Тб., 1958, с. 60–65.
[69] Москва: Энциклопедия. М., 1997, с. 192. См.: Тарсаидзе Н.Г. Материалы по истории…, с. 34–37; Он же. Сведения о грузинах в России во второй половине XVIII в. Тб., 1983.
[70] И.Е. Грузинов, участник Бородинского сражения, находился в действующей армии в качестве военного врача и умер в январе 1813 г. в местечке Баруны Виленской губернии во время похода при освобождении России от наполеоновских захватчиков.
[71] См.: Каландадзе Ц.П. Участие грузин в культурной и общественной жизни России. Тб., 1984, с. 32–50.
[72] История Грузии. 1950, с. 397–398.
[73] История родов русского дворянства. Кн. 1. М., 1991, с. 413. (Репринт с петербургского издания 1886 г.). См.: Дворянские роды Российской империи. 1721–1917. Т. IV. Князья Царства Грузинского. М., 1998.
[74] Тарсаидзе Н.Г. Материалы по истории…, с. 20.
[75] Сытин П.В., с. 618.
[76] См.: Тарсаидзе Н.Г. Материалы по истории…, с. 38–40.
[77] Сытин П.В., с. 616–617.
Просмотров: 7372
statehistory.ru в ЖЖ:
