Первый полицейский России
Родился Антон Девиер (Антуан Девиейра) в 1670 г. в Голландии в семье бедного еврейского оружейника. Отец его умер в нищете, и юноше тяжким трудом пришлось зарабатывать себе на жизнь. Достигнув совершеннолетия, он принял христианство и устроился юнгой во флот.
В августе 1697 г. в Амстердаме торжественно встречали Петра I. В одном из заливов были устроены показательные учения голландского флота. Во время маневров внимание царя привлек молодой моряк, с ловкостью обезьяны карабкавшийся по корабельным снастям. Этим моряком был Антон Девиер. Будучи представлен государю, он тут же получил предложение отправиться на службу в Россию. Молодой человек с восторгом согласился, поскольку терять ему было нечего.
В России свою карьеру Девиер начал с должности царского денщика. Затем в течение 20 лет он был нянькой-воспитателем при царских детях и в конечном счете потихоньку и без особого напряжения дорос до звания генерал-майора.
В 1710 г. Девиер женился. Избранницей его стала сестра Меншикова - Анна Даниловна. Какое-то время она была фавориткой самого государя, но со временем эта связь стала Петру в тягость, и тогда Девиер воспользовался ситуацией. Получив согласие Анны Даниловны, он официально явился к Меншикову просить руки его сестры, но, к своему удивлению, натолкнулся на грубый отказ. Более того, сватовство перешло в драку. На шум вбежали слуги "светлейшего", и жениху пришлось с боем отступить. Девиер бросился с жалобой к царю и здесь получил полную и безоговорочную поддержку. Петр приказал сыграть свадьбу в течение трех дней. Естественно, все это не способствовало особой любви между шурином и зятем, причем со временем и без того сложные личные отношения усугубились постоянными служебными конфликтами.
В 1718 г. в связи с ухудшением криминогенной ситуации Петр I создал в Петербурге Главное полицмейстерское управление во главе с генерал-полицмейстером. Занявший эту должность А. Э. Девиер формально подчинялся Сенату и генерал-губернатору Меншикову, фактически же - самому монарху.
Штат полиции состоял из заместителя генерал-полицмейстера - майора с характерной фамилией Рыкунов, 4 офицеров и 36 нижних чинов. Делопроизводство в Главной полицмейстерской канцелярии вели дьяк Тихменев и десять подьячих.
Новая структура не только следила за порядком в городе, но и выполняла ряд хозяйственных функций. Кроме того, полиция обладала полномочиями судебной инстанции и имела возможность назначать наказания по уголовным делам.
Впоследствии штаты полиции увеличились, однако расширился и круг ее обязанностей: стражам порядка предписывалось наблюдать за иностранцами и гостями города, настроениями в обществе и даже "воспитывать юных в целомудренной чистоте и честных науках".
Веселый и обаятельный при дворе, на работе Девиер свирепствовал, "аки тигра", что было неудивительно, поскольку государь проявлял самый живой интерес к его деятельности. Промахи карались без промедления. Как-то одноколка, в которой ехали царь и генерал-полицмейстер, застряла на переезде через канал у Новой Голландии, из-за того что несколько досок из мостика были украдены. Пока согнувшийся Девиер сдвигал доски так, чтобы можно было проехать, монарх лупил его по спине и бокам дубинкой, объясняя, что начальник полиции должен знать обо всем, что происходит в городе. Затем оба сели в экипаж и продолжили поездку.
После таких выволочек полицмейстер отыгрывался на подчиненных и обывателях, "трепетавших при одном звуке его имени". Кроме зуботычин нарушителей порядка ожидали и серьезные наказания: за вывоз отходов в Неву - кнут и вечная каторга; за некачественный товар - первый раз кнут, второй раз каторга или смерть; за содержание притонов - кнут и каторга; за пение песен на улице - батоги и т. д.
Впрочем, Девиер не только "устрашал" обывателей, но и сделал для города много полезного. Его стараниями в 1721 г. в столице были поставлены первые фонари и скамейки для отдыха. Благодаря караулам из полицейских и обывателей на улицах стало спокойнее.
Кроме своей строгости Девиер славился неподкупностью. В служебном усердии он не знал меры, переходя дорогу очень влиятельным людям. В 1722-1723 гг., когда Петр был в Персидском походе, в столице взлетели цены на продукты. Игнорируя "законы свободного рынка", полицмейстер арестовал нескольких спекулянтов и установил норму максимальной прибыли от продажи (не более 10%). Кризис был преодолен, но продуктовое лобби нашло поддержку у Меншикова, что привело к очередному серьезному конфликту с генерал-губернатором. В конечном счете в дело вмешался сам Петр, принявший сторону Девиера.
Смерть императора и восшествие на престол Екатерины I поначалу не пошатнули положения Девиера. Антон Эммануилович получил титул графа и чин генерал-лейтенанта. В 1727 г. по поручению императрицы он совершил поездку в Курляндию, поводом для которой стали жалобы курляндцев на Меншикова, пытавшегося всеми правдами и неправдами завладеть герцогским престолом. Вернувшись в Петербург, Девиер не преминул представить действия своего родственника в этой стране в самом неприглядном свете. В результате Екатерина впервые одернула распоясавшегося "полудержавного властелина".
Контрудар со стороны "светлейшего" не заставил себя ждать. В частном разговоре Антон Эммануилович осудил намерение Меншикова породниться с наследником российского престола Петром Алексеевичем. Узнав об этом, князь Ижорский убедил умирающую Екатерину подписать указ об аресте генерал-полицмейстера...
24 апреля 1727 г. в присутствии "светлейшего" Девиер был взят под караул. Отдавая шпагу офицеру, он внезапно сделал резкий выпад, пытаясь проткнуть шурина, но был обезоружен.
Первоначальные обвинения в адрес арестованного сводились к тому, что, несмотря на всеобщую скорбь по умирающей императрице, подвыпивший Девиер: 1) "не только не был в печали", но плачущую племянницу Екатерины I "вертел вместо танцев" и говорил: "Не надо печалиться"; 2) увидев плачущую царевну Анну Петровну, сказал: "О чем печалишься, выпей лучше рюмку коньяку"; 3) в присутствии царевны Елизаветы Петровны "был по-прежнему весел"; 4) дразнил Петра Алексеевича, "что его высочество собирался жениться, а все за его невестой будут волочиться, а его высочество будет ревновать".
Будучи вздернут на дыбу и получив 25 ударов кнутом, Антон Эммануилович сознался и в вещах более серьезных, а именно в том, что вместе с сообщниками "дерзал определять наследника российского престола". При дворе даже был пущен слух, будто и сама Екатерина I умерла от "обсахаренной груши, которая была отравлена и поднесена ей графом Девиером".
Далее последовали "лишение чинов, чести и дарованных деревень" и ссылка в Сибирь. Что касается жены Девиера, то ей ничего не оставалось, как вместе с четырьмя детьми найти приют в одном из имений своего брата.
Двенадцать лет провел опальный сановник в Жигановском зимовье в 800 верстах от Якутска. Первоначально компанию Девиеру составлял один из его "подельников" - бывший комендант Петербурга Г. Скорняков-Писарев, назначенный в 1731 г. за нехваткой под рукой грамотных специалистов сборщиком ясака в Охотск.
Однако на Скорнякова косяком шли жалобы от местных жителей, и в конце концов императрица Анна Иоанновна решила заменить его "добрым и совестным человеком" (1739). Подходящей кандидатурой сочли Девиера (видимо, на том основании, что он также успел послать на Скорнякова несколько "кляуз").
С этого момента черная полоса в жизни ссыльного закончилась. Натерпевшиеся от Скорнякова горожане и служилые люди Охотска имели все основания восторгаться своим новым начальником. Описав и распродав имущество своего предшественника, Девиер выплатил гарнизону задолженное за несколько лет жалование. Энергичными темпами он закончил снаряжение II Камчатской экспедиции Беринга, завершил строительство Охотского порта и попутно основал школу, превратившуюся впоследствии в Штурманское училище сибирской флотилии.
В июне 1742 г. в Охотск пришел указ новой императрицы Елизаветы Петровны о помиловании Девиера и Скорнякова-Писарева и разрешении обоим узникам вернуться в столицу. Добравшись через год до Петербурга, Антон Эммануилович получил обратно ордена и графский титул, а также поместье в Валуйском уезде Белгородской области (с 1600 душами крестьян).
17 декабря 1744 г. Девиер был вновь назначен генерал-полицмейстером Петербурга. Однако преклонный возраст и тяжелые испытания дали знать о себе многочисленными болезнями. Душа общества и любимец дам превратился в ленивого и ворчливого старика, полностью утратившего былую тягу к активной деятельности.
24 апреля 1745 г. заболевший Девиер удалился в отставку "вплоть до выздоровления". Но выздоровление так и не наступило. 6 июля 1745 г. он скончался и через три дня был похоронен на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры.
Просмотров: 19159
Источник:
statehistory.ru в ЖЖ:
