Средней руки трактир осенью 1891 года. У одного из столов толпится человек двадцать. Шум и гам невообразимые.
— Ну как я выиграю?! Вот будет комедия! — могучим голосом заметил один из участников сборища.
— Какая же комедия? — спросил его мужчина, сидевший с листком какой-то засаленной бумаги.
— Чудак ты. Да пойми: «Не было гроша, да вдруг алтын». Достанься только мне твоя лошадь с этой самой чертовой таратайкой, сейчас же и пойду писать по Москве. Всех знакомых объезжу. Вот рты-то разинут. Дескать, что это вы, Терентий Парфенович, никак лошадкой обзавелись?.. Разбогател, скажу, до ужасти. Сдуру-то, пожалуй, и поверят.
— А ты сначала выиграй, потом и ерунди.
— Сказал: выиграю, и быть тому!
— Да ты что ж, у попа теленка, что ли, съел? — заметили ему компанейцы.
— Есть не ел, а поджаривал разную скотину, вроде тебя.
— Ты что же это, Тереха, лаешься? — обидчивым тоном заметил ему оппонент.
— Лают собаки, а я вашему брату только нос утираю.
— Мне?
— Хотя бы и тебе. Что же ты за фря такая?
В начавшуюся брань ввязались и другие члены собрания. Перепалка на словах стала принимать дурной оборот. Еще минута — и перешли в рукопашную. На их счастье в трактир явился околоточный надзиратель.
— Что за шум? — обратился последний к шумевшим.
Публика на минуту смутилась.
— Из-за лотереи ручаются, — заметил один из служащих.
— Какой лотереи?
Околоточный, заметив у одного из сидевших лист бумаги, распорядился его отобрать.
На листе было написано: «Лотерея. Разыгрывается вороная лошадь. Приметы: на лбу белая звезда, правое ухо разрезанное. А всего 200 билетов по рублю. 10 рублей ставо, чья лошадь, и 10 рублей ставо, кому достанется, и при подписке обязательно на пропой нужно. Цеховой Федор Иванов Орлов…» Дальше шли подписи. Оказалось, что на лотерею уже подписалось 49 человек, и они внесли Орлову деньги.
О случившемся был составлен протокол, коим Орлов был привлечен к ответственности за устройство недозволенной лотереи. На суд явился как сам обвиняемый, так и почти все подписавшиеся на лотерейном листе лица.
Поверенный обвиняемого просил судью отнестись к его доверителю снисходительно ввиду цели, с какой он затеял эту лотерею.
— Что же это была за цель? — спросил судья.
— Благотворительная. Он хотел пожертвовать 20 рублей в пользу бедных.
Это обстоятельство подтвердили и некоторые свидетели.
Мировой судья приговорил Орлова к одному рублю штрафа.
К судейскому столу быстро подходит Терентий Парфенов.
— Что же, ваше благородие, Орлов рубль заплатил. А лошадь кому досталась?
— Никому. Здесь лотереи не разыгрывали.
— Как же это так? Когда же она будет разыгрываться?
— Никогда.
— Значит, лошадь, как была Орлова, так и останется?
— Конечно.
— Вот те раз, и пофорсить мне на ней не придется… И нужно же было этому самому околоточному надзирателю вмешиваться не в свое дело?! Лошадь непременно была бы моя. Головой отвечаю!
Парфенов при общем смехе публики направился к выходу.
<< Назад Вперёд>>
