1.3. Российская торговля по азиатской границе империи
С развитием судоходства по Волге и Каспийскому морю, строительством в 1880-е гг. Среднеазиатской железной дороги, соединившей в 1883 г. Самарканд с побережьем Каспия, а также с завершением строительства в 1906 г. железнодорожной линии Оренбург—Ташкент Россия получила возможность расширить внешнюю торговлю с Ираном. От британской конкуренции она была защищена благодаря слабому развитию средств сообщения между густонаселенными северными районами и морскими портами на юге Ирана. В 1913—1914 гг. на долю России приходилось почти 60% всей внешней торговли Ирана. Далее, участие Российской империи во внешнеторговом обороте Афганистана исчислялось 28%, тогда как остальные 72% сосредотачивала Индия за счет реэкспорта британских товаров. Однако, несмотря на то что Транссибирская магистраль, строительство которой завершилось в 1903 г., значительно ускорила транспортировку товаров по азиатской границе, расходы на перевозку грузов остались существенно выше по сравнению с более продолжительной доставкой морем. Во второй половине XIX в. российские предприниматели делали попытки освоить морские пути из Азии через Суэцкий канал, но их возросшая активность в европейской торговле отвлекала их от азиатского направления, которое могло принести успех92. В 1913 г. операции по азиатской границе составляли всего 8,7% общего внешнеторгового оборота России по сравнению с 9% в 1851 — 1853 гг.
За исключением чаеторговых фирм и экспортных компаний, созданных текстильными предприятиями, о которых шла речь выше, торговля по китайской границе продолжала оставаться в руках мелких коммерсантов в периферийных регионах империи. В Синьцзяне (Sinkiang) оживленную торговлю с Россией вели так называемые андижанцы, выходцы из Ферганской долины, постоянно жившие в Китае, но имевшие российское подданство. На рубеже XIX—XX вв. в эту торговлю были вовлечены и бухарские евреи, также оседавшие на постоянное жительство в приграничном с Россией районе Китая. Они принесли в этот регион вексельное обращение. С открытием в 1900 г. отделения Русско-Китайского банка в Кашгаре кредитные операции в сфере международной торговли в этом районе получили значительное развитие, а ссудный процент существенно понизился93.
Условия торговли в Монголии были весьма схожи. Здесь не было отделений российских банков и налаженной почтовой связи; российские торговцы, стремившиеся ввозить в Россию местную шерсть и шкуры животных, должны были привозить с собой деньги, необходимые для закупки этих продуктов в ходе двухмесячного ярмарочного сезона. Крупный коммерсант, заинтересованный в этой торговле, должен был иметь при себе не менее 100 тыс. руб. наличными. Тем не менее создание филиалов Русско-Китайского (впоследствии — Русско-Азиатского) банка в Бийске и Кяхте позволило ввести вексельное обращение на всем протяжении границы с Монголией и Китаем. Как и на других рынках, мелкие торговцы должны были заручиться здесь гарантией крупных фирм, что делало выгодным укрупнение бизнеса. Дополнительной проблемой для русских торговцев в Монголии являлась конкуренция со стороны китайцев. Китайские коммерсанты, имевшие доступ к телеграфу и лучшее почтовое сообщение, сбывали здесь промышленные товары, произведенные часто в Великобритании или США, и могли выдерживать острое соперничество с русскими торговцами94.
Владивосток, население которого в 1868 г. составляло всего 500 человек, очень быстро вырос после признания его в 1872 г. военно-морской базой российского флота. В начале XX в. в связи с завершением строительства Транссибирской магистрали значение города как ввозного пункта колониальных товаров, в особенности чая, безусловно, выросло. В это время, по отзыву одного американского эксперта, немецкие фирмы в Николаевске и Владивостоке оказывали «доминирующее влияние на импортную торговлю Сибири»95. На Тихоокеанском побережье действовали два германских торговых дома, успех которых был связан с налаживанием импортной торговли в этой части Российской империи. В Николаевске, расположенном в устье р. Амур, находилась фирма Ф. А. Людорфа (Luhdorf), который с 1859 г. работал здесь как коммерческий агент фирмы «Годфруа» (Godeffroy), а в 1872 г., для установления торговых сношений с Гамбургом и Петербургом, основал Восточно-Сибирскую торговую компанию с капиталом 1 млн. талеров и штаб-квартирой в Гамбурге. Два других немца из Гамбурга, Густав Кунст (Kunst) и Альфред Альберс (Albers), в середине 1860-х гг. переехали из Шанхая во Владивосток, основав здесь фирму «Кунст и Альберс». Благодаря быстрому росту города фирма процветала, в 1877 г. ее капитал составлял уже 100 тыс. руб., а в 1880-х гг. возрос до 500 тыс. руб. Сначала она ввозила товары из Шанхая, но в 1873 г. получила кредит в Гамбурге у банкирского дома «Беренберг, Госслер и Ко», что позволило ей наладить прямые поставки товаров из Западной Европы, а затем и в Лондоне, благодаря чему сумела быстро расширить масштабы дела и повысить его доходность. В 1877 г. норма прибыли на вложенный капитал составляла 30%96. В начале XX в. торговый дом располагал сетью отделений по Амуру вплоть до Благовещенска и продавал здесь в год товаров на 12 млн. руб., причем около 1,5 млн. руб. приходилось на германские изделия. Судоходный отдел фирмы представляла компания Blue Funnel Line Альфреда Холта, а в самый канун мировой войны — компания China Navigation Company, принадлежавшая фирме Butterfield & Swire. Торговый дом «Кунст и Альберс» вел во Владивостоке дела крупной финансовой компании Hong Kong & Shanghai Banking Corporation97. Несмотря на то что оба совладельца фирмы, А. Г. Альберс и А. В. Дальтон (Dalton), в 1914 г. приняли российское подданство, а сыновья последнего сражались на фронте как солдаты русской армии, против «немецкой» фирмы газетой «Вечернее время» была развязана истеричная кампания. По свидетельству правительственного отчета, с этой газетой был связан основной конкурент фирмы — торговый дом «Чурин и Ко»98.
90 Полное собрание законов Российской империи. Собр. I (далее — ПСЗ I). № 8828. Цит. по: Petrov A.M. Foreign Trade of Russia and Britain with Asia in the 17—19th centuries. Unpublished paper. P. 3 (для: Anglo-Soviet Conference of Historians. London, 1984).
91 Petrov A.M. Op. cit. P. 3.
92 См. подр. главу 6, раздел 6.8.
93 Русская торговля в Кашгаре // Сборник консульских донесений. СПб., 1904. № 3. С. 35.
94 Там же. С. 36.
95 Siberia: A Coming Market // Bureau of Information. Philadelphia Commercial Museum. 1899. № 1. P. 73.
96 Mai J. Das Deutsche Kapital in Russland, 1850—1894. Berlin, 1970. S. 106; Thomas L. Ein Deutsches Unternehmen im russischen Fernen Osten // «... das einzige Land in Europa, das eine grosse Zukunft vor sich hat.» Deutsche Unternehmen und Unternehmer im Russischen Reich im 19. und fruehen 20. Jahrhundert. Hrgb. von D. Dahlmann und C. Scheide. Essen: Klartext, 1998. S. 616-627.
97 Drage C. Taikoo. London, 1970. P. 181, 188. Агентство было преобразовано в «небольшую, но респектабельную» фирму «Брюнер, Кузнецов и К°», но затем в связи с ее сложным финансовым положением Butterfield & Swire открыли свое собственное отделение. В принятии этого решения свою роль сыграли также мотивы снижения налогового обложения (Ibid. Р. 206).
98 Российский государственный исторический архив (далее — РГИА). Ф. 23. Оп. 11. Д. 439.
<< Назад Вперёд>>
