А.Я. Артынов. Воспоминания крестьянина села Угодичи Ярославской губернии Ростовского уезда
Печатается по: Ч. 1: Чтения в Обществе истории и древностей российских при Московском университете. М„ 1882. Кн. 1. С. 1-88; Кн. 3. С. 89-164.
Ч. 2: Воспоминания А.Я. Артынова, крестьянина села Угодичи Ростовского уезда Ярославской губернии. М., 1884. 47 с.
Обе части (1844—1911) опубликованы ростовским краеведом и меценатом А. А.Титовым.

Публикации первой части предпослано следующее предисловие:
«Издаваемые здесь записки крестьянина села Угодич Ростовского уезда Ярославской губернии А.Я. Артынова, нам кажется, должны иметь особенную цену в глазах современников. Не много имеется у нас подобных воспоминаний, писанных бесхитростною и правдивою крестьянскою рукой. В нашей исторической литературе раздаются голоса о "прошлом", печатаются воспоминания людей высокопоставленных, более или менее близко стоявших к "кормилу правления". Здесь ни о каком государственном "всеведении" и речи нет. Здесь пишет человек, которому известен только маленький уголок Русской земли, но зато известен он ему доподлинно хорошо, как в настоящем, так, особливо, в прошедшем. Автор знакомит читателя с жизнью городского и сельского общества более чем за полвека до нашего времени. В его рассказах восстают исчезнувшие обычаи, изменившиеся нравы. Деятели, давно забытые, являются перед глазами читателя в живо очерченных рассказах. Так, например, личность монаха Мартирия с первых же страниц записок Артынова представляет нам уже живейший интерес. Сам автор — человек глубоко верующий и отчасти даже увлекающийся верой ко всему "чудесному"... Но это нисколько не мешает ему быть глубоко правдивым в его повествованиях о своей долгой жизни, которую он, кажется, вновь переживает в своем описании.
Вручая нам свою рукопись, А.Я. Артынов не имел и помышления, что она будет когда-либо напечатана, тем менее он рассчитывал на появление ее на страницах такого почтенного журнала, как "Чтения в Имп[ераторском] Общ[естве] истории и древностей российских". Автор писал свои воспоминания, как и множество других своих произведений, исключительно для самого себя, и нам с большим трудом удалось склонить его к напечатанию предлагаемых "Воспоминаний". "Боюсь, — говорил он, — что скажут про это? Вот, дескать, мужик захотел писать свои воспоминания!.. И то мне в жизни немало досталось за бумагомаранье. Надо мной издевались, считали мои писания большим грехом или пустяками, да и теперь, пожалуй, сочтут за то же самое. Правда, во всю жизнь отнесся ко мне сочувственно в печати один только человек — это В. И. Лествицын, который написал кое-что доброе и для меня приятное про мои исследования о старине в "Ярославских губернских ведомостях"; кажется, тем дело и кончится!.." А нам думается, кончится дело несколько иначе. Оно получит тот желательный исход, что почтенные труды А.Я. Артынова по собиранию "сказаний и преданий" о своем родном крае не будут забыты, по крайней мере у нас — на севере Руси, или, говоря определеннее, в нашей Ростовско-Ярославской области. Посвящая более полувека всё свободное от сельских занятий время на собирание сказок, преданий, легенд и т.д., А.Я. Артынов приобрел богатые материалы для изучения своей родной местности. Этому почтенному труду он отдался ещё в то время, когда грамотности в народе почти совсем не было, когда он имел свое миросозерцание, "когда у него еще были живы предания", так энергически вытесняемые у нас новейшею народною школой.
А.Я. Артынов записывал рассказы старожилов, горожан и крестьян, делал извлечения из рукописных книг когда-то знаменитых библиотек Хлебникова, Трехлетова, Марокуева и др. В его руках были две знаменитые рукописи: Хлебниковым Ростовский летописец XVII века и рукопись бывшего владельца села Угодич стольника Мусина-Пушкина (XVII—XVIII вв.). Эти рукописи заключали в себе такие подробности, которые, как видно из воспоминаний Артынова и сделанных им извлечений, были поистине замечательными. Нельзя не пожалеть о том, что А.Я. Артынов (тогда еще человек молодой и малоопытный в святом деле изучения своей родины) не потрудился эти рукописи записать дословно и ограничился лишь тем, что извлекал из них вкратце содержание, не удерживая "языка" подлинных рукописей. Он хотел было истребить и эти выписи вместе с другими своими бумагами, но благодаря случайному знакомству с М.П. Погодиным удержался от этого "поступка", который был бы весьма неприятен для истории нашего края. Покойный Погодин объяснил Артынову значение его выписок и просил продолжать свой труд. Но довольно... Читатель сам увидит, насколько мы были вправе высоко ценить воспоминания самого Артынова. — Заметим, что, печатая их, мы строго держались оригинала подлинной рукописи, исправляя лишь орфографические ошибки, и только в некоторых местах позволили себе сделать необходимые примечания.
В заключение обращаем внимание читателей на приложения к воспоминаниям Артынова. Все они представляют тоже немалый интерес; особенно любопытно с историческо-легендарной стороны описание села Угодич, родины почтенного автора».

Вторая часть «Воспоминаний...» доведена до 1852 г. и обрывается буквально на полуслове, что заставляет предположить, что «Воспоминания...» были опубликованы далеко не полностью. Какие-то причины не позволили А.А. Титову продолжить их публикацию. Возможно, что ими явилась сомнительная репутация Артынова как знатока и собирателя «ростовской старины». В предисловии ко второй части Титов повторил приведенное выше предисловие к части первой, дополнив его биографическим очерком Артынова, в котором были пересказаны факты опубликованной ранее первой части «Воспоминаний...». В конце нового «Предисловия» Титов дал характеристику мемуариста как краеведа и собирателя:
«В свободное время от занятий Артынов принялся за оставленное было им любимое занятие: он опять, как сам выражается, стал ездить на своем любимом коньке, т.е. писать о ростовской старине и приводить в порядок свои бумаги. В следующем (1848 г.) А[лександра] Я[ковлеви]ча посетили гр. [А.К.] Сиверс, [Д.А.] Чапский и и.С. Аксаков, посланные правительством для собирания статистических сведений, причем Ив[ан] Серг[еевич], увидев написанную автором "Воспоминаний" историю с[ела] Угодич, лично исправил ее и послал для напечатания в "Я[рославских] губ[ернских] ведомостях]", а вскоре после этого Артынов познакомился с редактором "Ярославских] г[убернских] ведомостей" Ф.Я. Никольским, известным библиоманом Е.В. Трехлетовым и другими лицами. История с[ела] Угодич была, конечно, напечатана и в свою очередь послужила поводом тоже к истории: угодичский старшина Истомин, прочитав ее в ведомостях, ночью вызвал А.Я. Артынова на сельский сход, где не только всячески бранил его за бумагомарание, но за напечатание статьи грозил даже телесным наказанием и ссылкой. Чем бы всё это дело кончилось, Бог весть, если бы за А.Я. Артынова не вступился именитый ростовский купец П.В. Хлебников, любитель старины и в свою очередь имевший хорошее собрание рукописей; Хлебников написал обо всём случившемся окружному начальнику Пороховщикову, который приехал в Угодичи и сделал весьма внушительный выговор старшине и сходу за невнимание к труду Артынова, а приехавший вскоре после этого происшествия в Ростов граф Стенбок советовал даже Артынову писать о случившемся Импер[аторскому] Археологическому обществу, но автор "Воспоминаний", боясь последствий такого донесения в отношении бывших своих врагов, оставил дело без последствий, удовлетворясь лишь публичным позором, перенесенным старшиной и его сообщниками. Вскоре после этого у А.Я. Артынова родилась мысль всецело посвятить себя изучению истории Ростова Великого, благо материалов под руками у него было много; за приведение в исполнение задуманного А[лександр] Я[ковлеви]ч немедленно и принялся...».

Последние 44 года жизни Александра Яковлевича Артынова (1813—1896), ставшего в конце концов краеведом и собирателем фольклора, не нашли отражения в его воспоминаниях. Между тем они крайне любопытны. Напечатанная с помощью И.С. Аксакова работа «Село Угодичи» (Ярославские губернские ведомости. 1850 Часть неофициальная. № 20, 21; 1851. № 2—4), в основу которой были положены полудокументальные-полуфантастические материалы, собранные еще дядей Артынова Михаилом Дмитриевичем, вдохновила племянника на дальнейшие поиски на этом поприще. Он передал Аксакову расширенный вариант этой статьи; тот, по всей вероятности, обещал опубликовать ее в каком-то московском издании, но, судя по его записке от 15 января 1852 г., отказался от этого намерения (см.: Аксаков И.С. Письма к родным. 1849-1856. М., 1994. С. 226).
С 1850 по 1862 г. Артынов, бросив занятия мелочной торговлей, служил на должности старосты Богоявленской церкви села Угодич: эта должность дала некоторую независимость и свободу в литературных занятиях. В это время, вероятно, и появились его рукописные «сказания», которые, возможно, имели некие древние «источники» вроде Ростовского летописца из собрания купца П. В. Хлебникова. По свидетельству Артынова, это была рукопись форматом в лист, писанная скорописью XVII в. на 600—700 листах и имевшая следующее заглавие: «Сказания о святом и великом граде Ростове и о всех его, како тии ту сташа, и чего ради, яко слышахом от отцев наших, и яже видехом очима нашима, и яже слышахом ушима нашима». Рукопись эта, по свидетельству Артынова, сгорела во время сильного пожара в Ростове 26 октября 1856 г. Другой источник «сказаний» (также, по словам Артынова, в 1856 г. утраченный) — это сборник из библиотеки Мусиных-Пушкиных, составленный стольником царя Алексея Михайловича А.Б. Мусиным-Пушкиным «Книга о славяно-русском народе, о великих князьях русских и ростовских, отколе корень их произыде на Руси. От Ноя-праотца до великого князя Рюрика». На самом ли деле Артынов пользовался этими источниками или «придумал» их, до сих пор остается неясным, тем более, что он непременно подчеркивал впоследствии, что «не удержал слов подлинников», а лишь пересказывал изложенные там события. Он мог это делать «по незнанию», а мог и «из осторожности» — иначе подделка была бы обнаружена с большей вероятностью.

В 1857 г. Артынов представил образованной публике сочинение под заглавием Ядро "Ростовской истории", в котором освещалась многовековая история Ростовской земли. Сочинение это опубликовано не было: даже местные краеведы поняли, что научное значение его невелико: слишком уж безгранично сочинитель доверял своим фантастическим источникам, содержащим сведения о «царевиче Россе-Вандале» (датированные: «до Рождества Христова 1793 лето»), «царице скифов Артаксии», воевавшей с Александром Македонским («до Рождества Христова 306 лето»), «князе Печегде», неизвестно почему пришедшем на север Руси «с берегов Дуная» («до Рождества Христова 293 лето») и т.д. Поскольку Артынов не сопроводил эти фантастические сведения указаниями на источники, они, естественно, были восприняты как прямая фальсификация русской истории.
Несмотря на неудачу, упорный крестьянин продолжил свои занятия. В феврале 1869 г. он принял участие в работе VI Археологического съезда в Москве, собранного по инициативе графа А.С. Уварова. Там он познакомился с престарелым историком М. П. Погодиным, который, просмотрев «Ядро Ростовской истории», указал на недопустимое для исследователя обращение с источниками (а заодно посоветовал автору писать не исторические исследования, а собственные воспоминания). После этой встречи укрепилось представление, что Погодин наконец «открыл глаза» неграмотному крестьянину. В 1870—1871 гг. Артынов получил от ярославского губернатора И.С. Унковского открытый лист на составление описания Ростовского уезда и стал записывать крестьянский фольклор (прежде всего — исторические предания).

Последние 25 лет жизни он посвятил составлению обширных исторических сочинений, которые, по большей части, остались неопубликованными: «История Ростова Великого» (1870—1871), «Великий Ростов, его князья, их уделы и резиденция их село Угодичи» (1879), «Ростовские сказки» (1880), «Ростова Великого князья, иерархи и знаменитые люди» (1880), «Ростовский летописец» (1881 — 1884), «Предания старины Ростова Великого» (1882), «Удельная собственность ростовских князей» (1883), «Родословная ростовских князей» (1887) и т.д. Все эти книги, насыщенные собранными сочинителем «преданиями», писались в особых рукописных тетрадях, которых накопилось несколько сотен. Эти тетради Артынов продавал ростовскому краеведу и меценату А.А. Титову.
Благодаря Титову, около 80 рукописных книг Артынова (общим объемом около 50 000 листов) сохранилось (в настоящее время находятся в Российской национальной библиотеке в Петербурге, в Ростовском краеведческом музее и в Государственном историческом музее в Москве). Современный исследователь наследия А.Я. Артынова Ю.К. Бегунов характеризует их следующим образом: «Перед нами материал весьма разнородный, который можно разделить на несколько групп: а) записи подлинных фольклорных и древних исторических и литературных текстов; б) пересказы подобных же текстов; в) переработки и переделки тех же текстов с целью создания сводных литературных текстов; г) исторические сочинения (местные ростовские летописцы, сказания о князьях, их родословные и пр.), созданные на основе известного ему местного материала; д) литературные сочинения: одна-две повести и несколько десятков стихотворений и поэм, созданных А.Я. Артыновым <...> Сказочные повести Артынова — это в общей сложности несколько сотен изданных текстов разной ценности» (Бегунов Ю.К. Александр Яковлевич Артынов и его сказочные повести // Карабиха. Историко-литературный сборник. Ярославль, 1997. Вып. III. С. 304—305). При жизни Артынов сумел опубликовать только несколько исторических статей в «Ярославских губернских ведомостях» и «Ярославских епархиальных ведомостях».

Современная историография давно оценила «сказочные повести» Артынова как откровенные фальсификации и подделки (см.: Розов Н.Н. Новые поступления из собрания А.А. Титова // Сборник Государственной Публичной библиотеки им. М.Е. Салтыкова-Щедрина. Л., 1955. Вып. 3. С. 171 — 186; Воронин Н.Н. «Сказание о Руси и о въчем Олзъ» в рукописи А.Я. Артынова (К истории литературных подделок начала XIX в.) // Археографический ежегодник за 1974 год. М., 1975. С. 175—198). В современном литературоведении наблюдаются попытки (впрочем, малопродуктивные) доказать, что «Артынов не сочинял, а составлял сводные тексты из услышанного и записанного им», и соответственно «установить источники» и «отслоить» их хронологически (см.: Бегунов Ю.К. А.Я. Артынов — собиратель фольклора и народный литератор // Россиянин. СПб., 1994. № 4. С. 2—3; Сказания Великого Новгорода, записанные Александром Артыновым / Лит. обраб. текстов, сост., вступ. ст., коммент. Ю.К. Бегунова. Geneva; [М.], 2000; Сказания Ростова Великого, записанные Александром Артыновым / Лит. обраб. текстов, сост., вступ. ст., коммент. Ю.К. Бегунова. Geneva; [М.], 2000).
Среди бумаг А.А. Титова сохранился автограф первой части артыновских «Воспоминаний», переплетенный в объёмистую (257 л.) тетрадь: РНБ. Ф. 775 (А.А. Титова). № 585. Рукопись писана черными чернилами на 88 листах, с авторской правкой и вставками на полях, без членения на главы (вместо них на полях хронологические выноски: «1819 год», «1823 год», «1824 год» и т.д.). Под текстом «Воспоминаний» (л. 81) авторская помета: «Марта 6 дня 1882 года. С. Угодич». Далее следует авторское приложение «Песни», включающее запись былин «Илья Муромец», «Ян Ушмович», «Женитьба князя Владимира» и «Песни Юрки о Ростовском озере» (л. 82—99), помеченное: «Августа 20 дня 1882 года». Автограф носит на себе следы правки А.А. Титова синими чернилами (исправление орфографических и стилистических ошибок, незначительные сокращения и уточняющие формулировки). Кроме того, редактор сделал ряд небольших вставок (в примечаниях) историко-краеведческого и археографического характера и разделил текст Артынова на 14 глав, снабдив его поглавным содержанием. Из последней главы было вычеркнуто стихотворение Артынова «Вот каково быть сочинителем!» и на его место из авторского приложения вставлены записи народных былин и песен.

Далее в той же тетради находится копия отредактированного Титовым текста "Воспоминаний" Артынова, подготовленная для набора: титульный лист (л. 100), предисловие (автограф Титова), «Содержание» (л. 105—106) и основной текст, выполнененный несколькими переписчиками и правленный Титовым (л. 107—257).
В данном издании сохранена литературная правка Титова, в комментариях лишь оговорены отдельные значимые места, добавленные редактором. Из текста выведены записанные Артыновым былины и песни (записи эти, будучи несовершенными и непрофессиональными, представляют лишь узкоспециальный интерес), и восстановлено стихотворение Артынова, исключенное редактором.

<< Назад   Вперёд>>