От автора
Значительный устойчивый интерес в нашей стране и за ее пределами к масонскому феномену, проявляющийся в средствах массовой информации, побуждает автора, профессионального дипломата и историка, к углубленному продолжению выпущенных ранее книг «Русское масонство 1730—1917гг.» (М., 1993), «Масонство в мировой политике XX в.» (М., 1998), «Масонство. Словарь-справочник» (М., 2001), а также журнальных статей.
Ныне он предлагает читателю научно-популярную монографию, посвященную исследованию деятельности отечественных «вольных каменщиков» с зарождения в XVIII в. до настоящего времени. Фактически это первый комплексный итог изучения темы в свете крупных массивов наших и зарубежных материалов, включая документацию Особого архива КГБ СССР, центральных архивохранилищ и обширной литературы. От вышедших произведений работа отличается широким охватом источников и беспристрастностью трактовок принципиальных вопросов, продолжающих вызывать разногласия специалистов. Автор начал разрабатывать проблематику еще в середине 70-х годов прошлого века, когда ею серьезно никто не занимался, чем навлек на себя недовольство КГБ, который воспрепятствовал публикации первой из упомянутых выше книг, вышедшей много позже. Ученый был непосредственно причастен к появлению масоноведения и осведомлен из первых рук о возрождении масонства, им вводятся в повествование ранее не предававшиеся огласке сведения личного характера.
В справедливости высказанных мыслей убеждает, к примеру, сравнение с изданной в 2000 г. книгой профессора B.C. Брачева «Масонство и власть в России», расширенный вариант его спецкурса, построенный на компиляции сочинений отечественных
ученых, включая и мои, с весьма недостаточным привлечением архивов и иностранной литературы. В ней мало нового, охвачены далеко не все периоды, в том числе Октябрьской революции и Гражданской войны, существования масонов в эмиграции и т.д. К тому же специалист придерживается националистических взглядов осуждения масонства, якобы генератора бедствий и треволнений народа.
Думается, приведенные доводы дополнительно свидетельствуют о целесообразности публикации предлагаемого труда, рассчитанного на самую широкую аудиторию и, возможно, заинтересующего иностранцев.
Первая глава «Вослед детям Вдовы», как именуют себя подчас масоны, представляет своеобразное введение, где сквозь призму зарисовок первой фазы существования орденских ассоциаций в нынешней России излагаются основные трактовки предмета. Они сводятся к подходам сугубо негативным, муссирующим давнюю версию о «жидомасонском заговоре», апологетическим и независимым, их придерживается и автор. Приведены сведения о личности ученых, оцениваются взгляды последних, упоминаются наши попытки заинтересовать сюжетами темы политических деятелей вроде Зюганова, Селезнева, монархистов, занявших линию сторонних наблюдателей. Потом кратко освещаются причины возникновения Ордена «вольных каменщиков» в средневековой Англии, его специфика, состав участников либеральных мыслей из средних и высших сословий общества, их разделение в идеологическом плане на мистиков и вольнодумцев. Они оказались в равной степени чуждыми господствовавшей католической религии, что вызвало гнев Ватикана и отлучение от церкви отступников. Недаром понтификат развернул активную пропаганду по обвинению масонов при содействии евреев в намерениях сокрушить алтари и троны. Прослеживаются отголоски такого курса в России, особенно во времена Великой французской революции. Устанавливается по архивам отсутствие прямой причастности к ней масонов, освещены попытки правителей Западной Европы ослабить влияние Ордена. Братство сопротивлялось этому, подчеркивая спряженность космополитических взглядов с патриотизмом и защитой национальных интересов своих стран. Точно так же масоны не имели касательства к появлению в конце XIX в. Всемирной сионистской организации, руководители которой сотрудничали с царскими властями.

Переходя к зарождению отечественного масонства, автор во второй главе «Сановные фрондеры» выявляет связи адептов с оппозиционной самодержавию частью вельможной знати, ратовавшей за ограничение самовластия монархов органическими законами, призванными открыть путь конституционной форме правления западного образца. Подобные намерения не были, однако, реализованы вследствие противодействия государей при опоре на среднее и мелкое дворянство. Поэтому распространение масонских лож в России шло медленно, объединявшие их союзы и системы придерживались зачастую разных установок в соответствии с неоднозначными внешними ориентациями, Екатерина II принимала в отношении «вольных каменщиков» ограничительные меры, заостренные против московских розенкрейцеров и их идеолога, выдающегося просветителя Н.И. Новикова, заточенного в Шлиссельбургскую крепость. Тогда братства свернули работу лож, перейдя к закулисным методам борьбы уже после прихода к власти Павла I, который не захотел значительно изменить к лучшему упомянутые подходы матери.
Глава третья «Меж консерваторов и либералов» рассказывает о вызревании заговора против монарха при лидирующей роли вельмож и масонов братьев Воронцовых. В марте 1801 г. заговорщики с участием наследника престола Александра свергли Павла I, передав власть его сыну. Как бы в благодарность сообщникам новый государь передал часть своих прерогатив т.н. Негласному комитету в составе видных представителей знати и разрешил деятельность масонства, куда влились представители цвета русского дворянства от будущего фельдмаршала М П. Кутузова до А.С. Пушкина. Вскоре появились два орденских центра — Великая Провинциальная Ложа и Великая Ложа «Астрея», соперничавшие между собой. В братства вступали и революционеры-декабристы, надеясь использовать нейтральное тогда масонство в политических целях, что сделать не удалось. Под влиянием православных иерархов Александр I под надуманным предлогом участия лож в антиправительственных делах официально запретил их в 1822 г. В результате масоны постепенно прекратили традиционные занятия, лишь единицы продолжали собираться подпольно, часть эмигрировала в западные страны, вступив там в местные ассоциации.

Как свидетельствуют материалы четвертой главы «В оппозиции царизму», представители либеральной интеллигенции на рубеже XIX и XX веков выступили за преобразование самодержавия в конституционную монархию. В их составе находились и общественные деятели, посвященные в масонские объединения Великого Востока Франции (ВВФ). При его содействии в нескольких городах появились братства, занимавшиеся преимущественно политическими вопросами в рамках прежде всего партий кадетов и прогрессистов. Благодаря условиям подполья они сумели уйти от надзора карательных учреждений. Реакционные силы тем временем с подачи православного журналиста Нилуса пустили в обращение известную фальшивку «Протоколы сионских мудрецов» с развитием известной версии о «жидомасонском заговоре». В стране возникли и мистические ложи, к одной из них принадлежал Николай II, в целом терпимо относившийся к масонству, хотя его не легализовавший. В ходе борьбы меньшевиков и большевиков определились и их подходы к масонству, которые диктовались чисто прагматическими соображениями о целесообразности вступления В.И. Ленина в неизвестную французскую ложу, откуда он вскоре вышел. Нами выдвигается рабочая гипотеза в пользу такого предположения. В 1910 г. масоны «усыпили» свои братства и вместо них основали конспиративный центр Великий Восток Народов России (ВВНР) с подконтрольными ассоциациями. Им заправляли отдельные деятели-кадеты, прогрессисты, меньшевики и эсеры. К ним нередко причисляют большевиков Скворцова-Стеианова и Середу без наличия, впрочем, веских доказательств. Новые ложи размещались в крупных городах и занимались в основном политикой на левом фланге оппозиции самодержавию. Адепты в уставных документах не соблюдали традиций и принципов Ордена «вольных каменщиков», не изучали религиозно-моральных проблем, принимали в свою среду женщин, что отделяло их от иностранных федераций, превращая в неправильную масонскую организацию.
В пятой главе «Сквозь вихри революций» повествуется о том, как, несмотря на малую численность и влияние в стране, ВВНР, благодаря принадлежности руководства к верхам буржуазных и мелкобуржуазных партий, принял участие в свержении царского режима, получив также важные посты во Временном правительстве и Петроградском совете. Среди министров оказались кадеты Некрасов, Шингарев, Мануйлов, прогрессист Коновалов, трудовик Керенский, беспартийный Терещенко. Председателем Петросовета избрали меньшевика Чхеидзе, в члены его вошли соратники Скобелев, Гегечкори и др. Однако масоны тогда не оказались у власти, поскольку самые влиятельные деятели названных партий не входили в состав ВВНР. Объединение даже не ставило вопрос о своей легализации, т.е. об отмене запрета масонства Александром I, не добивалось признания иностранными орденскими центрами. Совещания лидеров и собрания членов проходили редко. ВВНР оказался не в состоянии решить неотложные внутренние проблемы, во внешней политике следовал в фарватере Антанты, препятствуя выходу России из мировой войны, на чем настаивали огромные массы населения, изнемогавшие от бедствий и лишений. Влияние большевиков непрерывно увеличивалось, и летом 1917 г. к ним примкнул бывший полуменьшевик Л.Д. Троцкий, принятый ранее во французское масонство. Столь необычный для искушенного политика шаг мы склонны приписывать засылке его в партийное руководство некоей тайной группировкой международного капитала для проведения особой линии во вред интересам народа. Октябрьская революция и Гражданская война обусловили полный крах ВВНР, вследствие раскола лидеров и политической несостоятельности. Преобладающая часть адептов выступала на стороне белых, незначительное меньшинство склонялось к поддержке Советов, а многие колебались. Мистические кружки временно продолжали функционировать. Масонство формально не запрещалось, преследовались только сторонники вражеского лагеря.

После разгрома белого движения, говорится в шестой главе «Изгнанники и аборигены», масоны и их сторонники осели во Франции, Германии, Югославии, Чехословакии, где восстановили старые или образовали новые ложи, работавшие по уставам местных федераций в их союзах. На собраниях обсуждались доклады о положении на покинутой родине, куда все собирались вернуться после краха новой власти. Через некоторое время во Франции были созданы административные органы — консистория и ареопаг. Тяжелое материальное положение заставляло адептов выполнять осведомительные задания тамошних или советских спецорганов. Участвовали они и в подрывных мероприятиях против СССР. По инициативе Троцкого IV конгресс Коминтерна принял в 1922 г. резолюцию по французскому вопросу о несовместимости членства в ложах и в компартии, что подорвало позиции ФКП в стране.
Члены мистических ассоциаций в СССР стремились приспособиться к сложившимся реальностям, но репрессивные меры властей помешали этому. В 30-е годы прошлого века руководство отечественных масонов во Франции установило негласные связи с советскими представителями, рассчитывая получить разрешение на восстановление своих братств. Разгром оппозиции внутри ВКП(б) и преследования любых инакомыслящих сорвали подобные устремления. Постепенно зарубежные ложи ослабевали, их активность заметно сокращалась по мере физического угасания членов и иссякавшего притока молодежи. Тяжелый урон соотечественникам нанесла Вторая мировая война и немецкая оккупация. Кое-кто ушел в партизаны, немало выехало в Америку, остальные выжидали лучших времен. Но и в такой обстановке удавалось сохранять братства.
Стержнем седьмой главы «На бастионах «холодной войны» является рассмотрение эволюции масонства в эмиграции и становление нашего масоноведения с использованием воспоминаний автора. Победа антигитлеровской коалиции возродила за рубежом надежды на демократическую трансформацию СССР. При участии масонов во Франции развивалось движение советских патриотов. Однако домой вернулись не многие, убедившиеся в тщетности надежд на лучшее. А в мировом масонстве решающее преобладание получили англосаксы при содействии братьев Трумена и Черчилля, видных проповедников развязывания психологической войны против СССР и стран народной демократии, что вызывало жесткое сопротивление последних. Эмигрантские круги, включая масонов, деятельно помогали правителям Запада. Под давлением американцев большинство русских адептов перешло из союзов Великой Ложи и Великого Востока Франции на сторону Великой Национальной Ложи, подконтрольной Вашингтону и Лондону. На новом месте в работах лож делался упор на изучении моральных и религиозных проблем. Адепты участвовали в пропагандистских учреждениях Запада или выполняли особые задания новых хозяев. В конечном счете утратившие почти всю активность братства закрывались одно за другим, единичные наполнялись французами и деградировали.
Ослабление тоталитарных порядков в СССР после смерти Сталина и наступление «оттепели» взрыхлили почву для усиления свободомыслия интеллигенции. Это, в частности, отразилось на попытках начать серьезное изучение масонства, чему препятствовали КГБ и лично его глава Андропов, поощрявшие обществоведов националистического толка. Подспудная борьба демократически настроенных ученых и ангажированных антиподов вышла наружу в годы перестройки. В ней принимал посильное участие и автор настоящей книги, пытаясь заложить фундамент подлинно научного осмысления сложного течения. Одновременно усиливалось противоборство СССР и США на международной арене с подключением западниками масонов русского зарубежья. Впрочем, они не играли сколько-нибудь серьезной роли из-за резкого ослабления, отсутствия филиалов и даже отдельных представителей в нашей страт;. Касательства к краху советской империи они не имели, в основном это было вызвано внутренними причинами.
Наконец, восьмая глава «Становление в новой России» посвящена описанию контуров возрождения и развития масонства за последние годы. Отсутствие надежных источников побудило автора прибегнуть к обобщенным сведениям прессы, официальным заявлениям руководителей и другим материалам, проверяемым собственными впечатлениями. Первая ложа в Москве возникла в 1991 г. по инициативе Великого Востока Франции и сперва принадлежала ее союзу, за ней последовали другие. Ядро лидеров составили выходцы из ученых, служащих, отставных военных, которым удалось провести ряд общественных начинаний, отраженных в средствах массовой информации. При поддержке англосаксов был образован управляющий центр Великая Ложа России (ВЛР), ею контролируется свыше 20 мастерских. Всего яге у нас насчитывается до 300—400 адептов в официально зарегистрированных братствах столицы, Петербурга, Архангельска. Воронежа, Ярославля, других городов. Свои федерации существуют на Украине, в Молдавии, в прибалтийских государствах. Несмотря
на признание законности ВЛР большинством регулярных послушаний мира, в ее руководстве недавно произошел раскол с выделением независимого центра в составе нескольких братств. Такой шаг пока не принес заметного успеха.
Перспективы существования отечественного масонства расцениваются аналитиками неоднозначно. Автор придерживается оптимистических взглядов на его ближайшее и более отдаленное будущее. Главным итогом на данный момент является укоренение в России Ордена «вольных каменщиков» в сообществе демократически ориентированных сил.

Вперёд>>